Сестра Дюпен-Чен

Аннет залетела в раскрытое окно своей комнаты, но, вспомнив, что она должна войти домой через дверь, вновь вылетела на улицу. Немного запыхавшись, она перевоплотилась в себя и, поправив волосы, зашла внутрь. К ней сразу же подбежала мать и начала расспрашивать о том, где она пропадала целый час. Девушка спокойно ей ответила, что у Адриана. Отец за спиной матери покачал головой, но ничего говорить не стал и молча провел её к столу, за которым сидела и скучала сестра. Она подошла к ней и та вздохнула, проницательно посмотрев на неё. Русоволосая быстро селя рядом с ней. Родители уселись напротив и мама начала произносить речь, которая длилась аж десять минут. Старшая Дюпен-Чен устала её слушать, но была вынуждена улыбаться и кивать в такт её словам. Потом что-то сказал отец - мало, но по делу. Затем настала очередь подарков. Мама решила подарить ей кожаную, коричневую сумку. Отец подарил дорогие духи. Маринетт дала ей пакетик и, заглянув в него, Аннет увидела какую-то одежду. Вытащив наружу подарок, она поняла, что это классический, клетчатую рубашку. Старшая знала о том, что её сестра уже начала шить себе одежду и поэтому была почти уверена, что она это сшила для неё сама. Поблагодарив всех за подарки, именинница убрала всё в свою комнату и вернулась обратно. В этот момент в дверь позвонили. Сестры недоуменно переглянулись и старшая пошла открывать. За дверью стояли двое. — Аннет! — воскликнул Адриан, улыбаясь. — С днём рождения тебя! В руках у него была какая-то коробка, но волновало её не это: за его спиной стоял его старший брат, который смотрел на неё своим холодным, проницательным взглядом. Что у него было в руках она не видела, но она особо и не смотрела. Сглотнув, девушка рассеянно улыбнулась своему другу и пропустила их в дом. — Это тебе, — сказал зеленоглазый, по-прежнему улыбаясь. Он протянул ей небольшую коробку и, открыв её, она увидела прекрасный, серебряный, тонкий браслет и толстое, металлическое кольцо с какой-то черной надписью. — Спасибо тебе, но не стоило так тратиться, — немного взволнованно сказала именинница, — это наверняка невероятно дорого стоило. — Пустяки, для друга не жалко, — попытался успокоить её тот, — Феликс, кстати, тоже не с пустыми руками к тебе пришел. Блондин посторонился и Аннет наконец смогла рассмотреть его брата. Феликс Агрест величаво стоял и смотрел на неё. Она не поверила своим глазам - у него через плечо был перекинут футляр от гитары. Девушка не сомневалась, что внутри был и сам инструмент и поэтому пораженно молчала. Слова как будто застряли в горле и не смогли вырваться. — От брата я узнал, что вы увлекаетесь музыкой, — спокойно начал говорить сероглазый, подходя к ней, — и что умеете играть на гитаре. Я решил подарить вам именно её, надеюсь, она вам понравится, — с этими словами он отдал ей футляр с инструментом, — с днём рождения, мисс Аннет. — Благодарю вас, — машинально поблагодарила его та, принимая такой неожиданный подарок. — Мы могли бы поговорить наедине? — тихо проговорил блондин, придвинувшись к ней так, чтобы этот вопрос услышала только она. Она смогла только кивнуть и они вышли за дверь, встав возле лестницы. Парень мысленно вздохнул и внимательно стал разглядывать свою собеседницу. Та в свою очередь просто молча ждала начала разговора. Ей не терпелось узнать, почему он захотел с ней поговорить тет-а-тет. Уж не про его пренебрежение? — Мисс Аннет, — серьезно обратился к ней он, — я бы хотел ещё раз попросить у вас прощения за тот инцидент на набережной. Дайте мне объяснить в чем было дело. Человек, который был тогда со мной, это очень известный бизнесмен Марк Аффель. Моих знакомых, которых он видел, он раскритиковал. По его мнению, я должен общаться только с людьми из высшего круга. Мне нужно с ним заключить сделку, но я не смогу это сделать, если не понравилось ему, понимаете? — Допустим, да, — слегка недовольно отозвалась русоволосая, скрестив руки на груди, — но вы могли хотя бы просто пройти мимо, я бы может и не поняла, но мне было бы не так неприятно. — Хорошо, я сделал неправильно, — не стал спорить с ней Агрест, — вы больше не будете на меня злиться, когда мы все выяснили? — Думаю, что да, — серьезно сказала ему собеседница, — это все что вы хотели мне сказать? — С днём рождения ещё раз, мисс Аннет, — кивнул ей блондин. — Можете называть меня просто Аннет, — слабо улыбнулась ему Дюпен-Чен, — спасибо вам за подарок, мсье Агрест. — Феликс, — сказал ей тот и, попрощавшись, ушел. Девушка посмотрела ему вслед, чему-то усмехнулась и зашла обратно в гостиную, где её все ждали. Она объяснила причину отсутствия своего спутника и решила не заострять на этом внимание. Дальнейшее празднество прошло безупречно. Ей не давали скучать в буквальном смысле этого слова. Адриан остался у них на ночь - родители на этом настояли. Аннет пожелала всем спокойной ночи и пошла в свою комнату. Сегодня она не сильно устала, но спать ей все же хотелось - был почти час ночи. Она легла на кровать и, накрывшись одеялом, улыбнулась - ей вспомнился их разговор с Феликсом. Всё-таки хорошо, что они все выяснили. Она заснула быстро. Проснувшись рано утром на следующий день, русоволосая потянулась и блаженно зажмурилась. Сегодня у неё был выходной - съёмок никаких не было. Она могла сегодня отдохнуть и просто насладиться этим днём. В честь такого события Дюпен-Чен заглянула в свой гардероб и надела на себя светло-фиолетовые шорты и белую футболку с аккуратной, черной надписью. Когда она взялась поправить свои волосы, то, посмотрев на свою руку, кое-что вспомнила. Девушка быстро подошла к тумбочке и достала из коробки, что там лежала, кольцо. Она поднесла его ближе и наконец узнала, что на нём написано. Она конечно не очень разбиралась в латыни, но это слово было написано именно на нем - оно означало "чувства". Аннет тяжело вздохнула и понадеялась, что друг имел в виду не то, о чем она подумала. Эти чувства - наша проблема и так далее. Хоть бы не в этом смысле. Русоволосая, поджав губы, надела кольцо на средний палец и подошла к зеркалу. Теперь ей оставалось только надеть кроссовки и все, можно было выходить. Вспомнив о еде, Дюпен-Чен покачала головой и, усмехнувшись, вышла за дверь. Завтракала она не одна - напротив неё сидела сестра и о чем-то ей говорила. К своему стыду, старшая совершенно её не слушала, думая куда бы ей пойти сегодня. Скоро Маринетт это заметила и замолчала. — Аннет, ты здесь вообще? — решила всё-таки спросить она. — А? — мутным взглядом прошлась по ней в ответ та. — Да-да, я тут. — О чем я тогда говорила? — прищурилась младшая. — Не знаю, — честно ответила ей русоволосая, поджимая губы. — О чем ты думаешь? — поинтересовалась сестра. — Уж не о Феликсе ли? — Что? Нет! С чего бы мне вообще о нем думать? — с вопросом в глазах ответила старшая. Она почти не поняла, откуда у неё появились такие мысли. — А жаль, хорошо смотритесь вместе, — коварно усмехнулась ей брюнетка. — Тты это перестань, — возмутилась девушка, — мы с ним едва знакомы и вообще, он не в моем вкусе, все, закрыли тему. Аннет дабы не продолжать этот бесполезный для неё разговор встала из-за стола и, помыв посуду, отправилась к себе в комнату. На её ногах пока были только тапочки, но она собиралась это исправить. Надев красные кеды с черными шнурками, девушка краем глаза посмотрела в угол комнаты и увидела там футляр с гитарой. Она улыбнулась - всё-таки нашла чем себя занять. Дюпен-Чен перевесила инструмент через плечо и, взяв с собой блокнот с песнями, вышла из комнаты. — Играть пойдешь? — увидев её, с улыбкой спросила сестра. — Да, Маринетт, — почти торжественно ответила ей та и вышла на улицу. Идти ей пришлось не долго. Она дошла до площади Трокадеро и села на ступеньки, с которых можно было увидеть Эйфелеву башню, стоявшую напротив. Русоволосая взяла в руки гитару и хорошенько её рассмотрела. Нечего сказать, она была просто потрясающей: дубовое покрытие такого бордового цвета, металлические струны верхние три и изящные нижние, неоновые, а гриф был с какой-то надписью, разобрать которую она так и не смогла. Почти счастливо вздохнув, девушка размяла пальцы, поиграв немного, и открыла блокнот на первой странице. Песня "Океан" - то что нужно. Она стала тихонько наигрывать её мотив. Через пару секунд к музыке присоединился и голос. Ей не было нужды смотреть на текст - она его и так прекрасно знала. Хорошо, что народу в это время на площади было не так уж и много, а то точно бы кто-то да подошёл. Когда она начала петь вторую песню "Мглу" к ней кто-то подошёл и встал у нее за спиной. — Так вот как вы играете, — раздался над её головой знакомый голос Феликса Агреста. — Мсье Агрест? — удивлённо обернулась к нему та. — Феликс, — напомнил ей парень. — Феликс, — повторила за ним Дюпен-Чен и почему-то от этого расплылась в улыбке.