Один
Назяленская никогда не танцует. Так ему сказала Алина, ссылаясь на более авторитетный источник в лице Жени. Ну, если подобного рода сплетни можно назвать источником. Возможно, такие вещи в их нелегкое время было запрещено организовать всеми мыслимыми и немыслимыми моральными устоями. Но у Николая, как у зачинщика и идейного вдохновителя бала, было несколько серьезных доводов. Во-первых, здесь находились только самые-самые близкие. Во-вторых, они не собирались гулять несколько дней. В-третьих, они изрядно поработали над планом, так что вполне могли позволить себе один спокойный вечер. Да и какая бы война не стояла на пороге, Николай ни в коем случае не мог оставить Толю с Тамарой без дня рождения. Это было бы низко и непозволительно. Николай остановился у небольшого столика с напитками, оглядывая зал. Алина делила бесчисленные танцы с Малом. Что же, придется признать, танцевали эти оба так, как будто впервые музыку услышали. Но винить их за это Николай был не в силах. Их это нисколечко не заботило, а их лица светились от счастья. Женя терпеливо учила Давида, который пытался вникнуть и проанализировать каждое движение. Толя по-видимому развлекал толпу девушек-гришей своими поэтическими изречениями, а Тамаре вполне достаточно было общества одной лишь Нади, с которой она кружила в изящном вальсе. Николай даже не думал, что его Тамара так хороша в этом деле. Еще пара-тройка танцующих пар кружилось в центре зала, но Николай был не уверен, что знал их имена. Но его взгляд то и дело возвращался к Зое Назяленской, которая, ровная, как стрела, стояла в дальнем углу. Обычно собранные в хвост волосы теперь рассыпались смоляными волнами. За то время, пока Николай наблюдал за шквальной, к ней осмелились подойти трое. Ей достаточно было сказать одну фразу и те, разочарованные и смущенные, вынуждены были ретироваться. — Думаю, это очень плохая идея, — Николай услышал голос Тамары, которая остановилась перевести дух и промочить горло. — Подойдешь к ней и услышишь в свой адрес столько новых слов, на всю жизнь хватит. — Ну, что же. Вечер обещает стать еще интереснее. Кроме того, если я не попробую, то буду всю ночь мучиться от незнания того, куда именно меня могли послать в этот раз. Тамара закатила глаза, поставила пустой стакан и поспешила вернуться к Наде. Николай же выдохнул и направился в противоположный конец зала. Сама же Назяленская не удостоила его и взглядом за все время. Она смотрела сквозь танцующих и думала о чем-то своем. Даже вздрогнула еле заметно, когда Николай вторгся в ее личное пространство, которое она так яростно оберегала. — Подарите мне один танец? — Николай поклонился и протянул руку, приглашая. Зоя вскинула одну бровь и презрительно оглядела его. У Николая даже появилась постыдная мысль о том, не забыл ли он застегнуть пару своих пуговиц. — Осмелюсь вам отказать, Ваше Величество. — Почему же? Неужели переминаться с ноги на ногу и ютиться в дальнем углу предпочтительнее одного короткого танца? — При всем уважении, — она сделала такой акцент на последнем слове, что Николаю быстро стало ясно, что уважением тут не пахнет. Причем абсолютно. — Я не думаю, что обязана разъяснять причину моего отказа. Это становилось интереснее. — Неужели Зоя Назяленская, самая могущественная шквальная, не умеет танцевать? По тому как округлились ее глаза, Николай понял, что его легкомысленное замечание попало в цель. На мгновение ему даже показалось, что Зоя смутилась. Даже взгляд отвела. Но потом также быстро выпрямила спину, и вновь вытянулась. — Неужели Николай Ланцов со всеми его достижениями и званиями не может найти легкомысленную дурочку, готовую станцевать с ним пару вальсов? Кстати, Старкова уже второй танец стоит-скучает. Вот кто действительно будет рад вашему обществу. Он повернулся в сторону Алины и действительно заметил, что Мал куда-то подевался, а та стояла как раз около того места, которое еще пару-тройку минут было занято самим Николаем. — И, кстати, Алина права, и Вы явно не понимаете слово «нет» с первого раза. — Мне кажется, или это звучит почти, как оскорбление? — Ну что Вы, не хотела вас обидеть, — Зоя выдавила искусственную улыбку. — А мне кажется, что именно эту цель Вы и преследовали. — Не думала, что Николай Ланцов полагается на одни лишь догадки. Николай понял, что их перепалка может продолжаться до самого конца бала. А ему хотелось станцевать хоть разочек. И почему-то хотелось сделать именно с Зоей. Объяснить это иррациональное желание Николай не мог. До этого момента они вообще не разговаривали со шквальной один на один. А все их взаимодействие сводилось к замечаниям и вопросам относительно плана на общих встречах. Он решил ничего не отвечать на последнюю колкость, и Зоя самодовольно ухмыльнулась, признавая победу за собой. — А теперь, я надеюсь, Вы поменяли свое мнение и оставите меня в покое. — О, поверьте, я и не собирался. Предпочел бы выслушивать подобные колкости на более близком расстоянии, желательно двигаясь под музыку. Зоя покачала головой, а на ее губах показалось подобие искренней улыбки. — Попытка не засчитана. — А я так старался! Николаю показалось, что шипы, которые Зоя выпустила поначалу, начали втягиваться. — Ну что мне сделать, чтобы Вы оставили меня в покое? — Всего один танец, — Зоя собиралась возразить, но он прервал ее. — Я покажу пару движений. Я отличный учитель. И смею заметить, что из всех танцующих пар смотреть без слез можно только на Тамару с Надей. Так что мы точно не будем выделяться. Она сомневалась. Но по крайней мере не послала его на все четыре стороны. Так что у него был шанс, пусть и маленький. — Я отдавлю вам все ноги. — Я потерплю, — радостно сообщил Николай и протянул руку, ожидая, что она в последний момент передумает и вновь откажет. Но вместо этого Зоя вложила свою изящную ладонь в его и шагнула навстречу. Он почувствовал легкий аромат разнотравья, ничего подобного он никогда в жизни не вдыхал. Когда они остановились вдали от остальных танцующих пар, чтобы ненароком не столкнуться с ними, Зоя подняла на него свои глаза цвета океана и еле слышно прошептала: — Что дальше? — Встань чуть правее, — подсказал Николай и аккуратно дотронулся рукой до Зоиной спины. Девушка напряглась, но виду старалась не подавать. — Теперь немножко откинься назад. На пару дюймов, мне нужна партнерша, а не гимнастка. И положи левую руку чуть ниже моего плеча. Зое не нужно было повторять дважды или подсказывать, она без ошибочно заняла правильное положение. — Начинаем? — Куда начинаем? Ты меня опозорить хочешь? — Расслабься, я пошутил. Теперь сведи ноги вместе. В вальсе нет ничего сложного. Мы просто будем двигаться так, как будто рисуем квадрат на полу. И каждое перемещение будет сопровождаться тремя приставочными шагами. — А вот сейчас ничего не понятно. — Хорошо, просто внимательно следи за мной, я буду подсказывать тебе. Как раз очень удачно началась новая композиция, значительно медленнее предыдущих. — С правой, — шепнул Николай и начал движение. — Правая-левая-правая. Раз-два-три. Первые несколько тактов они никак не попадали в музыку, а пара «квадратов», как их назвал Николай, напоминали кривые многоугольники. Николай спохватился, что забыл сказать Зое, что вообще-то, по правилам, нужно смотреть через плечо партнера, а не в глаза. Но теперь, столкнувшись взглядом с бездонными сапфирами, он сам готов был плевать на все эти глупые правила. Тем более они не были на официальном приеме, и такая вольность не возбранялась. Зоя на удивление быстро поймала темп, и теперь практически не сбивалась. — А ты быстро учишься. — Думаю, это в чем-то сходно с фехтованием и вообще с владением мечом, — сообщила она. — Ты умеешь фехтовать? — Я много что умею. — Определенно стоит вызвать тебя на поединок, когда все это закончится, — конечно, он говорил о войне. И Зое не нужны были дополнительные пояснения. Она прекрасно все понимала. Вдруг музыка стихла, но Зоя почему-то не спешила отстраняться. — Может быть, еще один танец? У нас только все начало получаться. Будет жестоко растерять такой потенциал. Зоя оглянулась по сторонам и кивнула. С началом новой мелодии Николай задал более быстрый темп и заметил, как вначале перепугалась шквальная. Но через пару тактов она вполне освоилась. Ближе к концу композиции Николай осмелился добавить поворотов, и Зоя мгновенно подстроилась. Пожалуй, самая способная ученица, которая у него была когда-либо. — Может, еще разочек? — это был чистый интерес, думал про себя Николай. К тому же Зоя действительно была самым лучшим партнером для него в этом зале. — Не думаю, что это равноценная сделка. К тому же я достаточно утомилась. — Сделка значит? — Николай задумался — А если ты согласишься танцевать со мной до конца этого недо-бала, я дам обещание танцевать на всех балах только с тобой и ни с кем другим. По крайней мере последний танец точно. Это обещание звучало как шутка, и Зоя это определенно поняла. Но почему-то поддержала его спектакль. — Хм. Перспектива лишить потенциальных претенденток на корону шанса потанцевать с будущем королем весьма привлекательна. — Это значит да? — Это значит да. И почему-то в тот момент Николай обрадовался, как ребенок. Эта радость была иррациональна и абсолютно не к месту. И Зоя была точно не тем человеком, от которого его сердце должно петь. Это было как минимум глупо.***
Два
Женя носилась как сумасшедшая, а виной тому был первый бал после войны и смерти Дарклинга. И лже-смерти Алины, конечно же. Николай еще никогда не видел Сафину настолько окрыленной. Его голова уже гудела от череды вопросов. Кого из послов приглашаем? Где проводим? Что играем? Как украшаем? Да, бал был не самым логичным решением, с учетом пустой казны. Но люди слишком долго были лишены любых намеков на развлечения, да и Николай не думал, что один не самый пышный вечер может нанести серьезный урон. Но у него у самого были важные дела, которые требовали немедленного решения. Назяленская открыла не сразу. После двух минут непрерывного стука в дверь, по ту сторону раздались явно недовольные шаги. — Ланцов, имей совесть. Если это не дело государственной важности, я не знаю, что я с тобой сделаю, — она выглядела так, как будто только встала с кровати. В общем-то, так и было. Николай на мгновение потерял дар речи. Ее ночная рубашка не доходила до колен, явно оголяя больше, чем ему было позволено видеть. А его взгляд то и дело метался от распущенных, слегка взъерошенных локонов и заспанного лица до стройных ног. — Я рассчитывал на более вежливое обращение. Ваше величество, например. — Восемь утра, Ваше Величество. Поэтому я заявляю, что если вы не уберетесь отсюда через минуту, ваш путь будет проложен через вот то замечательно окно. — Ты мне нужна. От этого зависит и моя репутация, а следовательно и репутация Равки, — серьезно сообщил он, уже предвкушая поток ругательств, которые на него обрушатся, как только Зоя узнает о его истинных планах. — Ты врешь. По глазам вижу, что врешь. — Ничего подобного! — вновь соврал Николай. Зоя только закатила глаза. — Спущусь через двадцать минут. И тебе лучше за это время придумать объяснения и надеяться, чтобы в тебя не ударило молнией. И Зоя действительно появилась в зале для собраний через двадцать минут. От утренней сонливости и следа не осталось. Встретив ее недовольный взгляд, Николай жестом показал, что их с Зоей ждет другой пункт назначения. Девушка пока что не спешила делиться со своей язвительностью. — Милая Зоя, тебе определенно стоит дать мне пару советов, как выглядеть с утра пораньше столь же великолепно. — Если это комплимент, то он не принят. Я бы выглядела куда лучше, если бы один местный король не пришел с утра пораньше с очередным ерундовым домыслом. — Я уже сказал, что дело мое государственной важности. — Я знаю огонек в твоих глазах. Ни одно из дел государственной важности не делает тебя настолько счастливым. Николай действительно был полон предвкушения от своей идеи, которую он вот-вот намерен был претворить в жизнь. — Как всегда, ты язвительно точна, милая Зоя. Он держался чуть впереди, но готов был поставить свою корону на то, что в этот момент Зоя закатила глаза. Когда они зашли в освещенный зал, Николай кивнул сонному пианисту. Тот тут же выпрямился, словно его привели не в репетиционную, а на парад. Зоя недоверчиво озиралась по сторонам. — Только не говори, что ты… — Сегодня вечером будет бал. А я, помнится, обещал танцевать только с тобой. Так что мне определенно стоит показать тебе танцы посложнее. Не будем же мы весь вечер танцевать простенький вальс, хотя ты в нем, Зоя, позволь заметить, хороша. Девушка отчаянно замотала головой. — Я на это не подписывалась, нет. Не то, чтобы Николай подготовился к другому ответу, но по крайней мере надежда тлела маленьким угольком. — Моя дорогая Зоя, ты вольна делать все, что угодно. Ты можешь пропустить этот бал, и я буду очень опечален этим событием, признаюсь. Но если ты, как мой генерал, польстишь нас своим присутствием, то я буду несказанно рад, если ты не будешь стоять в сторонке, как испуганная лань. — Если бы был конкурс по красноречию, ты бы там безоговорочно победил, не сомневайся. Зоя колебалась еще пару минут, и вдруг сама протянула руку. Этого молчаливого ответа Николаю было достаточно для того, чтобы юнец внутри него прыгал от счастья. Прошли многие месяцы с того последнего танца, и Николай бы соврал, если бы сказал, что не прокручивал его в голове чаще, чем полагается. Встречи с Зоей теперь не были такой редкостью, как тогда — она была членом триумвирата, она была его генералом. А глубоко в мыслях он даже осмеливался назвать ее своим другом. — Ну что, начнем? — обратился он к пианисту. Тот так и сидел, напряженный до невозможности. — Да расслабься, Петр. Мы не такие уж и страшные. — Ты хочешь разрушить мою грозную репутацию, не так ли, Ланцов? — спросила Зоя, оглядываясь на музыканта. — Именно. Ночами не сплю, а рассказываю всему дворцу, что Зоя Назяленская не метает молнии, а гладит котиков по утрам. — А может и глажу, тебе-то что? Он ухмыльнулся, вывел Зою в центр зала и кивнул Петру. — Теперь самое время вспомнить прошлый урок. — Как будто это было в прошлой жизни, — заметила девушка. — Давай какой-нибудь спокойный вальс, Петр. Наша задача на сегодня — выучить мазурку с полькой. Я, конечно, огромный любитель кадрили, но думаю, что если мы замахнемся так далеко, то никакого толку от этого не будет. Он усложнил вальс. Добавил несколько поворотов и перемен позиций. Зое никогда не нужно было повторять дважды. Ритм польки она поймала с самого начала, хоть и опустила несколько язвительных замечаний на счет бесполезности сего танца. Они как раз приступали к изучению первых шагов мазурки, как в дверях показалась знакомая любопытная голова Жени. Та быстро смутилась, когда поняла, что все-таки ее заметили и поспешила скорее ретироваться. — Сафина, не убегай так быстро. Нам нужна небольшая массовка, чтобы Зоя поняла, как происходит смена позиция в круге в мазурке. Он увидел, как загорелся ее взгляд. И как округлились глаза Зои. — Не посмеешь, — прошипела она — Еще как посмею. Женя? — Постойте, я приведу Давида. Мы уже учили, но ему тоже будет крайне полезно повторить в квартете. Когда Женя удалилась, Николай вновь посмотрел на Зою, которая выглядела так, словно собиралась прибить его. Король Равки практически ничего не боялся, но Зоя Назяленская была исключением. — Да, давайте устроим массовые репетиции, это же так весело, — хмуро заметила Зоя. — Рад, что ты оценила, — Николай сделал вид, что не понял ее сарказма. — За то, что я выношу ваше общество, требую дополнительный выходной, — прошипела она. — Тебе, Зоя, что угодно.***
Три
У Николая перехватило дыхание, когда он увидел ее в роскошном темно-синем платье. Расшитый золотой нитью атлас струился к ногам, а длинные рукава были украшены россыпью сияющих кристаллов. А Зоины глаза казалось сияли еще ярче. Волосы, к сожалению Николая, были собраны в свободный пучок. И только пара прядок обрамляли лицо. — Кажется, наш король пропал, — заметила рядом стоящая Тамара. — Скажешь тоже. — Постарайтесь собрать все свое актерское мастерство и не выдавать себя, — предупредила она. А что мог сказать Николай? Кажется, он пропал в тот самый момент, когда отправился приглашать Зою Назяленскую на первый танец. А теперь… что со всем этим делать, не знал даже его изобретательный мозг. — Еще рано, — предупредила Тамара, но Николай уже не слушал ее — ноги сами понесли его навстречу шквальной, возле которой тут же образовалась толпа потенциальных партнеров. Она заметно расслабилась, как только заметила приближающегося Николая. — Прошу меня простить, все мои танцы уже расписаны, — обратилась она к самому бойкому пареньку и приняла руку Николая. Стоило им отойти на несколько шагов, как Николай произнес. — И когда ты стала такой тактичной? — Не тактичная, а практичная. Как твой генерал я должна делать вид, что мне не противно их общество. — Прекрасная актриса, — они остановились и встали в начальную позу. Несколько пар только шли к своим позициям, так что танец все не начинался. — Ты невероятно красива, Зоя. — Я уже получила с десяток комплиментов насчет платья. — Я говорю не о платье. Хотя и оно тоже ничего. Что же, с дебютом тебя, дорогая Зоя? Она не успела ничего сказать — послышались первые такты уже знакомого ритма. И Зоя подняла на него свои бездонные глаза. А Николай даже вступил на такт позже. Такое вообще с ним когда-нибудь случалось? В любом случае в эту все его мысли кружили только вокруг одной девушки. Он должен, должен был сказать ей о том, что стоит смотреть через плечо. Так правильно. Теперь-то они уже были в окружении огромного числа влиятельных людей. Но святые, это бы значило лишиться такого невероятного контакта. Такое он не мог позволить себе в эту минуту. В конце концов, ему было невероятно наплевать, что о нем подумают другие. Танцы сменялись, а Николай все никак не могу выпустить Зою. После третьего он даже прекратил спрашивать, согласна ли она на продолжение — слова были лишними. Лишь когда зазвучала непривычная для Зои кадриль, они уступили свое место другим танцующим. Николай и оглянуться не успел, как Зоя растворилась в толпе. Он было отправился за ней, но заметил, как Тамара и Толя жестами показывали, что им необходимо ему что-то сказать. Взяв стакан с каким-то непонятным напитком, Николай подошел к близнецам. Тут же показалась счастливая Женя в салатовом платье, явно решившая не придерживаться цветовой палитры гришей. — Скажи честно, ты подменил Назяленскую? — начала Тамара. — Я думал, у вас что-то серьезно, а вы… как обычно. — Это очень серьезно, знаешь ли. Ни разу не видела, чтобы Зоя … была вот такой. Моя гордость уязвлена, — драматично сообщила Женя. А потом вдруг все разговоры стали не важны для Николая. Он замер. На пороге вновь появился знакомый силуэт в синем платье. Он уже было рванулся на встречу, но был пойман Тамарой за локоть. — Ради приличий, ты король. Имей совесть. Потанцуй с какой-нибудь богатой наследницей. «Но я давал обещание. Пусть и шуточное», — хотел сказать он. Пусть никто из них не воспринял его серьезно, но сейчас сама мысль о том, чтобы танцевать с кем-то еще претила Николаю. Но он был вынужден согласиться с Тамарой. А Зое, кажется, вдоволь хватило танцев с ним, потому что сейчас в центр зала ее вел никто иной, как генерал Пенский, давно уже наблюдавший за ней на общих собраниях. Слишком старый, чтобы ревновать к нему. Но Николая это не останавливало. — Ну иди же, Николай. — Я понял, что мне просто необходимо сделать перерыв, — важно сообщил Николай. Хотя на самом деле ему просто хотелось понаблюдать со стороны, как будет двигаться Зоя. Вальс начался, и к изумлению Николая, Зоя сразу же повернула голову, занимая правильную позицию. Она не смотрела на Пенского ни минуты. Если бы он лично не учил ее, он бы никогда не поверил, что это второй бал в жизни шквальной. Пенский, то и дело поглядывающий на нее, просто-напросто терялся на ее фоне. Он и мизинца ее не стоил. Танец закончился, а Николаю действительно нужно было думать о статусе, поэтому он подарил еще несколько танцев девушкам, чьих имен он даже не потрудился запомнить. Каких сил ему стоило заставлять себя держаться вдали от Зои, которая избегала его взгляда и меняла партнеров, как перчатки. Но на последнем танце он сдался своему внутреннему порыву и направился навстречу шквальной. — Последний танец, Зоя? — он протянул руку. — Кажется, у тебя появились дела поважнее, — она кивнула в сторону девушек, с некоторыми из которых он, кажется, танцевал. — Нет дел важнее тебя, — хоть тон его был не без насмешки, говорил он очень искренно. Камень с души упал, когда приняла его руку. — Должен признать. Танцуешь ты великолепно, — сказал он. — Должна признать, обещания ты не сдерживаешь. — Какие? — Что там насчет танцев на балу? — она умышленно его раззадоривала, и по ее выражению лица не было понятно, действительно ли ее это задело. — Будь моя воля, милая Зоя, я бы танцевал лишь с одной тобой. От неловких разговоров их спасла музыка. И в один миг что-то перевернулось внутри Николая. Зоя вновь смотрела на него, а он не мог не ответить ей своим взглядом. Он не пропустил из виду ни один из ее предыдущих танцев и мог поклясться, что она всегда отворачивала голову от партнеров. — У меня что-то на лице? — спросила она. — Нет, а что? — Ты сейчас дыру просверлишь своими глазами. — Ты не смотрела ни на кого, с кем танцевала ранее, — вырвалось у него. — Было бы на что смотреть. Они больше не говорили друг другу ни слова до конца бала. И не нужно было. Николаю было достаточно вдыхать ее запах и чувствовать тепло ее тела через тонкую ткань платья.***
Четыре
Николай предложил Зоя продолжать заниматься каждую субботу. С одной стороны, это предложение было не лишено смысла — они оба совершенствовали навыки. А кроме того, Николай соврал бы, если бы сказал, что не наслаждался каждой секундой, проведённой с Зоей. Они действительно начали устраивать балы чуть чаще— без большого размаха. Только для создания дружеской атмосферы после обсуждения политических вопросов с послами. Так прошли несколько месяцев. Вскоре их занятия с Зоей перестали быть регулярными. И Николай, конечно же, тосковал по первым неделям после их первых серьезных танцев. Но за это время Зоя в идеале освоила кадриль и полонез, хоть она и старалась не участвовать в них без необходимости. Партнеры менялись часто, но одно оставалось неизменным — последний танец Николая всегда был с Зоей. Даже Тамара с Женей перестали по этому поводу подшучивать. В этот раз все было иначе. У Николая был день рождения. Он никогда не любил устраивать пышные торжества, но Женя, узнав обо всем от Давида, который, как оказалось, обладал прекрасной памятью на даты, настояла на том, чтобы все прошло «как полагается». Полагалось, по-видимому, большой оркестр и полный зал народа. Конечно же, дни рождения королевских семей всегда праздновались с размахом, но это была та традиция, от которой Николай собирался избавиться. И было одно «но» — Зои в этом зале не было. Женя предупреждала, что она задерживается в Крибирске и скорее всего приедет только через несколько дней. И Николаю, конечно же, было все равно на это. По крайней мере так он говорил себе. У него было много других дел, которыми он с удовольствием завалил себя, чтобы мысли ненароком не возвращались к шквальной. Ее не было более месяца — необходимо было уладить вопрос с торговыми путями из Керчии. С ней вела переписку Женя, и Николая это действительно успокаивало. Поздравления летели со всех концов, и Николай действительно позволил себе немного расслабиться. Но это был первый бал без Зои с тех пор, как он встретил ее. И сказать, что Николай чувствовал себя неуютно — ничего не сказать. Такая глупость. Король Равки ощущает себя не в своей тарелке только потому, что Зоя Назяленская не появилась на торжестве. Гости медленно начинали расходиться, и Николай тоже отправился в покои. Нужно не забыть поблагодарить Женю после всего, напомнил он себе.***
Николай уже начал раздеваться, чтобы отправиться в постель. Голова слегка кружилась от пары бокалов. Вдруг послышался осторожный стук дверь. Он глянул на часы — те показывали половину первого. Вполне вероятно, что кто-то их пьяных гостей мог забрести в эту сторону дворца, ведь никто из его знакомых не тревожил так поздно. Он накинул только что снятую рубашку, даже не удосужившись ее застегнуть. Недавний именинник был слишком расслаблен после вина, выпитого на празднике, и не был в настроении читать нотации любому из его столь поздних посетителей. Но как только он открыл двери, дар речи, казалось, навсегда его покинул. На пороге красовалась Зоя Назяленская. Ее волосы были слегка мокрыми — бушевавшая гроза, видимо, не обошла стороной и саму шквальную. Она не была одета в привычный кафтан, лишь в легкую белую рубашку и просторные брюки. Весь ее внешний вид кричал о том, что она только что спешилась с коня, который нес ее от самого Крибирска. По крайней мере Николаю хотелось верить в это. — Зоя? — наконец произнес Николай. — Ожидал увидеть кого-то другого? — она усмехнулась и машинально провела рукой по волосам. Поморщилась. Казалось, что она даже не заметила, как попала под дождь — до того она была удивлена, что кудри намокли. — Да… То есть нет, — вырвалось у Николая. — Женя сказала, что ты будешь только к середине следующей недели. — Как видишь, сведения до тебя дошли ложные. Никто из них не двигался с места. Николай замер. — Как дела с Керчией, все улажено? — все-таки политические задачи были тем, ради чего Зоя и отправилась туда. — Если обобщить — да. И я не намерена думать об этом по крайней мере до завтрашнего собрания. Я варилась в этом политическом котле с твоей милости месяц и по горло сыта этим. Наконец Зоя двинулась вперед, оглядела Николая с ног до головы, задержавшись взглядом там, где рубашка не прикрывала его подтянутое тело, а потом вновь посмотрела в его глаза и что-то достала из кармана. — Я немного опоздала, но так как ты спать еще не ложился, то вот — с днем рождения, — произнесла она и протянула серебристый предмет. — Женя написала, да? — Женя. Николай принял диковинную вещицу из ее рук и принялся рассматривать. Это оказался небольшой посеребренный компас, меньше тех, которые у него были — его было бы удобно всегда носить с собой. А когда он открыл его, то вначале прищурился — стрелки и все обозначения светились желтым светом в сумраке комнаты. — Если затеряешься в одном из штормов, то он все равно тебя выведет, — пояснила Зоя. Николай перевернул компас и заметил еле заметную гравировку по задней сторонке вещицы. Прищурившись, он все равно не смог разобрать слова. — Это невероятный подарок, Зоя. Спасибо, — сказал он. Зоя кивнула, удовлетворенная его реакцией, и направилась к двери. Но в последний момент остановилась, повернулась к нему и сказала: — Я старалась успеть и забрать хотя бы последний танец, но, как видишь, — она развела руками. — Я ни с кем не танцевал последний танец, — признался Николай. — А должен был. Эта честь должна была достаться одной из прекрасных принцесс. — Мне кажется, у нас с тобой есть вполне сложившийся договор. — Не помню, чтобы мы заключали что-то подобное. — Последний танец я танцую с тобой. — Это бред. — Или не танцую совсем. — Не говори глупости. — Это уже традиция. — Когда-нибудь тебе придется нарушить твою традицию. — Я не из тех, кто отступает от своих традиций. Он и не заметил, как они во время спора подошли друг к другу практически вплотную. — Ты женишься, Николай. Однажды тебе придется это сделать. Не будешь же ты и на собственной свадьбе танцевать со мной, оставляя свою невесту ютиться в углу? — А что если я хочу видеть своей невестой только тебя? Он замер. Слова, сорвавшиеся с его языка, уже никак нельзя было вернуть. Зря, зря он пил вино этим вечером. Зря он вообще начал этот бессмысленный спор с Зоей. — Что ты сказал? — Ты слышала. — Ты не должен мне говорить такое. Иди, выспись. Завтра утром, когда ты будешь трезв, ты даже не вспомнишь это. — Два бокала вина не сделают меня пьяным, Зоя. — Я не собираюсь сейчас обсуждать ни эту фразу, ни твою потенциальную свадьбу. Только буду надеяться, что мой король поумнеет. Она резко отстранилась, но в последний момент Николай поймал ее за руку. — С тех пор, как я впервые пригласил тебя на танец, Зоя, ты — все, о чем я могу думать. Тебя не было месяц, а я, как идиот, каждую субботу спускался в пустой танцевальный зал, надеясь увидеть тебя. Она мотала головой, словно не верила в тот поток слов, который несся ей навстречу. — Иногда мне кажется, что рядом с тобой я забываю, как нужно дышать. И я понимаю, что я не должен смотреть на тебя во время каждого вальса, как влюбленный придурок. Но отвести свой взгляд я тоже не могу. Зоя не знала, что делать с этой волной признаний. Договорив, Николай выпустил ее руку и посмотрел в последний раз на девушку, принимая поражение. В свете тусклых свечей ошеломленная Зоя казалась настолько прекрасной, что сердце Николая грозилось остановиться. Он сам заставил себя развернуться. Утром они будут вести себя так, как будто ничего не произошло. И будет вынужден говорить, что забыл, о чем они разговаривали накануне. Поток собственных мыслей уносил его все дальше и дальше. Он бы так и погиб в этом шторме, если бы не руки Зои, заставившие его обернуться. А через мгновение их губы соприкоснулись. Сначала легко, нежно, целомудренно. А затем… Губы Зои раскрылись, позволяя углубить поцелуй так, как им обоим хотелось. Руки Зои зарылись в его волосы, а Николай прижимал к себе девушку так, как мечтал все эти месяцы, когда вынуждал себя ограничиваться одной лишь рукой на ее пояснице во время танца. Он все целовал и целовал ее, не в силах оторваться. Он слишком долго сдерживался, и сейчас его губы то и дело спускались к шее, целовали ее скулы, уголки губ. — Один танец, Зоя, — прошептал он, наконец, между поцелуями. — Один танец, — вторила она ему. Сейчас не было музыки, но им она не нужна была. Николай, наконец-то сумевший прервать поцелуй, привычным жестом подал Зое руку. Этот танец не был похож ни на один из их предыдущих. Они стояли так близко, как ни одно из правил приличий не допускает, и покачивались в такт несуществующей музыке. — Все стало сложнее, — наконец сказала Зоя. Николай, касаясь носом ее виска и обдавая дыханием ушную раковину ответил: — А по-моему, все как никогда просто. — Ты не можешь быть серьезен. — Я люблю тебя, Зоя Назяленская. И, кажется, достаточно давно. Думаю, это серьезно. Зоя вновь замерла, но Николай вовлек ее в плавный танец и свободной рукой приподнял ее голову, заставляя посмотреть на себя. Она ничего не сказала, но ее глаза засияли, и это было лучше любого ответа. — Кстати, что там за гравировка, на компасе? Зоя загадочно улыбнулась.***
Вооружившись лупой Давида на следующий день, Николай прочитал. «Всегда помни, с кем ты танцуешь последний танец».