***
После разговора с отцом, Атанасия в глубочайшем шоке и легким смятением двинулась в сторону дома. Что случилось с отцом? Почему его отношение изменилось? Неужели Атанасия смогла добиться хоть крохи внимания от отца? Ведь все ради чего жила принцесса - внимание с его стороны. От непередаваемого счастья Атанасия опустилась на корточки, прижимая руки к пылающим щекам. Атанасия плакала. И это были не горькие слезы, разрывающие ее сердце на части. Нет. Это были теплые, наполненные счастьем слезы. И от растекающейся теплоты в груди, будто сердце собирается по кусочкам, Атанасия не хотела чтобы они останавливались. - Ты — моя наследница, Атанасия де Эльджео Обелия, моя, Императора, дочь. И никто, не смеет ставить тебя не то, что на колени, но и кланяться так низко. Понимаешь? А сам стоит на коленях, пытаясь доказать обратное. От таких действий отца Атанасия подрагивала, не выдерживая предвкушения. У нее может быть семья... Она больше не будет, как в детстве лежать на кровати рядом с куклами ее дорогой сестры и отца. Кулачками она размазывала слезы. Если это сон, то она не хотела, чтобы он заканчивался. Чаепития Дженнет и отца, прогулки. Картинки мелькали перед глазами, от осознания того, что отец ее признал. Атанасия осознала, что за всю ее короткую жизнь, ей наконец дан шанс на счастливую жизнь. Как же хочется поведать все Феликсу! Но не сейчас... когда приведет себя в порядок.***
Последние годы, когда появилась "принцесса" Дженнет, Феликс почти все время находился подле неё. Но даже так, он никогда не забудет моменты проведенные вместе с принцессой. В голове Феликса до сих пор предстает картина, когда Император устроил резню в Рубиновом дворце. Как Клод безжалостно убил всех, не пожалев его знакомую... Лилиан Йорк. На банкетах, Феликс всегда отгораживал ее от других кавалеров, которые сильно досаждали девушке. Возможно, если бы она была еще жива, он... он бы признался ей в безграничной любви. Ее прекрасная улыбка, добрые глаза, блестящие от одного упоминания Дианы, фарфоровая, будто кукольная кожа. Она казалась Феликсу настолько хрупкой, что если чуть-чуть надавить, она сломается. Когда он наконец понял, что влюблен, было поздно. Феликс вздохнул от непередаваемых ощущений. Бедная девушка лишь желала спасти дитя, и выпрашивала разрешение на ее воспитание. - Тогда ответь мне, почему ты хочешь стать няней этого отродья? — спросил в тот момент Клод. - Я-я восхищалась, и до сих пор восхищаюсь Дианой! И хотела бы поддерживать принцессу Атана... Это было ее фатальной ошибкой. Феликс не мог смотреть на эту представшую перед ним картину. Не мог смотреть, как его любимую убивают. Возможно Лилиан его не любила, и это была односторонняя любовь. Феликсу плевать. Он никогда не сможет забыть эту прекрасную девушку. Никого не сможет полюбить настолько, насколько ее. Император холодно посмотрел на Лили, и без сожалений убил молодую горничную. Тогда когда Император развернувшись пошёл обратно в дворец, Феликс не выдержав, посмотрел в сторону маленькой принцессы... и пропал. Он просто не мог оставить эту малютку одну. Наследие Дианы. После произошедшего Феликс каждый день скрываясь, уходил в Рубиновый дворец. Уже отмытый от крови и убранный от трупов горничными. Хоть оставшиеся горничные и были шокированы приходом Рыцаря, но спокойно пропускали его в покои принцессы. Наверное думали, что Император изменил свое решение и решил добить малютку. Но на этот раз не пачкая руки, а через Кровавого Рыцаря. В тот день... в тот день он стал воспитывать Атанасию. Он стал ее "няней", коей так хотела стать Лилиан, и после стольких дней, которые провел с принцессой, ради нее он никого не пощадит. Даже Императора. Ведь моменты проведенные с Атанасией, его маленькой принцессой были самыми яркими в его жизни. Рыцарь хотел даровать Атанасии самую счастливую жизнь в незнании о том, кто ее отец. Но одна малейшая ошибка испортила все его планы. Он знал, что не сможет долго скрывать этого. Атанасия училась быстрее своих сверстников. На свой девятый день рождения, Атанасия узнала о своем отце, и решила, что, чтобы встретится с ним, она обязана соответствовать статусу. Его маленькая девочка часами не выходила из комнаты, учась до поздна. Атанасию можно было увидеть только на завтраке, обеде и ужине. Феликс не хотел разбивать мечту ребенка на счастливые отношения с отцом. Как же он мог? В день своего дебюта, когда Атанасии исполнилось четырнадцать лет, ей пришлось идти одной, без сопровождающего. Феликс хотел бы пойти вместе с ней, как партнер, но не мог. Император бы убил его на месте. Феликс всегда поступал бесстрашно по отношению к Клоду, но если это касается Атанасии он уверен, что подвергнет опасности не только себя, но и ее. Он хотел пойти с ней... но не мог. В день дебюта Атанасия оделась в простенькое платье голубого цвета. Она назвала его самым роскошным из всего, что она носила. От разрывающегося сердца, Феликс не выдержал и прижал ее к себе настолько, насколько мог. Он не видел лица Атанасии, но был уверен, что та была шокирована, и приняла это как факт того, что он прижал ее к себе от непередаваемых счастливых эмоций. Но это не так... Нет, он был рад за нее, но в тот момент он чувствовал лишь отчаяние. Диана хотела Атанасии не этого. Она желала, чтобы Клод любил их дитя, покупал ей все, что пожелает, и просто проводил с ней как можно больше времени. Но в день дебюта... появилась какая то неизвестная девчонка из чужой семьи. Феликс никогда не забудет потухшие, отчаявшиеся глаза его подопечной. Он возненавидел эту девчонку, назвавшуюся себя Дженнет. Хоть это и не была ее вина? Но предчувствие одолевает его, вгрызаясь в сердце, заставляя всегда быть настороже с этими псинами Альфиосами, и Магритами. Он был уверен, что она не дочь Императора. Но Его Величество будто слепец, отдал все, что хотела иметь, чем по праву должна была владеть Атанасия, неизвестной девчонке из такой ненавистной им семьи. Что же такое сделала Диана, раз уж Клод возненавидел ее намного больше, чем семью Альфиоса? А когда Клод приказал ему быть Рыцарем этой незнакомки, Феликс старался не свернуть ей шею в первую встречу. Он стал реже видеться с Атанасией. А ненависть к Дженнет не прошла и через дни, недели, года... Эта ненависть не могла пройти какими-то жалкими годами, проведенными с ней. Ведь Атанасия столько пережила, лишь бы быть на том же месте, что и Дженнет. Глупышка... она даже помогала ей с работой во дворце, что должна была выполнять наследная принцесса, хотя Феликс так старался отговорить ее, помешать. Сколько Феликс себя помнил, Атанасию не приглашали не на один банкет. Лишь на семнадцатый День Рождения Дженнет, принцесса Атанасия самовольно явилась на банкет в Гранатовом дворце. Это была неслыханная дерзость к Императорской семье, и ко всем Аристократам в целом. Феликс мог лишь наблюдать из тени, за попытками Атанасии заговорить хоть с кем то. Феликс пропустил тот момент, когда Атанасия скрылась за дверью холла следом за Императором. Как и все находящиеся на банкете, пытающиеся подлизаться к принцессе Дженнет. Он заволновался, лишь когда Атанасия вышла из холла, чуть ли не в слезах, но с счастливой улыбкой на губах. Она мигом вышла из дворца, двинувшись в сторону Рубинового дворца. Феликс собирался ринуться за ней. Плевать на приказ оставаться с Дженнет! Он не мог оставить принцессу Атанасию. Тем более в таком состоянии! Но лишь глухой звук, падающего тела остановил его. Как оказалось утонул в обмороке сам Император. Феликс успел только крикнуть: - Ваше Величество!?***
- Дядя, а когда проснется папа? - голос Дженнет разрывает тишину между людьми, собравшимся в комнате. - Не волнуйся, Дженнет. Я уверен, что он скоро очнется. - приторно сладко произнес Роджер. Дженнет замолчала. Она вглядывалась в черты отца. Он казался слишком молодым для отцовства. Но у него уже было две дочери. Непроизвольно перед Дженнет предстал образ ее... сестры? Атанасии. Сколько Дженнет себя помнила, ее тетушка Розалия всегда говорила ей, что Атанасия и рядом с ней не стояла. Но при первой их встрече, Атанасия показалась ей невероятно красивой и умной. Она помогала ей во всем, с чем Дженнет не могла справиться, словно была ее учителем. Дженнет не была слишком умной, как Атанасия, но и глупой она также не являлась. Она замечала, как опустошенный, холодный взгляд, которым Феликс одаривал ее на протяжении многих лет, менялся при появлении Атанасии. Он будто становился другим человеком. Открытым, добродушным, веселым... Тем, кем Дженнет его никогда не видела. Она могла поменять Рыцаря в любой момент, лишь попросив отца, но из принципов и настояния тетушки Розалии не делала этого, и не собиралась. Тетушка Розалия говорила, что этот человек является Личным Рыцарем Императора, а иметь такого человека в Личных Рыцарях большая удача. Это показывало большой статус, коим она обладала, как Наследная принцесса. Все стало еще хуже, когда отец открыл глаза и не замечая ее интересовался о состоянии Атанасии. Дженнет казалось, что о ней забыли... и это было самым кошмарным чувством в ее жизни. Лишь когда она напомнила о себе, отец соизволил одарить ее холодным мимолетным взглядом, вновь возвращаясь к теме о Атанасии. Что с ним? Почему он так интересуется ей? Интересуется ее сестрой, как будто никогда не забывал о ней на семнадцать лет. Дженнет уверена, Феликс в душе и рад этому. Дженнет поняла, что с отцом что-то не так, когда окликнула его во второй раз. И это было ее главной ошибкой. Император словно забыл о ней, потерял память. Назвал ее жалкой, и наговорил много жестоких вещей, которые говорил только Атанасии. - Сдохнуть захотела? — резко спросил Клод. — Думай, кому и что говоришь. По глазам вижу, что в тебе течёт императорская кровь. Может мне стоит вырвать их, чтобы ты больше не произносила вслух такие мерзости и не мозолила мне этим глаза? — с усмешкой в голосе спросил Клод. И вновь со спокойной душой расспрашивал об Атанасии... принцессе Атанасии... Дженнет никогда не называла так сестру. Лишь действия отца по отношению к тому, что сестру назвали неподобающе, без титула, вселили в душу Дженнет сильный, содрогающий саму душу страх. В этот день понимание того, каким отец может быть жестоким настигло ее. А после, когда все же смог добиться ответа Император выгнал всех из кабинета. Для Дженнет этот день стал красным, словно кровь, в календаре. Но она все исправит. Наследная принцесса она или кто?***
После всего случившегося, Феликс немедля отправился к своей подопечной. Он оставался с Императором так долго, потому что его уход могли посчитать странным. А сейчас, когда он сам лично приказал идти к ней, Робейн не собирается останавливаться. А действия по отношению к Альфиосу, который не обратился к принцессе Атанасии подобающе, веселили его душу. Давно надо было показать этой псине, где ее место. Феликс закусил губу. Какого хрена, Император так интересуется принцессой Атанасией!? Что между ними случилось, раз уж он резко переключил своё внимание на нее! Но почему то, у Феликса на душе становится легче. Нет. Он просто привык все прощать Императору. Если Клод хоть что то собирется сделать Атанасии, Феликс не собирается стоять в стороне. Он самолично прикончит Императора. И ему без разницы, что за этим последует. Лишь бы она была жива. Феликс врывается в бывший дворец наложниц, и не замечая никого из горничных, бежит к принцессе. - Принцес..! Феликс обрывается на полуслове, когда видит Атанасию. Она была не в своей комнате как обычно, а на самом последнем этаже дворца, где был виден Гранотовый дворец. Смотрела на дворец Императора с любовью в глазах, и плакала. Плакала, дотрагиваясь до окна. Лишь когда она заметила Феликса, она отошла от окна, и плача выдавила лишь: - Он сказал, что я его дочь... И мир Феликса, его кровавый режим, его желание убивать мигом улетучилось. И Феликсу казалось, что он непроизвольно улыбнулся.***
И все таки Феликс вернулся обратно, к Императору. Он осмелился не следовать приказу Императора. - А вы, сэр Робейн, чтобы больше не отходили от принцессы Атанасии не на шаг! Не смей пренебрегать ее безопасностью, и чтобы я больше не видел её без должного сопровождения! Феликсу и самому не прочь остаться с Атанасией. Но бросить Императора в таком состоянии он тоже не мог. Внезапная жажда крови, заставляющая чувствовать себя мухой, по сравнению с Императором, выбила Феликса из своих мыслей. Ворвавшись он мог смотреть только на драгоценные глаза Его Величества, пылающие.. нет, не гневом... Яростью? Но по отношению к кому? К Атанасии? Страх потихоньку усиливался, с каждой мыслью о том, что кто-то навредит ей. Он не мог позволить этому случиться... А может... - Он сказал, что я его дочь... Феликс вздохнул. Он доверится Клоду в последний раз. Больше поблажек не будет. Уж кто, а Феликс держит свое слово. - Она... В Рубиновом дворце. — сдался Феликс. После этих, казалось, простых слов, Император сорвался с места. Словно бешеный пес понесся к дворцу. Феликс после секундной заминки сорвался с места, несясь за Его Величеством.***
Клод на всех порах несся в сторону дворца его драгоценной дочери. С каждым вдохом головная боль усиливалась. "Если с ней что-то случилось, я этого не выдержу!" Стражи в дворце не было, и пробраться мог кто угодно. А Феликс следовал за ним мрачнее тучи. И Клоду это казалось очень странным. Неужели с ней что то случилось? Правдивым ли был тот сон?.. видения? Если это правда.. Что же сейчас происходит с Атанасией? Клод с разбегу врывается в дворец, едва не ломая дверь с петель. Сам дворец внутри был не прибран настолько, что Император просто хотел поскорей забрать дочь из этого места. Горничных почти нет, как и мебели. Поэтому его голос эхом раздавался по дворцу, как и шаги. Это эхо было настолько сильным, что каждый обитатель был осведомлен об приходе Императора. - Где она? Где Лилиан Йорк!? Почему здесь настолько грязно!? И где наконец Атанасия!? Я теряю терпение, Феликс! - разъяренно спросил Клод Феликса. Но не получив ответа обернулся к Феликсу. Впервые в своей жизни он видел настолько злое лицо Феликса, наполненное чистой яростью. Он будто обезумел. Уже Кровавый Рыцарь воспользовался заминкой Императора и вытащил меч из ножен, направив на Его Величество. - Ваше Величество... - тяжело вздохнул Феликс, но это не помогло ему избавиться от злости. - Я не знаю, что с вами такое... но... если вы продолжите, я не стану сдерживаться. Что вам надо от покойной Лилиан Йорк!? Что вы еще хотите от нее!? - закричал Феликс, а на уголках его глаз выступили слезы. Что? О чем он? Р-Разве у Атанасии нет няни? Что случилось!? Когда он убил ее? Как это могло произойти? Заявление Робейна вывело Императора из колеи. - Кто тогда следил за Атанасией? Вмиг гнев Робейна сменился на растерянность. - Что та..? По холлу разнесся скрип петель. Дверь медленно отворилась и из нее выглянула миловидная девчушка с водопадом из золотых волос. Клод, как и Феликс сразу переключил свое внимание на Атанасию. - Феликс? Оте... Т-то есть Е-его.. Величество? - дрожа и прижимаясь к двери, произнесла принцесса. Но не услыша ответа, вышла из-за двери и сделала глубокий реверанс. - Долгих лет жизни и процветания, О Солнце Обелии, Ваше Величество Атанасия боялась... боялась, что Император изменит свое решение. И поэтому опустила голову и зажмурившись ждала хоть какую-то реакцию от застывших мужчин. Император же с замершим сердцем смотрел на свою дочь. Жива... С ней все в порядке.. Она цела, и тот Клод ей ничего не сделал.. Невольно он засмотрелся на свою дочь. Она прекрасна.. Даже в простой одежде она выглядела очень красивой, но... она настолько худая. Дверь была все еще открыта и он заметил огромное количество книг и бумаг. В таком возрасте разбираться в такой кипе бумаг. Ее волосы были слегка растрепаны и он видел насколько она уставшая, будто сидела там с самого прихода с банкета. Он делает шаг в сторону Атанасии, и Феликс быстро подскакивает к его дочери преграждая путь мечом, направляя кончик в горло, не давая шагнуть еще на шаг ближе. - Я вас предупреждал. Глаза Императора округлились. Что несет Феликс? Если посмотреть реакция Атанасии была обычная, не такая отчаявшаяся как тогда. Что тогда это были за видения? - Что происходит? Почему ты в дворце для наложниц? - обратился к Атанасии Клод. Феликса вновь окружила жажда крови. - Вы игнорировали принцессу Атанасию всю ее жизнь. Вы убили Лилиан Йорк, которая желала стать горничной! Вы бросили ее жить в дворце, где устроили кровавую бойню! Большинство горничных, которых вы приставили уже давно уволились. А вы, зная, что они уволились не приставили новых! Атанасии приходилось почти все делать самой! У нее не было никакой опоры! Что он несет? Признаться, он оставил дочь во дворце наложниц. Да, но он никогда не убивал Лилиан Йорк, никогда не оставлял Атанасию одну, почти без горничных! - Что ты несешь!? - грозно крикнул Клод, а Атанасия испугавшись гнева отца, вышла вперед, и также как в тот день, прильнула к штанине отца. Его дочь, ради которой он мог начать войну, смотря ему в глаза, молила: - Про-прошу вас, Ва-Ваше Величество! Простите Феликса! Не трогайте его! Накажите меня, вместо него! Это моя вина, он лишь пытался защитить меня! Я обещаю, что больше никогда не буду попадаться на ваши глаза! - Атанасия... - Клод никогда не был в таком шоке и отчаянии, как в этот момент. - А? - вымолвила его дочь, и одарила его таким взглядом.. Доверяющим.. Если принять воспоминания за факт того, что они настоящие, то Атанасия даже спустя столько времени и стольких омерзительных поступков доверяла ему. Тот Клод был дураком, раз уж не замечал это чудо. - Встань... Я лишь хотел удостовериться, что с тобой все в порядке. Я приглашаю тебя завтра к себе. Надеюсь, Феликс соизволит проводить тебя. Что ж, уже достаточно поздно. Доброй ночи.. Атанасия..