Несчастный

      Мудак ли я? Хм, в последнее время я не сделал ровным счётом ничего, за что меня можно было бы так назвать. Зато сейчас я встречаю одних мудаков. Линда, Коичи...       Меня удивил Коичи. На первый взгляд добрый парень, а оказался мерзавцем. В школе он был энергичным, весёлым и безответственным, последнее я всегда ненавидел в людях. Когда я встретил его недавно, он казался мне всё таким же. Но нет. Этот человек из-за какой-то бабы (или что там у него?) решил совсем не торопиться на важную операцию на сердце. На сердце... Из-за него мог бы умереть человек. Интересно, ему было бы всё равно? Я вдруг понял, что мне хотелось бы с ним поговорить. Правда, очень хотелось бы. Ну хватит о нём...       Мне позвонил Огава и рассказал о том, что мужчине удалось выжить. И всё благодаря мне. Ведь это именно я предупредил его о больном. Меня немного смутило то, что, когда я осознал, что я по сути спас человека, я почувствовал счастье. Но счастье не из-за спасённого человека. Нет. А такое счастье, которое мог чувствовать... Ну при победе над очередным врагом, например... То есть... Когда я раз за разом побеждал в своей битве с Л, я чувствовал что-то подобное...       Только тут всё по-другому. В случае с убийствами других и моими победами хорошо было только мне, а в этом случае хорошо не только мне, но и тому мужчине, его родственникам, друзьям, Огаве. Это существенная разница.       На самом деле, тут всё просто. Что первое, что второе — повышает твоё эго, даёт понять тебе, что ты способен на многое и то, что ты лучший. Этим я и жил. Этим я и побеждал. Из-за этого я и проиграл. Это мой урок. Именно поэтому я больше никогда не буду полагаться только на чувство собственной важности.       Спасение человека — это хороший поступок, но это не значит, что я должен обольщаться, так? Я радуюсь не потому что человек выжил, я радуюсь за себя. Значит, я не изменился. Или?... Нет. Если задуматься, важно не то, что я думаю сейчас, важно, почему я вообще это сделал.       Я позвал Огаву, но мог этого и не делать, верно? Я хотел почувствовать себя героем? Разве я об этом тогда думал? Определённо, нет. Всё, что я чувствовал тогда, это страх за мужчину. Наверное, это можно назвать сочувствием. Его состояние мне напомнило умирающего меня. Именно благодаря тому, что я смог прочувствовать на себе вкус поражения, вкус почти что смерти, смог пережить проигрыш, я смог понять боль другого. Если бы не та победа Ниа надо мной, если бы ни Мацуда, который смог отомстить мне за всё, стрельнув в меня несколько раз... Если бы не они, смог бы я понять, что значит проиграть, пасть на дно? Я лежал и умирал и чувствовал эту боль. Именно тогда я неосознанно, но всё-таки понял, как было больно Л и другим моим жертвам. Да, неосознанно, сейчас всё это я понимаю гораздо лучше. Так что, смотря на несчастного мужчину, я захотел помочь. Не смог не помочь. И помог просто так.       Этот случай заставил меня сильно задуматься.       И я снова стал думал об Л. Честно говоря, я скучаю по нему.       Когда я положил трубку, я ещё сколько то времени стоял в размышлении. Но скоро мне пришлось прерваться. Краем глаза я увидел Иоши, который сидел подозрительно скрючившись. Он как будто плакал. Я сначала не поверил. Но когда подошёл, убедился в этом. Действительно, парень рыдал.       Иоши, почувствовав, что я подошёл, поднял взгляд. Не понимаю... Почему он так виновато смотрит на меня? Ни злобно, ни мрачно, ни как-то ещё негативно, а виновато.       — Что стряслось? В манге кто-то умер?       Проигнорировав мой глупый вопрос, Иоши сделал что-то странное, на что я не знал, как реагировать. Он упал на колени и затем стал кланяться.       — Прости... Прости... Прости! — прокричал он истошно.       — Прекрати. Ты меня пугаешь.       Ну, на самом деле, мне было примерно понятно, за что извиняется Иоши. Но я точно не ожидал таких внезапных и бурных извинений. Стоило нашему разговору с Огавой закончиться, как Иоши... Точно, я всё понял. На моём телефоне была включена громкая связь, Иоши всё слышал. А учитывая то, что произошло в больнице, и то, как он вёл себя всё это время, неудивительно, что Иоши сейчас стыдно. Подумав об этом, я улыбнулся про себя. Не то чтобы я радовался тому, что Иоши плохо. Скорее, я радовался тому, что Иоши наконец-то, кажется, понял, что я не притворяюсь уже давно.       Ну что, Иоши, ты наконец-то смог поверить мне? Я сейчас не чувствовал какой-либо жалости к нему. Иоши вёл себя по отношению ко мне неправильно. По крайней мере, мне так казалось.       Иоши перестал извиняться и встал на ноги.       — Лайт... Мне очень жаль. Я не должен был тебе не верить, —дрожащим голосом произнёс он, всхлипывая. — Я проигнорировал больного человека (ведь я тоже тогда услышал чей-то слабый голос в больнице), а ты нет. И это доказывает, что я не лучше тебя. Но и ты меня не лучше... Не думай, что я простил тебя, но... То, как я себя вёл это всё из-за обиды и недоверия, даже неприязни. Прости, я ужасно себя вёл. Издевался над тобой, считая, что поступаю верно. Но на самом деле, как раз, наоборот. О... Как же я поздно понял это.       Это были очень искренние и убедительные извинения.       — Учитывая то, что я сделал тебе, я не должен не прощать тебя, — сказал я это довольно сухо. Наверное, неправильно так безэмоционально отвечать на такие слезливые извинения, но я не могу по-другому.       Я улыбнулся.       — Я рад, что ты понял это. Но... — я перестал улыбаться и добавил, — Хочешь сказать, ты мне сейчас полностью доверяешь?       — Сейчас, да.       — А тебе не кажется, что это наивно? Всё-таки у тебя есть смысл...       — Даже не пытайся говорить об этом. Я верю тебе, понял? И тетрадь ты сжёг, это здорово. Это сильный поступок, — вдруг сгоряча выпалил Иоши.       — Ну наконец-то ты сказал это! Ты понял, для чего я это сделал? Чтобы ты мне доверился и чтобы простил. И чтобы я порвал со своим прошлым. Дошло наконец!? — я был очень рад этому, но похоже мои слова звучали слишком дерзко и грубо.       — Да. Теперь мне всё ясно... Хотя нет, не всё. Кое-что я совсем не понимаю.       — И что же?       — Да, точно... Я не вижу никакой логики... — тихо пробубнил Иоши и начал:       — Почему ты вдруг решил перестать убивать людей? — он спросил так, будто давно уже хотел узнать ответ. — Ведь у тебя была тетрадь, и ты долгое время боролся с преступностью, убивая людей. Судя по тому, как долго убивал Кира и твою... сильную привязанность к тетради... — Иоши запнулся и задумался. Такое ощущение, что он сейчас вспомнил о том, как я с силой вырвал тетрадь из его рук, после чего пацан упал в воду. Мне не очень нравилась мысль, что Иоши так хорошо запомнил подобное. — для тебя эти убийства много значили. Или... Или я не прав? И к тому же просто нельзя игнорировать то, что твои деяния пошли на пользу, ведь уровень преступности снизился. И несмотря на всё это, ты всё равно перестал убивать! Так почему?       Этот вопрос означал, что я полностью откроюсь Иоши и абсолютно всё ему расскажу. Только так я смогу ответить на этот сложный вопрос.       А ведь действительно... Со стороны всё выглядит очень странно и нереалистично. Это кем же нужно быть, чтобы отказываться от такого, когда уже столько сделано! Неудивительно даже, что Иоши не верил мне и до конца думал, что я притворяюсь. И только новость о том, что я спас человека, вернуло его доверие ко мне. Это наивно, и это значит, что Иоши всё-таки остался наивным. Но всё же это не столько наивно, сколько логично. Предполагаю, что так Иоши смог убедиться, что во мне есть сочувствие, а значит, не всё потеряно. Вот как... Не уничтожением тетради заслужил доверие, а вот таким поступком...       Как бы то ни было, сейчас перед собой я вижу всё того же Иоши, и это радует. Мне правда стало легче и спокойнее на душе.       — Это... Сложный вопрос. Но я тебе всё расскажу. Абсолютно всё, но чуть позже.       Теперь, когда отношение с Иоши наладилось, думаю, я могу ему всё рассказать. Нужно только подождать, когда Иоши полностью придёт в норму.

***

      — Ты чё больной?       Пока Иоши где-то гулял после школы, Лайт спокойно читал книгу после работы, как вдруг этот резкий вопрос за спиной. Лайт дёрнулся и обернулся. И кто бы мог подумать, это Рюк. В последнее время Бог Смерти любил уходить на неопределённый срок, а потом резко возвращаться. Но Лайт не обижался, ведь он так рад был снова видеть... Ну... Своего друга.       Лайт снова бросил взгляд на книгу и, демонстративно перевернув страницу, сказал:       — Да не, я людей уже, вроде, не убиваю...       — Да я не об этом. Я имею ввиду... Ты в самом деле сжёг тетрадь!? Поверить не могу. Ты опять удивил меня.       — Сильным поступком?       — Скорее, идиотским.       — Мне было непросто решиться на такое, знаешь ли. Но вообще то, Рюк, я поступил по совести.       — Нет, я правда не могу поверить. Ты ещё и говоришь странно.       — Ну а что? Я же говорил, что сделаю это. Я не привык словами просто так разбрасываться.       — Ага, ага. «Я стану Богом нового мира», — стал цитировать Рюк.       Лайт вдруг засмеялся.       — Да, не очень вышло, — какое-то время Лайт помолчал, а затем сказал, улыбнувшись, — рад тебя снова видеть, Рюк.       Лайт встал на ноги и немного прошёлся.       — И почему ты так часто пропадаешь? И даже когда я избавлялся от тетради, ты не явился. Это же такой важный ключевой момент.       — Я специально не появлялся, чтобы не попасться на глаза Иоши. Уверен, ты бы не хотел этого. Я же для тебя стараюсь.       — А ну... Спасибо, — Лайт удивился, он не думал, что Рюк об этом будет так беспокоиться. — Как же заботливо, блин...       — Тебе было тяжело в последнее время.       — Да... Иоши, конечно, потрепал мне нервы. Но всё же, в конце концов, он простил меня. Значит, я был прав, — Лайт звучал абсолютно уверенно.       — Хм... Он тебе доверился, но это же не значит, что простил.       — Я чувствую, что простил. А если и нет, то в скором времени он сделает это.       Вдруг началось странное молчание и Рюк внезапно сказал:       — Не знал, что всё закончится именно так...       — Хах... О чём ты?       — А ты как будто не догадываешься.       — Ты уйдёшь навсегда, да? — конечно Лайт понимал, о чём речь.       — Да. Я всё таки бог смерти. А ты пусть и не отказался от тетради, благодаря чему ты все помнишь и можешь видеть меня, но ты от неё избавился. А значит фактически ты уже не владелец. Я возвращаюсь домой.       Неужели?..       — Скажи, кто-нибудь из владельцев тетради вообще заканчивал свой путь подобным образом? — задал вопрос Лайт, казалось бы, не совсем к месту. Как будто его совершенно не волнует уход Рюка. — Мне кажется, нет.       — Да... Думаю, ты первый. Даже не знаю, что и думать сейчас о тебе... Я покидаю тебя, а ты даже не шелохнулся.       — Я знал, что это рано или поздно произойдёт. И ничего в этом страшного. Я не должен расстраиваться из-за этого, — спокойно сказал Лайт. А ведь он врал.       Лайту очень не хотелось прощаться с Рюком, было тяжело...       — Вот сейчас точно не время притворяться, — Рюк читал Лайта как открытую книгу. Конечно, глупо было ему врать...       — Мне будет тебя очень не хватать, Рюк... — Лайт не смог сказать это Богу смерти, только самому себе.

***

      Чтобы отойти от горькой правды, Иоши решил пойти в больницу к Огаве. Уже внутри в коридоре Иоши застал Огаву, разговаривающим с каким-то парнем. Молодой человек был в белом халате. Неужели тоже врач? Иоши таких молодых врачей ещё не видел.       — Ещё раз извините меня за всё! Я очень виноват! Мне очень стыдно! — чуть ли не на коленях ползал парень. За что он так извиняется?       Иоши стоял в стороне и молча наблюдал за этой картиной.       — Да успокойся, Коичи, я же сказал, всё в порядке, — устало проговорил Огава, а затем обратился к Иоши. — погоди немного, Иоши, хорошо?       Мальчик кивнул.       — Правда? Ну я же не явился на операцию! Мне так стыдно... Как я мог...       — Ты же мне объяснил свою ситуацию. Конечно, было бы хорошо, если бы ты позвонил и оповестил бы всех о своей болезни. Но ты же не мог, — Огава положил руку на плечо юноши. — Прекрати обвинять себя, всё равно всё хорошо закончилось.       — Да, и это заслуга Лайта Ягами, — вдруг встрял Иоши, подойдя ближе. Правда, сказал он это с равнодушным лицом.       — Дааа, — Коичи улыбнулся, почесав свой затылок, — Лайту спасибо, ахах. Я уже знаю, что это всё он. А ты его что знаешь? — спросил Коичи, обратившись к Иоши.       — Да.       Иоши с отсутствующим видом подошёл к Огаве и тот, обхватив мальчика рукой, прижал его к себе.       — И вы друг друга знаете!? — удивился Коичи.       — Ага, — промычал Иоши.       — А кто тебе Лайт?       — Неважно кто, отстань, — буркнул Иоши.       — Боюсь с ним сейчас лучше не разговаривать, — вздохнул Огава, вспоминая, в каком состоянии Иоши был раньше. — Можешь оставить нас?       — Хм... — Коичи положил руки в карманы, нахмурился, но уже через секунду улыбнулся, — конечно. Удачи вам, — парень стал уходить.       Когда Коичи скрылся, Огава стал спрашивать, как у Иоши дела и что там с Лайтом.       — Всё уже гораздо лучше, — несмотря на реплику, звучал Иоши довольно безразлично. — я тоже виноват в этой ситуации... Но мы смогли, вроде бы, договориться.       — Лайт нормально к тебе относится?       — Конечно, — нахмурился Иоши, посмотрев в пол.       — Уверен? — продолжал настаивать Огава, всё-таки эта ситуация его немного напрягала и даже пугала.       — Да.       Иоши был не очень разговорчив. И Огава не стал его дёргать. Огаве хватило одного взгляда на мальчика, чтобы понять, для чего он сюда пришёл, просто успокоиться.       Спустя какое-то время Иоши пошёл домой, попрощавшись с Огавой. Но он так сказал, что пошёл домой, на самом деле, он хотел немного прогуляться по больнице, что Огава точно не одобрил бы. Да пофиг.       К удивлению Иоши, уже за поворотом его ждал Коичи, который стоял у зеркала, уперевшись спиной о стену и держа руки в карманах. Как только Коичи увидел Иоши, он сразу встал прямо.       — Ты нас подслушивал что ли? — мрачно спросил Иоши, не поднимая взгляда.       — Зачем мне это? — удивился Коичи, а затем подошёл ближе и улыбнулся, — слушай, я хочу поговорить.       — Отвали, — грубо сказал Иоши. Он чувствовал себя так, будто сейчас любому, с кем он не хочет иметь дело, может спокойно сказать: «отстань». Ну вот такое у него было настроение, совсем не до отзывчивости.       — Ого, может ещё и матом пошлёшь? — наигранно удивлённо проговорил Коичи, весело рассмеявшись. — Кто тебя так воспитал? Лайт? Ахаха!       — Чего ты хочешь? — только спросил Иоши устало. Какой странный этот парень...       — Хочу познакомиться с тобой, — Коичи одарил Иоши дружелюбной улыбкой. — Дело в том, что я старый одноклассник Лайта. Мне бы хотелось и с ним поболтать.       — И чё? Я тут причём?       — У меня нет его номера телефона. Скажешь? Или нет, лучше скажи ваш адрес. Буду очень рад повидаться с ним, как будет время.       — Не буду я этого делать. Наверняка, Лайту это не понравиться.       — Пф... — пожал плечами Коичи. — Я же для него стараюсь. Я ведь знаю Лайта, ему одиноко. Ему нужен друг ровесник, такой, как я, например!       — Нет. Я не буду говорить наш адрес первому встречному, — бросил Иоши и пошёл прочь.       Раньше Иоши может быть и сказал бы адрес. Но теперь Иоши так делать не будет. Он уже один раз привёл человека домой, не спросив разрешения Лайта. А именно Мису. И Лайт этому рад совсем не был. Вот и сейчас. Иоши не знал, какие у Лайта с Коичи отношения. Не хотелось Иоши лишний раз портить брату настроение.       — Чт... Да что с тобой не так!? — опешил Коичи. — Дети так себя не ведут. Почему ты такой недовольный и злой?       — А ты почему такой весёлый? — спокойно парировал Иоши.       — Ну, наверное, потому что мне весело и поводов грустить нет!       — А вот мне невесело, понял? — сказал, как отрезал.       Коичи в растерянности проводил Иоши взглядом. Но потом услышал, как Иоши добавил:       — Прости... Я просто правда не в настроении.       Тц... Коичи раздражённо стиснул зубы. Как только шагов Иоши перестало быть слышно, Коичи мигом прильнул к зеркалу, рассматривая себя и поправляя порой чёлку. Делал он это как-то слишком долго и, когда закончил это интересное занятие, задумался.       «Что не так с этим пацаном? Ведёт себя просто отвратительно, меня итак бесят дети, а тут ещё такое. А судя по тому его диалогу с тем врачишкой, он... Усыновлённый сын Лайта!? Поверить не могу».       Если честно, Коичи всегда бесил Лайт. Ягами был высокомерным неприятным человеком. Но при этом умным, холодным и типа крутым. Тот самый сын маминой подруги. Несмотря на свои отчуждённость и высокомерие, к Лайту всё равно тянулись люди, влюблялись в него! И Коичи искренне не понимал, почему. Неужели именно такие люди нравятся другим? Сам Коичи старался быть добрым, позитивным и смешным. Но Коичи мало замечали, у него было только пара друзей и всё. Девушки у него были, но настоящей любви не было. Но Лайт говнюк! И его любили... Эта несправедливость жутко раздражала. Именно поэтому Коичи дал себе слово, что в будущем поднимется на вершину и натрёт нос высокомерному Ягами, который никак не хотел его замечать и не то что дружить, даже общаться с ним. И вот. Коичи в таком молодом возрасте смог отучиться на хирурга. И теперь его в больнице уважают и любят. Даже сам Коичи убедился в своей значимости, талантливости и упорстве. Встретив Лайта сейчас, спустя столько лет, Коичи очень обрадовался. Он предвкушал негодование и раздражение в лице Лайта, когда тот узнал бы, что "О надо же, тот тупый пацан смог стать хирургом! Как же так!?". Но ничего такого не было.       Коичи очень захотелось узнать, что же в голове у Лайта, поговорить с ним. Тем более, сейчас он, похоже, изменился, став более приятным. Но Иоши... Оказался вредным и противным ребёнком. Даже ни с чем не стал делиться, хотя Коичи старался быть максимально дружелюбным. Со всеми прокатывало. Особенно с тупыми наивными детьми. Но этот Иоши был будто взрослее, чем он есть на самом деле.       Ну и ладно. Немного поразмыслив, Коичи решил, что ему не нужно выпендриваться перед Лайтом. Зачем? Коичи итак был доволен собой и своей жизнью. И не нужно никому ничего доказывать. Самодовольно улыбнувшись, Коичи отправился на операцию девочки, которая должна была начаться уже скоро. В такие моменты Коичи чувствовал себя каким-то Героем-спасителем и кайфовал от этого, но он никому этого никогда не говорил, не говорит и не скажет. Вместо этого он обычно говорил, скромно улыбавшись:       — Операция была непростой, но мы справились. Я рад, что у нас получилось спасти ещё одну жизнь!       Вот оно! Это безумное чувство, когда ты понимаешь, что спасаешь людей! Ты чувствуешь себя невероятным! Особенным! Героем... Вот оно! Коичи был готов на всё, только бы ощущать это чувство всегда и всегда видеть на себе эти восхищённые взгляды!       Разве не ради этого стоит жить!?