Любая возможность

— Теперь фракция Чон Доджона присоединится к нам, — по-деловому сухо рассказал своей жене пятый сын Ли Сонге. Он позвал её на разговор специально для того, чтобы поделиться своими планами и достижениями. Только насчет неё Банвон был полностью уверен, что она на его стороне. — Как ты этого добился? Расскажи мне всё. — Госпожа Мин спокойно наливала ему чай, будто уже давно ждала такого разговора.       Аромат напитка разлетелся по всей комнате. Здесь, в гостевой, они обычно и собирались, чтобы что-либо обсудить. Мало того, чтобы ночевать в разных комнатах. Супруги имели собственное личное пространство и держали дистанцию, так что встречались друг с другом по большей части там же, где и с гостями. Сравнительно уютная обстановка, к счастью, располагала к беседам любого рода. — Как ты помнишь, мои разведчики вынюхали, что Самбон — цзюйсядэ* и тщательно это скрывает. Я использовал это знание, — парень повернулся к жене и внимательно посмотрел на неё, слегка нахмурившись. — Догадываешься, как?       Дагён опустила голову. Оба знали и приняли то, что их брак — это политически выгодное решение и в нём нет никаких чувств. Тем не менее, уже долгое время он строился на взаимном уважении и поддержке, так что девушка хоть и не показывала этого, но ревновала своего мужа. — Ты сблизился с ним, ослабив его бдительность тем, что сам душился гормонами цзюйсядэ. Я чувствовала их иногда, когда ты приходил вечером, — ответила она. — А ты наблюдательная, как всегда. Я рассчитывал на то, что рано или поздно он забеременеет. Чтобы не опорочить своё имя, у него не будет другого выбора, кроме как породниться с нашим кланом, — холодно рассказывал парень. Он уже давно принял такое решение и всё самое сложное было уже позади. — В таком случае, действовать не в интересах клана он уже не сможет. Если не будет места в политике у меня — не будет и у моих жен и мужей. — Отличный план. Сейчас, если подумать, я тоже уже видела у Чон Доджона все признаки… Но что скажет твой отец? В последнее время он и так сомневается в правильности решений учителя, — заволновалась госпожа Мин, параллельно отпивая отборный чай из своей чашки. — Что, если он откажется от плана и тебе придётся идти против него? — Без Самбона на своей стороне он не сможет ничем нам помешать. К тому же, я хорошо его знаю, он слишком бесхитростен для того, чтобы заподозрить здесь что-то. Учитель знает, что наше положение сейчас не настолько устойчивое, чтобы сеять раздор внутри коалиции. А к тому моменту, как Чосон будет основан и нагрянут последствия, будет уже слишком поздно, чтобы что-либо предпринимать. — Банвон серьёзно посмотрел жене в глаза. — Поын ни за что не согласится присоединиться к этому плану. Я уверен, что он уже что-то замыслил. Отец не просто так собирается уехать именно накануне голосования по поводу реформы буддизма. Нам нужно сыграть свадьбу за день до этого собрания, такую, как положено. Мы успеем к этому времени? — Да. Я уже приказала начать приготовления. — учтиво поклонилась головой предусмотрительная Дагён. — Молодец. Пока не рассылай приглашений. Всё ещё может быть, что учитель предпочтет свою смерть как политика замужью. И позаботься о том, чтобы Поын и Му Мён не знали о предстоящей церемонии до последнего. — дождавшись кивка, парень поднялся с места. — Что насчёт Бун Ли? — поднялась следом за ним госпожа Мин. — У тебя всё ещё есть к ней чувства. Она может не простить тебя на этот раз, ведь этот брак не жизненно необходим для осуществления Великого плана. — Я постараюсь ей всё объяснить. Не беспокойся за меня, — он явно не хотел обсуждать с ней эти вопросы, потому, вежливо поклонившись в знак прощания, спешно покинул комнату.       Всё, что произошло за последние несколько месяцев, было тяжело для всех, но в особенности для Банвона. Во время ареста Чхо Ён он узнал, что для него не будет будущего в Чосоне как политика. Мечта заставить множество людей улыбаться будет неосуществимой, если всё будет происходить по плану Самбона. Пять правил короля. Родственники короля не могут принимать участия в политике. И для чего же, спрашивается, пятый сын Ли Сонге так старался, если потом не сможет ни на что повлиять?       У него не было сил сопротивляться сейчас. Более того, даже общие цели были под вопросом. Единственным вариантом казалось якобы вступить в сговор с Му Мён, чтобы со временем перейти в открытое противостояние, до поры до времени играя роль верного помощника. Вот только… В этой битве может быть только один победитель. Значит, один из них точно умрёт. Сколько крови хороших людей, у которых практически одинаковые цели, должно пролиться?       В итоге парень пришёл к выводу, что это единственный путь. Только так можно заставить учителя поступиться своими принципами, чтобы никто не пострадал. Жестоко, подло, заигрывая с тем, с чем не следовало, но разве их цель того не стоит? Наверняка тот бы сказал, что сейчас его изнутри съедает червь… Хотя, зачем гадать, если можно послушать? Он уже давно получил просьбу о срочной встрече в пещере, но хотел сперва поговорить с женой.       По дороге он также столкнулся с Бун Ли — последним человеком, с которым бы сейчас хотел видеться. Растерянная девушка спросила, почему слуги так суетятся, будто готовятся к какому-то празднику. Едва сдерживаясь, он попросил её быть терпеливой и доверять ему. Она робко кивнула и поспешила уйти.       В лесу подлые ветки словно нарочно пытались остановить его, или по крайней мере оттянуть момент прибытия. Будто ему хотелось туда идти. Будто это он лично выбрал такую судьбу. Правда, раньше на пути не возникало столько препятствий. Может, ноги сами несли по другой дороге, что сложнее, извилистее, но приведёт к той же цели?       Теперь Банвон стоял перед входом в пещеру и не решался зайти. Да, он успел привыкнуть к ночам с Чон Доджоном и их разговорам. Ему не было в тягость поддерживать отношения с ним, напротив, время, проведённое вместе, было однозначно приятным. Парень продолжал уважать его как наставника и ценить как собеседника, хоть и затаил обиду. В их устном общении вообще практически ничего не переменилось, а деля ложе он чувствовал себя на удивление комфортно. Сложно представить, как всё изменится теперь.       Самбон мог и не поступить так, как планировалось. Он мог бы спровоцировать выкидыш, мог бы заявить, что это чужой ребёнок, или поставить на кон репутацию и не раскрывать личность партнёра, родив вне брака. Но Банвон решил рискнуть, рассчитывая на то, что достаточно хорошо его знает и тот поступит согласно плану. Собравшись с силами, он отодвинул завесу из листьев и вошел внутрь пещеры.       Шорох листьев и камыша позади. В нос ударил запах старой бумаги. Знакомый силуэт был сразу замечен у теперь уже пустого стола, где когда-то лежала их мечта о новом Корё. Парень старался держаться максимально спокойно. Сейчас он поймёт, будет это момент его триумфа или провала. Медленно приближаясь, он уже пытался понять, что его ждет. — Меня интересует только одно. — произнёс Чон Доджон, стоя к нему спиной. — Твоя мотивация. — Я не понимаю, о чём вы… — конечно, пятый сын Ли Сонге не собирался так просто раскрывать свои карты. — Ты же мог поступить проще, — повернулся к нему учитель. Его выражение лица было серьезным, так что становилось сложно понять все его мысли. — Выступить в противостояние, сговориться с Му Мён, это было бы куда логичнее и честнее. Зачем так подло? — Потому что я знал, что в вашем Великом плане нет места для меня! — в сердцах воскликнул Банвон. Сдержанность будто смыло одной волной. — Родственники короля не могут участвовать в политике. — Ты знаешь про пять правил короля. Тебе стоило умерить свою жадность, разве ты не понимаешь, к чему твои прихоти могли привести? Даже так, ты мог поступить по-другому. Это ничего не объясняет. — строго заявил тот. — Почему моя мечта — это жадность?! Она ничем не отличается от вашей! — парень уже не сдерживал себя в эмоциях. — Именно поэтому теперь я сделал так, что, похоронив мою политическую карьеру, вы похороните и свою вместе с ней. И не нужно пытаться строить из себя невинную жертву, мудрого, непонятого наставника. Вы оказались в такой ситуации только потому, что вам льстило внимание любовника значительно моложе вас!       В пещере повисла тишина, такая, что теперь ему казалось элементарным услышать воск, капающий со свечи. Да, грубо. Да, ситуация сейчас не кризисная и такие меры не могли быть оправданы «тяжелыми временами». Но они оба привыкли думать наперёд, причём, далеко наперёд. Всё вырисовывалось правильно, для долгосрочной перспективы. — Ты правда считаешь, что это — единственный возможный вариант? — посмотрев в глаза собеседнику, Самбон без слов понял ответ на свой вопрос. Вздох. — Ты ещё слишком молод и категоричен. — А вы и не хотите меня понять! В любом случае, думаю, вы уже прочувствовали ситуацию. — Банвон достал из-за своей пазухи конверт с традиционным предложением о замужье, после чего протянул ему. — Для меня будет честью породниться с кланом будущего короля. — внезапно ответил Чон Доджон, не заглядывая в содержимое конверта. Он продолжил, убедившись, что достигнул желаемой реакции удивления. — Я в любом случае собирался отойти от политики, как только Поын станет первым советником в новом государстве. До этого момента ты даже не понимал, насколько твой план был бессмысленным? — Нет, это вы не понимаете. Он ни за что не согласится на это. Уничтожение Корё невозможно вместе с ним. — покачал головой тот. — Наконец я понял твои мысли. Ты всё ещё ему не доверяешь, в этом твоя ошибка. Я знал, что ты что-то затеваешь, но не был уверен, что именно. — теперь он развернулся в профиль. — Думал, ты просто пытаешься пустить мне пыль в глаза, разыгрывая подростковую влюблённость. В любом случае, осталось не так уж много времени, прежде чем моя фигура будет не важна на политической арене. Так что мне было интересно, что именно ты будешь делать.       Пятый сын Ли Сонге искренне удивлялся самообладанию учителя. Возникало ощущение, что они обсуждают почти будничную ситуацию, а в щекотливом положении сейчас вовсе не Самбон. — Чёрт! Необязательно было спать со мной, чтобы преподать мне урок! — воскликнул парень. — Беременеть тоже. Вы идёте на неоправданные жертвы и слишком рискуете. Или просто пытаетесь сделать вид, что всё так и было задумано? — Ты так же рисковал. Было бы несправедливо тоже не попробовать. Ты не сможешь меня понять сейчас, но может быть когда-нибудь… — он повернулся и спокойно посмотрел собеседнику прямо в глаза. — В любом случае, кажется, на этот раз у нас нет однозначного победителя. Каждый уверен в своей правоте. — Может быть, ещё раз поспорим на Поына? В тот день, когда он станет первым советником, от участия в политике откажусь и я, — твердо заявил Банвон, не отводя взгляд. — А ты уверен в своей правоте. Что будет в противном случае, я догадываюсь. — Чон Доджон задумался лишь ненадолго. — Хорошо, считай, что мы договорились. Ты ни разу не обещал мне ничего и не высказывал привязанности или преданности. Я не могу верить твоему сердцу, но могу верить твоему слову. — Теперь я чувствую, что вы бы согласились на этот брак и без вынуждающих обстоятельств в виде ребёнка, просто чтобы всё доказать. — Он подошел ближе к учителю, то ли по привычке, то ли потому, что просто захотел. — Мне не обязательно было пытаться выстроить между нами связь. — Ты жалеешь? — его выдержке можно было позавидовать. Парень совершенно не понимал, что у наставника на уме, настолько он казался невозмутим. Тем не менее, сделал ещё шаг вперёд, сократив расстояние между ними до меньшего, чем расстояние вытянутой руки.       Справедливости ради, каким бы сильным ни было уважение или желание спасти жизни обоих, Банвон не смог бы проделать и части из всего, что происходило за последние несколько месяцев, если бы наставник был ему отвратителен. Необычные отношения с ним довольно скоро стали приятной частью обыденности. Нет, никаких мыслей, что это может быть любовь, не возникало, просто… Да и сам уже запутался немного. — Нет, — вдруг ответил юноша. — Если быть до конца честным, я бы хотел и дальше коротать вечера за свитками и горячими напитками. Обсуждать все планы только с вами, перед тем, как об этом узнают остальные. — Проникся командной работой? — усмехнулся Самбон. Разгадать его взгляд, однако, всё равно не представлялось возможным. — Не знаю. Мне всё равно, просто это то, что мне действительно нравится, — выпалил Банвон, затем сконфуженно отвёл взгляд — не потому, что пожалел о сказанном, а потому, что не хотел видеть реакцию. — Скажи мне ещё одну вещь. Что ты собираешься делать с Бун Ли? — внезапно спросил мужчина.       Чон Доджон не мог не заметить не разрешившегося романтического напряжения между ними, это было очевидно многим, кто состоял в их команде. Но, как и сказала сама девушка, у их отношений нет будущего, она может претендовать лишь на роль наложницы, что было ниже её достоинства. Пусть и так, между ними все ещё была теплота, поэтому оставалось надеяться, что рано или поздно упрямица просто-напросто не выдержит. — Это не ваше дело, — холодно отчеканил парень. — Я как-нибудь разберусь с этим. Сейчас вам нужно думать только о подготовке к предстоящей свадьбе. Дагён поможет и с приготовлениями с вашей стороны. Выбрать ткани, украшения, подарки… — Поможет, как же! — не оценил эту идею тот. Давать первой жене заниматься организацией второй свадьбы мужа было не очень хорошей идеей. Она, конечно, ничего не сможет натворить, но можно быть уверенным, что свадебный наряд будет из самой смехотворной ткани, а он этого даже не поймет ввиду отсутствия чувства стиля. — Зря вы так. Свадьба через неделю, к тому же, до последнего момента будет держаться в тайне. Она уже делает всё, что в её силах, чтобы празднество прошло успешно, — хмуро рассказал Банвон, защищая жену. — Я ценю это. Но сам найду надёжного человека, который мне поможет. — Кивок, хоть и неохотный, последовал незамедлительно. — На всякий случай стоит проговаривать. Поын не приглашен, а все гости узнают о мероприятии приблизительно за сутки. Чем меньше людей знает, тем лучше, — ещё больше насупился парень. — Также можете уже собирать вещи, сразу после церемонии вы переезжаете ко мне. И в моём доме всё решаю я. — Само собой, это естественно и логично. Только не забывай, что насчёт Великого плана решаешь не ты, — подтрунил над ним Самбон.       Да уж, получается, что исход — такой, как и планировалось, а путь к этому получился совсем другой. Вместо того, чтобы слепо поверить сыну Ли Сонге, учитель слепо верил в своего друга юности и хотел доказать свою правоту. Теперь Банвона даже печалил этот факт, ведь при всей своей изобретательности в стратегиях, он готов был ждать, уговаривать и всё притормозить из-за одного человека. Сначала он выбрал отца как необходимый элемент их революции, а теперь вишенкой на торте «Чосон» должен стать Чон Мончжу. Всё ещё глупо.       Но вслух говорить ничего не стал. Парень был более чем уверен, что уже совсем скоро окажется прав. Точно так же знал, что уверенность Чон Доджона тоже непоколебима. Он уже собирался уходить, но его окликнули. — Банвон? — упомянутый обернулся, чтобы снова встретиться взглядом с наставником. — Я не собираюсь поощрять тебя за то, что ты меня не послушал. Но в соответствии с твоими взглядами, ты принял оптимальное решение. Хочу, чтобы ты знал, что я не таю на тебя обиду за совершённое.       Это действительно было неожиданным заявлением. Учитывая все обстоятельства… Самбон определённо был уникальным человеком, раз так считал. По его глазам парень понимал, что он не лжёт. В очередной раз не получается его полностью понять. Не знай его так долго, подумал бы, что просто из ума выжил. — Спасибо, — ответил тот, действительно благодарный за эти слова. В первый момент он даже порывался подойти и целомудренно обнять учителя, как наверняка сделал бы ещё месяц назад. Но сейчас оба знали о мотивах друг друга, так что это показалось ему неуместным. Вместо этого учтиво поклонился, где-то на осколках сознания чувствуя какую-то моральную неправильность этого.       К Банвону окончательно вернулась способность дышать только когда он покинул пещеру. Теперь уже свежий воздух резко ударил в нос, а он почти сразу же упал на колени, чувствуя моральное истощение. С этого момента всё должно идти по его плану, можно расслабиться. Расставлены все точки над «и», ближайшие планы составлены, остаётся только ждать.       Всё происходит так, как должно. Другого выхода не было. Теперь всё становится на свои места… насколько это возможно. Тогда почему так неспокойно на душе? Неужели из-за Бун Ли? «Она неглупая, всё поймёт, — мысленно успокаивал себя парень. — Всегда всё понимала, поймёт и на этот раз». Но на самом деле не был так уверен. Даже сам не представлял, как объяснит ей. Даже сам не понимал, почему Самбон дал всему этому случиться, если знал, по крайней мере частично, о плане.       В любом случае придётся рассказать. По соответствующим атрибутам она довольно скоро поймет, что идет подготовка именно к свадьбе. «Лучше, чтобы она узнала это от меня.» — решил он. Правда, легче сказать, чем сделать. Пускай между ними ещё нет отношений, Банвон уже давно привык относиться к этой девушке по-особенному. Пожалуй, она даже была частью его мечты. Как она отреагирует?       Пятый сын Ли Сонге только ещё больше поник, вспомнив реакцию Чон Доджона. Непредсказуемо. Совершенно непонятно, что сделает, когда услышит такие новости. Захочет ли снова смотреть ему в глаза? Позади вдруг послышался шорох, но он был уверен, что сейчас некому желать ему смерти, поэтому даже не шелохнулся, подняв глаза, только уже почувствовав нависший над собой силуэт.       Учитель тоже, видимо, решил не задерживаться в пещере. А может, просто парень просидел здесь слишком долго. Однако поверить своим глазам становилось всё сложнее: Самбон не только задержался, не спеша уходить, но и теперь протягивал ему руку, чтобы помочь встать. Может, всё-таки умом тронулся? Почему остаётся так добр? Или всё же издевается?       Парень неуверенно принял предложенную руку помощи, ожидая, что тот отдёрнет её в последний момент. Не случилось. Действительно с усилием подтянул, чтобы ученик крепко встал на ноги, ни слова не сказал, только смотрел спокойно, почти как раньше, когда их отношения ещё не были такими сложными. Не успел Банвон даже прошептать ещё одно «спасибо», как тот так же молча ушёл.       Стало легче на душе. Почему если наставник смог его простить, то Бун Ли не сможет? Он же не поступал с ней так, и вправду ничего не обещал, в своих чувствах уверен… Уже куда более уверенно поспешил к ней. Поймёт и простит.       Шишка с дерева больно ударила по голове и Банвон схватился за ушибленное место. Если так подумать, то что именно он собирается рассказать? Причина этого брака для окружающих — «по любви». Неужели расскажет, что пытался обмануть учителя, чтобы удержать власть в своих руках, теперь тот забеременел и не имеет другого выхода, кроме как выйти замуж? Звучит как плохое оправдание, хоть и надеялся, что сама поймёт настоящую причину. А если нет?       Может не поверить в то, что намерения благие. Может просто начать презирать за то, что зашёл так далеко по личным эгоистичным мотивам. Нет, меньшим злом наверное будет рассказать официальную причину и надеяться, что сама догадается. Вряд ли поверит, что они с учителем влюблены. Да, на этом в конечном итоге и остановился, когда дошёл до девушки и завёл беседу. — Мне нужно тебе рассказать, — неуверенно обратился он после того, как какое-то время подготавливал почву и пытался расслабить собеседницу сторонними темами. В прошлый раз, известие о свадьбе с Мин Дагён та приняла холодно и равнодушно. Однако сейчас ситуация другая, да и много воды утекло. — У меня будет ещё одна свадьба. — Правда? — Бун Ли вмиг посерьёзнела, хоть и была явно удивлена. Её простодушие в начале разговора сейчас сменилось стальным тоном. — С кем? — потом вдруг спохватилась. — Извините. Мне не стоило так об этом спрашивать. Поздравляю, это радостная новость. — С учителем Самбоном, — эти слова, которые она сказала, каждое как ножом по сердцу. Специально, что ли? Чтобы зацепить побольнее. — Ты обижаешься на меня? — За что бы я осмелилась? Я просто девушка из бедной семьи, с которой вы решили пообщаться, вот и всё. Могу немедленно уехать из вашего дома, если вы об этом беспокоитесь. — Она резко развернулась и собиралась уйти, но Банвон не растерялся и схватил её за запястье. — Стой. Ты же понимаешь, что я не об этом спрашиваю. — Голос предательски дрожал, а взгляд выдавал всю обеспокоенность и эмоции, которые так долго учился скрывать, но которые безнадежно снова всплывали в такие моменты. — Что насчёт нас с тобой? — Мы с вами, — резко оборвала его собеседница. — Максимум друзья. А скорее просто люди, которые идут к одной цели. О каких «нас с вами» вы говорите? — она опустила взгляд и раздраженно выдернула руку из его хватки. — Я искренне рада за вас.       Бун Ли ушла быстрее, чем он успел сообразить, что должен ответить. Оставив его одного с этим всем, она и сама сразу не поняла, что и себя оставила наедине с мыслями и новой информацией. Ей было больно, обидно, но она не хотела этого показывать, вела себя наигранно холодно. Даже сама себя пыталась убедить, что ей всё равно, абсолютно наплевать на пятого сына Ли Сонге, кто это вообще такой? Почему всё не может быть так на самом деле, почему это сердце выскакивает из груди? Она ушла подальше, туда, где её никто не побеспокоит. Просто хотелось побыть одной.       Как такое вообще могло произойти? Чон Доджон и Ли Банвон… Она никогда не замечала ничего между ними. Все нежные чувства, казалось, он отправляет прямиком девушке и только ей. Вряд ли он может быть достаточно внимательным, чтобы сразу двух людей окружить такой заботой. Помимо этого, какой вообще смысл в этом браке?       Разве что, если посмотреть с нынешней политической точки зрения, то складывалась куда более адекватная картина. Только чуть позже, отойдя от первоначальных ярких эмоций, почти затмивших здравый смысл, она вспомнила о ситуации, сложившейся в связи с идеей реформы буддизма. Ли Сонге начинает сомневаться в Самбоне, что может быть смертельным для всех участников в целом. Для него оказывать поддержку сейчас не только необязательно: он вполне может в любой момент порвать все связи и откреститься от учителя, не ощутив никаких последствий.       Породнившись, не получится просто закрыть глаза или отвернуться в нужный момент. Их коалиция однозначно укрепится, больше не будет допускаться и возможности того, чтобы забыть о Великом плане. Положение сейчас не настолько шаткое и это вовсе не необходимая мера, но теперь она могла хоть как-то понять и оправдать Банвона. Только вот…       Бун Ли уже это надоело. Она едва ли смогла смириться с тем, что её возлюбленный женился единожды. А сколько ещё политических причин найдётся? Одна, вторая, потом, с его амбициями и наследник бы не помешал. Ей не хотелось такого, всё, чего она хотела, это простого счастья. Возделывать землю, жить в маленьком чистом доме, завести семью и чтобы никто их не трогал. Ни за что не волноваться, не ревновать, не пытаться отнестись с пониманием и не придумывать, как бы лучше всего выкрутиться из этой ситуации. Просто спокойно жить.       Теперь она видела не необходимость, но закономерность. И не чувствовала, что готова это принять. Как бы ни было больно и как бы сильно её не тянуло к Банвону, он никогда не станет обычным мужем для неё. Их мечты и надежды не могли сосуществовать. Оба были наверняка слишком упрямы, чтобы идти на жертвы. Пускай сейчас это было сложно и неприятно, девушка считала, что должна на корню обрубить их связь, не оставить никаких надежд. Лучше всего, убедить парня, что он ей безразличен. Тогда он больше не будет её донимать и займётся своими амбициями. Она даже уже придумала, как это сделать.