Прихотливые кольца змеи-судьбы

Королевский бал был в самом разгаре. Блистали драгоценности дам, благоухали цветы в прическах, галантно кланялись и тонко и остроумно шутили кавалеры… И высокая тонкая фигура придворного мага скользила меж ними, безучастная ко всему происходящему изящная, завернутая в антрацитовый шелк, статуэтка. Бледное горбоносое лицо, длинные острые стрелы ресниц. И белоснежная копна волос, перехваченных на затылке тонким ремешком. Вот и все, что оставалось в памяти после встречи с Кармиэлем Эрестайном. Он прошел прекраснейшую выучку. Не поднимать глаз на собеседника, никогда не повышать голоса в разговоре. Всегда выполнять указания короля. Беспрекословно. Никто не понимал, зачем королю нужен был именно черный чародей. Неужто его величество вознамерился устранять неугодных ему при помощи черной магии? Двор притих изрядно. А после того, как маг, все так же не поднимая глаз, вырисовал изящной кистью в воздухе некий знак, и группа заговорщиков, уличенных в измышлении преступных замыслов против короны, изошла кровью из всех отверстий на теле, все утихли совершенно. Эрестайна пытались несколько раз королю «сдать». Однако все, кто предоставлял «неопровержимые» улики, вскоре были найдены мертвыми. А король по-прежнему улыбался со своего трона и никаких действий не предпринимал. От мага отстали. При его приближении разговоры утихали сами собой. И долго еще, после того, как фигура мага таяла среди колонн, никто не решался возобновить разговор. Словно холодом из открытой могилы, дышал силуэт Эрестайна, разбивая веселье бала. — Кто это? — шепотом осведомился Иллис у ближайшего к нему собеседника, провожая глазами прошедшего незнакомца в черной мантии, выгодно обрисовывавшей фигуру. — Придворный чародей, — боязливым шепотом отозвалась леди Алисанна. — Вот как. Как-то он… Слишком странен для чародея… К Иллису обернулись все, вопросительно глядя. — Посол Витрин, что вы имеете в виду? — Ну, я просто вспомнил нашего придворного мага. Седой почтенный старец, мудрый и добрый. — Не все придворные чародеи одинаковы, — раздался сзади насмешливый серебряный голос, тихий, но отчетливый. Компания посла растаяла буквально в три секунды. Иллис обернулся. Так и есть — чародей. — Вы разогнали мою компанию, — шутливо попенял он. — Как ни странно, не прилагая к этому совершенно никаких усилий. — Наверное, тому есть некие неявные причины, — пожал плечами Иллис. И принялся заинтересованно так мага рассматривать, не переходя, впрочем, границ вежливости. Красив. Холоден. Этакий…Посол мысленно покрутил головой в попытке подобрать определение. Напрашивалось только одно — человек в футляре. Причем не просто в футляре, а этакой шкатулке с массой потайных отделений. И без ключика. — Посол Иллис Витрин? Так ведь? — Совершенно верно, а вы — придворный маг. — Чародей Кармиэл Эрестайн. — О… У вас ардженское имя. — Именно… — Судя по тону, отрешенно-ровному, чародей тему развивать дальше не собирался. Посол вежливо поклонился — он четко чуял границы, за которые заступать не следовало. Но это не мешало ему пытаться домысливать и угадывать. «Арджена, край оборотней. Исконные земли, так сказать. Правящий род — крупные кошачьи. Остальные — те же кошки, волки, змеи. Если этот Кармиэл — оборотень, то мне он напоминает, скорее, не кота, а змея. Черную гадюку. Хотя, нет, скорее, мамбу. Или кобру? Что-то такое крупное, смертельное и тихое-тихое. Холоднокровное. Хотя, никогда нельзя быть уверенным на все сто с этими оборотнями.» Чародей явно угадал, о чем думает сейчас посол. Тихо рассмеялся. И скрылся прочь, словно и не было его тут. Иллис передернул плечами медленно, только сейчас ощутив, насколько же он замерз. — Ну, как вам наш чародей? — леди Алисанна приблизилась. — Жутковат. — О, да! А представьте: идете вы по темной галерее, а навстречу вам из-за колонны — это…Бррр! — Леди зябко обхватила себя ручками. Прочувствовать в полной мере все, что имела ввиду Леди Алисанна, Иллис сумел уже той же ночью. Ему не спалось, и он вышел на крытую галерею посольского крыла подышать свежим воздухом. И почти наткнулся на неразличимого в темноте мага — его белую гриву он принял за светильник. — В вашей стране всегда принято прижиматься к незнакомым мужчинам, причем так рьяно? — Судя по голосу, чародей улыбался. Иллис отскочил, заливаясь краской, торопливо запахнул плащ — кроме него и штанов на нем больше ничего не было. — Простите, я, кажется, задумался, и вас не заметил. Вы не ушиблись? — пробормотал посол, досадуя на себя — за невнимательность, и на мага — за провокационные вопросы. -Я — ничуть, а вы? Мое тело не отличается особой мягкостью. — В темноте вспыхнули желтые глаза. С вертикальными зрачками. Стало сразу ясно, почему маг не поднимает взгляда на собеседника. — Нет-нет, не беспокойтесь, я в полном порядке. — Иллиса с новой силой захлестнуло любопытство: кто же этот странный человек? Точнее, кто этот оборотень в звериной форме? — Прекрасно. А что это вам не спится в такую прекрасную ночь? — Снаружи бушевала гроза, грозя затопить ливнем всю округу. То ли у мага было странное чувство юмора, то ли он действительно погоду считал вполне подходящей… Для чего? — Да, ночь и впрямь прекрасна, — Иллис рассеянно глянул на сплошную стену ливня, то и дело подсвечиваемую молниями. — Но я, знаете ли, не люблю дождь. Он стучит в стекла и мешает уснуть. -Что ж. Если желаете, я вполне могу устранить эту маленькую неприятность… — Глаза ехидно мигнули. — О? Вам подвластна стихия грозы? — посол заинтересованно склонил голову на плечо. — Я всегда хотел посмотреть, как маги управляют погодой! — Вообще-то я планировал всего лишь поставить воздушный полог у ваших окон, чтобы дождь в них не стучал. Увы, управление погодой больше получается у стихийных магов высшего уровня… А я, как вы заметили, ардженец. По вашей людской характеристике я — некромант. Так, кажется, называется чернокнижник? — Что ж, не судьба мне посмотреть на битву титанов. — Усмехнулся Иллис. — А за полог буду вам безмерно благодарен, даже не смотря на то, что вы — некромант. Вообще-то, чернокнижник — это не только некромант, но я в такие дебри не вдавался, — почему-то сейчас общаться с ардженцем было не в пример легче и приятнее, чем на балу. — Я тоже. Кармиэл выплел какой-то жест. Шум дождя исчез. Капли по-прежнему били в окна, однако на расстоянии ладони от стекла они просто растекались по невидимой стене, беззвучно образуя какое-то марево. — О, спасибо! — обрадовался Иллис. — Так несомненно, гораздо лучше! Вы не представляете, от чего меня спасли! — Он торопливо повел ладонью в сторону кресел у камина: — Присядете? Вина? Бренди? Чародей обосновался в кресле. — Вина. Иллис открыл свой дорожный бар-сундучок. Конечно, в комнате был и свой бар с местными винами, но чародей их наверняка пил все, а вот вина его родины… Посол подумал и вынул тяжелую оплетенную серебром и лозой бутыль из темного стекла, счистил сургуч и воск, с трудом извлек пробку и втянул аромат вина. — Белое арианское, если не возражаете. -Не возражаю. Посол поставил бутыль на стол — подышать, вынул фужеры и пододвинул вазу с фруктами. Потом разлил вино. В отсветах камина оно заискрилось нежно-солнечно. -Прекрасно выглядит. — Поверьте, оно и на вкус бесподобно. — Иллис негромко рассмеялся, протягивая магу бокал. — Сейчас оценю. Аромат у белого арианского был нежен и легок — мускат, земляника, нотка перца и кардамона. — Прекрасно… Иллис посмаковал крохотный глоток. Чуть прикрыл глаза, наслаждаясь. Ну, что может быть прекраснее, чем камин, уютное кресло, чудесное вино и приятный собеседник? Во всяком случае, пока маг молчал, он был приятным собеседником. Да, впрочем, Иллису и говорить в эту чудную ночь не хотелось — он уже успел переменить о ней мнение, просто помолчать. На самом деле, тех, с кем уютно вот так молчать — было гораздо меньше, чем самых лучших собеседников. — Еще вина? — Посол тепло улыбнулся магу и придвинул к нему блюдо с фруктами. Хотя, к белому Арианскому больше подошел бы пряный сыр его родины, чуточку острый, солоноватый. Но сыра не было. -Много нельзя. Это — маг качнул бокалом, — максимум, что я могу позволить себе. Иллис, позволивший себе больше на приеме, и добавивший сейчас, не успел прикусить язык: — А почему? — и сам мысленно дал себе оплеуху: какое твое дело, посол? — Ограничение на алкоголь по возрасту, — обтекаемо отозвался Кармиэл. Красиво очерченные брови посла взлетели вверх, но от вопросов на сей раз он воздержался. — Тогда, может быть, сигару? — сам он не курил, но для гостей держал ящичек отборных сигар. -Я не курю. — Какое совпадение, я тоже, — и Иллис снова замолчал. А потом и задремал незаметно. Вино ослабило самоконтроль. Маг поднялся. Взял за плечи посла, мягко направляя в сторону постели. — Ах, Лелли, оставьте, — со сна Иллис не понял, кто его поднял. — я не пьян и сам могу… — упал в подушку лицом, обнял ее по-детски, с блаженной улыбкой на лице. Маг укрыл его одеялом. И вышел. Точнее, выструился прочь, гибкое черное тело змеи прошуршало по полу прочь из спальни посла в высокую башню мага. Иллис приоткрыл один глаз и усмехнулся: «Значит, я не ошибся, змей. И как прекрасен, просто — нечто. И опасен, да, я наслышан о ваших похождениях, прекрасный ардженский змей». Посол снова закрыл глаза и позволил себе расслабиться. Долгий день подошел, наконец, к концу. Змей всполз на колонну, обвился вокруг нее. И спокойно погрузился в расслабленную дремоту. Благо, что алкоголь уже дал эффект. Утром, точнее, почти в полдень, что считалось здесь утром, Иллис был уже вполне свеж, бодр, цвел, как майская роза, и вообще, был до неприличия прекрасен. Кудри посла цвета темного меда, перехваченные на затылке строгой черной бархатной лентой, так и сияли золотыми отблесками под ярким, словно умытым ночной грозой, солнцем, ярко-синие глаза задорно улыбались дамам, которые просто млели от такого галантного кавалера, каким казался, да и был Иллис. Фигура в черном балахоне стояла у королевского трона. Как всегда, не поднимая глаз, смотря в пол. Иллис приблизился — на него, кажется, в глубоком шоке уставились все, кто был в зале. Отвесил церемониальный поклон: — Приветствую вас, ваше величество, позвольте выразить вам мое восхищение: вы прекрасны, — подтекстом прозвучала мысль: «вы тоже, тор Эрестайн». Король улыбнулся милостиво. -Благодарю вас, посол Витрин. Вы сегодня тоже прекрасны на диво. Так ведь, Кармиэл? -Как угодно вашему величеству. -Расслабься, дружище, придворных нет поблизости. Маг тихо хмыкнул: -Что не отменяет правил этикета, Сейл. — Король только рукой махнул. Оркестр негромко наигрывал какой-то вальс, посол галантно предложил составить ему пару на танец давешней леди Алисанне, закружил ее по сверкающему паркету. Ухитрялся даже рассыпать милые комплименты. Танцевал он — божественно, так говорили все его учителя и партнерши, он давно привык к таким фразам. И каждый раз, на новом круге вальса, находил взглядом тонкую изящную фигуру мага. «А вы не так уж и ужасны, тор. Окружаете себя ореолом холода, хотя змеи любят тепло. И я, как мне кажется, догадываюсь, кто вас отогревает. Но могу и ошибаться» «Прекратите думать гадости обо мне… И, да, вы ошибаетесь» От неожиданности Иллис едва не споткнулся, на губах заиграла совершенно ребяческая улыбка. «Что вы, тор Эрестайн, какие гадости? Я просто восхищен» «Я заметил. Слева колонна, а у Алисанны пышная юбка» «Благодарю, мой тор» — Иллис ловко отвел партнершу от колонны, впредь следя, чтобы леди не задевала что ни попадя своими одеяниями. Танец окончился, посол раскланялся с партнершей. «А приходите снова — на чашечку чая по-ариански. Клянусь, не пожалеете.» — Он прислонился к колонне, задумчиво разглядывая вытянутый из петлицы цветок. «Посмотрим. Сегодня вечером, в ваших покоях» «Как скажете, прекраснейший тор», — в мыслях посла звенел совершенно мальчишеский смех. Он исчез с приема абсолютно незаметно — наученный придворной жизнью Арианы. И отправился прямиком на дворцовую кухню — благо, дорогу показал мальчик-паж, страшно удивленный. Впрочем, как и стряпухи. Иллис умел очаровывать. И вскоре, скинув расшитый камзол и закатав рукава сорочки, увлеченно месил тесто и взбивал крем. Да, не придворное занятие, но что поделать? Пригласил на чай по-ариански — будь добр соответствовать. Тем более, что было у посла такое вот маленькое хобби-увлечение — стряпать. Булочки с кремом получились просто на диво. Главный повар даже выпросил рецепт, попробовав одну. Маг, как и обещал, нагрянул вечером. Точнее, приполз. Переливающаяся антрацитовая шкура гигантского питона уже отливала мягко в лучах светильников, а голос его только начинал звенеть: «Я здесь» — Прохо…о, простите, проползайте, прекраснейший тор, устраивайтесь, — Иллис улыбался во все тридцать два зуба. Откровенно любуясь змеем — этих созданий он безмерно любил и даже в его семейном гербе темно-синего змея венчала графская корона, в окружении веток лавра и остролиста. «Где не пройдет человек, проползет Витрин» — так говорили при дворе в Ариане. Гибкое смертоносное тело свернулось на полу. «Итак, вы приглашали, я пришел» — А как же вы будете чай пить? — улыбнулся Иллис, заваривая благоухающий летним лугом сбор. — И булочки есть? — он снял салфетку с блюда, и с ароматом чая смешался сдобный, ванильный запах выпечки. — Я ведь обещал вам чаепитие в традициях моей страны. Змей поднялся с пола человеком. Витрин протянул ему чашечку из тончайшего бледно-голубого фарфора — тоже работы арианских мастеров. Это был еще один его «бзик» — везде возить с собой свою посуду, по крайней мере этот набор из серебряных ложечек, фарфоровых чайных пар, фарфорового же в серебре блюда и лопаточки для тортов и выпечки. Все это в данный момент и сервировало чайный столик между кресел у камина. Маг принял чашечку. -Прекрасно пахнет. — Иллис расплылся в довольной улыбке. — Вы потрясающе готовите. Посол скромно опустил глаза: — Что вы, это всего лишь булочки. -Тем не менее…- Маг чуть улыбался. — А вот если бы были перепела или тетерки-и-и… — мечтательно протянул Иллис, — я угостил бы вас охотничьим ужином. Правда, думаю, развести костер в королевском саду мне не позволят. — он чуточку насмешливо развел руками. —, но помечтать ведь не вредно. — В королевском - нет. Но сад при башне мага в вашем распоряжении. — Значит, могу пригласить вас на угощение? — расцвел улыбкой, чистой и солнечной, молодой посол. — Отлично! Дело за малым — отправиться на охоту, испросив позволения у вашего драгоценнейшего монарха. Как-то не хочется мне прослыть браконьером. -Я думаю, Сейл даст вам позволение охотно. Он и сам любит погоняться по лесам за дичью. — О, в компании его величества охота была бы много более азартна! И я бы пригласил его на посиделки у костра. А вы — любите охоту? -Разумеется. Иллис предвкушающе потер руки: — Ах, я думал, мне придется скучать на балах и приемах! Но действительность оказалась милостива и свела меня с вами. Благодарю, тор Эрестайн! -За что же? — За приятное общество, за возможность развеяться и поближе узнать того, с кем мне придется общаться по делам посольства еще как минимум полгода. — Иллис придвинул магу блюдо с булочками. — Что же вы, угощайтесь еще, я ведь для вас старался. -Специально для меня? Как это мило с вашей стороны.. Иллис улыбался. Вспоминая, как это приятно — готовить для кого-то. Потому что в фамильном замке после эпидемии мора, прокатившейся пять лет назад по стране, не осталось никого, для кого он мог бы это делать. В улыбку закралась грусть и сияющие глаза немного померкли, подернувшись дымкой воспоминаний. Но Иллис встряхнулся, заставив себя вернуться в настоящее, обратить внимание на своего гостя. — А знаете, вы и в истинном облике очень красивы. — сказал он чуть невпопад, и тут же покраснел, смутившись. Кармиэл только усмехнулся. — Ну что вы. — Вы не верите? Но я говорю правду — так красиво — антрацит, с переливами радуги в каждой чешуйке! Гибкость и грация, завораживающая, и скрывающая смертоносность под маской красоты. А змеиный взгляд! Просто озноб пробирает, когда встречаешься глазами с этими нереальными, неземными, равнодушными к страданиям и радостям, созданиями! О, я воистину восхищаюсь змеями! Посла оплели змеиные кольца. — Аххх! — тонкие, изящные пальцы немедленно прошлись по гладкой чешуе, восхищенно -благоговейно погладив крупную треугольную голову и сильное тело. Иллис наслаждался ощущениями — змеи были его фетишем, только он мало кому рассказывал об этом своем увлечении. А магу вот отчего-то открылся. И не жалел ни капли — за возможность снова испытать будоражащие кровь чувства. Змей чуть сократил кольца, сжимая посла в объятиях. Иллис чуть слышно простонал и нагнувшись, коснулся прохладной чешуи губами. Голова закружилась. Змей проскользил головой по его плечу. Иллис уже просто млел, ему было жарко, горячие ладони оглаживали гибкие, живые кольца, и капли страха не мелькнуло в мыслях, хотя змей мог запросто раздавить ему грудную клетку. Маг переливался по нему, медленно и неторопливо. Иллис потерял ощущение реальности. Обхватил ладонями голову питона и покрыл ее поцелуями, полуприкрыв глаза. Немного пряный, мускусный аромат змеиного тела опьянял. Молодой человек задыхался от возбуждения, рванул пальцами манишку, растягивая шнуровку на сорочке. Питон тихо зашипел, снова перетекая по его телу, словно поддразнивая. Иллис выгнулся, запрокидывая голову, уже не сдерживая стон — и ему было наплевать, что подумает маг. Если бы он был против или возмущен — он не дразнил бы его так… Гибкий хвост ухитрился проскользнуть в ворот сорочки, лаская. Молодой человек дышал тяжело, жалобно всхлипывая. Руки потянули сорочку из брюк, дернув широкий шелковый пояс. Хитрый узел развязался словно бы сам. — Да…ахххх… Змей нетерпеливо подергал кольца, словно намекая, не пора ли некоторым послам вообще раздеться. Сорочка полетела белым призраком на пол. Пояс последовал за ней. Шнуровка на брюках поддалась с небывалой легкостью. Лаковые туфли с агатовыми пряжками присоединились к куче одежды, но стянуть брюки, будучи окольцованным по бедрам и груди змеиным телом было практически нереально. По телу Иллиса пробегала дрожь предвкушения и наслаждения от прикосновений уже согревшегося тела питона. Змей принялся обвиваться вокруг груди и плеч Иллиса, переползая. Посол стянул с бедер и стряхнул небрежными движениями ног шелк, сделал два шага к постели и раскинулся во всем великолепии юного тела на покрывале, лаская руками змеиное тело. Питон перетекал по нему, лаская юношу извивами. Иллис стонал уже в голос, выгибаясь, мечась по постели, волосы распустились, тяжелой волной расплескались по алому шелку покрывал. Змей тихонько и довольно шипел. Тяжелое тело скользило по коже, и это сводило с ума ощущением незавершенности. Иллис обнял змея, обвил его ногами, страстно желая чего-то большего, нежели просто ласк. Затуманенный возбуждением, разум молчал. — Прошу тебя…прошу же…Кармиэл… — Что ты просишь? — Маг был легкий. И горячий. — Тебя…возьми! — Иллис выгнулся, раскрываясь, кожа цвета сливок так и сияла в отсветах каминного огня, трепетали густые черные ресницы на закрытых глазах, бросая тени на пылающие щеки. — Но… — растерялся маг. — Нельзя. Я же не достиг порога… Мне нельзя пока что сексом заниматься, иначе я потеряю свой дар. Иллис всхлипнул — ему было все равно, что сделает маг, как он это сделает, лишь бы освободиться от ставшего уже болезненным, желания. Он прикусил губку, сжимая в кулаках простыни. Кармиэл превратился обратно в змея. И заскользил в районе паха юноши. Посол коротко вскрикнул, выгибаясь в сладкой судороге, пятная сверкающую чешую змея семенем. И замер, тяжело дыша, все еще вздрагивая. Питон свил кольца на нем. Иллис медленно погрузился в сон, было приятно ощущать тяжелое гибкое тело змеи, засыпать, скользя по чешуе кончиками пальцев. Последней внятной мыслью было: «Ой, что я ему завтра скажу?» Змей постепенно задремал. Утро снова было ясно-солнечным. Иллис, дома привыкший вставать рано, про себя удивился, еще не открыв глаз, что это он так разоспался? -Доброе утро. Молодой человек распахнул глаза в изумлении. Нашарил край простыни — прикрыться. Против света, бьющего в окна, он никак не мог рассмотреть неожиданного гостя. — Его величество жаждет обсудить с вами подробности завтрашней охоты, — уведомил его серебристый голос чародея. — А…хммм…тор Эрестайн? Вы не могли бы отойти со света? — Иллис сел на кровати, заворачиваясь в алый шелк. Ткань была испятнана засохшими брызгами, и юноша покраснел. Из памяти прошедшая ночь совершенно изгладилась. Маг подошел к кровати. — Я сейчас оденусь и приведу себя в порядок, и в полном вашем распоряжении. — Иллис соскользнул с постели и прошел мимо мага, чуть задев его бедром. Алый шелк проскользил по черному. Посол заплескался над умывальным тазом, довольно фыркая. -Хорошо, посол Витрин. Иллис оделся — в меру официально, но не так, как на балы — и не стал цеплять на себя драгоценности, только привычно воткнул в петлицу ароматный бутон розы. — Я готов, тор Эрестайн. -Идемте. Ардженец заскользил над землей, сохраняя привычную грацию и в человеческом облике. Иллис шел на шаг позади и любовался. — А знаете, вы и в истинном облике прекрасны. — Да, вы это говорили. — Я говорил? Хммм… Надо было сказать вам другой комплимент, — улыбнулся посол. — Например, что ваши волосы — как драгоценное покрывало из киразского шелка, с которыми танцуют тамошние жрицы богини любви. -Вы так любезны, — прошелестел маг. — Я просто восхищен вами, вот и все. В Ариане принято высказывать свои чувства открыто — и я говорю то, что думаю. -Хорошо. Я запомню это. — Маг улыбался, судя по голосу. Весь путь до малого зала аудиенций, где король принимал только некоторых своих гостей, удостоенных частной беседы, Иллис выискивал то, что ему нравилось в маге и комментировал. Ни разу не повторившись. И ресницы, и глаза, и походку, и голос. И его научные труды, которые, оказывается, когда-то даже читал, и вообще… Кармиэл тихонько посмеивался. — Доброго утра, ваше величество, — склонился в галантном поклоне посол. — Вы хотели меня видеть? -О, посол. Мне вот Кармиэл сказал, что вы хотите на охоту поехать. Так я и подумал, что неплохо будет по лесам промчаться. Иллис расплылся в улыбке, и принялся с жаром обсуждать будущую охоту. Охотником он был заядлым, стрелком — прекрасным, и ему сопутствовала удача. Король в общении оказался совсем простым и незатейливым. Иллису приходилось одергивать себя, чтобы ненароком не обратиться к королю на «ты» и не похлопать его дружески по плечу. -Ваше величество, пора. Время приема. Иллис торопливо откланялся. — Я буду ждать, когда вы сообщите мне время охоты, сир. -Хорошо. Ну, давай, маг… Начинай охранять. Иллис, заинтригованный донельзя, старался идти медленно-медленно, зная, что за ним следят глаза охраны. Взгляд мага ощущался меж лопаток просто физически. Как занесенный кинжал, смазанный ядом. А еще ощущалась улыбка, теплая и задумчивая, которую никто не видел. Иллис вышел на галерею, расправил плечи и счастливо привздохнул: наконец-то, хоть какое-то настоящее развлечение, а не эти бесконечные балы и приемы. А значит, надо приготовить все для охоты. В первую очередь — самого себя. Он уже и забыл, когда садился на коня в последний раз. Вечером в покои посла снова прозмеилось гибкое длинное чешуйчатое тело. Иллис, набегавшись и натренировавшись в верховой езде, приготовив оружие и одежду, сел в кресло да так и придремал в нем. Змей поднялся по его ноге. Посол шевельнул ресницами, тихонько муркнул, находя и притягивая к себе прохладное тело, но не проснулся. Змей прижался к нему, обвившись. — Какой чудесный! — Иллис во сне гладил змея по чешуе, как всегда, невероятно возбуждаясь от этого. Из губ вырвался тихий сладкий стон. — Какоооооой… — По его губам скользнул язык змея. Иллис приоткрыл рот, задышал чаще. — Только не уходи…я люблю тебя…останься со мной навсегда… Руки, без участия разума, расшнуровали рубашку. Прижали змеиную голову к горячей груди. Прохладный хвост ухитрился пробраться ему в штаны. Иллис сполз в кресле, разводя ноги, сладко стонал. — Змей, змей…люблю…оооо, да! Хвост подергался, намекая, что штаны снимать надо. Иллис приоткрыл глаза — с расширенными зрачками, невидящие. Сдернул брюки с бедер, снова полулег в кресло. — Как ты красив, мой Змей! — Маг только вздохнул мысленно — интересно, кого он сейчас так напоминает послу. И принялся ласкать его переливами тела. — Я люблю тебя, люблю, не покидай меня никогда, Лелли… Питон продолжал ласкать его. Сонный Иллис был — само очарование, тем более, мечущийся под ласками змея, стонущий в голос от касания язычка и хвоста. Маг старался, как мог, лаская его. — Лелли! Лелли! Леллиииииии! — Иллис выгнулся через подлокотник, раскинув ноги и руки, открываясь для змея. Питон тихо зашелестел.- Лелли, почему ты всегда уходишь? Почему мне нельзя увидеть тебя? — посол ловил гладкое, скользящее тело змея, зацеловывая его кольца. Змей извивался. Иллис тихо вздрагивал, стонал и шептал нежности. И плакал — из-под ресниц катились слезы, исчезая в густой гриве, разметавшейся по подлокотнику кресла. Питон вытирал их мордой. И что-то тихо шелестел. Юноша выгнулся, выстанывая чужое имя, прижимая к себе согретые жаром своего тела змеиные кольца, пятная их брызгами семени. Замер, успокаиваясь, не отпуская мага. Так, словно боялся, что стоит разжать руки — и Змей исчезнет, развеется туманом. Маг молча лежал, только подтянул хвост чуточку повыше. Иллис муркнул во сне и зябко передернулся: возбуждение ушло, вместе с ним ушел жар, а по полу потянуло прохладой. Он еще раз дернулся — лежать даже в таком широком кресле было не слишком удобно. Ресницы задрожали — Иллис просыпался. Маг проструился прочь от него. — Постоооой… — на грани сна и яви. Иллис открыл глаза, удивляясь, почему раздет? Сон-воспоминание, как всегда, улетучился без следа, оставив в душе только легкую горечь и грусть. Арианец встал, потягиваясь. Заметил следы сна и пожал плечами: вроде, уже не мальчик, кончать от эротических видений. Вытерся влажным полотенцем и одел легкие домашние брюки и рубашку, выходя на террасу. Маг старался вползти на колонну. Но то ли сил не хватало, то ли еще чего — он шлепнулся на пол. — Тор Эрестайн? — Иллис подошел к змею и присел рядом, проводя по чешуе рукой. — Вам помочь? Питон свернулся. Иллис поднял змея на руки, позволяя обвиться вокруг себя. Отнес в свою комнату, уложил на кресло. — С вами все в порядке? Маг перекинулся. — Да. — Хотите чаю? Что-то вы бледны. Может быть, глоток вина? — юноша слегка встревоженно посмотрел на него. — Вина, пожалуйста. Посол метнулся к сундучку, налил в бокал, для разнообразия, темного и тягучего, почти черного вина, со своих виноградников, подал магу. Кармиэл осушил бокал. — Благодарю. — Еще бокал? Что с вами, мой тор? — Иллис бессознательным жестом протянул руку и коснулся лба мага кончиками пальцев. — Н-нет, хватит. Голова закружилась немного. — Хотите, я вас немного полечу? Мне так мама делала, и все проходило. — Иллис встал за креслом мага и положил пальцы ему на виски, начиная легонько массировать и поглаживать. — Спасибо. — Иллис не останавливался, продолжая массаж, запуская пальцы в волосы и наслаждаясь их шелковистостью. Маг тихонько и шипяще вздохнул. — Вы как всегда, прекрасны, драгоценный тор. Я уже просто не понимаю, отчего вас так боятся при дворе. — Должно быть, из-за магии. — Магия есть в каждом, так мне однажды сказал один человек. Точнее, оборотень. Нужно только ее увидеть и принять. — Он был мудр. — Да, он был. — Иллис вздохнул. — Он тоже был ардженцем. И тоже был из рода Змей. Может быть, вы слышали о нем: Лелиер Райверис. Он был ученым, занимался разработкой лекарств. — Лир… — протянул Кармиэл. — Я звал его Лелли — на арианский манер. — Иллис улыбнулся. — Он был частым гостем в нашем поместье, говорил, что только в нашем лесу растут какие-то особые травы. — Да, он всегда любил…бродить. За травами. — А вы не знаете, что с ним случилось? После мора он так и не приехал больше, хотя во время эпидемии помогал нам. — Он… — Он же не умер? Скажите, тор Эрестайн, он жив? Просто слишком увлекся своими исследованиями, да? — в голосе была надежда, совершенно иррациональная. — Он вполне жив. Иллис оказался на коленях перед магом раньше, чем сообразил, что делает: — Как он? Кармиэл покачал головой. — Счастлив, должно быть. По крайней мере, когда он уходил вслед за мужем в Ирейн-Таор, светился любовью. Я не видел брата уже пять лет… Иллис поник. — Ясно… Что ж, надеюсь, он действительно, счастлив. Маг пожал плечами. — У нас не было иного выхода. Покушения на глэрда не простили обеим ветвям. Дядя спасал нас, потому была устроена свадьба Лира, и мой перевод придворным магом сюда. — Значит, он ваш брат… — Дираэль. Иллис налил себе бокал вина и прислонился плечом к каминной полке, глядя в огонь. — Лелли…я три года думал, что он погиб… — Ему нельзя отправлять письма… — Я понимаю. А получать? Впрочем, если он счастлив, я не хочу ему напоминать о глупом мальчишке, которому нравились змеи. — Иллису казалось, что он улыбается вполне безмятежно. Но эту гримасу назвать улыбкой мог только слепой. — Получать может. Но его письма будет сперва читать глэрд. — Кармиэл посмотрел на Иллиса. — Вы любили Лира? Посол повернул голову, глядя на мага больными глазами. — Любил? Люблю, наверное, до сих пор. — Вот как… — Наверное, я зря вам это говорю… — Иллис вздохнул и пригубил, наконец-то, вино. — Лелли был мне больше, чем друг, но никогда не позволял переходить границы дружбы. Как бы я ни изворачивался, он держал меня на расстоянии. Я ему был, вероятно, просто смешон — мальчишка, таскающийся вечно по пятам, лезущий помогать, когда не требуется, восторженно смотрящий в рот… А я был восхищен и заворожен им, как птица — змеей. — Прекрасное сравнение, — прохладно согласился Кармиэл. Оттолкнулся от подлокотника ладонями. — Прошу прощения, мне пора. — Вы обиделись? — Иллис не удерживал, пытаясь понять, что сказал не так. — Удачного вам дня, посол. Охота после полудня. — Хорошо, тор Эрестайн. Иллис посмотрел в закрывшуюся дверь и залпом выпил вино. А потом методично опустошил всю бутылку. Только хмель его не брал. Он лежал на постели, перебирая в памяти короткие моменты встреч, разговоров, каждое прикосновение, которое запомнилось так, словно было выжжено на коже. И странные полусны, полубред, скольжение тяжелого змеиного тела по обнаженной коже, слегка насмешливое шипение. Кармиэл переодевался в охотничье. Вспоминал брата. И усмехался — он так и не сказал мальчишке, что Лир был влюблен в мужа. До безумия влюблен. Посол был безупречен — как всегда. Только глаза могли бы выдать его бессонную ночь наедине с бутылкой, но он почти не поднимал их. — Добрый день, ваше величество. Добрый день, тор Эрестайн. Надеюсь, охота будет удачной. И я смогу порадовать вас обещанной трапезой по-ариански. Маг коротко склонил голову. И взвился в седло. Как ни странно, но сейчас, когда постоянно держать глаза опущенными вниз было невозможно, маг носил повязку. У Иллиса болела голова, скачка была мучением, но он шутил и улыбался, расточая комплименты. И бил без промаха. К вечеру, когда солнце почти село, они выбрали поляну, и остановились. Дичи было достаточно для целого пира. Иллис вынул из седельных сумок пряности и зелень, и принялся готовить, пока остальные занимались костром. Кармиэл ушел к ручью. Проскользнуть змеей сквозь нагромождение ветвей, закрывавших подступ, было легко. Маг разделся. И вошел в ледяную воду. — Сир, а вода есть? — Иллис откинул за спину косу и вытер со лба пот тыльной стороной ладони. — Пить так хочется! А во фляге у меня только вино. — Неподалеку есть ручей, но к нему не подобраться после недавней бури, там завалы выше роста человека. Найди Кармиэла… Он поможет. — А, хм, спасибо. — посол отправился разыскивать мага. Ручей он отыскал по звуку. И даже ухитрился прорваться через завал, не ободравшись до кости острыми сучьями. И застыл, глядя на Кармиэла. Маг медленно зачерпывал ладонями воду и опрокидывал на себя с тихим вздохом. «Красиво… А они не похожи ни капли, странно… » — Иллис не двигался и даже не дышал. Змей промок. И перевоплотился, заскользив по воде гибким длинным телом. Юноша спустился к воде, опустился на колени и со стоном окунул в ледяную воду голову. Маг выполз на берег, разлегся на бревне, глядя на него янтарными глазами. Иллис умылся, стащил через голову рубашку и окунул торс в воду, тихо ахнув. — Хорррошо! Ух! А вот скоро дичь поспеет. Тор Кармиэл, вы голодны? — Змей чуть зашипел. И стек на песок. — Увы и ах, я не понимаю язык змей, что б там обо мне не говорили острословы. — посол подумал: вода была ледяная, но так хорошо освежала, что даже голова перестала болеть. А после дня охоты хотелось вымыться. Он все-таки распустил шнуровку на брюках и снял их, оставшись в исподнем — тоненьких шелковых штанишках. Вошел в воду, зябко поводя плечами. Маг поднялся. — Голоден. Так что возвращаюсь к костру. — Я сейчас приду, драгоценнейший тор. — к парню вернулась былая насмешливая вежливость. — Надеюсь, что вы почтите нас своим присутствием. — Маг повязал на глаза прежнюю полоску шелка. И двинулся прочь, обходя завалы с истинно змеиной грацией. — Постойте! А зачем вы глаза закрываете? — и прежнее детское любопытство вернулось. — Чтоб придворные не видели моих прекрасных глаз. — Даааа, ибо тогда вам просто не дадут проходу, желая ими любоваться. — Иллис окунулся с головой, вынырнул, отфыркиваясь, и вышел, отжимая волосы. Белье облепило тело второй кожей. — Скорее, уж, отбоя не будет от желающих меня убить. — Хмм, это почему? — Иллис поразмыслил и скинул мокрое, надевая штаны прямо на голое тело. С волос еще капала вода — За глаза. — Ээээ, наверное, я не понимаю каких-то ваших обычаев? Проспал лекцию? У вас прекрасные глаза, и я не шучу, тор Эрестайн. — Люди стремятся уничтожить всех, кто на них не похож. — Но ведь с Ардженой у вас мир? — И что? — Почему же вас должны убить? Плохой из меня политик, не понимаю, наверное, очевидного? — Я мешаю здесь слишком многим — Понятно. — «Что ничего не понятно. Ладно, позже разберусь — еще не вечер и до конца посольства масса времени.» — Идемте. Я уже даже отсюда чую, как пахнет мясо, и слышу, как бурчит в желудке вашего сюзерена. — Иллис усмехнулся чуть проказливо. Маг двинулся к костру. Иллис все-таки ободрал руку до крови. Шипел не хуже Кармиэла в его истинном облике, зализывая ранку на запястье. А кровь не унималась — яркая, рубиновая, капля за каплей сочилась из длинной глубокой царапины. — Садитесь, сейчас подам. — «Только отыщу хоть что-то, чем бы перевязать…» — Маг взял его руку. Провел языком небрежно. И царапина поджила. — Поберегись, ты дал кровь чернокнижнику, — засмеялся король. Иллис только плечами пожал: — Ну и что? Спасибо, драгоценнейший тор. — Вынул из углей запеченных в глине перепелов, снял с рогатин шампуры с кусками оленины. Разложил на листьях овощи и сыр. Вынул пару бутылок вина — все еще из своих запасов. — Да у нас тут шикарнейший ужин за всю мою жизнь, — засмеялся Сейл, явно пребывавший в на редкость благодушнейшем настроении. — Кармиэл, а ты чего такой бука? — Вам кажется, ваше величество. — А давайте развеселим тора Кармиэла? — снова проказливо сверкнули из-под чуть рыжеватых ресниц синие глаза. — Расскажем ему охотничьи байки, а он постарается угадать, что в них правда, а что — выдумка? Сэйл внезапно хлопнул себя по лбу. -Ох, я идиот венценосный! Да как же я забыл! — Он сгреб мага в объятия. — Такая дата, а я словом не обмолвился! С совершеннолетием, чернокнижник! Иллис слегка опешил, потом радостно засмеялся: — Надо же! А я-то думал, с чего это мне боги такой дар послали! — и полез в сумку, что-то там отыскивая. Отыскал. Вынул руку жестом балаганного фокусника, не разжимая кулака, протянул магу: — С совершеннолетием. — и раскрыл ладонь. На ней лежала крупная горошина жемчужины, нежно-лиловая. Кармиэл заулыбался робко. Взял жемчужину. — Благодарю вас, посол. Ох, Сейл, мои ребра. — А теперь это, действительно, надо отпраздновать. — Посол налил в походные серебряные кубки вино, подал каждому. — Я счастлив, что служу послом именно у вас при дворе, сир. Ведь здесь обитают столь прекрасные существа, как ваш драгоценнейший маг. Кармиэл смутился. -Вы… Так любезны, что я не знаю, что ответить. «Ответь мне…ответь — мне приснился твой брат? Или это был ты?» — Иллис отвел глаза, улыбнулся: — Арианцы всегда прямо говорят то, что чувствуют. Я восхищен и покорен вами, тор Эрестайн, и в словах моих нет ничего более восхищения и преклонения. -Что ж, тогда я отвечу с ардженской уклончивостью — я польщен. Посол отсалютовал ему бокалом и выпил глоток. Напиваться он не хотел — еще свежи были воспоминания о вчерашнем. Кармиэл качнул бокалом в его сторону. Пригубил. Иллис задумался о чем-то своем, и одновременно ни о чем, машинально накалывая на нож кусочки мяса. Но взгляд постоянно возвращался к магу, обегал его гибкую, истинно змеиной грации, фигуру, задерживался на прикрытых шелковой полоской глазах, больше угадывая их форму, чем видя. У Лелли глаза были цвета болотной зелени. И волосы — как пламя. Иногда Иллису казалось, что Кармиэл — созданная изо льда статуэтка. — Вы прекрасно умеете готовить охотничью добычу, посол. Юноша встрепенулся, улыбнулся: — Я старался. А вам, сир, нравится? — Не то слово, — сообщил Сейл. — Я рад. — Иллис наелся, поднялся, извинившись, и отправился в дальние кустики. Вернувшись, с восторгом протянул магу найденный по дороге цветок: — Он похож на вас, прекраснейший тор. — у цветка были жесткие, серовато-зеленые чашелистики и нежнейшие, словно белоснежный шелк, лепестки. Пальцы мага касались цветка, нежно и бережно. — И чем же? Иллис мягко улыбнулся, жалея, что не может отыскать зрительный контакт с магом: «Он закрывается днем в чешуи жестких листков. А ночью раскрывается нежной звездой, чтобы манить ароматом ночных мотыльков.» Маг улыбнулся. «А вы, должно быть, ночной мотылек?» «Скорее уж, глупая колибри, перепутавшая день с ночью. » «Подлетайте ближе» «Искушаете?» — Иллис усмехнулся и придвинулся так, что его колено коснулось бедра мага. — «А аромат — божественный…невозможно не искуситься!» — пах маг свежестью ручья и травяным соком. И вином. Кармиэл изогнулся, выставляя себя на лучшее обозрение. Тонкая ткань мантии не скрывала ни одного изгиба тела. Иллис сглотнул внезапно пересохшим горлом. Потянулся за своим бокалом и жадно выпил почти половину, не в силах оторвать взгляда от мага. «О, нет, я ошибся — вы во сто крат прекраснее любого цветка — цветы всего лишь красивы. Вы — изумительно чудесны.» Маг негромко засмеялся, снова изогнулся, опираясь только на руки. «Зачем вы это делаете? Ведь колибри не сможет устоять перед столь манящим ее цветком, будь он даже хищной орхидеей!» — Иллис протянул руку и коснулся кончиками пальцев плеча мага. Кармиэл снова засмеялся. — Ну что ж, посол… Честь пьяного мага всецело ваша теперь. Иллис мягко переместился-перетек за спину мага, так, что тот удобно улегся ему на грудь. Наклонил голову и коснулся нежной кожи под ушком Кармиэла. — Я постараюсь ее не потерять, драгоценнейший тор. — Действуйте. — Я пока… прогуляюсь… до озера. — Король исчез. Иллис не хотел торопиться. Но и тянуть змея за хвост — тоже. Он более вольно поцеловал открывающуюся в вороте мантии шею и часть плеча. Прошелся ладонями по гладкой, шелковистой ткани на груди, ощутив напрягшиеся от прикосновения соски. Кармиэл хрипловато застонал, выгибаясь под руками. Алкоголь все чувства обострил до предела. Ладони посла добрались, скользя по ткани по бокам, по бедрам — до подола, и медленно двинулись обратно, прихватив ткань и поднимая ее, обнажая длинные ноги, молочно-белую, не знающую загара, кожу. Как выяснилось, под мантией маг носил шелковые подштанники. Иллис тихо фыркнул. Расстегнул застежки на вороте мантии, стягивая ее с податливого тела. Расстелил по одеялу, на котором сидел. И уложил мага на него, наклоняясь и рассматривая его ближе, не торопясь снимать последнюю преграду для пальцев с него. А сам оставался возмутительно одетым. Кармиэл извивался по мантии, выгибаясь. Под повязкой полыхало янтарем. Иллис пробовал его на вкус, целуя, облизывая, втягивая в рот и играя языком с так похожими на ягоды смородины сосками. Кожа была нежной, чуть солоноватой. Прохладной. И поцелуи горели на ней, как солнечные пятна на снегу. Горло…ключицы…грудь, живот и бедра, с которых потихоньку стянут шелк. Маг постанывал тихонько. Уползти ему мешали только руки Иллиса, так извивался Кармиэл. Дальше, шелк скользит по ногам, а следом за ним — губы Иллиса. Зацеловать. Испробовать, испить нежность кожи. Никакой лишней растительности, и оттого сейчас юноше кажется, что под его руками стонет и выгибается ребенок. Но он не думает об этом — он целует, накрывая губами, вожделенную плоть. — Ааах… Иллис не был так уж сильно искушен в ласках — что он мог узнать, подсматривая за воинами и слугами? Но старание восполняло пробелы в образовании, а нежность — опыт. Кармиэл стонал, прижимая к губам ладонь. Посол еще раз приласкал его, отстранился ненадолго, раздеваясь, то и дело наклоняясь, чтобы поцеловать. Маг тяжело и прерывисто дышал. Мысленно Иллис повторял все нежные и ласковые слова, что мог придумать, зная, что их услышат. Скользнул обнаженным телом — загорелым, золотисто светящимся в отблесках костра, по белому — мага. Накрывая собой, согревая. Раздвинул своими коленями его колени, погладил бедра ладонями. «Боишься?» «Нет», Кармиэл выгнулся, потираясь всем телом о тело посла. Из смазки была только собственная слюна, и Иллис постарался, чтобы этого хватило. Боли причинять он не желал категорически. Чуть приподнял и повернул Кармиэла так, чтобы добраться до нужного места было легко. И принялся вылизывать, слегка проникая внутрь кончиком языка. Маг ахнул, зашелся долгим возбужденным стоном. Иллис едва не потерял голову от этого стона — аж в глазах потемнело от желания. Но он продолжил, медленно, облизав свои пальцы, погладил ими тугое колечко входа, чуть расслабившееся от ласки, нажал, проникая внутрь — медленно, осторожно. Продолжая кружить языком вокруг. — Смелее, — простонал Кармиэл. — У меня болевой порог в четыре раза выше людского. — А я не хочу быть грубым. — Но пожелание Иллис выполнил, растягивая его плоть уже двумя пальцами, и изнемогая от желания. А потом столь же осторожно вошел, замирая и целуя его плечи, шею, руки. Маг тихо вскрикнул, выгнувшись совсем уж не по-людски. Иллис двинулся назад, почти покидая его тело. И снова вперед, быстрее и глубже, заласкивая губами возбужденно торчащие двумя ягодками соски. -Иллиссссссссссссссс И снова — движение, древнее, как мир. И новое каждый раз. Иллис чуть сдвинулся, приподнял мага, закидывая его ноги себе на плечи, удерживая тонкое тело одной рукой, второй обхватил, начиная ласкать, горячую уже плоть мага. Кармиэл сам не заметил, как сорвал повязку. Глаза сверкали, затягивая — змеиный чарующий взор. Иллис погрузился в них — мгновенно, ставить щиты он не умел. Раскрылся весь, все воспоминания и мысли, страхи и привязанности. А тело — продолжало двигаться, даря наслаждение, быстрее, сильнее, глубже. Кармиэл выплеснулся с тихим змеиным высвистом. Иллис выстонал тихо: — Миэ…- вздрогнул, прижимая к себе тело мага, выплескиваясь в него. Обессилено отпустил, вытянулся рядом на сбитом одеяле. Доверчиво прижавшись к плечу Кармиэла лицом и сцеловывая с него капельки пота. Маг тихо и сбито дышал, отходя от пережитого. Иллис поднялся на локте, погладил кончиками пальцев по лицу, по губам, чуть припухшим от поцелуев: — Тебе было хорошо? — Мне было просто безумно, — прошептал Кармиэл, улыбаясь. — Видишь, не устояла колибри перед сладким нектаром ночного цветка… — Иллис ласково поцеловал, пробуя улыбку на вкус. Кармиэл потянулся. -Alete nell… Иллис невесело усмехнулся, пряча эту усмешку за поцелуем: — Миэ, нежный цветок…Alete Mie. — Alete nell a aletae san tae anwer… — Я из ардженского знаю только пару фраз, мой чудесный тор. Первую знаю. Mie, nellis. — Моя любовь — твоя, пока ты хочешь этого. — Пока живу. — Иллис поднес к губам руку мага и перецеловал тонкие пальцы. — Посмотрим. — Арианцы верны, Миэ. — Иллис поднялся, натянул штаны, подбрасывая в костер еще сучьев. — Верны. Но кому будете верны вы? — Тому, кто подарил мне себя — буду верен. — Иллис на мага не смотрел, глядя в пламя. Вчера еще все для себя решил и на многое посмотрел с другой точки зрения. Кармиэл лишь горько улыбнулся. Оделся. Иллис почувствовал напряжение, повисшее между ними незримой паутинкой. Но что сказать — не знал. Сам ведь признался, что все еще любит его брата… Правда, уже как-то отстраненно, как давний светлый образ. «И желаю ему счастья, где б и с кем бы он ни был». Маг поднялся. Двинулся прочь. Иллис так и просидел у огня весь остаток ночи. Когда к костру вернулся король — он и не заметил, только поднял глаза, вежливо-отстраненно кивнул: «Сир…» и снова уставился в огонь. — Возвращаемся в столицу. — Как прикажете, сир. — посол быстро собрал приборы и баночки со специями, свернул и прикрепил к седлу одеяла. — Я готов. Маг вполз змеем в седло короля. Иллис повел его коня в поводу. Лес уже почти кончился, когда на тропе перед конем короля вырос, словно из-под земли, крупный, даже слишком, серо-подпалый волк. С оскаленных клыков капала пена. Иллис выхватил нож, он как раз говорил с королем, и тот, повернувшись в седле к послу, волка не видел. Юноша швырнул нож коротким замахом. Кармиэл вырос в седле мгновенно, опираясь о плечо короля коленом, метнул молнию. Жуткая тварь подпрыгнула на месте, воя — нож воткнулся в глазницу, молния опалила бок и морду. Но не умерла — только двинулась вперед. Иллис схватил второй клинок, снова метнул, целя во второй глаз. Снова не промахнулся. Кармиэл метнулся вперед, спутал змеиным телом волка. Кольца вздулись и опали, раздался хруст. Живучее порождение Тьмы клацнуло челюстями, вгоняя страшенные клыки в тело змеи. Иллис кинулся на помощь, перехватывая тварь за челюсти, напрягся, ломая их. Питон стиснул кольца еще сильнее. Волк захрипел и обмяк, испустив дух. Иллис обессилено прислонился к стволу дерева: — Нихерасе…что это за существо? — Какая-то тварь Тьмы.. — Вы ранены? — по балахону расплывались влажные пятна, там, где клыки твари оставили дырки. — Перетерплю. Не все так страшно. — Я могу помочь, лекарства я с собой брал. — Иллис подхватил чуть пошатнувшегося мага под руку. — Регенерирую. — Хорошо. — Он помог магу сесть на его коня. И сам сел в седло, расчехляя и взводя маленький охотничий арбалет. Иллису впервые было страшно. Кармиэл вздохнул тихо. Дальнейший путь до столицы прошел без приключений, вот только арбалет Иллис убрал уже перед самыми воротами города. Во дворе спешился, глядя, как соскальзывает с седла маг. Поклонился: — Благодарю за чудесную охоту, сир. — Вас благодарю. И за ужин. И за быструю реакцию. — Один бы я ничего не сделал. До свидания, сир. — Иллис быстро ушел — ему хотелось отмыться от крови твари и ее слюны, и поразмыслить. Посольство начинало представляться не столь простым, как казалось поначалу. А мысли посла упорно скатывались с каких угодно высот на воспоминания о том, как выгибалось и билось под ним белоснежное тело, и как чарующе звучали стоны мага. Кармиэл отмокал в ванне, рассматривая следы клыков. Они уже почти затянулись. Он смыл пену, вылез и промокнул тело пушистым полотенцем. Оделся. Мысли упорно возвращались к послу. Он любил брата… И сейчас любит. Но верен будет Кармиэлу. Как все сложно… Для Иллиса же все как раз стало проще и понятнее. В жизни были всего две цели: успешное посольство, а пока из Арианы не приходили новые депеши с заданиями, все посольство сводилось к тому, чтобы блистать при дворе короля Сейла и развлекаться. И — завоевать любовь и доверие Кармиэла. Последнее было под вопросом, Иллис не обольщался, доверие мага завоевать будет если не невозможно, то очень трудно. Чернокнижник так и ходил по дворцу, теперь он повязку с глаз не снимал, что для всех казалось еще более страшным и добавлявшим его облику еще больше жути. Иллис после охоты мага не избегал, но и попадаться лишний раз на глаза не торопился. Вместо этого взялся на рассвете выбираться в поле, где отыскал целую поляну дивных диких роз нежного белого, с едва заметным голубоватым оттенком, цвета. И, исколов себе все руки, срывал три самых свежих и красивых бутона, обдирал с них шипы, свивал в венок и вешал на дверь башни мага. И уходил. Кармиэл венки складывал в углу своей комнаты в башне… Они пахли. И одеяния мага ими пропахли насквозь. К осени розы сменились осенними орхидеями. Ало-пламенными, такими нежными, что Иллису приходилось даже не дышать на них, чтобы не помять лепестки. — Лир приезжает, — сухо сообщил Кармиэл. Он приходил ночами к послу. Молча. Ложился в постель. Прижимался. Любился с ним. И уползал вместе с рассветной зарей. И все — под чарами, чтоб Иллис не знал, было или снилось. Синие глаза непонятно сверкнули, но Иллис только поклонился, ничего не ответив. Его Лелли, образ, созданный воображением и детским желанием любви, постепенно туманился, принося только светлую грусть. Маг пошагал прочь, прямой, как тростинка. в снежных волосах запутались алые лепестки орхидей. Иллис улыбнулся, догоняя его. Остановил, мягко положив руку на плечо. Убрал из прически лепестки, поцеловав серебристо мерцающие пряди. Кажется, кто-то из придворных стал тому свидетелем, но послу было все равно. Кармиэл задумчиво на него то ли посмотрел, то ли просто голову повернул, под повязкой было не разобрать. Иллис остался стоять, прижимая к губам лепесток орхидеи, отпустив мага. Молчал, даже мысленно. Кармиэл скрылся где-то в хитросплетении переходов. Ардженцы приехали тем же вечером. Не то посольство, не то гости… Иллис отдал себе отчет, что ему любопытно, но не более. Ну, приезжают, ну, Лелиер с супругом. Надо будет приготовить ему подарок к прошедшей свадьбе, но лучше ведь поздно? А что для травника ценнее, чем редкостная травка? На счастье посла, из дому он захватил не только вина — травы, специи и лекарственные, тоже. Кармиэл брату был рад, супруга его тоже зацеловал. Иллис смотрел, издалека, гадая, узнает или нет ардженец в нем того восторженного мальчишку, что не давал ему проходу почти шесть лет назад? В свою очередь подошел, кланяясь. Поднял глаза на высоченного красавца-оборотня. — Иллис? Иллис Витрин, — травник засмеялся. — Ты так похорошел с последней нашей встречи. — Спасибо, Лелиер. Ты стал еще красивее. Представишь меня своему супругу? — Иллис был спокоен внешне. Внутри же тоненько звенели и рвались какие-то струнки-паутинки. С болью, с горечью, но становилось легче. — Моя любовь и моя душа. Сарджел, мой супруг. Nell, это Иллис Витрин. С моим братом вы знакомы. Кармиэл, ты так бледен, что-то случилось? Тебя тут плохо кормят? — Нет-нет, все в порядке. Иллис поклонился еще глубже, улыбнулся чуть натянуто. «Ну, а что ты хотел? Ты же сам желал ему счастья! Да, и рад, что он счастлив… Поздравить, надо поздравить…» Посол Арианы протянул ардженцу кедровую коробочку с маленькими фарфоровыми баночками с травами. — Прими мой дар, и поздравления. Я так рад за тебя. На пир по случаю приезда гостей Иллис не остался, точнее, сбежал с него, как всегда — незаметно и тихо. Вышел в сад, прислонился к стволу облетающей уже яблони, глядя на низкую луну сквозь паутину веток. Кармиэл покинул пир, обменявшись с братом парой взглядов. И поспешил в свою башню, сметая подолом мантии листья с тропинки, почти убегая от счастливой пары. Иллис продрог — осенний ветер не был теплым. Но уходить в свои покои через полные слуг коридоры и террасы не хотел. Оставался один путь — через сад мага, изученный уже вдоль и поперек. Иллис медленно побрел по тропинке, не глядя вперед, загребая сапожками сухие листья. Наклонился подобрать резной лист клена, даже в темноте — ярко-оранжевый, выпрямился и застыл, глядя на остановившегося в метре мага. Кармиэл повернулся. — Что же ты не сидишь на пиру, любуясь Лиром? — На него есть кому любоваться, Миэ. Или тебе хотелось бы, чтобы я остался там, сидел и травил себя воспоминаниями о том, чего не было? — И сожалениями о том, что вместо красавца Лира тебе достался его брат… — Сожалениями? — Иллис аж поперхнулся глотком воздуха, — Почему я должен сожалеть? У Лелли брат не уступает ему по красоте, и еще вопрос — кто прекраснее, твой брат или ты. — Ты любишь его. Не меня. Иллис подошел на шаг, протянул руки и снял с глаз мага повязку, заглядывая в янтарные глаза. — Ты же маг, прочти мою душу — там нет больше той детской любви-обожания. — Я чернокнижник. И телепат. Не эмпат. Мы не все эмпаты… — Тогда — просто поверь на слово. Миэ, ты ревнуешь меня к своему брату? — юноша широко раскрыл глаза, до него только что дошло, что может значить эта холодность и обида. — С чего ты это взял? — Тогда я не понимаю, за что ты так со мной? Я обидел тебя чем-то? — Как «так»? — Так холоден. За три недели ты сказал мне от силы десять слов… Впрочем, я понимаю, что интересного может быть в таком как я… Прости, я более не стану докучать разговорами. — Иллис поклонился, отступив на шаг, обошел мага, старательно держа спину прямой. «Может быть, это потому, что вот уже два месяца ты называешь меня его именем в постели?» Иллис споткнулся, едва удержал равновесие. «Не может быть! Я за сны не в отве…сны?» — посол развернулся, поглядел на мага долгим непонятным взглядом и пошел дальше, опустив голову и сгорбившись. Кармиэл двинулся в башню. Холодную. Одинокую. Пропитанную запахом цветов. Иллис в комнаты входить не стал. Уселся на террасе, подтянув колени к груди, положил на них голову и задумался. «Как же так? Два месяца…и ни словом не обмолвился, молча все, тихо…Зачем?» Ветер наметал вокруг него листья, небо потихоньку серело, а посол не двигался с места, придремав. Кармиэл привычно вошел. Посмотрел на посла. Встал на колени около Иллиса. Приподнял его голову. Провел рукой по лицу, словно запоминая черты. Иллис зябко вздрогнул, он почти окоченел от утренней прохлады. Ресницы покрылись инеем, и кончики волос — как трава в саду. Он медленно открыл глаза, глядя на мага. Кармиэл склонился к нему, целуя. Иллис ответил, с трудом разнимая сцепленные на коленях руки и обхватывая ими оборотня за шею. Маг прижался плотнее. — Миэ…а нелл, а тэ. Только ты же не веришь… Кармиэл продолжал целовать его. Иллис отдался поцелуям, отбросив попытки объясниться. Просто отвечал, тихо постанывая в губы мага, ласкал замерзшими пальцами его волосы, словно погружал их в снег. Кармиэл поднял его на ноги. Иллис чуть качнулся, оперся о колонну, выпрямился, чувствуя, что кровь начинает разгоняться в теле, разнося сладкую боль. Маг повторил поцелуй, Иллис снова ответил, подчиняясь его губам. Потянул его в комнаты, где плясали отсветы камина и было тепло. Кармиэл послушно шел. Юноша дошел до постели, по пути раздевая мага. Зацеловывая нежную кожу, поглаживая, лаская, нежа. Опрокинул на кровать, разделся сам, оседлал его бедра, продолжая ласки. Кармиэл изогнулся к нему навстречу, прерывисто дыша. Иллис протянул руку и стянул с прикроватного столика бутылочку с ароматным маслом, пролил немного на Кармиэла, размазывая масло по его телу, двигая пальцами медленно, наслаждаясь каждым коротким движением. Вылил немного себе на ладонь и изогнулся, смазывая им себя. Маг выгибался, покусывая губы. Иллис наклонился, заглядывая ему в глаза, как в первый раз — потерялся в их янтарной глубине. Скользнул чуть вперед, направляя его плоть, медленно впуская ее в себя. Кармиэл приглушенно застонал-зашипел, растворяясь в ощущениях. Иллис двигался. Покачивал бедрами, постанывая, выгибался, лаская одной рукой себя, второй — грудь и живот Кармиэла. Маг распахнул глаза, залитые янтарем напрочь, лишенные зрачков. -Люблю. — Миэ..Миэ! Люблю…- Иллис терял над собой контроль, двигаясь все быстрее, насаживаясь на его плоть все глубже. Маг только тихо стонал в ответ. Юноша забился на нем, как бабочка на булавке, сжимая его собой так сильно, так сладко. Кармиэл выплеснулся с долгим стоном. Иллис поник, тяжело дыша, опустил голову ему на грудь, расплескивая медовые волосы по плечам и постели. — Так… было хорошо? — Безумно хорошо… — Спасибо, астани. — Кто? — Астани. Это значит…единственный. Маг улыбнулся, превращаясь, обвился вокруг любимого. Иллис обнял его кольца и мгновенно уснул, спокойно и счастливо. Впервые за семь лет не видя снов о Лелли, не вспоминая и не шепча его имя. — Доброе утро… — Кармиэл смотрел на посла. — Доброе! — Иллис расплылся в счастливой мальчишеской улыбке. — Как спалось? Я не сильно тебе чешую помял? — Нет, что ты, ничуть… — и Питон свернулся на кровати. На террасе зазвучали голоса, в дверь постучали. — Иль, открывай, соня, мы знаем, что ты тут! — Лир был достаточно бесцеремонен, чтобы по праву старого друга ввалиться к Иллису с раннего утра. «Ну что, откроешь?» «Ну он же не отстанет!» — Иллис пожал плечами с беспомощной улыбкой, накинул на голое тело халат, потуже подпоясав его и пошел открывать. На пороге стояли Лир и его супруг, с удочками и ведрами. — Айда с нами на рыбалку! — это было предложение Сарджела, сам Лир явно собирался поохотиться на травы, как всегда. Змей медленно так пополз по Иллису, сонно и лениво. — Надо же, кого я вииииижу! — протянул Лир, прищуривая зеленые глаза, тряхнул рыжей гривой. — Может, вернешь облик, братец? — он внимательно смотрел, как бережно и нежно держит Иллис тяжелое змеиное тело. Питон показал ему язык, поплотнее обвиваясь. «Мое» Лир расхохотался, так заразительно, что улыбнулся даже алеющий от смущения Иллис: «Твое-твое, младший. Только все же надо поговорить. О твоем мальчике.» «О боги, ну что с ним не так?», — провозгласил маг, переползая на брата. — «Неси меня» Лир кивнул возлюбленному и послу: — Мы скоро, собирайся, Иль, я намерен вытянуть тебя на природу и поэксплуатировать. — и продолжил мысленно брату: «Я тебе удивляюсь, Кармиэл. Мальчишка — посол иной державы. Ариана — мирная и нейтральная страна, но сейчас в верхах началась заварушка, и кто его знает, что за задание пришлют Илю в следующей депеше. А ты, как хранитель своего сюзерена, учуяв опасность для его жизни, вынужден будешь его…скажем так, остановить. Где я не прав?» «Он телепат», — невозмутимо сообщил маг, засовывая вечно мерзнущий хвост в штаны брату. «Я об этом прекрасно осведомлен. Уже лет десять как. И сейчас он нас не слышит, уж поверь мне.» — Лир легонько щелкнул змея по носу. Хвост погладил все, что нашел в штанах. — «Тьфу, охальник! Я замужем! Ты мне ответишь или нет?!» — Лир смеялся, открывая дверь башни мага. Змей брата ласкал крайне интенсивно. Морда при этом была наглая до жути. — «Таааак, тебя что, Иль не удовлетворил в постели? — травник посмотрел в янтарные глаза, считывая воспоминания. — «Ого! Он ведь сам тебе отдался! Я по-ра-жен! В самое сердце! Мне его позвать?» — Змей, не отвечая, о брата уже так терся, что едва с ног не сваливал. — «Позвать.» — сам себе кивнул Лир, снял блок от Иллиса и позвал его. Стянул с себя тугие, как пружина, кольца змея, придерживая недовольно мечущееся тело. — Тише, танраэль, тише, сейчас. Змей снова обвился, уже вокруг Сарджела. Тот перехватил голову змея, покачал головой и тоже стянул его с себя. Подозвал Иллиса, вручая ему возлюбленного: — Любитесь. Ходу, Лир! — за оборотнями только пятки засверкали и листья столбом взвихрились. Змей обвился вокруг посла. Иллис тихо охнул: Кармиэл в горячке гона силу не соизмерял, а оборотни были посильнее людей. Уселся, почти упал на узкую магичью постель, поглаживая, успокаивая змея: — Тихо, тихо, астани, не спеши! Маг перевоплотился. Застонал тихо, раздеваясь. Иллису было только пояс развязать — и он остался в распахнутом халате на голое тело. Кармиэл зацеловывал его, царапаясь. Иллис выгибался, подставляя под поцелуи всего себя, стонал негромко. Ему враз стало жарко. — Люблю. — И я тебя люблю, астани, Миэ! — Иллис обхватил его бедра ногами, потираясь, прижимаясь сильнее. Кармиэл тихо застонал, входя в тело любимого. Иллис слабо вскрикнул, впился пальцами в плечи мага, но еще сильнее вжался в него, тяжело дыша. — Даааааа…аааааххх… Кармиэл двигался, хрипло дыша. Иль раскрывался навстречу. Тонко постанывал, прижатый к постели. — Еще…как…хорошо, Миээээээ… -Алэтэ нэлл.. — Ммммммм…астани..аэно…оххх, еще! Кармиэл двигался, чуть шипя. Иллис выгнулся, едва не ломаясь пополам, выплескиваясь с долгим стонущим криком. Маг снова его поцарапал, кончая. Иль лежал, пытаясь успокоить дыхание, прижимая к себе любимого. Царапины слегка саднили, как и задница, которую змей не удосужился подготовить, но юноша улыбался тихо и ласково. Все это были мелочи, на которые не стоит обращать внимание. Кармиэл мурлыкал, утыкаясь ему в шею. — Я люблю тебя, веришь? — Иллис перебирал его волосы, поглаживал, пропускал через пальцы, как снежное серебро. — Верю. — И мне так хорошо… — Иллис зевнул, поерзал, подгребая любимого поближе к себе, обхватил его двумя руками. — Я посплю еще немного? Что-то я совсем не выспался. — Поспи. Иллис закрыл глаза и уснул. Кармиэл придремал рядом, пригрелся. Лир тихо прокрался в башню, подошел неслышно и полюбовался на свернувшихся одним клубком молодых людей. «Эх, танраэль, вечно с тобой проблемы…» «Кто б говорил» «Я б говорил. Я сижу себе тихо-тихо, как мышь в норе, замужем, и глэрд на меня внимания не обращает. А вот ты…Ты думаешь, я просто так, в гости приехал? При том, что меня из Ирейн-Таора выпускать не должны были никогда?» «А я особо буйствую? Живу в башне.» «И твари Тьмы у тебя просто так по окрестностям разгуливают?» «Конечно» «Ну-ну. Короче, меня прислали узнать, что здесь творит опальный некромант.» «Я не некромант, мать вашу. Я чернокнижник» «Угумс. То есть, маг по определению — темный. Вот и творит всяких бестий на гибель людям. А то, может, и вовсе еще одно покушение готовит? Брат, я серьезно.» «Она на меня напала… вон, следы клыков..» «Если бы убила — это стало бы доказательством твоей невиновности. И то не факт — может, просто из-под контроля вышла. А так… Думай, Кармиэл, думай. Я должен приехать и доказать глэрду, что ты чист!» «Дай ему в наглую тигриную морду с ноги… и заяви, что я невиновен» Лир тихо рассмеялся, чтобы не потревожить Иля. «Ты мне не ответил ничего о мальчишке. Допрашивать ведь станут не меня одного — Сарджела тоже. Он о нем скажет. Ариану лихорадит, мне странно, что Иллис об этом еще не знает. Умерла Королева-мать, Хранителем трона при младенце-короле остался герцог Эдрейарри, та еще тварь. Со дня на день малыша Юннаса отравят или задушат, и он взойдет на престол, как единственный наследник династии. И Арианна начнет войну. Иллис присягал своей стране на верность, если ему прикажут убить короля Сейла, он не сможет не выполнить приказ. Я тебе обрисовал ситуацию. Думай.» «Значит, я сейчас кастую портал до Арианы и мы спасаем ребенка» «Мгм…круто! И куда вы его денете? Оставите при дворе Сейла? Тогда Эдрейарри поимеет роскошную возможность поднять крик, что вы его похитили — и начать войну.» «Ты не дослушал… и я гипнотизирую герцога к такой-то матери» «Надолго? Ну, загипнотизируешь ты его —, а придворный чародей у них там, хоть и выглядит милым старичком — божьим одуванчиком, но маг ого-го какой. Так он и не просечет ни портал, ни чары?» «Мои - нет. К тому же, чародею войны явно ни к чему» «Ладно, сейчас? Боги, я снова встреваю в неприятности, чует мой хвост!» «Как будто глэрд не знал, чем это кончится… Дай-ка угадаю, тебя консультировал перед отъездом его исхани, старая сволочь Аркейн» «И гадать не надо.» — проворчал Лир, поднимаясь с кресла. Протянул брату руку: «Мальчишку с собой берем?» «Разумеется… Он знает дворец» — Иллис, подъем. Иллис недовольно мяукнул, но на постели сел, впрочем, глаз не открывая: — А что, уже утро? — Ариана в опасности. Просыпайся, герцог. — Я граааа…аауууэээммм…граф! — Иллис протер глаза, увидел Лира и заалел, прикрываясь простынкой: - Ой! — Да мне до одного места, кто ты. Война на пороге, — Кармиэл творил портал. Иллис посерьезнел, мгновенно оделся: — Оружие! Я быстро! — Сарджел где? — Уже здесь. — высокий оборотень — русал вошел, вручая Иллису его мечи, арбалет и стопку одежды. — Готов. — Отправляемся. — Кармиэл раскрыл портал. Иллис в него ввалился, как был — в халате. Проморгался после перехода. — Ага, дом, милый дом. Точнее, не совсем дом — добро пожаловать в королевский дворец Арианы, в мои скромные покои. — Иллис умчался переодеваться. — А тут мило. Посол услышал, фыркнул: — Ты еще моего замка не видел! Вот там — мило. А тут — серо! — вышел, одетый в строгий камзол из черного бархата, с серебряной вышивкой по отворотам и подолу, темно-серые шелковые бриджи и высокие сапоги с серебряными пряжками. Повязал темно-медовые волосы, уже расчесанные, бархатной лентой. Прицепил на пояс парные мечи, под кружевными манжетами рубашки спрятал наручные ножны парных же кинжалов. — А теперь мне кто-нибудь объяснит, что происходит, почему мы в Ариане и зачем мы тут? — Лир, действуй. Я пока помагичу. Лир пересказывать не стал — просто сбросил общим итогом свои выкладки и то, к чему пришли они с Кармиэлем. Иллис только кивнул. — Идемте, я проведу вас потайными ходами почти к детской, а дальше посмотрим. — Идемте. Потайные ходы были пыльными, было видно, что ими уже лет сто никто не пользовался. Иллис открыл маленькую дверцу в стене, замаскированную со стороны комнаты под шкафчик. — Это должна быть комната няньки или прислуги. — Понятно. — Кармиэл прислушался. — Живых нету. В смысле, угрозы нет. Иллис шел впереди. Для человека — вполне себе бесшумно. Старые паркетные полы не скрипели, изученные в свое время им вдоль и поперек. — Сюда. Странно…Почему у покоев принца нет охраны? Кармиэл метнулся вперед тенью. Что-то глухо стукнуло. — Успели. — Маг поднял на руки ребенка. Младенец попробовал заплакать, но прекратил, всмотревшись в янтарные озера глаз странного парня. — И что теперь? — слегка растерянно вопросил Иллис. — И что вы здесь делаете? — в дверях, направив на живописную группу многозарядный арбалет, стоял лорд Хранитель, герцог Эдрейарри собственной персоной, а сзади перезвякивалась доспехами и оружием та самая, пропавшая стража. Кармиэл прикрыл глаза. Из угла рта поползла струйка крови, зато стража повалилась как подкошенная, а герцог оцепенел. Иллис осторожно вынул у него из руки арбалет, снял пояс с клинками. Маг открыл глаза. -Уходим. Иллис обнял мага, поддерживая: — Куда? Что с тобой? — вытер пальцами кровь с лица, тревожно всматриваясь в побелевшее лицо мага. — Неважно. Сейчас… Подожди. — Кармиэл коснулся висков герцога. — Кладите ребенка на место. Посмотрим, что будет. Иллис покачал головой и уложил придремавшего принца в его колыбель. Герцог подошел к колыбели. — Спишь, малыш… Спи-спи. Маг с облегчением вздохнул, глядя на качающего колыбель регента. Посол прошептал на ухо магу: — Мне все равно страшно его оставлять…Ты уверен, что твои чары надолго? — Это не чары. Это черная магия. Я ему просто мозг перевернул. — Ммм…ладно. теперь можем идти? —, а про себя Иль подумал, что надо будет списаться с придворным магом, чтобы присмотрел, все же, герцог не один задумывал покушение на принца, и если он вот так резко изменит планы, то остальные, скорее всего, возьмутся устранить его, как главного конкурента. — Мне нужно к здешнему магу. — Читаешь мысли? Идем. Лелли, ты можешь пока вернуться с супругом в мои комнаты, подождать. — Хорошо. Герцог ворковал над ребенком, не обращая внимания ни на кого. Кармиэл пошагал вслед за Иллисом. Тот провел мага мимо стражи так, словно это было в порядке вещей — внезапно вернувшийся посол, под ручку с незнакомцем в балахоне чернокнижника, идет на чашку чаю к придворному чародею. Вайрас, седой, как лунь, но не выглядящий старым, уже ждал их на пороге. Темно-синяя мантия подчеркивала его сухощавую, невысокую фигуру, аккуратная седая бородка делала похожим больше на лекаря, чем на мага. Зато глаза были непроницаемо-черные, хоть и оставляли впечатление теплоты. — Здравствуйте. — Кармиэл вытер кровь. — Приветствую, коллега. Проходите, сейчас налью вам укрепляющего отвара, как раз приготовил. — Вайрас провел их в свой кабинет, указал на мягкие кресла у круглого столика. Выставил на него маленькие чашечки. — Ну-с, поделитесь, коллега, что именно вы с герцогом сотворили? И — благодарю, сам я не мог вмешаться, к сожалению, когда-то поставил на мальчишку защиту от самого себя. — Обыкновенное перетряхивание мозгов. Замена понятий. Желание убить — на желание защищать. Ненависть — на любовь. Теперь он станет для ребенка и отцом и матерью. — Я рад. — старый чародей внимательно смотрел не на чернокнижника даже, на Иллиса. — Дитя мое, с тобой все хорошо там, в Родезии? — Да, вполне, дедушка. Спасибо. — Иллис улыбнулся. Кармиэл поперхнулся отваром. И разом грохнул на мысли и эмоции все блоки, какие только смог вспомнить. — Ты чего, астани? — удивился Иллис. — Отвар не в то горло попал. Посол допил свой чай и встал, наклонившись над старым магом, потерся о его плечо, как котенок. — Нам пора, пока никто не спохватился, чего это я расхаживаю по дворцу, вместо того, чтобы сидеть при дворе короля Сейла. Ты пиши, а? — вышло жалобно, и Иль покраснел, — Я соскучился! — Ну что ж… Был рад встрече, мастер Вайрас. Может быть, еще увидимся. — Кармиэл встал, разгладил мантию. «Берегите Иллиса, он еще совсем ребенок» — Я тоже рад нашей встрече, наслышан о вас, мастер Кармиэл. До свидания. — о том, что заметил манипуляции мага с сознанием, старый чародей не обмолвился ни мыслью, ни словом. «Берегите его вы — я не смогу взять человека в Арджену». — Кармиэл вышел. «Хммм, и его чувства для вас — пустой звук? Ну, что ж…Мне жаль.» — донеслась до него мысль Вайраса. Иллис взял своего Змея под руку, приластился. — Ты чего такой смурной? Что-то случилось? — Нет-нет. — Кармиэл его поцеловал. — Мы вер…ой… — Иллис заглянул в свою спальню и смущенно прикрыл дверь назад. — Подождем? Пока эти двое налюбятся? — он плюхнулся в кресло у камина, подобрал под себя ноги, задумчиво глядя в огонь. — Как тебе мой дед? Правда, он не совсем дед, скорее, пра-прадед, я сколько себя помню, он всегда таким был, как сейчас. — Он мудр. — Кармиэл тоже смотрел в огонь. — И занууууууден. — Иллис рассмеялся. — Он меня пытался учить, но кроме мысленной речи, мне от его способностей ничего не передалось. — Ну, это не всем дается. — И хвала богам, мне и не надо. Астани. — Иллис выскользнул из кресла и опустился на ковер у ног Кармиэла. — Спасибо, что спас принца. — Ну, я спасал себя.. — Ммм? Почему себя? — Иллис уложил голову ему на колени и обнял. — Потому что выбора меж тобой и Стэном я б не пережил. — Я бы тоже. И за это спасибо. Что избавил от выбора. Кармиэл улыбнулся. Из спальни, довольно потягиваясь, выбрались ардженцы. Лира смутить было, кажется, невозможно, он, даже заметив, что Иль покраснел, углядев на его шее след страсти русала, только усмехнулся. — Простите, что пришлось нас ждать. Можем возвращаться? — Можем. — Кармиэл махнул рукой, открывая портал. Очутившись в башне мага, Иллис почувствовал, что все-таки ему до жути хочется спать. Широко зевнул, в последний момент прикрывшись кружевной манжетой. — Ну, можно я подремлю? — Ложись, любимый. — Погладил его по спинке Кармиэл. Посол распустил волосы, стащил камзол и сапоги и свернулся клубочком на его узкой постели. Лир поманил брата за собой наружу. День едва перевалил за половину, жизнь во дворце только начинала пробуждаться. — Так, а теперь мне очень интересно, зачем щиты? Даже я тебя не чувствую. — Мне надо разобраться. — В чем? Что такого тебе сказал мастер Вайрас? — В себе, Лир. Мне надо разобраться в себе. — Что ж, разбирайся. Нам пора. Думаю, глэрд получит подробный отчет, который его устроит. И я постараюсь убедить его в том, что ты по прежнему не затеваешь ничего опасного и вольнодумного. — оборотень обнял брата, взъерошив ему волосы. — Танраэль, пиши мне. Я скучаю, пусть глэрд хоть зачитается нашими письмами, мне разрешили писать. — Аркейн вернет меня в Арджену, — глухо сообщил Кармиэл. — С чего бы это? — маг вынул из кармана письмо. «Вам разрешено вернуться в Арджену. Герцог Танэлис» — Прекрасно, что тебя так расстраивает? Ты не хочешь домой? — Лир непроницаемо посветил на брата золотистыми глазами. — Нет. И ты знаешь причину. — Просвети, кажется, причины я запамятовал. — Лир сорвал позднюю розу и украсил ею белые волосы брата, ласково проведя пальцами по его щеке. — Я люблю его. — И? Что-то мешает тебе взять его с собой? — Как будто ты не знаешь Аркейна. Он начнет меня шантажировать Иллисом. — В письме не сказано «обязан», сказано «можешь» вернуться. Не возвращайся. И, еще одно. Иль тебя, конечно, не просветил, что его «астани» значит что-то схожее с нашим «исхани». Оттого и именование понятия схожее. И если ты уедешь, бросив его здесь… Мальчика мне будет очень жаль. — Расшифровка письма: «быстро сюда и только посмей начать рыпаться». А Иль… — Я не буду тебе ничего советовать, братишка. Решать тебе. Просто, если решишь все же уехать без Иля — сотри ему память. Или хоть заблокируй ее. Или уж сразу убей сам. Чем-нибудь, типа медленно действующего яда, чтоб тебя не заподозрили. — Лир поцеловал Кармиэла в щеку и взял мужа под руку. — До встречи, танраэль. Нам пора. -До встречи, дираэль. Ардженцы отбыли через несколько часов — Иллис как раз успел отоспаться и выползти их проводить. Кармиэл был задумчиво-печален. Король Сейл — тоже. — Уезжаешь? — он поманил мага, стоящего у его трона, наклониться. — Бросаешь меня на растерзание местной нечисти? — Нет, ваше величество. Не уезжаю. Пока что. Ох, Стэн, что мне делать? — Могу написать твоему глэрду, что не отпускаю тебя, убоявшись покушений. Что «такая корова нужна самому», прости за каламбур. Не хочу я тебя отпускать, если честно. — Напиши. Может быть, поможет. Иллис подошел, поклонился. — Чудесно выглядите, сир. Позвольте мне слегка обнаглеть и пригласить вас на празднование моего дня рождения? — он уже успел перекинуться парой слов с поварами и договориться о том, что придет готовить на кухню сам. — О, разумеется, посол Витрин. Иллис просиял. — Тогда, завтра, в шесть часов, я жду вас, и вас, тор Кармиэл, в моих покоях. Клянусь, вы не разочаруетесь. — Кармиэл кивнул. — «Ты расстроен чем-то, астани?» — Иллис сожалел, что заглянуть под шелковую повязку не может, полюбоваться и утонуть в янтарном завораживающем взгляде своего змея. «Вести из дома, любовь моя» «Расскажешь? Я буду тебя ждать вечером.» «Конечно, исхани» Посол послал ему полный любви взгляд и мысль без слов — просто тепло и нежность. На него при дворе уже не просто косились — обходили, как и самого мага, десятой дорогой. Иллис скучал, но стоически переносил отчуждение, только хмыкая. Кармиэл сверкнул янтарем взора сквозь повязку. Иллис с нетерпением дожидался вечера. Заварил ароматный чай, приволок с кухни снова собственноручно испеченные булочки с кремом. Переоделся в сорочку из мягкого шелка и тонкие брюки из такого же шелка, но черного. С каждой минутой ожидания все больше хотелось обнять и зацеловать оборотня, отдаваться ему или брать — не суть важно, главное — быть с ним. Змей вполз в дверь, поднялся на хвосте. И был немедленно сгребен в объятия, обласкан и едва не облизан от морды до кончика хвоста. Питон обвивался вокруг посла, нежно шипя. Иллис шипел едва ли не так же, плавясь от нежности прикосновений змеиной чешуи к телу через шелк. Нашептывал любимому самые нежные глупости, что мог придумать. — Миииииэээээ…чааааай стыыыыынет…ммммм, дааааааа! Кармиэл перекинулся. Поцеловал. Иллис на поцелуй ответил с таким жаром, что поранился о змеиные клыки возлюбленного. Но на такие мелочи он уже не обращал внимания. — Люблю. Иль шептал в ответ что-то по-ариански, нежно-переливчато. — Астани, астани, наи майво, наи беллире, ниэлль, Миэ! Маг целовал. Иллис не мог оторваться от его губ. Коготок увяз — всей птичке пропасть. Юный посол давно пропал — когда понял, что любит, когда взял себе девственность змея. Кармиэл подтолкнул его к кровати. Иль распластался по алому покрывалу, прерывисто дыша. Маг ласкал его руками и язычком, раздевая. А кроме рубашки и брюк, снимать было нечего, из них юноша выскользнул быстро. Тихо застонал, ощутив прикосновение прохладного воздуха к разгоряченной коже. И касание прохладных сухих ладоней любимого. — Люблю, — шептал Кармиэл, осыпая его поцелуями. Иллис извивался в его руках, похлеще змеи, умоляя и выстанывая его имя. Маг, выскользнувший из мантии, прижимался к нему, потирался. Иль не выдержал, притягивая его к себе плотнее, раскрываясь под ним: — Миэ, возьми! Маг дотянулся до смазки. Нанес ее на себя и на Иллиса. — Нэлл. — А нелл, а те.. — Иль подался вперед, не в силах ждать, тихо вскрикнув. Запрокинул голову, открывая тонкое нежное горло. Кармиэл вошел в него, шипя тихо и сладко. Иллис тонул в неге, растворялся, отдаваться было так восхитительно — приятно, не меньше, чем брать самому. Маг что-то шептал ему на ардженском, на родезийском, о любви, о чувствах. Иллис млел, говорить он не мог — из горла рвались только стоны. Кармиэл кончил с тихим шипением, в котором отчетливо угадывалось имя любимого. — Аааааааххххх…Миээээээ… — Отпускать мага Илис был явно не намерен, обняв всеми конечностями. — Люблю тебя. — Люблю, — Иль задремал, уткнувшись носиком в плечо. В дверь постучали. — Оооо, нет, кого принесло? — Иль зарылся глубже в плечо любимого, открывать явно не собираясь. — Узнай, вдруг что-то крайне важное? Стук повторился. Посол, мысленно матерясь, выпутался из-под Кармиэла и укутался в халат, шлепая к двери босиком. За дверью стоял высокий мужчина в синем. — Посол Витрин? — Чем могу быть полезен? — Иллис чуть прищурился, разглядывая нежданного гостя. — Мне б повидать Кармиэла. Иллис слегка опешил. — Эммм, ну, проходите, я позову его. — он развернулся и прошел в спальню, на ходу почесывая макушку. - Миэ, там — тебя… — Кто там меня? — Не знаю. Первый раз его вижу! — Ммм? — Кармиэл выглянул. Оцепенел. — Простите, может быть представитесь? — Илю молчание Кармиэла не понравилось. — Аркейн Киртайн, герцог Танэлис. — Очень приятно, тор Танэлис. Чаю? Бренди? Вина? — Иллис вспомнил о том, что он все-таки дипломат, и что есть такое понятие, как этикет. — Нет, спасибо, мне хватит Кармиэла. — Хорошо, я оставлю вас наедине. — юноша вышел на террасу, поражаясь сам себе. Какой-то незнакомый ардженец, нет, он, конечно, знал, что это советник глэрда, но вот так оставить любимого? Из комнаты не доносилось ни звука, только негромкое ворчание и шипение, словно там разговаривали змей и какой-то хищник семейства кошачьих. Иллис нервничал все больше — если они и говорили, то мысленно, и закрываясь от него весьма и весьма успешно. А на улице было не лето, а халатик на Иллисе был тонкий, шелковый. Через полчаса у него не попадал зуб на зуб. Он тихо поскребся в собственные покои. — П-простите, я м-могу п-пройти? М-мне только п-переод-деться… Дверь открылась. Лапой. Хорошей такой, могучей лапой. Рыжей. В полоску. Иллису было все равно — он так замерз, что хоть дракон, хоть птица Рух, он проскользнул мимо тигра к камину, стянул с кресла плед и завернулся в него. Оборотни из уважения к послу перетекли в облики людей. — Я надеюсь, что вы меня поняли, Эрестайн. — Да, герцог. — Позвольте полюбопытствовать, что привело Вас в Родезию? — «Среди ночи, фыррррк.» — Иллис не сдержался. — Среди ночи меня привело срочное дело к вашему супругу. Иллис изобразил раскаяние, и смущение. — Простите. — и только потом до него дошло, как тигр его назвал. — Супругу? — он перевел взгляд на змея. Отчаянный и полный надежды взгляд. — «Я был бы счастлив назвать тебя супругом.» Кармиэл кивнул медленно. — Да, у нас возникли с герцогом… трудности общения. — Ммм? Простите, я не соображу никак…Что-то случилось? Это из-за тех вестей? — Не совсем. — Поясните? — Просто тор Эрестайн отказывается отправляться в Арджену. — хмыкнул герцог. — А зачем? Ведь он на службе, и бросить короля Стэна не может! — Иллис уже немного разобрался в хитросплетениях интриг Родезийского двора, и понял, что стоит магу покинуть дворец дольше, чем на пару дней — короля не спасут ни доспехи, ни охрана. — Именно это я и хотел услышать и удостовериться. — Удостоверились? — «Тьма забери, я не хочу его отпускать ни в какую Арджену!» — Вполне. До встречи, тор Эрестайн, тор Витрин. Иллис вскочил, поклонился. — Приятно с вами было познакомиться, тор Танэллис. — И мне, тор Витрин. — Ардженец исчез так же незаметно, как и появился. Иллис передернулся под пледом: — Астани, иди ко мне. Обними меня? — Кармиэл стиснул его в объятиях. — Ох… Иллис положил голову ему на плечо, вдыхая аромат тела и волос — сухой, чуть горьковатый, и с ноткой запаха роз и орхидей. — Я бы хотел остаться с тобой навсегда вот так, рядом. — И что мешает? Герцог оставил меня в покое. — Я пока еще посол своей страны. Срок посольства истекает через два месяца. -Я буду с тобой. — Я попрошу деда, он выхлопочет мне разрешение остаться в Родезии. Наверное. Я так хочу, астани. -Я тоже этого хочу. Всей душой. Иль потянулся поцеловать, обнял нежно, обвился, как лоза или змей. — Не пущу тебя никуда и не отдам никому. Будешь моим мужем? — Буду, исхани. — Поспим? С утра напишу деду. — Иль отогрелся и зевал. -Поспим, любимый. Утро пришло — хлопотное, мага с утра вызвал король, Иллису пришла сразу куча депеш, он медленно и вдумчиво прочитывал их, писал отчеты и ответы, откладывал. Пока не взял в руки написанную рукой герцогини Велены. Подписана была герцогом, но Иллис напрягся. «Свернуть посольство в Родезии. В кратчайшие сроки вернуться для принятия наследства и титула.» — Чего? Какого еще титула и наследства? Кармиэл, как всегда, красовался у трона и ни о чем не думал. Иллис склонился перед королем. — Прошу меня простить, ваше величество. Лорд Хранитель отзывает меня. Завтра я должен покинуть Родезию. Маг не пошевелился. Стэн изумленно приподнял бровь: -Ну… Что ж, посол, вы всегда будете желанным гостем в моем королевстве. — Я думаю, что постараюсь вернуться как можно скорее. — Иллис церемонно опустился на одно колено, — Я ведь хочу просить вашего благословения на брак с тором Эрестайном. -Но… Почему у меня? Вы не мои подданные. — По законам Арианы благословение может дать любой Владыка. Просто мой король еще младенец, а единственный Владыка, которого я знаю и к кому могу обратиться - вы, сир. «Что ж ты молчишь? Астани?» «Я обалдеваю, любовь моя» -Ну в таком случае. Благословляю вас. «Не ты один, посмотри на придворных!» — Иллис мысленно смеялся. Двор — будто в музей скульптур превратился. И все глазели на него, как на самоубийцу. Маг обнял его, привлекая к себе, и крепко поцеловал. Леди попадали, как кегли. Иллис ответил — не менее страстно. «Шок всем обеспечен» «Мне плевать, веришь? Главное, чтобы быть с тобой. Ты дождешься? Я из Арианы привезу свадебные браслеты. Долго не задержусь.» «Я буду ждать» После обеда Иллис прямиком направился на кухню — готовить праздничный ужин. Виртуозно и вдохновенно, не просто угощение на день рождения — трапезу на обручение. Ритуальные пироги с самыми сладкими и ароматными ягодами, которые только были свежими или в варенье. Чтобы ожидание свадьбы было сладким. Уморился, но приготовил все в срок. Слуги сервировали стол в покоях посла. Иллис успел наскоро помыться и переодеться, заплел длинные еще влажные волосы в церемониальную косу. Вынул из сундучка свое самое большое сокровище: бутылку «Сиреневых Грез». И стал ждать. Король пришел, облаченный в серо-серебристое, Кармиэл — в черно-синее. Льдистые отсверки камней в серебре заколок на волосах змея. Теплое сияние золота фамильных перстней короля. В комнате горели сотни свечей, грея ее и ароматизируя воздух маслами лимона и сандала. Сапфиры в ушках и на пальцах Иллиса переливались в их свете, оттеняя блестящие счастьем глаза посла. Черный бархат и золото вышивки — нежную кожу и золотистые волосы. — Я счастлив, что вы пришли. Король вручил ему подарок — родезийские сладости, которыми страна славилась на весь мир. Иллис, сластена, растаял и все время облизывался на них, пока потчевал гостей вином и своими кулинарными шедеврами. Беседа текла неспешно и тепло. Иллис мысленно признавался в своей любви магу. И под конец вечера, подсев рядом, приобнял, нашептывая на ушко о своем желании, взял в ладони руку мага и надел ему на палец свое кольцо, оказавшееся удивительно впору. Стэн исчез втихомолку, не мешая паре. Кармиэл улыбнулся. -У нас… Обычно браслеты. — В руках его мелькнул серебряный блик. — У нас тоже. Это просто подарок на помолвку. Боги, как же я не хочу уезжать! Что еще за титул, что за наследство? У меня после мора не осталось никого, кроме деда! -Хммм. Узнаешь там. — Кармиэл надел браслет ему на руку. — Не забывай меня. Иллис коснулся губами полоски металла, и крепко поцеловал Мага. — Будь моим сегодня. Кармиэл кивнул. Иллис потянул его в спальню, медленно и аккуратно раздевая по пути. Когда они добрались до постели, на змее не осталось ничего, кроме украшений. Иллис быстро выскользнул из своего наряда. -Я люблю тебя. Иль отвечал ласками. Изучая язычком, пальцами, губами — каждый миллиметр тела любимого, смотря на его отклик. Запоминая на всю жизнь. Маг выгибался и тихо шелестел. Как в первую ночь, юноша не торопился, хоть и помнил о более высоком болевом пороге, но ему нравилось чувствовать, как охватывает его пальцы в ароматной смазке тугая горячая плоть, нравилось готовить змея медленно, разжигая в нем желание с каждым движением рук, губ. Хотелось снова слышать его стоны, довести до грани и удержать. Кармиэл прерывисто шипел, извиваясь с поистине нечеловеческой грацией. -Иллис-с-с-с-с. Любовь моя. Иллис-с-с--с. Иль развел пальцы внутри него, переворачивая его на спину и придерживая за бедра одной рукой, склонился и обхватил его плоть губами, облизывая и пробуя на вкус. Глаза Кармиэла вспыхивали двумя янтарными кострами. «Чего ты хочешь?» А губки продолжали скользить и ласкать, сжимаясь и расслабляясь, язычок заласкивал, обвивая и поглаживая. Собственное желание уже кружило колову. «Возьми меня, возьми» «Любииииииииимый…» Иль толкнулся в тело нареченного, мягко, медленно. Принимаясь ласкать его руками. -Люблю, — вслух простонал маг. — Люблю тебя, муж мой. Иллис, сколь бы неопытным он ни был поначалу, сумел сдержаться, заставляя Кармиэла балансировать на самой острой грани удовольствия, чуть-чуть меняя темп, глубину и угол движений. Маг стонал так, что в саду розы распускались и буйно цвели. Иль измучил его до потери голоса, и сам едва не тронулся, сдерживаясь, пока не заглянула в окошко предутренняя звезда. И тогда он позволил себе и Кармиэлу сорваться одновременно. — Астаниииииии! Миэ!!! Маг зашипел, обессилено распластываясь по кровати. Иллис обнял его, укачивая в объятиях, усыпляя. И едва забрезжил рассвет, выскользнул из постели, тихо-тихо и быстро оделся, взял только самое необходимое, оставляя в посольских покоях дворца все так, как есть — он собирался вернуться самое позднее, через пару недель, учитывая все проволочки и формальности. Кармиэл дремал, разметавшись по постели. И снилось ему, что он вместе с Иллисом прогуливается по саду. Герцогиня Велена, супруга Лорда-Хранителя, встретила Иллиса прохладно. Если не сказать больше. Через пару десятков минут усердных расшаркиваний и протокольства, Иль, доведенный до тихого бешенства полунамеками, наконец-то узнал, что, оказывается, был не родным сыном графа Витрина. А отданным ему на воспитание сыном герцога Аллена, который, пережив мор, внезапно скончался от обычной простуды. Вскрыв его завещание, поверенный обнаружил такую информацию. И теперь юному герцогу надлежит вступить в права наследования и обучиться управлению герцогством. Иллис был в полной прострации. Кармиэл ждал. Терпеливо. Считал дни до встречи. А Иль все не возвращался. Маг грустнел, теперь уже по иной причине не поднимая от пола глаз. Слуги в замке Ас-Аллен просто стонали от юного наследника. Он, как дикий дэв, переворачивал все вверх дном, докапываясь до сути. Учился — упорно и прилежно. Засыпая все чаще головой на куче бумаг в кабинете, и видя во сне своего змея. -Ты так скоро совсем умрешь. Посмотри — кожа да кости остались! — укоризненно покачал головой король Сейл. — А что делать, Стэн? — Есть одна идея. — Через три дня у трона короля стоял другой маг. Стихийный. С глазами цвета аметиста. А Кармиэл задумчиво похлопывал по плечу спящего Иллиса. — Ох, Миэ…еще минутку… — Иль жалобно улыбнулся сквозь сон, чуть приоткрыв глаза, снова сомкнул ресницы, и тут же вскочил, роняя кресло: - Миэ?! Астани, это ты? -Я тебе снюсь, — сообщил маг. — Тогда поснись подольше! — Иллис сгреб его в объятия, пряча лицо в его волосы. — Это тыыыыы… -Я — твой самый ужасный кошмар, который тебе до конца жизни будет сниться. — Ты мой самый сладкий сон. Даже не знаю, за какие заслуги данный! Любимый мой! — Ха! Сон! Ну, как ты тут? — Уе…замотался я с этим наследством! Но тебя я не отпущу, пусть король Стэн ищет другого мага! Мы к нему в гости будем ездить. -Он нашел уже. — А если нашел…- Иллис вынул из-за пазухи толстую витую цепочку, на которой болтался теплый от его тела браслет — серебро с льдистыми сапфирами, снял его и защелкнул на запястье мага, отодвинув рукав балахона. — Добро пожаловать домой, муж мой.