Перемирие

1

— День добрый, — Кайя, как она привыкла, кокетливо убрала за ухо мягкую прядь и села за барную стойку, выпрямив спину. Рыцарям положено держать осанку. Не всегда приходится пользоваться этим правилом, но случается. Еще не вечер, поэтому людей в «Доле ангелов» нет. Нет и густого запаха сигар, смешанного с теплым хмельным дыханием гостей. Пока что в воздухе летает едва уловимый аромат влаги и цветов — официанты недавно мыли полы. Дилюк, к счастью, на месте. Она задумчиво вытирала пыль, то и дело переставляя бутылки с нижних полок на верхние. Рядом с ней, на столешнице, стояло небольшое деревянное ведро с грязной мыльной водой, а у ведра лежали тонкой стопкой документы. В наполовину опустевшей чернильнице застыло красивое пестрое перо. Вряд ли оно было куплено. — У нас обед, — сухо ответила хозяйка, не отрываясь от работы. — Теперь понятно, почему нет Ниморда, — улыбнулась Кайя, которая и без разъяснений все прекрасно поняла. — У меня к тебе дело. Недавно в районе твоих владений участились кражи на дорогах… — Я под подозрением? — Нисколько. Просто, если вдруг заметишь что-нибудь странное, — сообщи. — Мне сделать за тебя твою работу? — Дилюк теперь всегда холодна, особенно если разговоры касаются Ордо Фавониус. Иногда это не на шутку раздражает, но Кайя не осуждает. Все-таки, у ее любимой подружки есть серьезная причина злиться. — Не создавай мне лишних проблем, — недовольно стучит пальцами по столу, — об этом никто не просит. — Больно нужно. Дилюк чертыхнулась себе под нос и встала на табуретку, чтобы убрать пару бутылок с сидром на верхнюю полку. Кайя же нечаянно засмотрелась на ее пушистые рыжие волосы, собранные в высокий крепкий хвост. Интересно, мешают ли они в бою? Кайе волосы всегда лезут в лицо, поэтому она никогда не отращивает длину ниже лопаток. Возможно, Дилюк просто привыкла к неудобствам. Ведь сколько Кайя ее помнит, она всегда носила длинные волосы. От них, наверное, вкусно пахнет. Стоило Дилюк спрыгнуть на пол и наклониться, чтобы убрать табурет в угол, Кайя мигом заметила интересную деталь одежды, выглянувшую из-за подола пальто. — С каких пор ты носишь короткие юбки? — не сдержала вопрос. Если говорить подробней: черная прилегающая юбка, плотно перетянутая на талии широким кожаным корсетом. Длина ее до середины бедра. Обычно сестрица не надевает открытые вещи. Особенно странно для нее показывать колени. Чаще она предпочитает мешковатые брюки и высокие ботинки. Кайя уже забыла, какие у нее красивые ноги. — Иногда ношу, — заметно, что Дилюк слегка удивилась вопросу, но быстро нашлась. — Превосходно выглядишь, — промурлыкала Кайя. Ей нравится смущать сестру. Пусть делать это теперь трудно. — Тебе уже делали комплименты сегодня? — Тебя это не касается. — Я так и подумала, — закатила глаза и наклонилась вперед. — Сложно ответить нормально хотя бы на один мой вопрос? Дилюк молча сверлит Кайю взглядом. Причем, не ясно, злится она или нет. Просто смотрит. — Не вижу ничего интересного в юбке. Это всего лишь предмет гардероба. — А я вижу, сестренка. — Кайя честно пришла лишь просить о том, о чем просила. Но она не она, если не зацепится с Дилюк языками. Даже по пустяку. Казалось сейчас опять начнется жаркий спор о том, как они должны друг к другу обращаться. Но Дилюк последнее слово Кайи проигнорировала. — Да? — «сестренка» раздраженно закрыла глаза рукой. — Фурнитура понравилась? Скажи — не поверю. — Я просто похвалила твой наряд, ничего такого, — внезапно для себя, Кайя растерялась. Возможно, делать ставку на комплимент внешнему виду было не очень умно. В шестнадцать-семнадцать лет это работало на ура, но сейчас… Дилюк не дура, чтобы вестись на паршивую лесть. — Тогда оставь эти идиотские улыбочки и проваливай. В любом случае, разговор давно зашел в левое русло и стал неловким для обеих сторон. Пора уходить — работы много. — Ладно, я не прощаюсь. Может, еще встретимся. Последнее предложение Кайя бросила, стоя в дверях. Она махнула на прощание рукой и растворилась, оставив невеселую Дилюк наедине с мокрой тряпкой.

2

Меч горько лязгает, встречаясь с крепким металлическим щитом. Проклятый дождь размыл дорогу. Ноги скользят в грязи, снижая уровень ловкости Кайи минимум процентов на тридцать. Сейчас она не может наносить быстрые и уверенные удары. Приходится следить за каждым своим и чужим движением. Семеро мужчин, не намеренных отдавать награбленное, окружили ее по периметру, не давая и шагу ступить на мокрую траву. Они знают, что может случиться, если мороз доберется до воды, поэтому изо всех сил держат Кайю в грязи. Да, можно заморозить и грязь, но для магии нужно время, хотя бы пара секунд. И выиграть эти секунды в скользком болоте просто невозможно. Нужна твердая земля. Преступники, все это время докучавшие перевозчикам и путешественникам, обосновались на пути к Вольфендому, недалеко от винокурни «Рассвет». Три недели они не просто присваивали чужое имущество, а ждали удобного случая, чтобы ограбить поместье Дилюк. Об этом глупом и рискованном замысле Кайя услышала буквально в обед от Ниморда, после того, как купила тому два бокала дорогого вина. Пришлось написать предупреждающее письмо Дилюк и отправиться на поиски вражеского лагеря самостоятельно, потому что рыцари, которых посылали на подобное задание ранее, ничего не могли найти. Три недели немалый срок, медлить нельзя. К тому же, с похитителями сокровищ много дел иметь не придется — пара ударов и готово. Так думала Кайя, поэтому не взяла подкрепление. Однако, люди, напавшие на нее в Вольфендоме, оказались не обычными сельскими мужичками с веревками и бутылками. Парочка бандитов умеют управлять элементами, причем отнюдь не плохо. Остальные же прилично владеют оружием. Не стоило недооценивать врага. — Моли о пощаде, — морщится высокий лысый мужчина. Кайя сжала рукоять меча и стиснула зубы. Это точно не конец. К тому же, парочка лентяев уже расслабились и перестали контролировать поле боя в должной мере. Воспользовавшись рассеянностью одного из гидромагов, Кайя нырнула влево и выбралась наконец из плотного кольцевого плена. Она зарядила небесный меч грубым касанием и взмахнула, что было сил. Жидкая грязь превратилась в жесткий лед, крепко приморозивший преступников к земле. Эффект не долгий, но его действия хватит, чтобы вырубить парочку хвастунов. Этим и собиралась заняться капитан, когда услышала за спиной шаги: — Отойди, — строгий голос Дилюк заставляет вздрогнуть. Она уже обнажила клеймор и стояла в полной готовности, накапливая мощную атаку. От тяжелого жара лед начал стремительно таять. Кайя не хотела оставлять секунды своего триумфа человеку, присоединившемуся к бою в самом конце. Присутствие на поле боя сестры не помешало Дилюк выпустить разрушающую бурю пламени, уничтожающую все на своем пути. Яркая вспышка и никакой пощады. Пришлось отскочить в последние секунды, когда огонь уже коснулся меховой накидки. Слава, Кайя успела скинуть ее до того, как капризное пламя начало жевать ей волосы. Противники были подвержены в считанные секунды. Повержены, но не убиты. Больше они были похожи на испуганных кроликов с подпаленными макушками. Раньше, когда Дилюк служила в Ордо Фавониус, она любила проделывать этот трюк с огненным фениксом, чтобы «оглушить» тех, кого требовалось арестовать. Это здорово помогало в массовых стачках. — Больше ноги вашей на моей земле не будет — грозно прошептала она, убирая орудие. — Иначе кожа с лиц сплавится. Скорей всего, сестра услышала шум, находясь еще в поместье. Криков было много. Либо она ходила недалеко от места стычки. Под ногами вновь склизко и мокро, лед окончательно растопился. — От лица Ордена, все арестованы! — встала с колен Кайя и наступила на мокрый мех. — Спасибо за помощь, но мне она не требовалась. Нужно послать за рыцарями. — Хоффман передал мне твое срочное письмо. Он со своими людьми следовал за мной. Должно быть, они отстали. Как ни странно, Дилюк оказалась права: через десять минут, восемь человек прибыли на место происшествия со всем надлежащим реквизитом для группового ареста. Кайя изъяснила ситуацию и отдала распоряжение доставить всех лежащих на земле в тюрьму до выяснения обстоятельств. Лишь после спросила: — Нужно ли дальнейшее мое присутствие? — Не смею больше вас задерживать капитан, мы со всем разберемся, — нахмурился. — Благодарим вас за содействие, мисс Рагнвиндр. — Не стоит, — бросила Дилюк и зашагала прочь, никак более не прокомментировав свое вмешательство. — Доброй ночи, Хоффман. Передайте действующей магистрессе, что Вольфендомская проблема находится в процессе решения. — Кайя не была уверена, что люди, готовые покуситься на имущество мисс Рагнвиндр, разбили один только лагерь. В любом случае, громкий арест заставит лесных разбойников закатать губы на некоторое время. — Отправьте две разведывательные группы в северную и южную части леса. Завтра я лично проконтролирую их деятельность. Закончив с делами, капитан шустрым движением убрала меч и последовала за сестрой, так и оставив свою грязную накидку в луже. Смеркалось. Солнце лениво, но быстро падало за горизонт. Сколько времени прошло с тех пор, как Кайя покинула Монштадт? Минимум половина дня. Несколько рыцарей спокойно могли справиться с этой кучей вонючих воришек. В итоге, все пришлось делать самой. Сидеть в четырех стенах и заниматься документами — та еще скука. Но бегать по окраинам и вытаскивать лагерь разбойников — это работа для рыцаря младшего ранга, но никак не для капитана кавалерии. Безобразие. Чем ближе Кайя и Дилюк к поместью, тем ниже садится солнце. Где-то на опушке леса слышен волчий вой. Идти в город ночью не хочется. Вся одежда щедро покрыта мокрой землей, ноги болят от усталости, глаза закрываются. — Можно я останусь у тебя? — спрашивает Кайя, когда они с Дилюк подходят к дорожной развилке. — Я заплачу сколько потребуется. — Хорошо. Только не запачкай дом своими грязными сапогами. Кайя немного удивилась легкому согласию, но не стала задавать лишних вопросов. Сил нет на выяснение отношений. Оставшийся путь до винокурни «Рассвет» был пройден молча. У широких дверей их встретила улыбчивая Аделина. Она вежливо поинтересовалась у госпожи, как прошел день, но в ответ получила лишь: — Приготовьте чистую одежду и гостевую комнату для мисс Кайи. Дилюк, у которой очевидно плохое настроение, недолго была рядом. Она попросила принести чай в спальню и ушла на второй этаж, о чем-то серьезном размышляя. Кайю сразу с порога сопроводили в предварительно натопленную ванную. Очевидно, прислуга готовилась к возвращению молодой госпожи. Однако, возможность помыться сразу после боя досталась не ей, а непутевой гостье. Аделина забрала грязные вещи и оставила Кайю одну, заранее объяснив где что лежит и чем можно пользоваться. Даже белье забрала. Ванная относительно небольшая. Места хватало для двух больших бочек, десятка ведер с водой, камина и лавки. Но все равно экономно, по сравнению с тем, чем предпочитают пользоваться другие богатые семьи. Кайя осторожно залезла в наполненную бочку, заранее прихватив с ближней полки душистое мыло. Пахнет одуванчиком — горько, но приятно. Мягкое тепло окутало тело. Расчески нет, поэтому пришлось расправлять запутавшиеся волосы руками. На это ушло немало времени: прилипшая земля оказалась больно упрямой и никак не отставала. Как с делами стало покончено, Кайя позвала прислугу. На этот раз вместо Аделины пришла Моко. Принесла стопку чистой одежды и домашнюю обувь. Ничего особенного: короткая серая рубашка, черные штаны и мягкие ботинки на шнуровке. Судя по размеру, одежда принадлежит Дилюк. Штаны оказались коротковаты и немного жали в бедрах, но в то же время прекрасно сошлись на талии. Рубашка узковата в груди. Пришлось оставить три верхние пуговицы расстегнутыми. Ботинки сели, как влитые. Раньше они часто одалживали вещи друг у друга, но с возрастом кто-то становится выше и шире. Что поделать. — Госпожа работает. Она попросила проводить вас в комнату, — Эльза появилась на горизонте, как только Кайя вылезла в коридор. И куда делась Моко?.. Эльза не горничная. Она занимается рабочими делами винокурни «Рассвет» в отсутствие Дилюк. И одежда на ней совершенно обычная, городская. Поэтому капитан нашла странным, что хозяйка поручила разборки с внезапными гостями именно ей. Кайя смело могла предположить, что Эльза знает о винном деле намного больше ее сестры. Хотя, за последний год Дилюк удивительно быстро влилась в управление бизнесом отца, потому что начала интересоваться алкоголем в деловых целях. Впрочем, Эльза такая же приходящая работница, как и многие другие в этом доме. — Вы будете спать на втором этаже, — немного уставшим голосом оповестила она, поднимаясь вверх по лестнице. Кайя молча кивнула и поплелась следом, про себя отмечая, что на этаже еще четыре двери. Интересно, комната Дилюк там же, где была раньше? Эльза достала связку ключей и отперла гостевую. Двуспальная кровать, комод, парочка картин и плотно зашторенное окно. Не хозяйская, но все лучше, чем в казарме. С тех пор, как Кайя в последний раз сюда заходила, ничего не изменилось. Подождите, не так. Раньше текстиль был не красного цвета, а бежевого. — Если вам что-то понадобится, зовите. Добрый ночи, мисс Кайя. — Благодарю. Кайя прыгнула под холодное мягкое одеяло, как только осталась одна. Вечер медленно перерос в ночь. Некоторые горничные уже собрались по домам. За исключением Аделины, которая жила в поместье. Насколько Кайя помнит, у нее есть своя комната на подвальном этаже рядом с кухней. Эльза же решила сегодня не перерабатывать и ушла раньше всех, почти после того, как проводила Кайю до спальни. После ее ухода Дилюк пошла мыться. А там и Хилли с Моко покинули поместье. Эта бесценная информация была получена из громкой болтовни на первом этаже. Даже через закрытую дверь ее слышно. Кайя честно старалась уснуть, но за долгие годы службы в ордене привыкла спать чутко. Навык полезный, но иногда жутко раздражает. Интересно, Дилюк действительно попросит плату за ночлег? Она наверняка об этом забудет, не нужны ей деньги. Хотя, из вредности может припомнить поутру. Ладно, не важно. Лучше подумать о грязной одежде, в которой придется отправиться на службу. Со временем шум внизу прекратился. Остались только чьи-то тихие шаги, медленно поднимающиеся по лестнице. Кажется, или соседняя дверь отворилась? В комнате за стеной лениво закопошились. Неужели это Дилюк? Невозможно. Хозяйка не позволила бы поселить капитана кавалерии с собой по соседству. Но кто ещё? Для уборки поздновато: Аделина давно легла спать. Больше никого в доме нет. Значит, Дилюк до сих пор живет в своей детской комнате. — И что ей не спится? — Кайя встала с кровати, быстро натянула штаны, застегнула рубашку и вышла из спальни. Соседний вход и правда приоткрыт. Тусклое теплое свечение приглашающе растеклось по полу мрачного коридора. Тихо заскрипел матрас, зашуршала ткань. Хочется узнать, что происходит внутри. Не в силах отказать себе в этом удовольствии, Кайя робко толкнула тяжелую дубовую дверь. Дилюк сидит на кровати. На ней надета домашняя черная рубаха и такая же черная прямая юбка из мягкой замши, длиной чуть выше щиколотки. Боковой разрез до бедра, пожалуй, слишком откровенная деталь. Даже несмотря на то, что ноги скрывают такие же темные колготки. Дилюк, за исключением сегодняшнего дня, всегда носит закрытую одежду. Интересно, что дома она позволяет себе выглядеть несколько откровенней. В руках у нее белый гребень, которым она аккуратно расчесывает длинные влажные волосы. На прикроватной тумбе стоит зажженная масляная лампа. Кайа знает, беспокойное пламя заметило чужое присутствие. — Тебя не учили стучать? — Дилюк положила расческу на колени и обернулась. Кайя сглотнула. Да, Дилюк красива, но не только внешне. То, как она говорит, рассуждает, думает, ведет себя — до сих пор завораживает и привлекает. Пугает. Кайя ненавидит отступать, но тут не знаешь даже, как подступиться. Дилюк не черствая. Она все еще улыбается и пытается идти дальше. Кайя тоже пытается. И у нее, признаться, получается лучше. Хотя бы потому, что она перестала видеть в Дилюк озорную девчонку, в которую однажды влюбилась. Они обе изменились. — Мне не спалось, — Кайя нырнула в комнату, прикрывая скрипучую дверь. Улыбнулась. — Это поместье словно живет своей жизнью. — И как это оправдывает твое поведение? Кайя пожала плечами. Ей жутко хотелось сесть рядом. Но духу хватило лишь подойти к комоду у окна и взять с него догорающую белую свечу. Теплый запах лилий разлетелся в радиусе метра вместе со взмахом поднятой руки. — Не знала, что тебе нравятся подобные вещи, — палец указал на гребень, который уже был убран в маленькую золотую коробочку. — Это подарок от торговца из Ли Юэ, — Дилюк встала с кровати и положила предмет на тот самый комод, у которого вертелась Кайя. Горький запах одуванчикового мыла повис в воздухе. Скорей всего, пахнет от волос. Интересно, Кайе все это снится? Нет вечерней беседы, мягких рыжих прядей, теплого огненного свечения. Все — бред. На самом деле Кайя захлебнулась в бочке. Еще немного и ее найдут мертвую в теплой пахучей воде, положат в землю и не станет больше цветочного аромата, приятно дополняющего наивную фантазию. Тем временем, Дилюк продолжила свой рассказ: — Он хотел продать семейный рецепт крепкого перечного напитка. Пару месяцев назад нанес визит и подарил этот гребень. Вот бы еще его напиток оказался таким же хорошим, как подарок. Но, увы. Кайя негромко смеется, расценив сказанное, как шутку. Коробка, в которой лежала причудливая и, вероятно, дорогая вещица была обтянута золотистой тканью, на которой зелеными и белыми нитями были вышиты горы и птицы. В центре крышки прикручена серебряная гравированная табличка. — Что здесь написано? — спросила Кайя, трогая указательным пальцем слова. Не каждый день увидишь интересные изделия. Наверняка поместье Дилюк кишит подобными предметами роскоши. Забавно, раньше она не питала слабости к красивым безделушкам. — Истинная красота — мудрость, — Дилюк смотрит на окно. Наверное, думает, стоит ли закрыть ставни. — Льстец просто хотел впечатлить тебя, — усмешка. — Перестань нести чушь. Это всего лишь знак уважения, — чересчур серьезный ответ. — Маленький гребень справляется с твоими волосами? — резко меняет тему Кайя. Она подумала об этом внезапно и ей искренне любопытно. Хочется дотронуться до пряди у лица Дилюк и убрать за ухо, но касаться без спроса точно нельзя. Лучше не портить момент. Приятно, что Дилюк не игнорирует, а размышляет над ответом. Она скрестила руки на груди и смотрит в пол. Рыжие ресницы мило подрагивают. Нельзя, но Кайя любуется. Она не может ничего с собой поделать. — Ну… Он не так удобен, как моя расческа, но мне нравится, — легко улыбается и прикрывает глаза. Калейдоскоп настроений. Хочется сбежать и лечь в кровать, чтобы уснуть как можно скорей и утром стрелой вылететь из поместья. Девичьи чувства наполнили сердце. Кайя вспомнила, как они часто сидели у камина, и Дилюк нежно расчесывала ее волосы, вечно спутанные в колтуны. Они вдвоем много проказничали: валялись в кустах, убегали по вечерам из дому и охотились на слаймов. А по возвращении домой Дилюк вынимала из волос сестры ветки. Кайя не давала Аделине притрагиваться к себе, когда была меленькой. Наверное, потому что была недоверчивым ребенком. Дилюк же всегда расчесывалась сама. Лишь иногда она позволяла заплетать себе косички. В эти редкие моменты Кайя наслаждалась каждой секундой. Насколько уместно будет вспомнить об этом сейчас? — Помнишь, как ты вычесывала мои волосы? — решается Кайя. — Конечно, — сдержанная усмешка. — Жаль было Аделину. Она старалась подружиться с тобой. — Она чесала больно, — сморщилась. Прости, Аделина. Но лучше, чем у Дилюк, у тебя никогда не получилось бы. — Мне больше нравилось, когда за мной ухаживала сестренка. Недовольна. Хоть что-то в мире не меняется. — Просила же, не называть меня так. — Ох, дорогая, — намеренно чересчур довольно протянула Кайа. — Могу звать тебя, как только пожелаешь. Молчание. Похоже, не стоило начинать дразнилку. Ну ладно, игнорирование — тоже реакция. Кайя опустила взгляд на бедро, выглядывающее из бокового выреза юбки. Интересно, это правда колготки? Или Дилюк предпочитает чулки? — Имени будет достаточно. Кайя оперлась локтем о комод, параллельно поправляя воротник. Она постоянно следила за пуговицами, чтобы те случайно не расстегнулись. Увы, рубашка достаточно мала, чтобы озаботиться вопросом о защите своего достоинства. Судя по направлению взгляда Дилюк, проблема была замечена. — Жмет? — Да… Это же твоя одежда? Последний вопрос тоже был проигнорирован. — Я дам тебе другую. — Если у тебя есть размер побольше — буду благодарна. Дилюк отходит в дальний угол комнаты и открывает невысокий шкаф из красного дерева. Недолго копаясь, она достает аккуратно сложенную белую рубашку и вручает ее Кайе. Смотрит. Молчит. От пристального внимания становится неловко. Остается мять чистую ткань в руке и переминаться с ноги на ногу. — Ты не против, если я переоденусь здесь? — неловкая усмешка. Дилюк села на кровать и закинула ногу на ногу, нечаянно оголив левое колено. — Как хочешь. Буря мурашек пробежалась от поясницы до макушки. Еще немного цветочного аромата и можно задохнуться. Повинуясь наваждению, Кайя начала раздеваться. Играть с Дилюк в гляделки забавно, хоть и жутковато. На теле нет белья. Всего четыре пуговицы и мятая рубашка упала с плеч на холодный ковер. Голову мутят страстные образы. Но все они тонут в жарком пламени догорающих свеч. Кайя их топит. Но одеваться не торопится. Дилюк смотрит внимательно. Уже не в глаза. Черт ногу сломит, пока догадаешься, о чем она на самом деле думает. — Знаешь, тебе идет грозный вид. — Кайа пытается разведать обстановку. — Выглядишь великолепно. — Ладно, я сдаюсь, — прикрывает рот рукой. Улыбается? — Твоя взяла. — Можно вопрос? — Кайя боится. Когда-то давно они не решились перейти на новый уровень отношений, по разным причинам. Но раз дело пошло в такое русло… — Ты носишь чулки или колготки? — Интересно? — Дилюк игриво качает ногой. — Иначе не спросила бы. «Комплименты все-таки сделали тебя благосклонней, как мило», — саркастичная мысль тут же полетела в топку. — Проверь. Кайя — капитан собственной судьбы. Она всегда знает, как ответить и что предпринять. Но только не с Дилюк. Вчера ты думала, что вы поздороваться друг с другом никогда не сможете. А сегодня она самодовольно улыбается, глядя на твою грудь. Иногда невозможно взять ситуацию под свой контроль. Карты перешли на сторону противницы. — Тогда тебе придется снять юбку, — подходит к кровати. Дилюк осторожно поднимается и выпрямляет спину, совсем не смущаясь того, что Кайя почти упирается своей обнаженной грудью в ее плечи. — Позволишь помочь? Строгая мисс Рагнвиндр покорно разводит локти, позволяя чужим рукам дотронуться до пуговиц на пояснице. Юбка домашняя, от того не сильно сложно устроена: всего один слой мягкой темной замши. Кайя справляется ловко, правда пальцы невольно подрагивают. Это первый раз, когда они собираются заняться любовью Юбка слетает вниз, но Дилюк не подбирает и не складывает ее. Она только вновь садится на матрас и ослабляет ворот рубашки. На ее ногах все еще надеты черные кожаные ботинки с золотистыми клепками. Носком она аккуратно откидывает неуклюжую ткань в сторону и томно смотрит снизу-вверх. Кайя вдруг забыла, как дышать, но все-таки произнесла: — Так и знала, что колготки, — она улыбнулась и села на колени, чтобы помочь своей внезапной любовнице снять обувь. Она еле подавляет желание рывком стянуть с Дилюк все ниже пояса. Быстро нельзя. Нужно успеть насладиться каждым мгновением. — Я не ношу чулки, — спокойно поясняет сестра. — Это удобно, — как только с пряжками было покончено. Кайя приземляется рядом и дотрагивается до пуговиц на чужой груди. — Ты уверена? — Не ты ли постоянно ко мне лезешь? — Дилюк убирает мешающие волосы за спину. Семь металлических пуговиц лениво цепляются за широкие разрезы. Кайя стаскивает одежду с крепких узких плеч, нежно поглаживая мягкую кожу. Частые мелкие веснушки выглядят неряшливо рядом с широким шрамом, растянувшимся от плеча до груди. — Потому что ты замечательная, — искренне улыбается Кайя и касается небольшой груди, мягко поглаживая розовый сосок. Дилюк тихо вздрогнула и выдохнула. «Красиво…» Дальше был поцелуй. Сладкий и жгучий, как мед с молоком. Ждать больше невозможно. Возможно лишь жаться друг к другу и пылко кусаться. И не важно, кто ведет. Кайя ложится в пышную кровать, отбрасывает смявшееся одеяло и снимает наконец с Дилюк чертовы колготки, чтобы лучше чувствовать ее мягкое тело своим. Она ужасно соскучилась по ее ласковому голосу. Обида и отчуждение забыли о них этой долгой ночью. Самое время показать искренние чувства. Позаботиться, успокоить и, наконец, доставить удовольствие. Кто знает, что на самом деле хочется Дилюк? Она мало что делает без причины. В любом случае, Кайя заранее готова, что подобного не повторится, поэтому безумно старается. — Все нормально? — снова спрашивает она, когда опуская голову между мягких бедер. Дилюк рыжая везде. И это тоже безумно заводит. — Да. Я просто не ожидала, — отвечает сбивчиво, отходя от недавних поцелуев. — Продолжай. Кайя спросила, потому что почувствовала в чужом теле напряжение. Но стоило прозвучать словам позволения, неуверенность пропала. Возможно Дилюк пожалела о своем выборе на вечер, но ничего не сказала. Перестала сомневаться? Кайя начала осторожно, постепенно выискивая самые чувствительные места. Судя по звукам, сориентировалась она быстро. Когда Дилюк стонет, ее голос становится немного выше и звонче. А еще она мнет в руках простынь и подрагивает, осторожно подаваясь навстречу желанным губам. Она сладкая. Вот бы прижаться всем телом и посмотреть на ее лицо сейчас. Но прерываться поздно — уж слишком частыми стали вздохи и мычания. Заканчивается все чувственным вскриком. Как показалось в тишине, слишком громким. — Ложись, — Дилюк устало садится в кровати и тянется за поцелуем. Ответ не заставил себя ждать. Кайя упала спиной на матрас, впервые с той секунды, как встала со своей кровати и вышла посмотреть, кто шумит в соседней комнате. Дилюк нависает сверху. Ее взъерошенные волосы неуклюже падают на плечи и задевают грудь. Попробует она теперь их расчесать — ничего у нее не выйдет. — Хочешь так же? — спрашивает она непривычно мягко и осторожно. — Нет, — гладит ладонью чужую горячую щеку. — Хочу, чтобы ты смотрела на меня. Дилюк усмехается, удобней устраивается между ног и когда наконец касается руками, Кайя скулит от перевозбуждения. Она не громкая, как Дилюк. Ее стоны больше походили на оханья, но все равно страшно, что чувства вылетят изо рта голосом. Особенно, когда внутри нее оказались пальцы. Сестра определенно знала, что делает, иначе Кайя не жалась бы к ней сейчас, как роса к траве. В ладонях Дилюк все превращается в огонь. Даже несчастная любовница теперь чувствует себя беспокойной свечей — трясется, извивается и горит изнутри жаркой любовью. Увы, Кайя не успела насладиться — кончила почти сразу, жадно вцепившись в чужую талию. Хочется еще, но тело слишком устало. Да и Дилюк уже легла на подушку рядом. Зевает. — С тобой иногда приятно иметь дело, — шепчет она, сгибая ноги в колени. — Сочту за комплимент, — Кайя подняла с пола одеяло и накрылась. Ставни все еще открыты, а на улице, между прочим, прохладно. — Кто разрешил тебе спать здесь? — недовольно бубнит. Ну, счастье было недолгим. — Никто. Мне просто холодно. Тебе жалко для меня одеяла? Дилюк встает и закрывает окно. На негодный вопрос она, как привыкла, не отвечает. Но и не ворчит больше. Тихо ложится рядом и задумчиво смотрит на замолчавшую Кайю. — Что? — Ничего… Можешь остаться со мной, если хочешь. — Быстро же ты передумала, — вздох. Кайя встает с кровати и собирает с пола вещи, которые ей одолжила сестра. Одевается сидя в кресле у окна. Да, гостевая спальня находится за соседней дверью, но негоже разгуливать по чужому дому в голом виде. — Спокойной ночи, Дилюк. Не став дожидаться ответа, Кайя вышла в темный коридор и закрыла за собой. Но стоило ей отойти на шаг, как спальня Дилюк вновь отворилась. Сестра остановилась на пороге и протянула руку. Дергает за рукав. Она не успела одеться, поэтому не стала выходить из комнаты. Пришлось обернуться. — Подожди, я не хотела прогонять тебя, — она смущенно смотрит в сторону и тянет назад. — Ложись со мной. Неужели это шаг навстречу? Вечер завершают задутые свечи на прикроватной тумбе. Сон пришел быстро. Никто не услышал, как тихо заскрипели половицы. То была Аделина, обеспокоенная шумом на втором этаже. Она побродила по дому, заглянула к Кайе и легла спать, поняв, что произошедшее — не ее ушей дело.

3

— Что это? — Дилюк кладет на барную стойку грязную тряпку и берет в руки небольшую коробку, перетянутую красной лентой. То был, очевидно, подарок. — Открой и узнаешь, — нерешительно произносит Кайя, но звучит от чего-то уверенно. Сегодня вечером полно народу: рыцари, торговцы, искатели приключений. Все они заняты выпивкой и приземленными разговорами. Из-за общей суеты тихий диалог капитана кавалерии Ордо Фавониус и владелицы доли Ангелов никем не был замечен. Хотя, честно говоря, у многих выпивох чересчур длинные уши. — Я на работе, — Дилюк пытается возразить. — Сейчас никому не нужна твоя помощь. Посмотри. Пожалуйста. — Хорошо, — кивнула и, окончательно отстав от тряпки, развязала бант. Открыла крышку. — Украшение? — Заколка, — вздыхает, немного расстроенная сухой, непонятной реакцией. Обычно Дилюк завязывает хвост лентой, но Кайя подумала, что заколка будет удобней в использовании. Возможно, это не ее дело, но ей очень хотелось сделать Дилюк приятно. Заколка специально была изготовлена в форме соколиного пера. По правде говоря, Кайя заказала эту вещичку в ювелирной лавке несколько месяцев назад и хотела отдать в честь праздника Ветряных цветов. Однако не решилась и посчитала уместным преподнести столь дорогое изделие только сейчас. — Красивая, — Дилюк достает украшение. Рассматривает. Учитывая их натянутые взаимоотношения, она имеет полное право не принимать подарок. С другой стороны, прошло уже почти пять лет со смерти отца. После неожиданной ночи на винокурне нашлось время подумать неделю. Все что было между ней и Кайей… произошло спонтанно. И все же, им было хорошо. Дилюк даже стало неловко за свой грубый тон после близости. Да, их отношения никогда не вернуться в прежнее русло. Но никто не просит начинать все сначала. Они просто могут начать… по-другому? — О чем задумалась? — Кайя улыбается, как ни в чем не бывало. Но Дилюк видит, как она на самом деле волнуется. — Это не важно. Спасибо, я буду носить ее, — и тоже улыбается в ответ. — Не хочешь прогуляться со мной? — трогает указательным пальцем бокал. — Я могу проводить тебя после работы. — Можно, — кивнула. Терять нечего. В любом случае, Дилюк всегда может прекратить их неожиданную связь. — Я как раз собиралась поужинать в «Хорошем охотнике». Можешь составить мне компанию. — Звучит хорошо. С утра ничего не ела, а-ах, — зевает, а на лице улыбка от уха до уха. Смущение и стыд мигом испарились.

КОНЕЦ