***
— Я ненавижу тебя! — кричит Ник прямо в трубку, — Ты всё это время врал, а теперь просто звонишь и прощаешься? Истерика полностью захватила разум парня. Он не выдерживая слёзы, выбегает на улицу, не обращая внимания на идущий снег, и бежит до ближайшей остановки, ловит попутку. Быстро и неразборчиво объясняет водителю куда ехать, и тот его снова переспрашивает, не понимая ни одного сказанного слова. Николас кричит, и мужчина просто кивает, не имея желания больше разговаривать с истерящим парнем. — Не смей класть трубку! Слышишь? Не смей! — Ник, послушай… — слышится хриплый голос в трубке. — Нет, это ты меня послушай. Ты просто оставил меня, уехал и ничего не сказал. Ты даже не объяснил причину почему ты это сделал, — заикаясь говорил Ник, стараясь унять панику, — Мы могли бы справиться с этим вместе. Понимаешь? Вместе, Джейк. Но ты...Блять, да ты просто кретин! Голос снова срывается на крик, и от этого горло неприятно режет, а вески болезненно давят. — Я знаю, — спокойно, даже тихо отвечает Джейк. Звонок резко обрывается, и на экране появляется значок об окончании зарядки. — Чёрт! Чёрт, чёрт, — пытается включить телефон, но он даже не загорается. Ник устало откидывается на сиденье, пытаясь привести дыхание в норму. В горле ком, из-за которого парень не может нормально вдохнуть, поэтому открывает окно, отчего его сразу продувает морозный ветер, а на лицо попадают капли дождя. Водитель, кажется, стал вспомнить номер ближайшей психбольницы, так как ему попался такой нервный пассажир. Но когда он спокойным, севшим голосом говорит остановить на повороте, мужчина удивляется и думает, что не всё так плачевно. Заплатив водителю, Николас покидает машину, тут же съежившись от резкой смены температуры. В машине было тепло, поэтому тело покрылось мурашками, как только парень оказался на улице. Он бежит по знакомым переулкам, забегает в давно изученный, старый подъезд, где на стене красуется нарисованный Николасом глаз с красной радужкой. Поднимается на третий этаж, и наконец выдыхает, отчего горло начинает резать, а руки и вовсе онемели из-за холода. Но парень всё равно стучит, и на красных костяшках трескается сухая кожа. Дверь открывается спустя несколько секунд, и перед Ником появляется его любимый. Весь потрёпанный, с недельной щетиной, и синяками под глазами. — Ты не представляешь, как я испугался, — куда-то в шею произносит Ник, прижавшись к телу. Он не может поверить в то, что этот человек скоро его покинет. Он надеется, что всё ещё есть время на то, чтобы всё исправить. Ник не может его отпустить. — Там снег идёт, а ты в одной кофте, — старается отшутиться Джейк, и его смех сменяется хрипом, — Ты холодный. Николас ничего не отвечает. Да, он замёрз. Настолько сильно замёрз, что попросту не чувствует своего тела, своих рук и ног. Но эти горячие объятия, тёплые губы на шее заставляют отзываться приятным спазмом где лопатки. *** — Почему ты не сказал? — тихо спрашивает Ник. В комнате, как и за окном — темно. Время почти за полночь, а двое парней на кровати до сих пор не спят. Разговаривают так долго, как не общались за последний месяц. Николас лежит на груди Джейка, левой рукой поглаживая его щеку, и слушает, как тихо бьётся его сердце. Каждый его удар парень отсчитывает как время, до окончания этих ласк. — Не хотел делать из этого трагедию, — отзывается брюнет. — Я всё ещё не могу поверить, что ты решил об этом молчать. Почему другие знали об этом, а я нет? — Я знал, что ты приедешь. Мне было бы больнее смотреть на то, как ты видишь как я…как ты видишь меня таким. — Но ведь я здесь. — Поэтому мне больно не от того, что мои лёгкие пожирает какая-то дрянь, а то, что ты видишь меня почти мёртвым, — произносит Джейк, и рука на щеке останавливается. Падает куда-то на грудь, но чужие пальцы мягко обнимают, и нежные губы аккуратно целуют чётко выделенные буквы «Д.Х» на запястье. «Мёртвым» Проносится в голове, и остаётся липкой мыслью. Уже завтра парень может не увидеть человека, чьё появление в жизни вызвало гору эмоций, и наконец подарило смысл просыпаться каждый день. После всего, через что они прошли, похищение, убийства, преследования и ложные обвинения в их сторону, Николас не мог поверить, что всё закончится на такой трагичной ноте. — Пожалуйста, только продолжай дышать.***
Писк приборов бьёт по ушам, словно молотком об стену. Словно в два часа ночи на кухне капает со старого крана, и капли одна за другой бьются об металлическую поверхность. Будто кто-то проводит пенопластом по стеклу, и Николас кривится, вспоминая этот звук, пока мужчина в белом халате стоит рядом с койкой. Врач покидает палату, и наступает тишина, которая окончательно срывает крышу. Николас сгибается пополам над койкой, и падает лицом в грудь, сжимая в одной руке край простыни, а в другой — совсем холодную руку. — Джейк, прошу, только продолжай дышать, — сипит парень, и его голос почти срывается на крик. Чувствует, как из глаз хлынули слёзы, обжигая и так раздраженную кожу, и ещё сильнее сжимает ладонь, — Только блять попробуй умереть! Ник кричит, и до того,чтобы полностью сорваться, ему остаётся совсем мало. Он ощущает, как и так ослабшие пальцы путаются в волосах, и гладят по макушке, и это чувствуется как удар под дых. Становится так больно ощущать эти прикосновения, и весь воздух как по щелчку пальцев выходит из лёгких, заставляя Николаса скулить. Потому что Джейк целует нежно тонкое запястье, и это подобно удару током, отчего плечи начинают трястись, как и всё тело. Парень сжимает зубы, чтобы не драть глотку, и его отвлекает неожиданный голос. — Ник, посмотри на меня, — тихо, пытаясь улыбнуться, говорит Джейк. Его хриплый голос режет слух, а ещё больше заставляет солнечное сплетение сжаться настолько сильно, что становится больно. Больнее, когда Ник смотрит на Джейка. Его усталые, но такие родные глаза смотрят в ответ, и парень не может разглядеть их, из-за льющихся слёз. Брюнет тянет ладонь к лицу, и кладёт на щеку, слегка притягивая. Оба касаются лбами, и Николас теперь смотрит как карие глаза потеряли свой стойкий оттенок чёрного кофе, который парень сравнивал почти каждый раз, когда видел этот сорт. — Ты у меня сильный, ты справишься, — поглаживая большим пальцем, говорит брюнет. — Умоляю, не оставляй меня, — дрожащим голосом произносит Ник, — Джейк, прошу тебя, ну пожалуйста! — Прости. Николас сжимает руку, которая гладит его по щеке, и желает лишь одного. Чувствовать как парень дышит. Брюнет слабо улыбается, и на его глаза подступают слёзы. Последние в его жизни. Проходит секунда. Две. Три. Ладонь на щеке ослабевает и остаётся в дрожащих руках парня. — Нет… Нет, нет, нет! Джейк, пожалуйста! Не оставляй меня! — кричит Ник, и прижимает холодную руку к сердцу, — Ты не можешь умереть! И горло режет от постоянного крика. Николас падает лицом в грудь, и зовёт, зовёт так, что его голос слышат на первом этаже, и люди сочувствующе качают головами. Медсестра рвётся в палату, но её останавливает врач, грустно смотря на испуганное лицо девушки, и только говорит «дай пару минут». А Ник кричит, бьёт по мёртвой груди и просит не оставлять его. Говорит, как сильно любит, и извиняется за то, что не так часто об этом говорил. — Я тебе об этом всю жизнь говорить буду, только не умирай! — почти севшим голосом говорит парень в сплетённые пальцы рук. Оттащить парня смогли только спустя полчаса, когда осознания того, что сердце родного ему человека не бьётся, когда кричать уже не было сил, а глаза постепенно накрывала мутная пелена. Два акушера вывели Николаса под руки в коридор, и он окончательно обмяк в них, больше не вырываясь к мёртвому телу. Перед глазами врач, закрывающий глаза его мёртвому парню, и медсестра, накрывшая белой тканью тело. Они что-то говорят Нику, усаживая на скамью, а потом в панике слышится голос врача, который просит девушку срочно принести нашатырь. Всё как в замедленной съёмке проносится перед глазами, и парень проваливается в темноту, где его обнимают нежные, родные руки, и целуют как в зимнюю пору тёплые губы.