Upward to the moon

Когти чужого для этой планеты существа легко касались натянутых струн, извлекая нежные звуки, уходящие высоко в безоблачное небо, усыпанное миллиардами звёздных бриллиантов, мерцающие будто в такт мелодии. Шепот невесомого ветра, едва дотрагиваясь до кожи и хитина, журчащее пение родника, стрекот цикад вплетались в музыку ночи, вселяя в усталые, израненные души покой. Языки пламени, иногда пуская снопы искр во тьму, плясали свой первобытный танец, исполняя древний, дикий, и оттого загадочный ритуал, завораживающий своими хаотичными движениями. Редкие огненные вспышки окрашивали его в такие цвета, что казалось, что огромный эликсни всего лишь маленький сын солнца, забытый на бренной земле после заката. И теперь смиренно ожидающий под бесконечным тёмным сводом своей участи, надеясь на скорый рассвет. Они выжили, а дом пал, канув в небытие. Бессмертный Монстр в ходе своего похода оставил их едва живыми, но они выбрались из этого ужаса. Эти безжизненные, немигающие фиолетовые очи стали символом демона, ужаса в ночи для грядущих поколений. Навеки отпечатавшимся в памяти ночным кошмаром до скончания веков. Уцелевших после бойни осталось мало: большинство составляли дреги; помимо Зодекса, лишь трое имели все конечности на своих местах. Была и пара подрастающих малышей, способных уже бегать самостоятельно и чудом оставшиеся в живых, а не только благодаря стелс-игрушкам — монстр с фиолетовыми всполохами перьев на шлеме их не нашел, а сам играющий на струнах бытия... Что же. Эти раны еще долго будут ему напоминать об этом дне. А теперь они скитаются в поисках тех, кто сможет их приютить. Но они нашли лишь пепел и трупы. А оставшимся в живых вряд ли нужны лишние голодные рты. Но сейчас, в данную секунду, эликсни ни о чем не думал. Ни о всех бедах, что выпали на его народ. Ни о головной боли при попытках собрать из трех сервиторов один рабочий, чтобы зализать раны поскорее. Ни о поисках еды. Ни о страхах перед титанами. Он лишь погрузился в себя, извлекая мелодию из самодельного инструмента, повидавшего виды. И будто ему двух рук мало, он использовал все четыре: двумя перебирал струны, одной перенастраивал инструмент в паузах, меняя звучание, последней он придерживал предмет из дерева и металла. Вспоминал, растворяясь в немой песне. Многие мирно спали, готовясь к дальнему путешествию. Не спали лишь немногочисленные часовые, засевшие на возвышенности, два засушившихся дрега и сам Зодекс. Но тут лапа резко ударила по струнам, заставляя их мгновенно смолкнуть. Эликсни встрепенулся, вскакивая. Часовые издали одновременно предупреждающий об опасности громкий треск. Проснулись моментально все. Гул нарастал, приближаясь, но источник нигде не было видно. Напряжение в воздухе росло, как и страх. А ведь им негде скрыться, местность открытая, на сотни километров лишь травяное море колыхалось под ярким лунным светом. Словно из ниоткуда из режима невидимости вынырнул скиф. Беженцы, практически все до единого, вновь ощутили внутри себя слабый огонек надежды. Лишь один, экс-архонт собственного, давно забытого и утерянного в глубинах Истории и Вселенной дома, невольно потянулся к шоковому пистолету на бедре. Но остановился. Корабль вскоре приземлился, и из шлюза показались знакомые кровавые цвета Дома Дьяволов. — Есть шансы, что они примут нас? — Послышался голос снизу, к Зодексу подошел дрег и начал тоже следить за высадкой своих собратьев. Падший лишь грустно протрещал. — Зависит от того, как дорого я смогу себя продать...— Гигант не договорил, выйдя навстречу своим собратьям, подняв одну пару рук в приветственном жесте. Быть может, все образуется. "Где растет зеленая трава под ярким лунным светом и капли утренней росы отсвечивают радугой. Вот там я спрятал товар. Свое первое бесценное сокровище. Свободу."