Отголоски пламени в ледяных глазах

      Виктор выбрался с Гермионой чуть позже положенного времени, но он вытащил её, он прошёл испытание, в отличии от Флёр, однако, что-то не давало парню покоя. Что-то, как надоедливый червь, сверлило в голове, не давая полностью расслабиться, а восприятие голоса Каркарова было каким-то отдаленным, будто мужчина был сейчас очень далеко. Крамов осмотрелся по сторонам, понимая, что что-то случилось, затылком ощущая, что что-то важное. Толпа Слизеринцев на другом причале была взволнованна, они перешёптывались, указывали на озеро, не решаясь подойти к кому-то из преподавателей. — Что здесь происходит? — строгий голос Макгонагалл заставил всех замолчать, — молодые люди, прошу, объяснитесь, по какой причине вы тут устроили балаган? — Мисс Макгонагалл, — замялся Боул, — русалки утащили Вольфовскую в озеро. — Что, простите? — удивилась женщина, резко оборачиваясь на Дамблдора, — профессор! Профессор Дамблдор!       Крамов долго думать не стал, услышав весь разговор, уже облачаясь обратно в форму полу-акулы. — Виктор! — Каркаров хотел остановить своего чемпиона, но парень был решителен как никогда. Если Поттер спас сестру Флёр из благих побуждений геройства, то Виктором двигало нечто иное, он не хотел доказать кому-то что-либо, он лишь хотел спасти девушку, к которой прикипел за эти несколько дней, сам того не осознавая. Он размял плечи, превращаясь частично в акулу, ловя на себе злой взгляд Каркарова и немое "не смей", будто мужчина понял абсолютно всё по одному лишь взгляду парня, но тот даже не думал отступать.       Толпа собралась рядом с местом, где только что стоял Крамов. Он прыгнул с причала снова в ледяную воду, погружаясь все глубже и глубже очень быстро, стараясь взглядом уловить тот маленький рыжий всплеск, чтобы вытащить из воды. Но чем глубже он погружался, тем темнее становилось, тем меньше было видно, но он все ещё надеялся, что русалки дадут ему забрать девушку. — Хш… не твоё… — прошипела одна из них прямо рядом с Виктором, но он лишь рыкнул в ответ. — Три участника, — другая русалка схватила Крамова за руку. — Один остаётся.       Жадные русалки начали окружать парня, а тот начал обороняться. Над водой все наблюдали вспышки магии, не понимая, что происходит, кто там внизу и почему Крамов за этим человеком прыгнул в озеро. Грейнджер с замиранием сердца наблюдала за толщей воды, разрываемой вспышками света, будто молниями среди темного неба, накидывая на Поттера очередное одеяло. — Что там происходит? — спросил дрожащий, как осиновый лист, Гарри. — Кажется, русалки кого-то утянули в воду, а Виктор прыгнул спасать этого человека, — Рон говорил с неким презрением, потому что отчасти завидовал Виктору. — Рон! — одернула его Грейнджер за излишне презрительный тон.       Виктор увидел девушку, захваченную в ловушку водорослей, руки и ноги её были оплетены водорослями, которые обжигали её кожу, будто жаля. Парень навёл палочку на водоросли, заклинание "баубиллиус", из конца палочки вылетела яркая бело-желтая молния, чтобы водоросли отпустили заложницу, которая уже ничего не видела и не ощущала, воздуха не было, и девушка была просто без сознания. Оставалось слишком мало времени, чтобы ее спасти. Вытащив её из лап живучих водорослей, Виктор использовал заклинание воздушного пузыря, чтобы она продержалась ещё немного, но русалки снова не хотели их отпускать. — Один остаётся. — голосили они как одна.       Ещё один злостный рык Виктора в обличии полу-акулы заставил их отступить, дав ему пару секунд на заклинание "асцендио".       Из толщи воды, вокруг которой стояла целая толпа взволнованных преподавателей и учеников, вынырнул Крамов, держа в объятиях рыжую девушку. Она пробыла под водой слишком долго, поэтому сейчас была без сознания от недостатка кислорода. Парень уложил ее на причал, попросив всех расступиться. Влажные рыжие волосы облепили лицо Анны, губы посинели, лицо побледнело, а грудь еле вздымалась, отчего казалось, будто они опоздали. Макгонагалл растолкала всех, чтобы оказаться рядом с ученицей и оказать ей первую помощь, пока Снегг пошёл на поиски медсестры. — Как долго она пробыла под водой? — спросила женщина у Слизеринцев, но поймав их взгляды, выражающие "мы не знаем", она тяжело вздохнула, пытаясь помочь девушке.       Каркаров одернул Виктора за плечо, уводя подальше от толпы и того, что там происходит. Он был недоволен, весь его вид говорил об этом, несмотря на то, что он всегда так выглядел. — Ты какого черта творишь? — заговорил мужчина по-русски, — это не твоё дело, не твоя школа, не играй по своим правилам. — Я должен был бросить человека в беде? — Да, Виктор. Они бы сами справились. — Если бы не я, она бы уже задохнулась, — прикрикнул парень. — Ты думаешь, я не вижу, что происходит, Виктор? Хотя бы не нужно притворяться, что эта русская для тебя никто. — Мужчина яро высказывал своё негативное отношение к ученикам Хогвартса всегда, а сейчас — особенно, — Ты совсем забыл, зачем мы здесь, и что от тебя требуется. — Тогда проходите турнир сами, — выплюнул Виктор и удалился к своим однокурсникам.

***

      Перед глазами появился слишком яркий свет, создающий болезненные ощущения, даже когда веки закрыты, прохладный ветер или сквозняк, заставлял тело покрываться мурашками и дрожать. Легкие болели, горели, но это было не так дискомфортно как то, что все тело было ватным настолько, что даже глаза открыть было сложно, не то чтобы укрыться одеялом с головой от противного света. — Здравствуй, дорогая, — послышался приятный голос медсестры, которая заметила небольшое шевеление, — тебе будет сейчас очень тяжело, но все же, попробуй сделать что-нибудь. — Тёплая ладонь коснулась лба девушки очень нежно и мягко, проверяя температуру.       Анна еле разлепила глаза, сквозь пронизывающую боль, отдающуюся в висках и затылке. Взгляд сфокусировать удалось раза с третьего, но все же получилось. Перед кроватью девушки стояли профессор Макгонагалл, профессор Дамблдор и профессор Снегг. — Мисс Вольфовская, как Вы себя чувствуете? — вот за это Анна всегда любила Минерву, за ее обеспокоенный голос даже к тем, кого та очень плохо знала, но они были ее учениками, и она переживала за всех до единого. Кажется, даже за Малофоя она будет переживать не меньше. — Х… — прохрипела девушка, но поняв, что сказать ничего не в силах, просто еле заметно кивнула. — Мне очень жаль, что такое произошло. — Профессор хочет сказать, что все это было чистой случайностью, потому что… — Дамблдор хотел убедить то ли себя, то ли саму Анну, но его грубо прервали. — Потому что кто-то не должен был участвовать в Турнире, и русалки Черного Озера обозлились, — закончил Снегг. — Северус, — одернула его Минерва, — достаточно. Она учится на Вашем факультете, неужели сложно проявить хоть немного сочувствия? — Будь она достойной ученицей, она бы не попала в такую ситуацию. — Пало… чка, — Анна прохрипела ещё раз, — утонула. — Мы вернём Вашу палочку, — чуть улыбнулся Дамблдор. — Простите, профессора, но девушке нужно отдохнуть, — медсестра всегда беспардонно относилась к преподавателям, когда дело касалось здоровья учеников. Анну это забавляло, эдакая мамочка, которой никто не может перечить.       Как она провалилась в очередной сон, девушка не заметила и не поняла, но, проснувшись, осознала, что все ещё не одна, и буквально хотела послать человека, который не даёт ей набраться сил. Расплывчатый силуэт перед глазами показался знакомым, и она надеялась, что это не профессор Снегг, потому что ещё одну лекцию о том, что облажалась, она не выдержит. — Как себя чувствуешь? — русская речь будто снова выбила воздух из лёгких, а взгляд сфокусировался моментально на четких скулах, идеально выбритом лице и ежике на голове. — Како… — кашель пробил горло и раздирал, потому что не хватало влаги, как иронично. — Тише, тише, — он протянул девушке стакан с водой, будто уже заранее знал, что ей необходимо. Даже пришлось слегка придерживать этот хрупкий стакан, так как сил в исцарапанных руках девушки почти не было. — Какого черта ты здесь делаешь? — наконец смогла выговорить Вольфовская. — Я волновался, — девушка слегка опешила от такого признания, но все же держала себя в руках. — Что я по-твоему должна на это ответить? — Ну, "Спасибо", наверно? — За волнение? Благодарить? Не смеши. — За то, что вытащил тебя из воды. — А разве я просила? — Хах, удивительно, — Виктор встал со стула, — ты серьезно думаешь, что о таком надо просить? Или прикидываешься? — парень подошёл ближе, наклоняясь и смотря прямо ей в глаза. — Волноваться должен не ты. И не ты должен был спасать. Так что говорить "спасибо" я не буду.       Волноваться должны преподаватели, спасать должны они, а не студент совершенно другой школы, который знает Анну слишком мало времени. Сейчас она была уверена в том, что говорит, поэтому не разрывала зрительный контакт, хотя очень хотелось. Напряжение росло с каждой секундой, как они молча смотрели друг другу в глаза. В ее глазах Виктор видел сейчас чуть больше, чем обычно, впервые смог до малейших деталей их разглядеть. В светло-голубых глазах, напоминавших зимнее светлое небо, в одном месте он заметил карее вкрапление. Гетерохромия. Она же, в свою очередь, заметила, что у него глаза то не такие уж и карие, скорее зелено-карие. — Кхм, Виктор, — грозный голос Каркарова был как гром среди ясного неба, однако, это дало Анне возможность увести взгляд.       Что-то было, что-то во взгляде Виктора было такое, что заставило Анну просто замолчать, ожидая, что же тот скажет, раз не отводит взгляда. Игорь Каркаров, который увёл Крамова на очередную важную тренировку, не просто был "кстати" в этой ситуации, он спас Анну от неловкого разговора, который назревал. А назревал он уже довольно долгое время. Признаваться в том, что не только Виктор прикипел к девушке за этот короткий промежуток времени, но и она к нему, Анна не станет, по крайней мере, не сейчас. Тем более, если Виктор действительно считал ее чем-то большим, чем просто знакомой или подругой, он бы не пригласил на бал Грейнджер.       Вольфовскую оставили под присмотром медсестры на пару недель, чтобы девушка не схватила воспаление лёгких от холодной воды, в которой пробыла слишком долго. Зато девушка могла углубиться в чтение, которое так любила, и ее никто не отвлекал, к счастью. Виктор не приходил к ней, неужели девушка так сильно задела его своими словами? Возможно. Или всё-таки Игорь Каракаров прознал, что из-за неё Виктор вечно пропадал? Тоже есть вероятность. Девушка ухмыльнулась - значит, плохо влияет на Крамова. Пересекались они теперь только в общем зале, а Каркаров действительно не выпускал своего студента из поля зрения, больше отдавая предпочтение тому, чтобы Крамов общался с Грейнджер.       Анна иногда поглядывала в сторону русского, погружённая в свои мысли, ведь она хотела поговорить, а все не удаётся по многим причинам. Одна из которых — Гермиона Грейнджер, которая крутилась рядом с Виктором, несмотря на то, что они разошлись друзьями, как он сказал. Или соврал? Но Анна не была бы собой, если бы не выловила Виктора в коридоре, скрываясь за очередным поворотом, уводя его все дальше вглубь замка подальше от глаз Каркарова. — Что случилось? — Виктор обернулся убедиться, что за ними не было слежки. — Ничего, просто соскучилась по нашим вылазкам, — девушка продолжала идти по коридору, не оборачиваясь, — да и Каркаров, небось, всю плешь тебе проел. Так что, у тебя есть вариант отдохнуть от его нотаций и уроков. — Анна. — Голос Виктора был слишком серьезным, что заставило ее напрячься. — Мы с тобой достаточно общаемся, чтобы я понял, что ты врешь. — Вру? С чего ты взял? — Виктор резко развернул ее себе, впечатывании в стену, а руки располагая на уровне ее головы по бокам. Теперь она точно не отвертится от разговора. — С того, что ты обозлилась на меня за то, что я тебя спас, а на самом деле, ты испугалась, потому что могла умереть. Говорить "спасибо" просто не в твоём характере. — Ты этого не знаешь. — Знаю. Я спрашивал у других со Слизерина. А профессор Макгонагалл сказала, что ты не ездишь домой на каникулах, так что сложить два плюс два оказалось не так сложно. — Ты спрашивал обо мне?! — Анна толкнула его в грудь со всей силы, а в глазах сейчас можно было прочесть огромный спектр эмоций, — какое право ты имел лезть в мою жизнь? — Ты сама подала знак в первый день нашего прибытия, явно желая пообщаться. — Я выругалась случайно! — Не поверю. — Ну и не верь, тупоголовый кретин.       Вольфовская сбежала так же быстро, как и появилась сегодня, вылавливая Виктора из толпы студентов. Сама того не замечая, не понимая, Анна смахивала капли слез, что наворачивались на глазах, стараясь скрыть это за распущенными волосами, опуская взгляд, когда кто-то был рядом. Убегая куда-нибудь подальше, она дошла до женского туалета, того самого, где обитала Плакса Миртл. Хлопок двери кабинки, и только сейчас Анна позволила себе заплакать. Виктор, сам того не осознавая, задел самую больную для неё тему, и ей едва хватило сил не расплакаться прямо там, перед ним. — Кто тут ревет? — Миртл прошла сквозь дверцу, — это я тут Плакса. Алло? Я вообще-то с тобой разговариваю! — Анна почти всегда игнорировала Плаксу Миртл, и сейчас не особо горела желанием общаться с ней, — ну и пожалуйста. — Призрак ушла, оставляя Вольфовскую во своими мыслями один на один, а девушка смахнула очередную слезу со своей щеки.       Недели шли, а Анна с Виктором почти не пересекалась и не общалась, хотя в груди все жгло от желания, как раньше встретиться тайно, пообщаться, показать Хогвартс с иной стороны. Хотя иногда казалось, что жжёт в груди совершенно не от этого и не от этих мыслей.       Крамов переживал не меньше. Да, он узнал почему Анна не возвращается в Россию, понял, почему ей так хотелось пообщаться, но не думал, что ее так заденут его слова, не думал, что так ее обидит, желая помочь. Он буквально менялся рядом с ней, будто впитывал энергию, которую она излучала: иногда злость, иногда раздражение, а иногда, подлинное счастье. От этого он искренне улыбался, любовался этим рыжим ураганом, который должен был вот-вот снести все на своём пути, но останавливался, испарялся, растворялся, открывая солнце. Ее поведение для Виктора выглядело так, будто она готова идти напролом, будто поезд, который не мог остановиться, но резко становится боязливой девочкой, которая боится кого-то коснуться. Физические касания казались эфемерными, осторожными, иногда почти неощутимыми, а иногда такими, будто обжигали кожу, оставляя отметины.       Каркаров вывел Виктора из размышлений своим резким голосом, напоминая, что через несколько минут начнётся последнее испытание - лабиринт. — Сегодня утром Профессор Грюм спрятал Кубок Трёх Волшебников в глубине лабиринта. Только он знает его местоположение. Итак, поскольку Мистер Диггори — восторженные выкрики девушек перекрыли речь профессора Дамблдора на пару секунд, — и мистер Поттер делят между собой первое место, они войдут в лабиринт первыми. — за Гарри тоже переживало очень много людей. — За ними — мистер Крамов. — Громче! — Каркаров заводил толпу своих студентов, а Дурмстрангцы ликовали при имени своего сокурсника, когда тот вышел в центр небольшой площадки перед лабиринтом. Крамов выискал глазами рыжий всполох быстро, так как Анна сидела в одном и ближних рядов, посылая легкую и немного натянутую улыбку в качестве пожелания удачи. — И мисс Делакур. Первый, кто коснётся кубка — и станет победителем. Мы патрулируем лабиринт снаружи, по всему периметру. Если кто-нибудь пожелает выбыть из состязания, он или она должны послать в воздух сноп красных искр. — Дамблдор оглядел зрителей, чтобы убедиться, что все поняли правила, — Участники, подойдите. — Все четверо встали в небольшое кольцо вместе с директором Хогвартса, а тот заговорил тише, давая последнее напутствие, — в лабиринте нет ни драконов, ни подводных тварей, вместо этого вы встретитесь с чем-то более страшным. Видите ли, в лабиринте люди сильно меняются. Найдите Кубок, если сможете. Но будьте осторожны. На пути к нему вы можете потерять самих себя. — Все согласно кивнули и подошли к своим личным входам в лабиринт. — Чемпионы, приготовьтесь.       Стоило пушке выстрелить, все вошли в темный и мрачный лабиринт, скрываясь от взора людей, что за ними наблюдали. А стены лабиринта, будто живые, закрыли за собой проходы, оставляя людей в неведении того, что там происходит.