Грани доверия

Сяо Чжань едва успел опомниться, чтобы не прокричать имя Ибо в коридоре. Каким-то чудом остатки рациональности напомнили ему, что он больше не был в приватной комнате, а находился теперь в общественном месте, и это означало лишь одно – повсюду могли быть лишние глаза и уши. — Ван Ибо, да какой же ты упрямый, — еле слышно бормотал про себя Сяо Чжань, быстрым шагом направляясь к выходу, до которого как на зло нужно было идти будто бы целую вечность. Приватные комнаты находились в конце длинного коридора, где на стенах в шахматном порядке висели картины именитых современных художников Китая. Если бы Сяо Чжань располагал временем, то непременно бы задержался здесь подольше, разглядывая замысловатые полотна, подсвеченные красными неонами. Но сейчас он слишком спешил. Сердце колотилось с такой скоростью, что стучало даже в висках. Миновав коридор и дойдя до главного зала ресторана, Сяо Чжань чуть ли не столкнулся с официанткой, которая держала в руках поднос с коктейлями. И только благодаря удивительной координации девушки, все фужеры остались на месте. — Извините, — сведя ладони друг к другу, виновато проговорил Сяо Чжань. Девушка, которая до этого обслуживала их, лишь скромно улыбнулась и тоже извинилась, будто бы сама почувствовала себя виноватой, раз оказалась на пути. — Вы не видели… — Сяо Чжань отчаянно пытался придумать, как абстрактно описать Ван Ибо, но в голову сейчас ничего не шло, поэтому он выпалил первое, что оказалось на языке, — мой спутник уже ушел? На щеках официантки расцвел заметный даже в приглушенном свете румянец, словно она услышала нечто такое, о чем не принято говорить. — Ван Ибо только что ушел. — Смущаясь и с неким подозрением рассматривая Сяо Чжаня, проговорила девушка. Этой фразы оказалось достаточно, чтобы почувствовать неприятные холодные мурашки. — Спасибо, — выдавил из себя Сяо Чжань, и направился в сторону выхода. На душе вдруг стало гадко. А ощущение того, что тебя, словно подопытного кролика, рассматривают на столе хирурга со всех сторон под ярким светом, достигло апогея. «А на что я надеялся? Что здесь нас не узнают?» — Как-то нездорово усмехнулся Сяо Чжань, впервые ощущая чувство близкое к отчаянию. Когда до двери оставалось несколько метров, он, наплевав на приличие, перешел на бег, и игнорируя оклик охранника, наконец вырвался из места, в атмосфере которого вдруг начал задыхаться – словно при астматическом приступе. Промозглый ветер с дождем тут же ударил в лицо. И Сяо Чжань жадно втянул в себя холодный воздух, наполняя им легкие. Руки подрагивали, но он лишь сжал ладони в кулак, насильно приводя себя в чувство. Более медлить было нельзя, поэтому он поспешил проверить парковку, однако зеленого мотоцикла там уже не было. — Да куда ты испарился! — Чертыхаясь воскликнул Сяо Чжань, у которого в момент начали сдавать нервы. Похоже, слова официантки, которая, наверняка, видела, как они с Ван Ибо любовно держались за руки, прошлись наждачной по едва затянувшейся ране. Сколько бы они не пытались скрываться от чужих глаз, бежать было некуда. И даже когда они думали, что получилось абстрагироваться от реальности, жизнь вновь доказывала им, что они были словно на выставке собак – все вокруг ходят и смотрят, а им из этой витрины никуда не сбежать. — Ибо, пожалуйста, не дури, — прошептал Сяо Чжань и оттер капли дождя с щек… во всяком случае он думал, что это был дождь. А потом кинулся ловить такси. Машина остановилась почти сразу, словно даже водитель понял, что мужчине, который уже почти что выбежал на дорогу, нужна помощь. Уже садясь в автомобиль, Сяо Чжань набрал номер своего менеджера, попутно объясняя недоумевающему водителю, по какому маршруту следовать. — Минут пять назад отсюда отъехал зеленый мотоцикл, нужно его догнать, — когда дело касалось Ибо он становился сам не свой: голос – не требующий возражений, а взгляд обретал строгость и холодность. Даже водитель такси не смог воспротивиться указанию об откровенной гражданской погоне, что было для материкового Китая крайне странным происшествием. Менеджер в конце концов подняла трубку, а Сяо Чжань на секунду задержал дыхание, прежде чем выдать информацию будто пулеметной очередью: — За нами следили, возможно, что виновник – человек из моего стаффа, скоро это выясним. Пришли по адресу, который я скоро отправлю, наших офицеров. — Сяо Чжань старался говорить максимально абстрактно и даже на секунду поймал себя на мысли, что пресловутая цензура добралась даже до разговоров. Водитель с подозрением посмотрел на него через зеркало заднего вида, но Сяо Чжань сделал вид, что не заметил этого. На другом конце трубки раздался бойкий голос женщины средних лет: — Опять куда-то вляпались? Ибо с тобой? — В отличие от менеджера Ван Ибо, представитель Сяо Чжаня относилась куда более лояльно к их отношениям. Она была старше последнего лет эдак на пятнадцать и прежде, чем уйти в нынешнюю деятельность, довольно длительное время проработала адвокатом, поэтому на язык была острой, но в душе доброй и понимающей. — Скажем так, он был со мной, но сейчас мы разминулись, и теперь я пытаюсь сделать так, чтобы он не натворил дел. — Проговорил Сяо Чжань, высматривая пытливым взглядом силуэт мотоцикла на дороге. — Держи его на коротком поводке, он у тебя слишком строптивый. Если вы снова что-то натворите, мне придется опять общаться с его менеджером, а он до того душный, что, говоря с ним, хочется, как минимум, открыть окно, а как максимум – выбросить его оттуда. — На конце линии раздался легкий смешок, а Сяо Чжань закатил глаза. — Миссис Ли, я бы с удовольствием пошутил, но мне сейчас совсем не до смеха. Просто сделай, что я прошу, — сказал Сяо Чжань, крепче сжимая пальцами телефон. Но стоило ему вновь поднять взгляд на дорогу, как он увидел вдалеке зеленый мотоцикл. Тревога на лице тут же уступила место невольной улыбке. — Ибо! Я нашел его! — Отлично, кидай адрес, попробую вас вытащить из этого дерьма. Звонок тут же отключился, а Сяо Чжань спешно обратился к водителю: — За тем мотоциклом, нужно его обогнать. Но на этот раз мужчина не был таким сговорчивым. — Молодой человек, я отказываюсь участвовать в вашей погоне. Это, как минимум, незаконно! И вообще я не знаю, кто вы такой. Вдруг я после помощи вам стану посредником преступления. «Я не знаю, кто вы такой» Услышав это, Сяо Чжань обомлел. Ему вдруг стало до того легко, что даже неуемное волнение преобразилось и стало более подконтрольном. Он вдруг понял, что ему впервые не нужно чрезмерно осторожничать, опасаясь сказать лишнее слово. И от новизны этого ощущения, его лицо на мгновение расслабилось. — На мотоцикле мой друг, один человек оскорбил… — Сяо Чжань вдруг замялся, непроизвольно краснея, — его жену. Теперь он хочет с ним разобраться, но если он это сделает, то потеряет работу. Поэтому я не могу позволить ему совершить необдуманный поступок. Мужчина прищурившись посмотрел на Сяо Чжаня, будто раздумывал доверять тому или нет, но в следующую секунду надавил на педаль газа, тем самым окончательно решаясь помочь странному пассажиру. — Хорошо, вы кажетесь мне порядочным человеком, — проговорил мужчина, мельком кидая взгляд на Сяо Чжаня, на лице которого тут же расцвело выражение благодарности. — Надеюсь, вы вразумите своего друга. — Спасибо! — Шокировано и неожиданно громко отозвался Сяо Чжань. — Нам нужно обогнать его хотя бы на пол километра, а потом я выйду из машины. Мужчина кивнул, и вдавил педаль газа так, что забывший пристегнуться Сяо Чжань впечатался затылком в подголовник сиденья. Тихо шикнув, он потер ушибленное место. «Ван Ибо, мало того, что я назвался твоей женой, так еще и рискую выбить последние, еще сохранившиеся в отношениях с тобой, остатки благомыслия», — подумал про себя Сяо Чжань, наблюдая, как зеленый силуэт мотоцикла становится ближе. Следующие минуты пронеслись в одно мгновение, и только бешеное сердцебиение отчеканивало ритм времени. Как и предполагалось, автомобиль вскоре обогнал мотоцикл, и теперь приближался к небольшому парку неподалеку от съезда с эстакады, координаты которого Сяо Чжань уже успел отправить менеджеру. — Остановите после поворота, — проговорил Сяо Чжань, оборачиваясь назад и через заднее стекло наблюдая за движением мотоцикла. Водитель повиновался и уже спустя минуту, Сяо Чжань вышел из машины. Что он собирался делать дальше, не было до конца известно даже ему самому – до такой степени он не продумывал свой план. Но когда он увидел приближающийся мотоцикл, способность рационально мыслить отключилась окончательно, и Сяо Чжань, выбежав на дорогу, вдруг закричал, надрывая связки: — Ван Ибо, стой! При всей своей извечной сосредоточенности и дисциплине, Сяо Чжань вдруг на мгновение сошел с ума. Однако осознал он всю глупость своего поступка, когда мотоцикл, несшейся на огромной скорости, уже практически настиг его. Перед глазами вдруг пронеслась вся жизнь. Сяо Чжань похолодел, а шок от происходящего пронзил каждую мышцу в теле до того мощной волной, что он едва мог сдвинуться с места. В это мгновение мотоцикл был от него всего в паре метров, и Сяо Чжань зажмурился, боясь и не желая видеть того, что произойдет в следующее мгновение. В ушах вдруг запищало, но даже в этой внезапной лихорадке он услышал… резкий звук торможения. — Ты с ума сошел?! — Надрываясь проорал Ван Ибо, откидывая мотоцикл со все еще рычащим мотором в сторону, и бросился к будто бы окаменевшему Сяо Чжаню. — Сумасшедший! Я же мог тебя сбить! — Ван Ибо не помнил себя от ужаса. Он схватил Сяо Чжаня за руку, уводя с дороги. Излюбленный мотоцикл так и остался валяться на обочине. Ван Ибо упал перед Сяо Чжанем на колени, потянул того за руки и осмотрел ладони, затем провел по ногам, ощупывая колени, и потом поднявшись, еще раз посмотрел тому в лицо, внимательно рассматривая суженные от испуга зрачки. Не помня себя от страха, он обхватил старшего за плечи и закричал: — Я только что чуть тебя не сбил, ты понимаешь это?! — Из глаз Ван Ибо вдруг брызнули самые настоящие слезы. И это в мгновение привело Сяо Чжаня в чувства, который за все время отношений видел младшего в таком состоянии от силы пару раз. — Ибо, ты чего? — Он поспешно обнял своего диди, не зная, что делать с подобной реакцией. — Ничего! Я разве не говорил тебе, что мотоцикл – это не машина, и его сложно остановить на последних секундах?! Ах да, конечно не говорил, тебе же не интересно было это слушать! — Ван Ибо злился на самого себя, но правильно выразить свои эмоции не мог. Он обхватил Сяо Чжаня в ответ, с силой зажмуриваясь, чтобы остановить поток внезапных слез. Но стоило ему почувствовать, как гэгэ успокаивающе гладит его по спине и шепчет: "Тш-ш, я здесь", как из его груди вырвалось откровенное рыдание. — Чжань-гэ – сумасшедший! Так нельзя, кто-то из нас должен быть с головой на плечах. Ты хоть понимаешь, что сейчас могло произойти, понимаешь?! Слезы Ван Ибо, которые были так ему не свойственны, разрывали Сяо Чжаню сердце, и он прижал к себе младшего еще ближе, обхватил еще крепче, будто бы желая забрать его страх, или хотя бы разделить на двоих. — Прости, я лишь хотел, чтобы ты не совершал глупостей. — Выдавил из себя старший, чувствуя, как и у него слезы подступают к горлу. — Я только что чуть не совершил самую большую глупость в своей жизни! — Осознавая весь ужас минувшей опасности, надрывался диди. Сяо Чжань чуть отстранился и взглянул в наполненные истерическим ужасом глаза Ван Ибо. Его и самого трясло, а от осознания того, какие они оба глупцы, хотелось рвать волосы на голове. — Ты бы меня не сбил, — старший постарался улыбнуться и добавил, — поэтому я доверился тебе и твоей реакции в тот момент, когда выбежал на дорогу. — Да к черту такое доверие! — Не унимался Ван Ибо, сжимая Сяо Чжаня за плечи, словно желая еще раз удостовериться, что гэгэ сейчас стоит перед ним, что он осязаемый, и с ним все в порядке. — Ибо, ну что ты, — Сяо Чжань вновь притянул диди к себе, зарываясь подрагивающими пальцами в волосы, которые успели намокнуть под дождем, — я с тобой, ничего не произошло. Я сам виноват, мне действительно следовало внимательнее слушать твои рассказы о мотоциклах. Голос Сяо Чжаня постепенно успокоил сердце младшего, которое надрывалось от ужаса подобравшейся слишком близко трагедии. И Ван Ибо стал наконец мягким: — Мой бао-бао, мое сокровище, — прошептал он, немного приходя в себя, — я не дам тебя в обиду, я правда сделаю все, что угодно. Боже мой, я так боюсь тебя потерять. Так нельзя, Чжань-гэ. Ты самое дорогое, что у меня есть, пожалуйста, береги себя. Услышав такое количество нежных слов, Сяо Чжань обомлел. В его глазах, которые снова наполнились влагой, отразился блеск поднявшейся высоко в небо Луны. — Ибо… любимый, — выдохнул Сяо Чжань, зажмуриваясь и прижимаясь так крепко, словно они вот-вот сольются в единое целое. Его руки обвили шею, а губы прижались к напряженной венке у виска, успокаивая ласковым поцелуем. — Знаешь, я ведь сказал таксисту, что твою жену оскорбили, поэтому ты захотел отомстить. Сяо Чжань почувствовал по движению губ на своей шее, что Ван Ибо улыбнулся. — Жену? — Переспросил он осторожно. — Представляешь, само вырвалось. «Думаю, Чжань-гэ пока не готов публично признать себя моей жёнушкой». Вспомнив эту свою фразу, Ван Ибо ощутил, как на душе вдруг стало тепло. Дождь усилился, и их одежда окончательно промокла, но они на это не обращали никакого внимания, позабыв обо всем вокруг. — Чжань-гэ, давай когда-нибудь поженимся? — Голос Ван Ибо вдруг стал серьезным. Сяо Чжань замер, пытаясь осознать эту фразу. Он несколько раз быстро моргнул, а потом скованно улыбнулся, на секунду опуская взгляд. Но Ибо тут же привлек его внимание, обхватив пальцами подбородок и заставляя вновь посмотреть в глаза. — Я серьёзно... — добавил он голосом полным надежды, словно вся его жизнь зависела теперь от ответа старшего. — Разве мы уже не ведем себя как женатики? — Сяо Чжань усмехнулся. На его носу несколько дождевых капелек собрались в одну большую, которую Ван Ибо чуть улыбнувшись аккуратно сцеловал. Старший на секунду прикрыл глаза, и его ресницы коснулись кожи диди. В следующее мгновение он тихо добавил: — Не знаю, как это возможно, но я бы конечно хотел… Их любовь совмещала в себе страсть и ласку, заботу и преданность, боль и рвение изо всех сил сохранить то чувство, которое так редко бывает настоящим. Забыв обо всем на свете, они стояли посреди одинокой аллеи и упоенно целовались, передавая друг другу всю нежность, что обволакивала сердце. Мотоцикл так и остался лежащим у дороги, омываемый проливным дождем, а зеленый шлем небрежно валялся у ног Ван Ибо. Однако едва ли он сейчас вспомнил бы про атрибутику любимого спорта, ведь все его внимание было отдано лишь одному человеку — тому, для кого он был готов достать звезду с неба. — Мой хороший… — Прошептал Сяо Чжань сквозь поцелуй, поглаживая большими пальцами острые скулы диди. Слова старшего ласкали слух, и Ван Ибо казалось, что он оказался в сказке, ведь даже несмотря на совершенно мрачную обстановку вокруг, было в нынешнем моменте что-то волшебное. Они создавали это волшебство сами: терпеливо выстаивая фундамент их любви, который мог бы удержать ее каркас даже при самом мощном тайфуне. Но стоило Ван Ибо забыться, отдаваясь трогательному моменту, как до его слуха донесся щелчок фотоаппарата. Он среагировал мгновенно, в секунду скинув романтическое забытье, и огляделся, не отпуская пока руку с талии старшего. — Ты слышал это? — Спросил Ван Ибо, и гэгэ утвердительно кивнул. Он мягко снял с себя руку младшего и посмотрел в сторону деревьев, в негодовании прищуриваясь. Они оба поняли, что теперь находятся не одни, но пока не понимали, где конкретно притаился тот, кого они так жаждали разоблачить. Впрочем, злоумышленник не был достаточно осторожным, и в следующую секунду раздался новый щелчок фотоаппарата. На этот раз Ван Ибо, привыкший к молниеносной реакции на гонках, тут же развернулся по направлению, откуда доносился звук, и увидел силуэт человека за деревом в нескольких метрах от них. — Ты серьёзно думал, что мы тебя не заметим?! — Прокричал он, в момент раскрывая присутствие непрошенного гостя. Силуэт на секунду замер, а потом, словно опомнившись, ринулся, что есть мочи прочь. Ван Ибо был готов к такому повороту событий, поэтому, быстро подняв с земли шлем, бросился за человеком. — Ибо! — Крикнул Сяо Чжань, чувствуя, как едва ушедшая тревога, вернулась будто бумерангом да с такой ударной мощностью, что все тело словно пронзило молнией. Однако едва ли младшего уже мог остановить этот оклик, он быстро перепрыгнул через невысокую живую изгородь и побежал по мокрой траве сквозь деревья. Человек с камерой впрочем был до того шустрым и так искусно петлял между деревьями, что Ван Ибо это скоро разозлило: — Остановись! Я все равно тебя узнал! — Вовремя использованный блеф еще ни разу не был лишним. Но мужчина не послушался и тогда, Ван Ибо со всей силы кинул шлем, выбивая из его руки злосчастный фотоаппарат: объектив моментально отлетел в сторону, а само устройство выпало из рук. Осознав случившееся, фотограф замешкался и на секунду остановился. Этой секунды оказалось достаточно, чтобы Ван Ибо, словно пантера, в пару движений настиг злоумышленника и повалил того на землю. — Я предупреждал, что надо остановиться! — Оскалившись прошипел Ван Ибо прежде чем двинуть тому со всей силы локтем в подбородок и, блокируя движения мужчины одной рукой, выхватить другой у него фотоаппарат. — Это незаконно! Я заявлю в полицию о рукоприкладстве! — Закричал мужчина, схватившись за подбородок, который теперь, вероятно, горел огнем. Ван Ибо лишь хмыкнул, а заслышав за своей спиной шаги, тут же посмотрел вполоборота. — В полицию? — В голосе Сяо Чжаня послышалась несвойственная ему жесткость и хладнокровие. — Так она уже здесь. Как говорится, к вашим услугам, Го Зэн. И действительно, место, где они находились, вдруг обступили несколько полицейских, своим появлением приводя в шок не только злоумышленника, но и Ван Ибо. Оценив взглядом прибывших, последний поднялся на ноги – держать фотографа в заложниках больше не было надобности. — Так это ты установил прослушку и радар на телефон? — Не без разочарования спросил Сяо Чжань, с презрением оглядывая уже бывшего сотрудника. Гэгэ редко выглядел до такой степени высокомерно – чаще всего он мог лишь сыграть такой образ на сцене, но сам себе не позволял подобного поведения. Впрочем, нынешняя ситуация в принципе выходила из рамок разумного, и потому привычные установки мгновенно рассыпались. Сяо Чжань был до такой степени разочарован, что даже не одернул Ван Ибо, когда тот ударил предателя. — Отвечай, это был ты? — Голос старшего стал сравним с интонацией опытного следователя. — Ну, я! — Отозвался Го Зэн и с отвращением добавил. — Я вас обоих ненавижу! Вся страна отчего-то должна смотреть на вас двоих, мерзкие геи! Услышав это, Ван Ибо с силой пнул говорящего, заставляя того скривиться в лице и прошипеть от боли. — Ненавижу-ненавижу! — Не унимался тот, а его голос стал близок к истерическому. — Столько наслушался ваших мерзостей по телефону. Фу, противно! Сяо Чжань моментально посмотрел на Ван Ибо, на скулах которого уже ходили желваки от злости. И старший понял: если он помедлит еще хоть секунду, диди просто растерзает обидчика. Тогда он моментально схватил Ибо за руку, отводя к себе. — Зачем ты меня держишь? — Недовольно шикнул младший, но спорить не стал, чувствуя, как пальцы гэгэ крепче впились ему в локоть. — Мерзкие, мерзкие! — С ненавистью повторял мужчина. — Когда-нибудь вас раскроют, и все узнают, насколько вы отвратительные! — Думаешь, нас сколько-нибудь это пугает? — Не выдержал Ван Ибо, сжимая руки в кулаки. Но услышав негромко сказанное старшим «прекрати», все же повиновался и решил не продолжать. — Господа, я думаю, что задержанный неадекватен, — обратился Сяо Чжань к полицейским, которые моментально кивнули в согласии. — Го Зэн, вы арестованы за нарушение частной жизни и личной неприкосновенности, дальнейшее общение будет проходить в отделении, — раздался строгий голос полицейского, который моментально одел на задержанного наручники. Два других полицейских под руки подняли его с земли, и повели в сторону машины, которая, к слову, была припаркована неподалеку от брошенного мотоцикла. Пока Го Зэн уводили, он еще некоторое время кричал оскорбления, унижая иную ориентацию и очерняя достоинства Сяо Чжаня и Ван Ибо. Однако вскоре один из полицейских, который, по опытному взгляду гэгэ, показался тому гомосексуалистом, заткнул рот задержанного кляпом, прекращая поток дурных речей, который теперь превратился в отвратительное мычание. Они уже давно ушли из гущи деревьев и теперь стояли в центре аллеи, где еще получасом ранее целовались, но сейчас у обоих настроение было хуже некуда. Они лишь молча наблюдали, как уводят обезумевшего мужчину, и каждый думал о чем-то своем. — Знаешь, а мы ведь часто работали с ним на площадке, — первым прервал молчание Сяо Чжань, посмотрев на Ван Ибо поникшим взглядом, — я даже предположить не мог, что вызываю у него такое сильное отвращение. Как вообще после этого верить людям? Младший тут же взял гэгэ за руку и проговорил с легким укором: — Чжань-гэ, ты слишком впечатлительный. Иногда не нужно принимать какие-то события слишком близко к сердцу. Этот человек сошел с ума от непонимания того, как ты смог стать успешным в этой стране, даже несмотря на отличающиеся предпочтения. Такие люди как он всегда будут нас окружать. Ты будешь и дальше тратить на них свои нервы? Сяо Чжань несколько секунд осмысливал фразу диди, а потом покачал головой и как-то обреченно выдохнул. — Пожалуй, ты прав, — гэгэ хмыкнул, понимая, что Ван Ибо говорит хоть и резко, но чересчур правдиво. — Я уже говорил, что ты стал невероятно мудрым? В легкой улыбке старшего вдруг отразилось вернувшееся спокойствие. Хотя оно еще не полностью окутало его сознание, но уже точно успело прогнать печаль. И Ван Ибо это почувствовал, поэтому успокоившись, что гэгэ немного отошел от шока, горделиво хмыкнул, не упуская возможность пошутить: — А я уже, кажется, отвечал, что всегда был таким? Услышав это, Сяо Чжань вдруг рассмеялся, крепче сжимая ладонь младшего. — Что бы я делал без твоей жесткой правды... — покачал головой Сяо Чжань, еще раз убеждаясь в том, насколько по-разному они с Ибо смотрят на какие-то ситуации. Впрочем, это их отличие вовсе не было отрицательным фактором. — Ты бы слишком много думал и много бы переживал, — ответил Ван Ибо, но уже без наигранной гордости. — Это правда, — старший утвердительно кивнул головой, — ты точно знаешь, что сказать, если я расстроен. Ван Ибо добродушно усмехнулся, и положив руку сначала на плечо гэгэ поглаживающим движением спустил ее на поясницу. Дождь наконец прекратился, и они пошли в сторону дороги. Рядом с брошенным мотоциклом их двоих ожидала менеджер Сяо Чжаня, при виде которой тот сразу взбодрился, а его недавняя меланхоличность в момент улетучилась. — Ты что тут делаешь так поздно? — Проверяя время на наручным часах, изумился Сяо Чжань. В отличие от Ван Ибо, старший обращался к своему представителю не в официальном стиле, чему раньше удивлялся диди. Но со временем тот убедился, что общаться как-то по-другому к миссис Ли было бы просто странно – уж слишком она была доброжелательной, и вела себя словно добрая фея крестная. — Как что? Приехала встречать вас, и заодно посмотреть, что тут без меня произошло. Я уже успела пообщаться с полицейскими и посмотреть на этого выродка. М-да, бывают же такие, — сказав это, женщина закурила, взглядом оценивая помятый вид двоих. — Ван Ибо, если бы не твой мотоцикл, долго бы я искала это место. На диди вдруг снизошло озарение: теперь он понял, что Сяо Чжань заранее позаботился о полицейских дабы не дать ему полезть в драку. Ведь в случае нанесения сильных увечий, вряд ли бы ему удалось легко откреститься от содеянного. — Спасибо, что вовремя прислала полицейских, — будто бы в подтверждение размышлениям Ибо проговорил гэгэ, — но тебе правда не стоило так поздно приезжать самой, тем более женщине не стоит находиться на месте подобных разборок. На этих словах миссис Ли изобразила удивление: — Мальчик мой, будучи адвокатом, я и не такое видела, — махнула она рукой, туша окурок сигареты об уголок пачки, — так что меня таким не удивить, и уж тем более не ошарашить. Сяо Чжань слегка улыбнулся, понимая, что его обошли в словесном поединке. — Давайте загружайтесь в машину, и я отвезу вас по домам, — заботливо проговорила миссис Ли, уже собираясь пойти к водительскому месту, но ее внезапно остановил Ван Ибо: — Миссис Ли, спасибо за помощь, но дальше мы сами. Вам правда не стоило так уж беспокоиться. Женщина посмотрела на Ван Ибо таким взглядом будто оценивала жениха для своего сына, а потом переместила взгляд на мотоцикл, и на ее лице отразилось понимание дальнейших событий. — Хорошо, — кивнула головой она и добавила, — только осторожно и быстро не гони. Чтобы в целости и сохранности доставил! Диди утвердительно кивнул и приобнял Сяо Чжаня за плечи. — Будет исполнено в лучшем виде, обещаю. — Хорошо, Ван Ибо, я тебе верю, — по-доброму усмехнувшись, произнесла женщина, уже садясь в машину и напоследок махая рукой. Они оба еще некоторое время смотрели удаляющейся машине вслед. Время перевалило за полночь, а тучи развеялись, пропуская к полноправному главенству Луну, которая светила до того ярко, что освещала даже капли на деревьях, оставшиеся от продолжительного дождя. — Все-таки хороший у тебя менеджер, — задумчиво произнес Ван Ибо, когда они подошли к брошенному мотоциклу. — Интересно, она пойдет на встречу, если я попытаюсь выпросить для тебя небольшой отпуск? — Ван Ибо, что ты придумал? — Настороженно поинтересовался старший, пока рассматривал свой дизайн на шлеме диди, который тот попросил подержать, пока занимался мотоциклом. — Хочу, чтобы ты немного отдохнул, последнее время были сплошные переживания. Да и я бы хотел побыть с тобой наедине, чтобы нас никто не отвлекал. Младший сел на мотоцикл и похлопал по сиденью позади себя, приглашая гэгэ. — Надевай шлем и поедем. Сяо Чжань послушно выполнил требование, и уже сев позади Ван Ибо, попросил: — Только не быстро, хорошо? — Просьба Сяо Чжаня прозвучала сейчас до того трогательно, что сердце диди сжалось, заставляя того почувствовать легкие мурашки. Ван Ибо не оставалось ничего, кроме как произнести покорное «конечно», а потом такое многозначительное: «Прижмись ко мне поближе». А ведь он так хотел просто покататься с Чжань-гэ на мотоцикле; хотел почувствовать, как руки того крепко обхватят его талию, как Сяо Чжань прижмется к нему со спины и, непременно, будет просить «не гнать так быстро», но ни за что не признается, что боится скорости. Рассекая воздух, Ван Ибо чувствовал себя счастливым, понимая, что наконец исполнил свою давнюю мечту. Прошло всего ничего, а за этот промежуток времени произошло столько событий, что все они едва ли могли уложиться в голове. Некоторые из них Ван Ибо предпочел бы забыть вовсе, а другие – бережно хранить у самого сердца. Например, то, как сейчас Сяо Чжань обхватил его за талию, прижавшись словно брошенный котенок в поиске тепла. Или то, как они целовались под дождем; то, как гэгэ сказал, что «станет его мотоциклетным жилетом» и «привяжет себя к нему». Для этих воспоминаний Ибо выделил особенное место – так, чтобы периодически к ним возвращаться и наслаждаться сладостью драгоценных моментов. На этот раз ситуацию со сливом приватной информации получилось утрясти. Это было непросто, и потребовало усилий многих людей, особенно юристов и PR-менеджеров, которые уже давно хватались за головы от каждого нового происшествия с артистами. Но когда один из адвокатов попытался выразить осуждение, его быстро поставила на место «фея крестная», которая любила и Сяо Чжаня, и Ван Ибо, словно своих сыновей: — Люди остаются людьми, даже если от них зависят многомиллионные кампании. Эти парни, несмотря на всю свою популярность и публичность, намного искреннее многих из вас. Поэтому делайте свою работу, а не лезьте в чужую жизнь со своими «правильно» и «неправильно». Услышав такую фразу, тот адвокат лишь надменно хмыкнул, но спорить больше не стал, и работа действительно была выполнена должным образом. А небольшой отдых организовать все же получилось. Но если миссис Ли уговаривать было практически не нужно, то разговор со своим менеджером обернулся для Ван Ибо настоящей пыткой. Впрочем, когда цель была достигнута, он уже не вспоминал нюансы сложностей ее достижения. Он лишь обрадовал Сяо Чжаня поездкой в Хайнань – остров, который славился своими курортами, – сказав, что забронировал бунгало прямо у моря. А еще добавил, что старший наконец-то не сможет откреститься от его просьбы надеть «тот самый красный шелковый халат», подаренный на прошлую годовщину. Сяо Чжань упрямо отказывался носить «столь развратное одеяние», и не соглашался с мнением диди, который в шутку называл халат «свадебной ханьфу». Но как часто бывает среди семейных или «почти что семейных» пар, кто-то из партнеров в какой-то момент идет на компромисс. Вот и Сяо Чжань, разнеженный ласковыми солнечными лучами и тонким ароматом благовоний, ненавязчиво окутывающих пространство их любовного гнездышка, решил сделать Ибо приятно. Он облачился в тонкое одеяние благородного цвета, намеренно не надевая ничего под низ, и теперь взволнованно ожидал, когда диди вернется из душа. Он стоял на открытой террасе, наблюдая, как чайки любовно воркуют друг с другом неподалеку от линии, до куда доходили морские волны. В этот момент он чувствовал себя невестой, отчего ему становилось стыдно и неловко. Но лишь мысль о том, что Ибо будет в восторге от такого образа, останавливала его от намерения пойти переодеться. Впрочем, долго он с этими терзаниями наедине не был – совсем скоро его талию обвили крепкие руки, а к шее прижались мягким поцелуем, заставляющим сгорать дотла. — Ибо-о… — Прошептал Сяо Чжань, плавясь даже под легким прикосновением. — Бао-бао, у меня что, сегодня день рождения? — Попытался пошутить Ван Ибо, но его голос прозвучал не нарочито низко. — Ах, подожди, раз такое дело, тогда я не буду тянуть. Диди в момент исчез в комнате, а Сяо Чжань развернулся в удивлении, не понимая, что могло отвлечь того в такую минуту. Впрочем, Ван Ибо вернулся практически сразу – он просто не мог надолго оставить такую красоту без присмотра. А вернувшись, начал жадно рассматривать Сяо Чжаня, который выглядел сейчас особенно прекрасно: легкая ткань очерчивала выступающие ключицы, элегантно ниспадая в ямки, огибала красивые изгибы тела, а пояс подчеркивал тонкую талию, на которую каждый раз засматривался Ван Ибо – вне зависимости от того, во что был одет гэгэ. — Какой ты красивый, — прошептал Ван Ибо прямо в губы старшему, рискуя в следующую секунду забыться в поцелуе, но смог устоять, решив, что ради сюрприза потерпит еще немного. — Я кое-что приготовил… закрой глаза. Сяо Чжань, смущенный до дрожи в коленях, повиновался, чувствуя, как от подобной атмосферы едва сдерживаемой страсти, начинает вести голову, а в паху ощущается знакомое томление. — Бо-бо, я знаю, что ты большой выдумщик, — проговорил он, не в силах перестать улыбаться, — что ты такое приду… Гэгэ не успел даже договорить, обрывая слово на середине, когда почувствовал, что ему на палец надели кольцо. Сяо Чжань тут же распахнул глаза, впиваясь взглядом в тонкое ювелирное изделие, а потом посмотрел на Ван Ибо в ожидании объяснения. — Я помню, что ты сказал тогда, — трогательно улыбаясь, начал диди, — ты сказал, что «конечно же, хотел бы». Но я спрошу еще раз: мой дорогой Сяо Чжань, ты станешь моим супругом? Старший на секунду потерял дар речи, а в уголках глаз выступили слезы от нежности. Он знал, что Ван Ибо совершал порой необычайно романтичные поступки, но и предположить не мог, что тот их разговор даст толчок к подобным действиям. Сяо Чжань тут же обнял своего диди, прерывисто выдыхая и шепча многократное «да», не забывая добавить: «Что же ты за чудо такое, Ибо?». Но на этот вопрос у последнего впервые не было объяснений, а быть может терпения – потому как он тут же подхватил гэгэ на руки и понес в спальню, ведь оттягивать момент долгожданного наслаждения никто из них уже больше не мог. Они оба знали, что когда-нибудь непременно обручатся по-настоящему, окончательно махнув рукой на принятые в мире каноны, которые так им не подходили. Если судьбой предначертано пойти против всего мира, нужно идти до конца: ведь судьба дает только те испытания, которые по силу осуществить, и того спутника, с которым любое осуждение становится пустым звуком. Именно так и решили Ван Ибо и Сяо Чжань, разнежено целуясь, и мысленно возведя друг друга в новый и горячо желанный статус.