Контакт

Генерал Юуспе оглядывал окрестности недавно колонизированной планеты. Позади были годы подготовки, высадка, тяжелое привыкание к новым условиям и к мысли, что скорее всего, это место станет их новой родиной и могилой. Обратно они уже не вернутся. Только контейнеры с полезными ископаемыми и вообще всем ценным, что можно будет здесь найти. Последние данные, полученные с разведывательных дронов, одновременно обнадеживали и обескураживали. Планета была абсолютно пустой и дикой — холодный неприветливый климат не давал развиваться созданиям крупнее обычных хищников и травоядных родного мира генерала. Не было признаков разумной жизни. Эволюция в один прекрасный момент остановилась. И от этого генералу было немного неуютно. Он так надеялся, что не придется ни с кем соперничать за этот булыжник в открытом космосе. Кстати, планету, в пику длинному и заумному названию, которое дали первооткрыватели, колонисты между собой так и называли «Булыжник», непочтительно хмыкая. В кабинет генерала вошел его заместитель — без стука, только козырнув, едва тот поднял на вошедшего взгляд. На грубо сработанный письменный стол легли сероватые прямоугольники бумаги. — Что это? — почти брезгливо сказал генерал, разглядывая фото. — Это что, шутка? На фотографиях было изображено нечто в красном балахоне, ростом с пятилетнего ребенка, которое неловко ковыляло по лесной тропинке, и не было похоже ни на одного представителя местной фауны. — Нашему видеографу стоило больших волевых усилий сделать эти снимки, — негромко сказал заместитель, тем временем внимательно наблюдая за мимикой начальника, разглядывавшего фотографии. Заметив, что тот подслеповато щурится, услужливо щелкнул выключателем настолько лампы, но генерал словно не заметил улучшений. — Попытка «познакомиться поближе» окончилась неудачей — добровольцы просто не нашли в себе силы подойти к находке. Позже они описывали свои ощущения как внезапно охвативший их ледяной ужас, от которого им хотелось немедленно бежать. — Что, дрона послать ума не хватило? — сердито спросил генерал. — Вся техника приходит в негодность в радиусе пятидесяти метров от этой твари. Более сильной фототехникой на дронах мы не располагаем. Генерал бросил фотокарточки на стол, как игральные карты, и они, красиво вспорхнув, разлетелись и соскользнули на пол. — Ну и что скажете? — тоскливо спросил он. — Что это такое? Местное население? Происки наших врагов? Заместитель пожал плечами. — Эта штука не похожа ни на одно местное животное. Мы отсылали описание специалистам… Домой, — тут он судорожно сглотнул, вспоминая, КАК далеко теперь его дом, — группа ученых, которые проводили первичную разведку и инвентаризацию, в один голос утверждают, что такого они не видели ни в одной части Булыжника. — Если это не животное, и не представитель разумной расы, то что это такое? — генерал тоскливо перебирал в уме следствия встречи с этим чудищем. Отчеты, бесконечные отчеты… — И что мне с ним делать? — Пока оно только пугает своим видом тех, кто по неосторожности слишком близко подходит к озеру. Технику в тот район мы не пускаем, есть чем заняться. — У меня приказ вести «щадящую» разработку, — генерал уставился на валяющиеся на полу снимки и заместитель, спохватившись, бросился их собирать. — Но рисковать людьми и техникой я не вправе. Если эта тварь будет угрожать жизни или сломает мне хотя один каттер или скрепер, я отдам приказ на уничтожение. И гори оно все жарким пламенем. Понятно? Заместитель радостно кивнул. — У нас в части есть добровольцы, — сообщил он, будто вспомнив, — группа готова по первому слову выйти на охоту. — Пусть ждут, и без приказа с места не двигаются, — предупредит генерал. Однако уже на следующий день повод для приказа нашелся. Ночная смена, расчищавшая место для будущего поселения, остановила работу. Все операторы дружно, как один, отказались продолжать, пока нечто, гуляющее в лесу, не исчезнет. Заместитель генерала истратил весь свой запас приличных и неприличных слов на уговоры и угрозы, а также пожелания всяческих кар чужеродной твари, однако к ночной смене присоединилась и дневная, и работа грозила серьезным сбоем. Каждый день приостановки грозил переносом срока ввода в эксплуатацию строящегося объекта на недели и месяцы, что в непривычно суровых условиях Булыжника было просто смерти подобно. — Я… эту тварь… четвертую! — сипло кричал заместитель, багровея лицом. Неприличный солдатский лексикон выговаривался в промежутках одними губами — к этому приучил генерал Юуспе. — На костре сожгу! — Сначала подойди к ней, — саркастично отзывался начальник ночной смены, бесстрашно выглядывая из-за спин операторов, сгрудившихся серо-зеленой спецовочной массой на делянке. — У меня от встречи с ней целый комплект униформы пропал. Отстиралось, но все равно запах страха остался. Заместитель остановил поток ругательств и злобно зыркнул на бригадира: — Генерал прибудет — и второй комплект испортишь, — пообещал он. — Вы по графику уже на пять дней отстаете. Саботаж решили устроить? Под трибунал захотели? — Ты нам трибуналом не грози, — солидно прогудел комбриг дневной смены, — где работников возьмете на замену? — Дадим запрос домой, новых пришлют, — в запале ответил заместитель, и тут же пожалел об этом. На шум скандала прибежала уже чуть ли не половина всего рабочего состава, и все они с одинаково каменно-суровым вниманием на лице слушали перепалку начальства. — Не пришлют, — веско припечатал дневной комбриг. — Условия здесь экстремальные по первому классу, так что новых работников не будет. — С чего это условия по первому классу? — холодея внутри от предчувствия нового скандала, вякнул заместитель. — Вы контракт подписывали по третьему! А, цену себе набиваете! — внезапно прозрев, взвыл он. Рабочая атмосфера окончательно испортилась до кондиции базарной склоки. Обе смены зашумели, загалдели, полетели революционные призывы немедленно взять и улететь, и пусть генерал со своим заместителем сами достраивают базу. — Нет, ты скажи, ты скажи! Премий тебе мало? Выслуги лет в тройном размере мало? — орал заместитель на дневного бригадира. — Первый класс, ишь ты! — А ты мне деньгами не пеняй, — перекрывал гвалт основательный говорок дневного бригадира, который даже связки не напрягал. — А то я вас не знаю. С нами то вы подписывали контракт по третьему. А про то, что с первой партией случилось, умолчали. Деньги сэкономить решили, хитрозадые! — Что ты мелешь, — воодушевленно возражал заместитель, — ничего с первой партией не случилось! Что с ней вообще могло случиться? «Молодец», — похвалил он про себя, — «даже не екнуло ничего внутри.» — Тихо! Рты закрыли! Заткнулись все!!! — гаркнул вдруг дневной бригадир, и шум постепенно стих Он выступил вперед, и рабочие расступились перед ним, как волны под носом корабля. Заместитель краешком сознания отметил, что всего его слушают беспрекословно, и осознал, что теперь ему точно грозит выволочка от генерала за то, что упустил этот момент. Бригадир подошел вплотную к заму: — Ты мне эти сказки официального вранья не рассказывай, — ласково обратился он к заму. — Мы все прекрасно знаем, что в первой партии прибыло двадцать человек, а вернулось домой девятнадцать. А это означает, что уровень опасности командировки должен быть по первому классу, а не по третьему. — Ты много знаешь, — надменно ответил зам, радуясь в душе, что не придется что-то особенно привирать, — но только не то, что нужно. Да, из первой партии действительно вернулось на одного меньше. Но это был несчастный случай! — он повысил голос, потому что рабочие снова зашумели. — Несчастные случаи по международному уложению о колонизации не считаются поводом для присвоения третьего класса экстремальных условий колонизации… Крики из толпы снова стали яростными и угрожающими, и последние слова заместителя остались неуслышанными. — Да что тут говорить! Сворачиваться надо! — бойко предложил кто-то. Его с энтузиазмом поддержали, и мятежная толпа пришла в хаотичное движение. «Будут бить», — с тоской подумал заместитель, вспоминая о табельном, запертом в сейфе в кабинете в нескольких километрах отсюда. — Смиррррна! В военной академии учат не только строем ходить и правильно носить головные уборы. В условиях, приближенных к боевым важно, чтобы каждая боевая единица слышала и понимала отданный приказ. И будь ты хоть оперный певец, хоть безголосый тихоня, но команда должна дойти до любого. Речевую подготовку называли «курсы командного голоса», и учили не зря. Голос генерала разошелся громовыми раскатами, заполняя собой все пространство и достигая потаенных уголков мозга, отвечающих за выполнение стойки «спина прямая, руки по швам, плечи развернуть, живот подобрать». Заместитель, выполняя команду, восхищенно оценил мастерство — стойку правильно выполнили даже те, кто отродясь не служил. Далее генерал сказал несколько емких, пространных фраз и несколько коротких, общий смысл которых сводился к тому, какой противоестественной любви подвергнется каждый, кто посмеет срывать сроки выполнения работ, а бригадирам и звеньевым пообещал акты любви в тройном размере, как премию и выслугу лет. Рабочие внимали с уважением, и с каждым словом в их глазах разгоралась любовь к начальству и энтузиазм выполнить и перевыполнить. — А эту тварь в красном капюшоне, — вещал генерал, — мы изловим и предадим справедливому суду. Да, господин полковник? Тот кивнул подбородком, не выходя из положения «смирно». Бригадир дневной смены первым стряхнул с себя очарование от воздействия командного голоса. Тон, конечно, поубавил, но даже и в треть угрозы было достаточно: — Даем вам пять дней. Делайте с этой тварью, что хотите, но пока она мотается по лесу, мы работать не будем. — Три дня, — не шевельнув бровью, ответил генерал, — потом приступите с выполнением двойной нормы без оплаты, пока не нагоните график. А пока займитесь ремонтом техники и уборкой территории — развели тут бардак, не пройдешь по участку! — Цирк окончен, — мрачно буркнул бригадир дневной смены и добавил, повысив голос, — отдыхаем три дня, народ! До получения распоряжений — разойтись по общежитиям! Толпа потихоньку рассосалась. Генерал подошел с своему заместителю, успевшему побледнеть от нахлынувших эмоций, и по-отечески хлопнул его по плечу: — Ну что, полковник, вызывай своих охотников. Проси, что хочешь, хоть танком эту дрянь задави — разрешаю любые действия. Потом он приблизился к его уху и зашептал: — За то, что ты табельный не взял — выговор. За то, что проморгал назревающий бунт — второй выговор. Если тварь не поймаешь — третий выговор, разжалую в рядовые и пойдешь под трибунал. Усек? Заместитель кивнул и почувствовал в руке что-то тяжелое и холодное. Он посмотрел и увидел в ладони свой табельный пистолет, который генерал заботливо вложил в его ладонь. *** — Мэл, доложи обстановку. Трое наблюдателей прятались в гуще лесной тени, грея животами землю. Не самое комфортное место для лежки, но идеальное для наблюдения за озером, возле которого бродило нечто в красном капюшоне. — Пока тихо, — прошуршала рация. — Крикс? — Есть следы, — отозвался второй охотник, — ведут от леса к берегу озера к землянке. — Землянка, — фыркнул Мэл, — куча какого-то дерьма навалена! — Мэл, не фони. Рация хрипло дала отбой и замолчала. Дал же бог напарников… Сол поднесла к глазам простой, не оборудованный электроникой бинокль и еще раз осмотрела окрестности в поисках красного плаща. Из снаряжения было взято только по минимуму снабженное электроникой, и от этого она чувствовала себя первобытным охотником, вышедшим на опасного зверя голым и босым, с палкой в руках. Задание было простым — поймать и обезвредить любым способом. Танк, конечно, им так и не дали, памятуя о том, что технику сложнее топора тварь приводит в негодность. — Как самочувствие? — спросила Сол, присматриваясь к землянке, которая и впрямь напоминала огромную мусорную кучу с маленьким ходом у самой подошвы, так, что не сразу и различишь. — Да пока только холодно и жрать хочется, — преувеличенно бодро отозвался Мэл. — Сканеры молчат. — Ребят, а тут хищники большие? — обеспокоенно спросил Крикс. — А что? — отстраненно спросила Сол. — Не отходи далеко от ловушки, ладно? — Я тут еще какие-то следы нашел, — сообщил Крикс. — Им дня два. Направление то же — от леса к озеру, а потом к землянке. — Может, оно приволокло добычу в свое логово? — предположил Мэл. Сол задумалась. Зачем твари землянка? Неужели она сама ее смастерила — из веток, листвы и прочего лесного мусора? Может, зря они ждут ее в лесу? Действительно, схарчила кого-то и завалилась в спячку в своем логове. — Я хочу проверить нору, — решительно сообщила Сол. — Следите за обстановкой. Издалека могло показаться, что часть унылого лесного ландшафта тронулась с места и потихоньку «потекла» в сторону. Сол, соблюдая правила, которым ее научил кадетский корпус и боевой опыт, медленно двигалась в сторону мусорной кучи. Достигнув цели, она осторожно приподнялась и осмотрела вход в нору более внимательно. Лаз был гораздо шире, чем казалось издалека — в него спокойно мог пройти человек. Прикинув в уме размеры твари и лаза, Сол удивилась — для нее это был слишком большой ход. Или она таскала сюда добычу во много раз больше нее самой? — Я пойду внутрь, — сказала она. — Мэл, Крикс? — Тишина, — отозвался Мэл. — Поаккуратнее там, капрал. Я не хочу палить в эту кучу, если вы там застрянете. — Береги патроны, — усмехнулась Сол и влезла внутрь. Лаз был достаточно широким, чтобы двигаться в нем на полусогнутых. Капрал осмотрела стенки — они были ровными, словно этот небольшой тоннель был прорыт специальной техникой, и очень толково укреплен ветками. Получалось, что куча скрывала только вход в логово, а само оно было чуть ниже, в нескольких шагах от поверхности. Внизу Сол заметила свет и стала очень тихо двигаться вперед, потихоньку забирая в ладонь наплечный ремень короткой автоматической винтовки. Лаз расширялся, образуя ход в «камеру», как в норе у грызуна. Сол осмотрела пол, страшась увидеть обглоданные кости, но там валялись кучками все те же ветки и листья. Странный металлический отблеск привлек ее внимание. Сол осторожно вышла, стараясь не наступать на хрусткий мусор на полу. Впереди одна из мусорных куч зашевелилась и, внезапно увеличившись до человеческого роста, с шумом двинулась на капрала. Сол вскинула винтовку, приготовившись стрелять. Куча задрала к потолку огромные лапы. — Не… двигаться… — еле разжимая зубы, прошипела Сол, с трудом удерживаясь от того, чтобы не нажать на гашетку. — Здравствуйте, — озадаченно ответило чудище из норы, а затем оторвало себе голову. Мелькнули рыжие спутанные волосы и светлые глаза, в сумраке норы казавшиеся почти прозрачными. Сол разочарованно выдохнула. Маскировочный костюм, такой же, как ее собственный — проект военных разработок, сбил ее с толку. Внутри костюма, который она сначала приняла за тень, а потом за очередную кучу мусора, был человек. Мужчина довольно высокого роста, давно не бритый и не чесаный, с худым и немного изможденным лицом. — Вы кто? Назовите себя! — потребовала Сол, соображая, что ей сейчас могут наврать. — Милая девушка, я вам сейчас все объясню, — добросердечно запричитал мужчина прямо в дуло винтовки и сделал шаг вперед. «Потом разберемся», — думала Сол, с пыхтением выволакивая тело, плотно закутанное в сеть, выпущенную из подствольной пушки. Вытащив добычу наружу, она повалилась рядом на землю, и нажала на кнопку вызова базы: — У меня задержанный, — сообщила она. — Сориентируйтесь по сигналу, заберите. Затем она попробовала вызвать своих подчиненных. Мэл отрапортовал, что сканер никого не зафиксировал. — Крикс? Рация хрипела и булькала, словно в эфир ворвалась гроза и смешала все частоты. Капрал выругала его за разгильдяйство и пообещала хорошую трепку. Крикс, как человек с повышенным чувством справедливости, ей с удовольствием возразил, если бы мог. А он не мог, потому что прямо сейчас, корчась в судорогах потустороннего и невообразимого ужаса, изгаженный в собственных рвотных и фекальных массах, из последних сил пытался достать ракетницу, одновременно отползая от маленького нескладного существа, похожего на уродливую птицу без крыльев, одетую в ярко-красных балахон. Существо, издавая тихие щебечущие звуки, стояло в метре от катающегося по земле Крикса и с большим интересом наблюдало за ним. *** Сол прищурилась, оглядев пасмурный лесной пейзаж. Ее команда потратила два дня из трех, данных на отлов и уничтожение твари, а результат пока сильно отличался от ожидаемого. Пленник смирно пыхтел рядом, не пытаясь выпутаться из кокона. — Ты! — обратилась она к кокону. — Где эта тварь? — Послушайте, — немедленно оживился «задержанный», — она совсем безобидная, не трогайте ее! — О как, — удивилась Сол, — да ты с ней, видно, дружишь? Кто такой? Из какой смены? Кто бригадир? Мужчина разочарованно вздохнул и сжал губы, демонстрируя полное нежелание идти на контакт. — Мы твою подружку изловим и расстреляем в клочки, — с удовольствием сообщила Сол. — Ничерта у вас не получится, — вдруг озлобленно ответил пленник. — Она по лесу возле озера ходит с тех пор, как вы сюда по ее следам вышли, а вы ее даже не заметили! Сол насмешливо фыркнула, но потом задумалась. Попробовала по рации вызвать Крикса — снова ничего не получилось. Начиная потихоньку что-то понимать, она набрала Мэла: — Мэл, доложи обстановку. — Сканеры никого не обнаружили, — ответил тот. — И я до Крикса никак не достучусь. Странно, правда? Были бы помехи, так у всех сразу… — Мэл, мы идиоты, — похолодев, сказала Сол и вскочила на ноги. — Немедленно беги к нему, слышишь? Тварь рядом с ним! — Да ее даже близко нет… — попробовал возразить Мэл. — Ты еще не понял? Она отключает любую технику! Твои сканеры — дерьмо! Ноги в руки и бегом! Надеюсь, он еще живой! Бросив на пленника взгляд, полный ненависти, Сол побежала в лес. Ловушка, которую они наспех соорудили, была примитивной. Как загнать нечто, что своим видом распугивает все живое и не дает даже на полсотни метров приблизиться, придумать они не смогли. Оставалось только, вычислив самую протоптанную тропинку чужеродных следов, вырыть на ней яму и забросать ветками. На дно ямы установили контейнер из-под датчиков сейсмоактивности — у него были достаточно толстые и крепкие стенки. Получилась настоящая западня. Уже на подходе к месту Сол поняла, что ее догадка верна. Внутренности скрутило в узел, волосы на затылке встали дыбом. Страх был еще страшнее от того, что вокруг не было ровным счетом ничего, что могло так напугать. Потом на нее навалилась ужасная дурнота. Хороший способ обезвредить противника, думала Сол, извергая наружу завтрак. Сначала беспричинный страх, потом тошнота и понос — да после такой атаки так ослабеешь, что просто свалишься и будешь молить, чтобы добили. Перед глазами замаячило ярко-красное пятно. Сол, не в силах разогнуться от спазмов рвоты, могла смотреть только под ноги. В поле зрения попали старые, сильно «убитые» сапоги, из которых торчали тоненькие ножки-спички. Зрелище было настолько отвратительным, что Сол прикрыла глаза и, потеряв равновесие, свалилась под эти сапоги. Существо сунулось вперед, поводя уродливым большим клювом, вызывающе торчащим из капюшона, и тихо зачирикало. Капрал зажмурилась, решив принять позорную смерть, не глядя ей в глаза. Однако над головой внезапно раздался звук, похожий на сильный удар по чему-то твердому, а затем дурнота стала отступать. В голове прояснилось настолько, что Сол смогла рассмотреть Мэла, тяжко дышащего, с огромным дрыном в руках. Потом сознание покинуло ее, чему в тот момент она была очень благодарна. *** — Орлы, — с удовольствием сказал генерал, разглядывая капрала и ее подчиненных, пластом лежащих на койках полевого лазарета. Все трое были бледны и до скрипа отмыты дезинфицирующими жидкостями, переодеты в больничные робы и по глаза заколоты витаминными инъекциями. Хуже всех выглядел Крикс — обезвоженный организм отправился в глубокий нокаут, но врач сказал, что через пару-тройку дней он оклемается. Сол сделала вялую попытку встать, но генерал легко вернул ее в лежачее положение, надавив на плечо, и выскочил из палатки, оставив команду на попечение медбрата. Вдохнув воздух, не забитый запахом дезинфектанта, он окинул взглядом маленький полевой штаб, развернутый на берегу озера. Можно сказать, что операция по уничтожению твари в красном балахоне провалилась. Мэл, самый здоровый из всех троих, нашел в себе силы ударить существо палкой, и в полуобморочном состоянии свалил его в контейнер. Крикс и Сол были без сознания, и Мэлу пришлось доложить о случившемся на базу, а уж потом с честью уйти в отключку. Заместитель генерала развил бурную деятельность. Тащить опасную тварь на базу, не зная, как ее можно уничтожить, он, конечно же, не стал. Вместо этого он устроил небольшой лагерь на месте происшествия, организовав лазарет, карцер и допросную для задержанного. Контейнер сверху накрыли листами защитной обшивки, по-быстрому снятыми со строящейся метеостанции. В итоге странное излучение от твари стало настолько слабым, что все присутствующие чувствовали лишь легкое, но вполне терпимое недомогание. Генерал прибыл в полевой лагерь после того, как получил заверения от своего заместителя, что несколько часов там вполне можно пробыть без особого ущерба для здоровья. В первую очередь ему было интересно взглянуть на задержанного, который точно не был ни в одной из бригад на базе. — Что с тварью будем делать? — спросил заместитель, нагнав генерала возле палатки-допросной. — Интересная штука ведь, а, господин генерал? Маленькая, маневренная, с большим запасом прочности. Да ее можно вперед пускать — она любого противника обезвредит без единого выстрела! — Отлегло? — весело спросил генерал. — Она тебе трех бойцов на говно чуть не извела, а ты уже мечтаешь, как с ее помощью будешь вести захватнические войны. — Есть такое, — легко признался заместитель, — первый страх, что называется, прошел. Изучить бы ее, на запчасти разобрать… — Я твой интерес понимаю, — сказал генерал и посмотрел в сторону западни. Оттуда были слышны глухие размеренные удары — тварь билась в стенки контейнера, пытаясь выбраться, но, кажется, без особого энтузиазма. — Но у нас нет времени заниматься изыскательством. Как только придумаем, что написать в отчетах, здесь надо будет все зачистить так, словно тут ничего не было. Понял? Заместитель разочарованно кивнул и, спохватившись, торопливо отсалютовал: — Понял, господин генерал! — Ничего ты не понял, — моментально озверев, зашипел ему генерал, до боли сжав плечо, — если об этом наверху узнают, то могут свернуть колонизацию, понимаешь? А нас тут оставят догнивать! Никто не сунется на планету, по которой разгуливает тварь, которая ломает технику и сушит мозги! И тем более никто не захочет связываться с ее хозяевами… Заместитель в ужасе отстранился, чтобы увидеть глаза генерала. Они были полны тоски и страха. — Ты никогда не задумывался о том, что раз уж мы осилили освоение других планет, то где-нибудь во вселенной существуют еще одни такие же молодцы? И эта птичка — их разведчик? Что она им успела начирикать? Я свое уже отвоевал. Драться за этот булыжник с такими, как эта тварь, я не буду, и тебе не советую. «Да у него крыша поехала от тоски», — с жалостью подумал заместитель, — «думает, что его в расход списали… а может, и правда, списали его и нас всех заодно. Тогда, выходит, мы тут все с ума сойдем.» — Мы ее утопим, — сказал заместитель спокойно и твердо. От его тона генерал словно пришел в себя и разжал ладонь, освободив помятое плечо заместителя. — Прямо в контейнере оттащим к океану и сбросим с грузом. Она не выберется. — Молодец, — генерал совершенно очнулся и вновь посмотрел твердо и с хитрым прищуром, словно ничего и не было. — Господин генерал, разрешите обратиться, — прошелестел кто-то слабым голосом. Генерал оглянулся и удивленно поднял брови. Из больничной палатки, еще пошатываясь на нетвердых ногах, к ним подошла Сол, одетая в свежий комплект униформы и застегнутая на все пуговицы. — Капрал, вам бы отлежаться еще немного, — по-отечески нежно обратился генерал к Сол, — экие у вас синяки под глазами… очень идут к зеленому цвету лица. Сол вяло улыбнулась, но потом вытянулась в струнку: — Разрешите присутствовать на допросе задержанного! — Зачем? — изумился генерал. — Дезертир из какой-нибудь смены… Формальный допрос, а потом мы его быстренько на исправительные работы определим. Вот ведь как, — посетовал он, — даже наказать как положено, не получится, каждые рабочие руки на счету. — Он наладил контакт с этой тварью, — буркнула Сол, глядя на генерала исподлобья. — Говорил, что она безобидная. Я хочу узнать, как он это сделал. — Ты, я смотрю, подчиненных подбираешь под стать себе, любознательных, — генерал просверлил заместителя прищуренным взглядом, и тот счел уместным покраснеть и потупиться. — Ладно, — после некоторого раздумья, разрешил генерал, чем очень изумил своего заместителя. — Пойдемте, тряхнем этого товарища… Может, поучитесь чему-нибудь. Сол, приготовившаяся было упрашивать, беззвучно открыла рот от неожиданности, и дала себя затолкать в палатку вперед генерала, что было совсем уж мимо всякой субординации. — Тащи мне этого деятеля. И шмотки твари прихвати, — отдал распоряжение генерал своему заместителю, который уже устал удивляться смене его настроения. — Крепкие у тебя бойцы… Это ж надо было додуматься — снял с нее балахон прежде, чем в яму свалил. Кремень! *** Задержанный, лишенный маскировочного костюма, оказался худым и нескладным мужчиной средних лет. Генерал всегда относился к пленным с уважением, и предоставил ему туалетные принадлежности, с помощью которых тот привел себя в порядок — побрился и собрал золотисто-рыжую гриву в роскошный хвост. Когда он вошел, Сол от неожиданности онемела — такой красивой ей показалась ее добыча. Мужчина, увидев Сол, слегка поклонился ей, как на светском рауте — элегантно и непринужденно. Генерал, который сидел рядом с ней, почему-то удовлетворенно хмыкнул и вытащил из-под стола красную тряпку, которую до этого держал на коленях. — Это очень мило с вашей стороны — дать твари свою одежду, — сказал генерал, наблюдая, как осунулось лицо задержанного при взгляде на балахон. Тот промолчал. Генерал указал на стул напротив, через столешницу, и дал знак конвою удалиться. Мужчина спокойно сел и молча уставился на генерала, игнорируя тряпку. Генерал, оценив по достоинству его выдержку, продолжил: — Вы же понимаете, что установить вашу личность не составило труда. Это даже неинтересно. Гораздо более важно другое — почему тварь, которая попортила нам немало крови, и вы оказались вместе, уважаемый Ян Тарле? Названный не удивился, а только пожал плечами, а вот Сол вздрогнула от неожиданности. — Да, капрал, -сказал генерал, повернувшись к ней, — это тот самый «несчастный случай», из-за которого мне каждый день приходится выслушивать от наших работников, требующих надбавку за вредность… Оказалось, вы вовсе и не погибли, господин Тарле. И мне кажется, вы не заинтересованы в том, чтобы дома узнали о вашем воскрешении. — Я не собираюсь вас умолять не рассказывать, — отозвался Тарле, — но готов на что угодно, чтобы убедить вас не трогать моего товарища. Пожалуйста, отпустите ее. Она не хотела причинить никому зла. Это просто защитная реакция… — Ну, вот мы и подобрались к сути, — генерал стер добродушную улыбку, и его тон стал другим — сухим и холодным. — Что это за тварь, откуда она? И почему она не воздействует на вас, как на остальных? От ваших ответов может зависеть очень многое. Тарле помолчал, словно выбирая, как много правды он может сказать, чтобы решить вопрос в свою пользу. — Я даже не знаю, как вам объяснить, чтобы вы поняли… Она — нечто вроде наших дроидов, только в ней задействованы какие-то неизвестные нам технологии, больше похожие на биоинженерию… Хотя она точно не живой организм. Это робот с искусственным интеллектом и оригинальной программой. Она больше напоминает маленького ребенка — гениального, супер-умного, но все же ребенка. Поэтому сделать с ней то, что вы задумали, по меньшей мере глупая и неоправданная жестокость. — Ну, почему же вы решили, что мы задумали нечто плохое? Напротив, мои подчиненные уговаривают меня изучить как следует этого вашего дроида, — генерал картинно показал на Сол, которая, не зная, что еще сделать, подтвердила его слова кивком. — Я знаю вас. Таких как вы, — презрительно процедил Тарле и продолжил, глядя куда-то в сторону, — вы боитесь всего нового, везде видите угрозу. Вами движет только одно желание — уничтожить все непонятное, не разбираясь… — Это мой долг — защищать от всего, что может нести угрозу, — прервал его генерал. — Вот вы, уважаемый Тарле, ученый. Ваш долг — открывать новые земли, пригодные для жизни, готовить, так сказать, горизонты. А мой долг — эти самые горизонты охранять от врага. Я, знаете ли, присягу давал. Как и вы. Так почему вы обвиняете меня в том, что я всего лишь исполняю свой долг перед родиной? — Я же говорил, — махнул рукой Тарле. — Что с вами вообще можно обсуждать? Генерал улыбнулся. — Капрал Сол, я думаю, нам стоит прекратить допрос. Все и так ясно. Мы нашли дезертира, который вступил в сговор с врагом и использовал для саботажа вражескую технику. Его отличное самочувствие и то, как яростно он пытается спасти это чудовище, явно свидетельствует о преступном сговоре и самой низкой форме предательства. Ступайте в лазарет, вам нужно продолжить лечение. Сол с сожалением посмотрела на Тарле, встала из-за стола и, четким отточенным движением отдав честь генералу, вышла из палатки. — Хорошая девушка. И вопросов лишних не задает, — прокомментировал генерал, а затем закрыл на глухую застежку вход в палатку. — У меня к вам остался один вопрос, Тарле. — Какой? — беспокойно спросил тот, оглядываясь на генерала, который встал за его спиной. — Кто дал вам задание? — Что?! — Вы меня поняли. Меня интересуют те, кто ее послал. Это кто-то из противников колонизации? Вы взяли ее с собой, чтобы дискредитировать освоение планеты? Кто? Кто заказчик?! Тарле пораженно замолчал, а потом расхохотался. — Мимо! Вы совсем не о том думаете, генерал! Уверяю вас, вы настолько далеки в своих предположениях от истины… — Что ж… — прервал его генерал. — Пожалуй, я все-таки послушаю своих людей и прикажу изучить эту тварь как следует. Я вас уверяю, у меня здесь есть очень грамотные специалисты. Они разберут вашу подружку на молекулы, если понадобится. И вас заодно — надо же узнать, почему вы невосприимчивы к ее излучению. Тарле дернулся, пытаясь встать со стула, но генерал ловко ухватил его за шею и надавил пальцами на болезненные точки, от чего пленник вскрикнул от боли и упал на колени. — Видите ли, уважаемый Тарле, — вещал генерал, все сильнее сжимая его шею, — для общественности вы мертвы. А у меня всегда и везде порядок — количество трупов по бумаге должно совпадать с наличием. *** За Сол прислали воздушный транспорт, едва военный врач убедился, что она перенесет перевозку. Залезая в «вертушку», Сол с некоторым беспокойством наблюдала за тем, какую активность развел заместитель генерала на месте лагеря. В лес потянулись грузовики с оборудованием. Вокруг западни с запертой в ней тварью начали строить бункер. Приехали военные специалисты из «особого отдела» — Сол видела их мельком, когда начинали развертывать базу — они занимались изучением местной флоры и фауны. Сол помнила, что им приходилось выслеживать и тащить в их лаборатории много разных животных. Ходили слухи об экспериментах на живых зверях. Но это были только слухи. Непонятная тоска сжимала ее сердце. Ей вдруг представилось нескладное уродливое существо на тонких ножках, похороненное в ящике, без капли света, отчаянно пытающееся выбраться. Почему Тарле так переживал за этого уродца? — Капрал, — позвал пилот. — Мы готовы взлетать. Сол кивнула. «Вертушка», натужно взревев двигателями, подпрыгнула вверх и зависла, обдавая площадку мощным потоком воздуха и, сделав круг над лагерем, направилась в сторону базы. … Ночью в лагере раздался мощный взрыв, который основательно встряхнул землю и вызвал небольшую бурю в озерце. Звуковое шоу сопровождалось невероятным фейерверком — столб оранжевого пламени взметнулся буквально до небес, и исходил примерно из построенного наспех бункера над западней. Хотя, может, все обстояло с точностью до наоборот — сначала был столб света, пришедший с неба на землю аккурат в замурованную яму, а потом — взрыв, подбросивший лагерь на несколько метров воздух. Полученный результат был сопоставим с каким-нибудь лучом смерти — от лагеря и всего, что было в нескольких метрах от него точно по кругу с бункером в центре, в прямом смысле ничего не осталось, только хорошо перевернутая почва вперемешку с изломанными древесными стволами. А потом наступила глухая тишина, не пропускавшая ни воплей раненых, ни криков взбаламученного лесного зверья. Через пару часов после взрыва к землянке на берегу озера вышел человек, с ног до головы залитый кровью. Его шатало от бессилия, но он упорно двигался вперед, бережно прижимая к груди нечто, завернутое в красную тряпку, обожжённую в нескольких местах. Из неряшливого свертка бессильно свисали тонкие лапки, похожие на птичьи ножки. Не дойдя нескольких метров до землянки, он аккуратно опустил свою ношу на землю и со стоном облегчения сел рядом. — Закурить не найдется? — спросил он громко у кучи рядом со входом. — Я бросил давно, но сейчас душу бы продал за папиросу. Сол выдохнула и сбросила маскировочную сетку с наваленным на нее мусором и ветками. Повинуясь совершенно иррациональному предчувствию, она решила нарушить приказ и остаться. Ей пришло в голову хорошенько исследовать землянку, на которую при устройстве лагеря никто не обратил внимания. А после обыска, серьезно озадаченная, она поняла, что ей стоит подождать еще немного. Она была уверена, что Тарле и его таинственная подружка обязательно вернутся домой. Капрал вытащила из кармана пачку-портсигар — сама она не курила, но вещевой комплект каждого бойца обязательно снабжался таким — и протянула Тарле. Тот довольно ловко справился с встроенной зажигалкой и торопливо затянулся. — Что с ней? — спросила Сол, кивнув на красный сверток. — Она погибла? — Нет, — беспечно отмахнулся Тарле зажженной сигаретой, — перенапряглась чутка… Спит. — Это она все устроила? — полу утвердительно сказала Сол, имея в виду взрыв и разрушенный лагерь. — Там кто-нибудь в живых остался? Если она и впрямь ребенок, то не слишком ли это… жестоко? — Да живы все, — раздосадованно ответил Тарле, быстро оглядываясь на зарево за спиной — лес вокруг бывшего лагеря потихоньку начинал гореть. — Я же сказал — она безобидна. — И что вы теперь намерены делать? Я нашла кое-что в вашей землянке. У меня голова просто пухнет от предположений и вопросов, но я боюсь их вам задавать… — Вот-вот, — согласился Тарле, и начал рукавом утирать кровь с лица, — представьте себе мое состояние… Парламентер от инопланетной расы, носитель доброй воли иной цивилизации… — Не слишком она привлекательна для парламентера, — фыркнула Сол, косясь на худенькие ножки. — Зачем вы одели ее в свою куртку? Ей же, кажется, все равно на перепады температуры. — Чтобы была заметной, — ответил Тарле через минутную паузу. — Она частенько сбивалась с пути и плутала в лесу. Видно, во время исполнения своей миссии у нее вышел из строя навигатор. Ее знаний хватило, чтобы добраться только до крайней известной перевалочной точки — Булыжника. — Кому она несла предложение дружбы и мира? И — от кого? Может, уже давно стало поздно, и эти расы передрались между собой, не дождавшись ответа? — Нет, — убежденно ответил Тарле, тряхнув головой. — Они ждут, я знаю. И они обязательно дождутся своего маленького вестового. Он встал, кряхтя и охая, помахал руками, проверяя, целы ли, а затем уверенно двинулся в землянку, поманив Сол за собой: — Пойдемте. Раз уж вы здесь, то поможете мне. — Я, между прочим, сейчас нарушаю приказ высшего командования, — сказала Сол, — и скорее всего, пойду под трибунал за помощь вам и этому… Красному капюшону. — У нее включился аварийный защитный механизм, — объяснял Тарле, пробираясь по землянке и расшвыривая в стороны ненужное уже барахло. — Ведь ее основная задача — донести информацию, выполнить миссию, а значит, себя надо сберечь во что бы то ни стало. Все просто — волны ультранизких и ультравысоких частот отлично отпугивают разное любопытное и голодное зверье. — Ага, и выворачивают кишки наизнанку, — Сол помогла оттащить с пола грубый дощатый настил, закрывающий ход в темный подпол. Тарле нырнул вниз, не взяв с собой даже фонарик, но, судя по деловитой возне, он прекрасно ориентировался и так. — Почему на вас это не действует? — Так и на вас это сейчас не действует, — весело отозвался Тарле откуда-то снизу. — И это для меня совершеннейшая загадка. Защита включена постоянно, в фоновом режиме, но ее избирательность я так и не понял. Чем-то вы ей понравились. Так, я готов, — объявил он, — вы, капрал, выбирайтесь отсюда и оттащите ребенка подальше. Сол выполнила его просьбу, с особой бережностью взяв на руки небольшое нескладное тельце. Словно почувствовав ее тепло, существо заворочалось и устроилось у нее на груди, свернувшись клубочком, и даже, с удивлением заметила Сол, тихонько заурчало, создавая приятные вибрации. Земля под ногами капрала задрожала. Куча веток, прикрывавших потолок землянки, съехала набок и развалилась, явив провал в почве правильной овальной формы, из которого, пофыркивая соплами, медленно поднялось блестящее серебряное блюдце. По краям блюдца дрожало прозрачное голубое пламя. Немного накренившись, оно приподнялось на несколько метров над землей, а потом плавно и совершенно бесшумно опустилось в паре шагов от Сол. На одном краю блюдца образовалось отверстие, словно материал обшивки расступился, как вода вокруг капли жира. Из этого люка вылез Тарле и ловко съехал по краю на землю. — Красавица, да? — спросил он у притихшей Сол. — Малышка немного не справилась с управлением при посадке… вон какую яму распахала. Но эти инопланетяне знают толк в материалах. Корабль не надо чинить — он восстанавливается сам, как наши кости после перелома. Времени на это, конечно, уходит изрядно… Но у этих ребят, кажется, время — это не главное. — Почему же она раньше не улетела? — глухо спросила Сол, чувствуя, как прижалась к ней ее ноша — абсолютно доверяя и не боясь. — Из-за меня, — покаялся Тарле. — Когда мы встретились, у нее была конкретная проблема — не работали навигационные системы. С этим я кое-как разобрался, хоть и пришлось повозиться… там все интуитивно понятно, но технологии настолько чужеродные, что кажется, все построено на совершенно иных принципах. Ну, сориентировал, проложил курс заново — коряво, как мог. Послал, что называется, дальней дорогой. А перед стартом свалился с простудой. Лекарств нет, кругом ни души… Она осталась со мной. Таскала ягоды какие-то… Ухаживала, одним словом. А тут ваши заявились, начали лес валить. Малышка запаниковала, что нас могут обнаружить, и решила немного напугать. «Малышка» завозилась на руках у Сол, и та разжала руки от неожиданности, но маленький робот приземлился и твердо встал на обе ноги. Выглядел он без красной куртки и впрямь незавидно: прямоугольное тельце с длинными тонкими ручками и ножками, круглая голова с кулачок с массивным наростом впереди, которую неизвестно каким чудом удерживала тонкая длинная шея. — Давай прощаться, дорогая, — тепло сказал Тарле и присел на корточки, сравнявшись с маленьким чудищем в росте. — Постарайся добраться без приключений, ладно? Существо издало длинную серию воркующих и щелкающих звуков, которые Тарле выслушал с пониманием и покивал головой. Сол показалось, что ей достался многозначительный взгляд от инопланетянина, который она не смогла расшифровать. Тарле помог крошке забраться на борт. «Блюдце», повисев немного, вобрало внутрь края, из-за чего корабль приобрел форму сильно вытянутого гладкого яйца и плавно ускоряясь, пошел вверх, превратившись вскоре в серебряную искорку, которая затерялась среди других звезд. — Она пообещала вернуться и принести нам от своих предложение мира и дружбы, — весело сказал Тарле, задрав голову. Он все еще следил за полетом, каким-то чудом безошибочно угадывая почти незаметное движение корабля. — Надеюсь, мы еще застанем этот момент, — с сомнением ответила Сол. — Она точно доберется до места назначения? Не заблудится? Она ведь такая маленькая… — Не заблудится, — голос Тарле звучал уверенно. — Я обязательно ее дождусь. Она взяла с меня слово.