Veritas

Пасмурные грозные облака простирают просторы величественных небес всемогущей серостью. Погода настраивается на печальный дождь, оповещая обывателей верхнего мира о гневе неподвластных им сил. Вики сидит на усыпанном подушками подоконнике своей спальни, куда смогла вернуться после двух недель, проведённых в лазарете на сохранении. Бывшая непризнанная подтягивает гольфы повыше, ведь в доме холодает. На небесах осень примерно, как на земле. Юная дьяволица подтягивает вязанный плед повыше, головой упираясь о морозное стекло окна. Её рука по обычаю лежит на животе, который только-только начал округляться. Локи лежит подле хозяйки, улыбаясь рыжей довольной мордой, и громко мурчит. Конечно, его ведь покормили лакомым кормом, и теперь эта сытая рожа вальяжно отдыхает. Вики свободной рукой поглаживает хвостатого по голове, которая от касаний плющится вниз. Сегодня шерстяной вновь напакостил: устроил погром в комнате, бесясь из-за птичьего щебетания в клетке. «Дочь серафима просыпается уже пятое утро в палате лазарета после продолжительного сна под очередной дозой успокоительного. Плоду больше ничего не угрожает, но необходимо пролечиться полный курс, чтобы не подвергать опасности жизни будущей матери и ребёнка. Встав с койки, Вики бессильно поплелась в уборную, дабы привести себя в порядок и пробудиться с помощью ледяной воды. Подойдя к зеркалу, Уокер увидела до безобразия замученную девочку с залёгшими чуть ли не до чёрного оттенка синяками. Холодная водица, которой умылась дьяволица, освежила кожу лица, даруя приятное нарастающее на время бодрствование. Покинув тесную уборную, бывшая непризнанная встретилась с усталым взглядом ангела, что решил посетить подругу сердца с утра, так как не сможет этого сделать в остальное время суток. Белая рубашка на нём, как и светло-серые брюки были помяты. Непривычно для ангела, который всегда был одет как с иголочки. — Дино, привет! — выдавливает из себя хрипловатым от недавнего сна голосом Вики, подбегая на слабых ногах к другу, и целует его в щетинистую щёку. — Привет, дьяволица, — улыбается мягко ангел, аккуратно обнимая подругу, дабы не сдавливать ей живот. — Как ты себя чувствуешь? — Если честно, то плохо, — выдыхает обречённо Уокер-младшая, повисая на руках белокрылого. — Ужасная слабость. Но спать нельзя, уже замучалась находиться в постоянной дремоте. — Тебе сейчас наоборот нужно отсыпаться, насыщаться энергией, — Дино ведёт Вики к койке и настоятельно укладывает ту на мягкий матрас. — Скоро должны прийти врачи. — Опять осмотр? — воет бывшая непризнанная, не довольствуясь таким раскладом событий. Но деваться ей некуда, она волнуется за эмбрион, потому и покорно соглашается. — Наверное, — мимолётно пожимает плечами Дино, укрывая Вики по грудь тёплым одеялом. Ведь в лёгком хлопковом платье ей явно прохладно. — Только теперь твоим лечащим врачом будет демоница, — обречённо ставит перед фактом, а у дочери Ребекки глаза из орбит выпасть готовы. — Что? — вскрикивает она, пытаясь принять сидячее положение, но сильная рука ангела, упирающая в девичье плечо, этого не позволяет. — Они сказали, что таковы требования из-за твоей стороны, — Дино сжимает губы в тонкую полоску, стараясь совладать с нарастающим гневом к Люциферу. — Но постарайся с ней не общаться на лишние темы, если что. Для своей же безопасности, — акцентирует внимание на столь важной вещи, проницательно смотря на растерянное лицо дьяволицы. — Это всё Люцифер? — недоумевает бывшая непризнанная, стараясь как можно тише разговаривать. Вдруг услышит кто-то. — Зачем он это делает? Как узнал вообще? — нервничает юная демоница, боясь неизвестных для неё намерений от бывшего возлюбленного. — Я без понятия, — тягостно молвит ангел, не смотря в глаза беременной подруги. — Постараюсь разузнать, конечно, но у меня нет таких связей, чтобы сразу определить его приспешников и мотивов. Как только Вики хотела высказывать возмущения и гадости в сторону поведения сына Сатаны, вошла приятная на внешний вид натура с крыльями угольного оттенка. По человеческим меркам она походила на хорошо сохранившуюся женщину сорока лет. Её прямые иссиня-тёмные волосы средней длины ниспадали на плечи, а взгляд зелёных, словно александрит, глаз и улыбка пухлых вишнёвых губ веяли добротой. Чёрный халат, показывая сущность врача, был большего размера, что удачно скрывал фигуру дьяволицы. Дино по просьбе врача покинул палату, и Ламия, так звали приятную демоницу, довольно быстро и безболезненно для будущей матери осмотрела её, зафиксировав нужные данные. Она не задавала лишних вопросов, только интересовалась самочувствием пациентки. Люцифер строго наказал лекарю, что приближен к кругу власти, исключительно заниматься только лечением Виктории, сославшись, что той необходима помощь, а ангелы демону помогать не будут. Подобным жестом помощи и заботы сын Сатаны решил начать своё искупление перед той, которая решила вынашивать от него ребёнка и которую он любит. Любит, хоть и по-своему, хоть и неправильно. Да потому что не умеет, не научили ведь толком. Мать ушла из его жизни, когда он был ещё ребёнком. Отцу сын был нужен сугубо для устойчивого положения у власти, не более. Ведь когда Люцифер узнал о том, что Дино вертится вокруг его Вики, в нём заиграло чувство собственничества. А когда Уокер-младшая не явилась на собрание в цитадели, то дьяволу пришлось узнать, что та попала в лазарет именно в тот день, когда она спускалась к нему по рабочим вопросам. Здесь уже заиграло чувство грёбаной вины, которое сквозь темноту его прогнившей души проскальзывала в сознание». Сегодня бывшая непризнанная остаётся осенней ночью совершенно одна. Ребекке примерно неделю предстоит усердно корпеть над заданием, что возлагалось на неё из-за значимого небесного статуса. Дино решает важные семейные проблемы с отцом, отчего не сможет навестить Уокер-младшую. Вики же хоть и не была отстранена от работы помощника главного советника, но Эрагон с пониманием снял с подопечной некоторые поручения, когда узнал о положении и состоянии дочери его коллеги. О беременности Вики стали шептаться в кругах цитадели, но благодаря высокому статусу и влиянию Ребекка смогла усмирить этих белокрылых стервятников, посмевших раскрыть пасти в сторону её дочери. Утечка информации уж точно была не нужна, портить жизнь молодой демоницы не хотелось. Беременности не были редки на небесах. Но столь юные девицы в положении, как Уокер-младшая, вызывали только осуждения и косые взгляды. Ангелы слишком чисты для совокупления в раннем возрасте. В основном они совершают его для порождения новой жизни, либо же ведут мнимый праведный образ жизни так, дабы не запятнать свою честь. В Преисподней к подобным случаям относятся гораздо легче. Залетела и залетела. Нет ничего такого. В следующий раз предохраняться будет лучше, если решит оставить ребёнка, конечно, а не сделает аборт. Дьяволицы, в отличие от ангелов, не пренебрегали избавлению плода, если беременность оказалась нежеланной. Мало кто из них был расположен к материнству, но такие всё же находились. И большинство в высших кругах, дабы подарить суженному наследника значимого рода. И не важно: фаворитка ты или жена для него — главное продолжить сильный чистокровный род. Вики поднимает рыжего мохнатого и прижимает его к груди, осторожно стиснув в объятия. Кот прильнул к хозяйке, довольно ведя вибриссами, отчего мордочка упитанного создания расплывается в довольствовании такого внимания к его чуткой персоне. Бастет была унесена в соседнюю комнату, чтобы кошачий вновь не разбушевался и не снёс спальню дьяволицы. Дочь Ребекки, понимая, что скоро начнётся гроза, сопровождаемая громом, слезает вместе с Локи с подоконника. Боязнь к этой природной стихии развилась у неё в раннем детстве, когда её собаку убило ударом молнии. Прямо перед глазами семилетней малышки, которая упрашивала питомца зайти в дом, а не прыгать под дождём. Жуткие воспоминания, которые в одночасье всплывают перед глазами Уокер-младшей во время грозовых явлений. Отец последующие годы — до смерти самой дочери, ушедшей из бренного рабского мира столь рано — всегда был рядом с ней во время громыханий, потому что психическую травму так и не получилось вылечить. А ведь он водил её по многим специалистам — всё бестолку, глупые препараты, которые Вики никогда не пила, выбрасывая их от отца. Повышенная тревожность, страх и желание спрятаться в укромном месте — уже обыденна реакция на такую погоду. Удивительный остался лишь факт того, что у Уокер не начинался триггер на пасмурную погоду, который мог с лёгкостью ввязывать юную девицу в пучину нездорового состояния. Она старалась самостоятельно перебороть фобию, но тревога никуда не уходила во время грозовых явлений, хоть за годы и успела смягчить нервную реакцию. Сейчас с Викторией никого физически рядом нет, кроме кота, сладко и громко мурлычащего. Дьяволица заваливается на кровать с хвостатым, плотно укутываясь в пуховое мягкое одеяло. Локи вместе с ней: не бросит же хозяйку в тяжёлой ситуации. Невольно Уокер вспоминает, как однажды в учебное время Люцифер стал свидетелем её ненормальной реакции. Они тогда проводили ночь в его школьной комнате, куда она была с удовольствием украдена... «Сын Сатаны бережно промакивает мокрые каштановые волосы возлюбленной бежевым полотенцем, удачно принесённым ею в его обитель по причине стабильного нахождения в определённые дни недели в этих стенах. Вики счастливо глядит на чуткую заботу дьявола через запотевшее зеркало, в котором по-прежнему можно было развидеть силуэты пары. Оба находящихся в приятной истоме после продолжительного секса на почти всех поверхностях — твёрдых, мягких, горизонтальных и вертикальных — этой небольшой для наследника трона берлоги. Оба усталых от сокрытия отношений: он — демон, она — непризнанная. Но оба удовлетворённых и счастливых. — Ты всегда такой? — интересуется Вики, не скрывая широкой улыбки. — Какой? — задумчиво хмурится дьявол, откидывая полотенце на столешницу раковины. — Заботливый, — нежно протягивает юная непризнанная, на талию которой ложатся властные мужские ладони. — Не знаю, — честно вторит сын Сатаны, пожимая плечами и целуя девушку в аристократичную шею. Вики заливисто, но приятно засмеялась, прижавшись к любимому, несмотря на свой обнажённый вид. В этот момент она счастлива, как никто другой. В этот момент она ещё не знает, что судьба уготовила ей вовсе не лёгкий путь, что ей предстоит пройти. Люцифер надевает на избранницу свою огромную для неё чёрную футболку поверх нагого тела и только желает понести непризнанную в постель, как она одёргивается от его прикосновений, что стали сопровождаемы громыханию где-то совсем отдалённо. — Ты чего? — вскидывает бровь дьявол, находясь в замешательстве от реакции девушки. — Ничего, — растеряно давит мнимую улыбку, прижимая ладони к часто стучащему сердцу. — Ладно, — хмурится Люцифер, потянувшись за ручки двери, но Уокер не позволила ему это совершить. — Нет, — вскрикивает глухо непризнанная, бросаясь к избраннику. — Мне страшно, — тихо шепчет, опуская взгляд в пол. — С детства паническая боязнь грозы, — обречённо поясняет, утыкаясь лбом в тёплую грудь сына Сатаны, чтобы он только не вышел из этой тёмной, но хотя бы безопасной комнаты, по мнению Вики. — И как ты до этого жила с такой фобией? — уточняет Люцифер, положив руки на плечи младшей Уокер. — Плохо, — пожимает плечами, передёргиваясь и жмурясь от раскатистых громыханий, отчего настойчивее впивается ногтями в непоколебимое тело возлюбленного. — Давай я перенесу нас в Ад, а то ты вся уже трясёшься? — тихо шепчет, не давая непризнанной почувствовать себя хуже. Она только усердно кивает, понимая, что это лучшее место для сокрытия. Место, куда лучше бы она не заявлялась». Тепло и ненависть одновременно заполняет душу дьяволицы. Отныне она готова винить себя во многих вещах: в неправильной любви, выборе стороны, а главное в беременности. Ей действительно стыдно перед развивающимся внутри неё плодом. Что она скажет ребёнку, когда начнутся вопросы, почему он демон и в Раю? А самое ужасное, кто родной отец? Вики не хотела бы всего этого. Что она скажет малышу? Твой отец оказался беспечным мудаком, поэтому отказался от тебя? Отвратительно. С взрослением ребёнок узнает правду. А ещё хуже в скором времени и Сатана может узнать, тогда-то всё пойдёт под откос. Не хочется дьяволице себя грузить этой информацией и переживаниями. Сатана то, по мнению Вики, точно не будет интересоваться, куда подевалась пассия его сынишки. Одна или другая, нет разницы, главное, чтоб чистокровка была. От этого истеричный смешок вылетает из уст Уокер. Да она же под прицел сразу попадёт, если правитель Ада узнает, от кого бывшая непризнанная вынашивает ребёнка. Гадостно. Он прикончит её при первой же возможности, или просто легко даст указание избавиться от плода. Сумасшедшая семейка. Вики до сих пор не понимает, как покойная Лилит, которая, по словам Люцифера, была чистым ангелом, уживалась с порождением всего ужасного во всех трёх мирах. Локи, завидев, как хозяйка совсем приуныла, сжавшись от чувства вины и приближающей непогоды, заботливо устроился поближе к девичьей шее, и положив на неё голову, замурчал на ухо бывшей непризнанной. — Всё будет хорошо, — шепчет Вики, положив вторую руку на живот, и молча добавляет губами неуверенное «наверное». И благодаря усталости, которая преследует её с недавних пор по причине значимых перемен, царство Морфея убаюкивает юную дьяволицу, накрывая ту сновидениями.

***

Тёмный кабинет, из которого продолжительное время не выходит сын Сатаны, погрузился в думную с горьким запахом дыма крепких сигарет. Многое произошло за это время и в жизни дьявола. Стычки с отцом, на которых он всегда уходил от темы Уокер, понимая, что не мог ту подставить ещё больше. А главное гадкое осознание всепоглощающей вины поселилась глубоко внутри. Многое пришлось переосмыслить и понять, а главное постараться хоть что-то исправить. Тревога накрыла с головой, когда Уокер-младшая не появилась на собрании. Там от Ребекки, плевавшейся ядом в сторону отродья Сатаны, он узнал, что Вики лежит на сохранении. Серафим вывалила абсолютно всю информацию, оставляя изумлённого Люцифера одного. Одного с пониманием, что это он довёл дочь ангела до истерики, спровоцировавшей угрозу выкидыша. Он не знал, что именно двигало им: страх за ту, которая близка ему, или же просто слабоумие, раз решил припереться к ней в палату в ночи. Вот только зайти так и не решился, после услышанного разговора с ненавистным ему белокрылым. Чёрт, как же ему хотелось разнести там всё, когда Уокер плакала, ища поддержку в Дино, и нашла. Но развернулся и ушёл, не усугубляя положение. «— Я могла потерять ребёнка, Дино, — негромко шмыгает носом Уокер, слова которой отчётливо слышит чуткий слух Люцифера через незаметную щель двери палаты. — И... не знаю, наверное, это странно, но я испугалась, — дьявол не видит этого слёзного взгляда голубых бездонных глаз, но он может поклясться, что умер бы от этого взора на месте. Сейчас бы точно пал, погибая от её боли. — Испугалась, потому что полюбила его. Он даже не родился, а я уже виновата перед ним, понимаешь? — Вики лежит в объятиях ангела, что нежно поглаживает тёмные перья подруги сердца. — Виновата, что оставила его из-за слабости. Виновата, что накрыли чувства материнства, и я не повторила попытку. Виновата, что не сумею подарить ему счастливую жизнь. Что я смогу дать ему в семнадцать? — истерично усмехается. — Ничего. — Виновата не ты, просто признавать не желаешь, — успокаивает, не чувствуя сильной энергии Люцифера, который запросто скрыл её. — Пойми, он тот, кто не ценит ни черта, — дьявол сжимает кулаки, слыша такие лестные слова в свой адрес. — Он сын своего отца, и как бы я не уважал твой выбор, не могу понять ту слепоту, которая мешала тебе развидеть его настоящего. — До этого он не был таким, — жалко выдавливает, всхлипывая. — А понимаешь, почему? — не давит, не упрекает, просто интересуется, целуя девичью макушку. — Понимаю, — рвано выдыхает дьяволица, по щекам которой стекают горькие слёзы. Злость искажает гримасу лица дьявола. Ладони до побеления костяшек сжимаются в кулаки. А в душу врезается множество кинжалов, вонзаясь осознанием. Сейчас она не с ним, сейчас она разбита, и сейчас она не хочет его видеть. Его бесит нахождение ангелочка рядом с ней, но он не устраивает цирка, а сжимая челюсти и ненавидя себя, переносится в Ад, где ему и место. Потерял. Он её потерял. И он это наконец-то понял». В дверь из тёмной древесины настойчиво стучатся. Сын Сатаны нехотя бросает пустое «входите», продолжая восседать за рабочим столом, и делает глубокую затяжку, наполняя лёгкие отравляющим дымом табака. В кабинет с позволением господина входит высокий статный мужчина лет сорока, облечённый в готический костюм с плетущейся сзади мантией, с тёмными волосами, небрежно спадающими на худощавое лицо, с зелёными глазами, сверкающими холодом и привычной усталостью. — Чего тебе, Винчесто? — не увлечённо хрипит Люцифер, скользя алым взором по Адмирону, и делает глоток горького бурбона. — Сатана просил передать о вашей завтрашней встрече на заседании герцогов, — однотонно передаёт информацию, всматриваясь в поникшее лицо сына короля. — С вами всё в порядке? — Я приду, — отстранённо предупреждает, уводя взгляд алых зениц в сторону окна. Небеса заволокло чёрными, словно смоль, облаками. Не предвещали они ничего хорошего. Даже Люциферу казались просторы пышных облаков непривычно жуткими, без всполохов алого огня — как было всегда. — Погода ужасна, — последующие слова Винчесто звучат двояко. — Рай тоже терпит потрясения, как и наши души. До скорой встречи, Люцифер, — ретируется демон, оставляя за собой только призрака говорящего, чьи слова заставляют задуматься наследника престола. Слова Вики о том, что сын Сатаны будет похуже своего отца, оставили довольно значительный повод над многим задуматься. Когда он упустил тот момент, что его характер и повадки стали идентичны отцу? Когда его ненависть переросла в подражание? Что заставило самого стать жестоким, алчным и ветреным? Где та сторона характера, которую воспитывала Лилит в своём сыне? Неужели безвозвратно канула? Вспоминая отношения матери и отца, Люцифер видит отныне себя и Вики. Хоть сын Сатаны и был нежен с избранницей, испытывал тёплые чувства и тягу к ней, но никогда не видел действительно чего-то дальнейшего, как видят остальные пары. С Вики дьявол имел общий язык, ему было комфортно и относительно легко вести с ней взаимодействия, потому как требований с её стороны никаких не поступало, как это делали предыдущие партнёрши. Сатана же не показывал своей любви Лилит, даже с ней он был жесток. Да и была ли это любовь? В памяти Люцифера всплывают гадкие воспоминания, когда будучи ребёнком он видел, как отец поднимал руку на мать, как кричал на неё и оскорблял. Он изменял ей, нисколько не уважая чувства жены. А она терпела, понимая, что Сатана достанет её с ребёнком из любого уголка Ада, Рая или даже Земли. Терпела, пока на неё не совершили покушение, как на королеву Преисподней. Глупо было считать, что, избавившись от Лилит, можно избавиться и от Сатаны. Король не горевал по утрате, хоть и чувства неприятного осознания своего скотского поведения отражались на дальнейших деяниях. Злость перешла на сына, который плохо справлялся со смертью матери, что была горячо им любима. На душе дьявола беспокойно, он сопротивляется чувствам, но безуспешно терпит поражение. Тушит сигарету о пепельницу и встаёт с кресла, чтобы покинуть давящие тёмные стены на психику. Ему плохо, хоть и тяжело осознавать данный факт. Плохо без неё, как оказалось. Те лёгкие отношения, которые думалось не обязывают к чему-то более, чем верности тел и поддержки, стали чёртовым наркотиком, без дозы которого наступает ломка. Воспользовавшись умением перемещения, Люцифер спустя секунды оказывается в светлом доме, где посапывает и никого не ждёт невинная замученная душа. Он не понимает, что делает здесь. Она его видеть не хочет, а он движимо эгоизмом заявляется к ней прямо в дом. Локи, почувствовав появление чужого в обители, вскакивает с кровати, удачно разбудив хозяйку прыжками и мяуканьями. На улице по-прежнему бушевала непогода, отчего Уокер-младшая неприятно поёжилась под одеялом, почувствовав, как по телу прошёлся склизкий холодок. А когда сквозь вопли хвостатого услышала мерные шаги по лестнице, то в душе предательским льдом охватило органы. Вставать она точно не решилась, нет в ней этого глупой тяги идти на рожон, как в неотягощённых сюжетом фильмах. Вики так и осталась лежать, натянув на голову одеяло. Кот продолжал верещать и скрести несчастную дверь острыми когтями. Люцифер ориентировался в доме, несмотря на пребывание в нём только второй раз. Ручка двери спальни поворачивается вниз под натиском демона, и медленно толкается вперёд, отчего кошачий пятился назад. Хвостатый, унюхав дьявола, который когда-то был у них в доме, вальяжно выскальзывает из комнаты. Скорее всего пошёл искать Бастет, убедившись, что пришёл не такой уж и чужак. А девушка только вжимается в себя, когда громыхания пуще прежнего пугают неповинную её натуру. Дьявол, зайдя в комнату, завидел только свернувшуюся в одеяло Уокер, она не спала — крылья, что пробивала мелкая дрожь, выдавали хозяйку. Она никогда не спала в это время, поэтому мысленно он прописывает себе оплеуху за такой беспардонный визит, который нещадно нарушил сон бывшей непризнанной, так и испугал вдобавок. — Вики... — шепча протягивает демон, затворяя за собой дверь. Сам понимает всю абсурдность заявления в этот дом, но поломанные им самим же чувства и надоедающая канитель мыслей просто не позволяют дать заднюю и возвратиться в Преисподнюю. Бывшую непризнанную накрывает непонимание всего происходящего. Она чётко услышала голос бывшего возлюбленного даже под укрытием постельного белья. Только сейчас она отгоняет испуг, позволяя прочувствовать энергию гостя, в которой и узнает отца своего будущего ребёнка. А он мнительно шагает к лежащей дьяволице, к той, которую он потерял из-за собственных страха, эгоизма и неимения ценностей. Сев на корточки, его лицо оказывается на уровне лежащей дочери ангела. — Вики, прошу, не бойся, я не трону тебя, — продолжает шептать, прекрасно осознавая, что Уокер-младшая услышит его. Глаза её наполнились слезами боли, которую она пытается пережить не первый день. Она гложет её, разъедая, но девице приходится держаться ради ребёнка, хоть дела и покатились по наклонной. Взгляд замыливается, отчего Вики прикрывает веки, давая жгущим горьким слезам упасть на светлые простыни. Больно. — Уходи, — вторит дьяволица, находя в себе силы промолвить такое тяжёлое слово. Ей неприятно его нахождение, и он это понимает. — Я хочу поговорить, — не повышает тон, — только разговор и я уйду, обещаю, — хмурится, сводя чёрные брови к переносице в задумчивом болезненном жесте. Вики чувствует явный запах алкоголя и табака, что исходит от мужчины, отчего морщит нос, прикрывая дыхательные пути рукой. Кажется, её начинает мутить от всей происходящей ереси. — Ты только хуже делаешь, Люцифер, — лепечет еле слышно, стягивая с себя одеяло. Её ненавидящий перекрытый слезами взгляд смотрит на его разбитый раскаянный, словно готовый исповедаться. — Уходи... — Я был не прав, — он вовсе её не слышит, — я повёл себя как жалкий трус и я это признаю, я испугался, — дьявол кладёт тёплую ладонь на мокрую щёку бывшей непризнанной, отчего она непроизвольно дёргается. Прикосновения кажутся холодными, чужими. — Я во многом виновен, вёл себя с тобой отвратительно. Понимаю, что тебе сейчас это ничего не даст, но прости меня. Знаю, что одним словом всё не исправить, но я буду стараться. Юная дьяволица сумасшедше мотает головой, сбрасывая рывком руки ладонь Люцифера со своего заплаканного лица. Она усаживается на кровати, подгибая под себя ноги, забиваясь в угол, не забыв натянуть на трясущееся тело одеяло. — Как ты смеешь приходить ко мне с такими словами? — срывается она на крик, а по щекам злые слёзы бегут. — Как ты смеешь приходить, после всего того, что мне пришлось пережить?! Одной! — алые глаза не смотрят на лицо матери его ребёнка, стыдно. — Ты бросил меня! Ты изменял мне! Тебя не было рядом, когда я находилась на грани срыва и чуть не наделала глупостей! — голос трясётся, а рыдания одолевают окончательно. — Ты не был со мной, когда мне было плохо! — истерично стирает слёзы, шмыгая носом. — Уходи, мы уже всё решили, — тон стихает, а голубые зеница печали устремлены на нежданного гостя. — Я выбрала ребёнка, а ты беспечную и ничем не обязывающую жизнь. Неужели разницы не видишь? Он молчит, она тоже. Обоим больно, но боль совершенно разная. — Я готов всё исправить, потому что... — сжимает челюсти, скрепя зубами и смотря в окно, за которым бушует природа. Громыхает молния, озаряя грозным светом уставшее лицо дьявола, отчего Уокер невольно сжимается в себя, однако вовсе не погода её так пугает. — Потому что я люблю тебя. Ком непринятия застревает в горле дьяволицы. Она всегда хотела услышать от Люцифера эти слова будучи с ним в отношениях. Но только не сейчас, не после предательства. Девичье лицо искажается непониманием и болью. Вики непроизвольно закрывает уши руками и утыкается лицом в колени, рыдая. Невыносимо тяжелый душевный груз. Ей душу на части разрывает. — Зачем? — как мантру нашёптывает себе под нос плачущая девушка, которую дьявол притягивает к себе, усевшись к ней на постель. Она не чувствует в этих прикосновениях заботу и теплоту, не может теперь её увидеть через призму пережитого. Непосильно для неё это: одновременно любить и ненавидеть всем нутром этого демона. Как же она мала для всего того, что свалилось на её хрупкие плечи. Все их отношения с самого начала были обречены и неправильны. Не должна она была отдавать всю свою любовь тому, кто не был готов быть для неё верной опорой. А он не должен был отдаваться влечению к юной девушке, которая значительно младше его. Изначально они пошли по неверному пути, и тернии оставили отпечаток не только на судьбах каждого. Оба изменились, но по-разному. Она так и продолжила плакать в знакомых чужих объятиях. Только оправившись от эмоционально всплеска, её губы непосильно пролепетали: — Я прощаю. Но я не желаю видеть тебя. Мы теперь раздельно, Люцифер. Навсегда, — тяжко выдыхает, стирая слёзы ладонями. — И мой ребёнок в тебе нуждаться не будет. Его тело напрягается. Он был готов услышать эти слова, знал, что всё прошлое не забудется. Природа замерла: нет никаких громыханий и молний. Тишина. Ужасная, убивающая. Сопротивляться он не собирается. Он сам когда-то отказался от ребёнка, поэтому слова, что покажутся для Уокер пустыми, он говорить не станет. Не будет переубеждать, что смирение пришло, что готов взять ответственность. Не поверит. И на то есть веские причины. Сын Сатаны осторожно прикасается к девичьей тёмной макушке губами. Оставляет невесомый поцелуй, вдыхая цветочный аромат волос. Словно это точно последний раз, когда он так близко к ней. Не говорит ни слова. Незачем. Встаёт, бросает зияющей виной взгляд и перемещает себя в Ад. Туда, где ему место. В пачке остаётся пять сигарет, которые он обязательно докурит в ближайшие часы. А Вики, не сдерживаясь, воплем кричит от боли. Рыдает сквозь крики, горло срывает, но продолжает выть, зарывшись в длинные волосы руками. Так будет лучше всем. Будет легче. Она это понимает.

***

С той ночи прошёл месяц. Вики вернулась к своим ограниченным обязанностям. Люцифер больше не тревожил своей персоной, однако не переставал делать для неё хоть что-то. У дочери серафима на небесах был лечащий врач Ада, который наблюдал за состоянием беременной девушки и держал от правителя Преисподней тайну работы, потому как Люцифер имел не меньшую власть над служащими. А головы никто лишаться не хотел. Сын Сатаны даже выделил апартаменты для Уокер, но та успешно отказалась от них, ей от него материальная помощь уж точно не нужна. Однако она прекрасно понимает, что всегда будет работать на семью правителей: любому демону от этой участи не скрыться. Вики рассказала только матери о том, что дьявол заявился к ней в ночи. Ей необходимо было кому-то выговориться, а зная, что в Ребекке она всегда найдёт поддержку и понимание, не стала противиться порыву переживаний и эмоций. Дино, узнав об этом, точно бы натворил глупостей. Поэтому он остаётся в неведении ночного визитера. С ангелом у Уокер-младшей мало что изменилось. Он тянется к ней, пытается дать большую поддержку и любовь, но Вики пока не готова к таким серьёзным переменам. Сердце изранено прежними отношениями, от которых отойти невозможно, да и ребёнок многое меняет. У неё просто в голове не укладывается, как можно строить отношения, вынашивая малыша от другого мужчины: порочно. Ей сложно представить, что с Дино возможно перейти черту дружбы. Да и в мыслях нет подобного. Она видит в нём исключительно друга, к которому испытывает тёплые высокие чувства. Она ему за многое благодарна. Но по-настоящему строить отношения не может. Не сейчас. — Виктория, попрошу в следующий раз добиться со стороны цитадели нужных фолиантов, — приказывает Люцифер, который ведёт собрание, заменив Адмирона. — На сегодня все свободны. Встреча на заседании была не запланирована. Вики не должна была на него лететь, но у Эрагона появились срочные дела, поэтому он отправил подопечную. А Люцифер априори не ведёт подобные заседания, но Винчесто сейчас отправлен на разбирательства наказаний грешников. Все высшие встают из-за своих мест. Вики утонченным движением поправляет свободное платье, под которым скрывается чуть выпуклый низ живота. Она старается не смотреть на Люцифера, и скрывается вместе со всеми за дверьми зала. На её шее висит цепочка с кулоном, который успешно блокирует от всех остальных крылатых смешанную энергию, какая бывает лишь у беременных. Шагая по коридорам резиденции, Вики отбилась от остальных высших, что разбрелись уже по своим местам. Уокер же хотелось ещё прогуляться по Аду, дабы подпитаться энергией из вне, что даёт Преисподняя своим жителям. Однако пройдя полпути, её останавливает басистый хриплый голос, что так властно раздаётся по коридору: — Виктория Уокер, как давно мы не виделись, — с издёвкой проговаривает Сатана, привлекая внимание насторожившейся дьяволицы. Она оборачивается на сто восемьдесят градусов и видит приближающегося по тёмному коридору к ней отца Люцифера.