Признания Золотой Девочки

Гермиона поднесла хрустальный бокал к губам, делая глоток второй порции виски. Или это был четвертый? Она не помнит. И ей плевать. Гермиона не из тех, кто пьет. Обычно она проводит ночи, свернувшись калачиком с хорошей книгой или наслаждаясь смехом своей второй семьи. Но сегодня все по-другому. 2 Мая. Завтра она появится в Хогвартсе и произнесет еще одну речь. Вся эта неделя была появлением за появлением. Гермиона Джин Грейнджер. Золотая Девочка. Героиня войны. Орден Мерлина первой степени. Префект Хогвартса. Те знают все это. Магглорожденная ведьма. Так много гребаных названий. Она делает еще один глоток, позволяя жидкости гореть, когда она опускается. Она устала. За ней постоянно следят. Всегда следит за тем, чтобы о других заботились, но кто заботится о ней? Кто присматривает за Гермионой Грейнджер? —Удивлен видеть тебя в такой час, Грейнджер, - голос выводит ее из задумчивости. Драко Малфой, в своей дорогой мантии, садится на барный стул рядом с ней. —Малфой, —приветствует она. Драко заказывает себе стакан огненного виски и, к удивлению Гермионы, еще один стакан, чтобы заменить ее почти пустой. —Пьешь в одиночестве? —Пила, - бормочет она. У нее сейчас нет сил иметь с ним дело. Ей уже приходилось терпеть его на этой неделе на работе. Даже если последние 3 года между ними были несколько вежливыми, они далеки от того, чтобы быть друзьями. —Так что же привело золотую девочку в это место в такое время ночи?, - спрашивает он. В ней было несколько стаканчиков, так что она может поговорить с ним, не испытывая головной боли. Но услышав, как он назвал ее, она застонала от досады. —Неужели ты не можешь, - говорит она ему.—Я слышу, как кто-то еще раз называет меня золотой девочкой, и я собираюсь начать еще одну кровавую войну. —Оу. Хорошо, Грейнджер. Но мне любопытно. Годовщина должна начаться завтра в полдень, и, судя по твоей коллекции пустых стаканов, - он машет рукой в сторону стойки. Ну, она прикинула, сколько выпила. —Я не думаю, что ты будешь в лучшем состоянии, чтобы произнести еще одну вдохновляющую речь о надежде. И я так ждал этого с нетерпением. —Ты тоже пойдешь? Она отрывает взгляд от бокала и смотрит на него. До сих пор она никогда не была так близко к нему. Он определенно вырос. Гермиона не была слепой. Конечно, он мудак, особенно в школе, но она не может отрицать, насколько он привлекателен. Даже в школе она поймала себя на том, что смотрит на него слишком долго. Она даже не заметила, что его волосы тоже стали немного темнее. Они всегда были блондинистыми. Почти белые. Хорёк. —Да, к сожалению. Мою мать пригласили, и, поскольку Люциус в тюрьме, она попросила меня сопровождать ее. —Я вижу, ты не в восторге от поездки, — предположила она, увидев гримасу на его лице. Он не такой. В отличие от Гермионы, которая получала всевозможные похвалы и поклонения, Драко получал противоположное отношение. Как раз сегодня он шел из Гринготтса, когда ведьма примерно его возраста плюнула на него и назвала сукой Волдеморта. Каждый год в это время ему постоянно напоминали о том, кем он был. Даже с закрытой меткой на руке он никогда не сможет убежать от своего прошлого. —Нет, — коротко ответил он. Она подняла свой бокал за него: —Ну, за то, чтобы страдать вместе. Бровь Драко удивленно приподнялась, но тем не менее он поднимает свой бокал: —За страдания. После нескольких минут молчания Драко заговаривает. —Так почему же ты страдаешь? Это не тайна, почему я не хочу идти, - он показывает на свою руку. Она не могла не выплеснуть свое сдерживаемое разочарование. Она рассказала ему все. Она тоже не стала сдерживаться. Зачем ей это? Она покончила со всем этим. — ... они, кажется, забыли, что я была ребенком. Я понятия не имела, что делаю. Я просто пыталась уберечь Гарри и Рона от опасности. И кровавая битва. Я должна была убивать. Никто не знает. Они все думают, что я святая. Потому что, конечно, лучшая подруга Гарри Поттера в двух туфлях не могла убить. Золотая Девочка никогда не смогла бы использовать непростительное. Нет, конечно, нет! Гермиона Грейнджер никогда раньше не произносила смертельного проклятия! Она не способна на это! Все, что они видят, - это Гермиона Грейнджер, прекрасная хорошая девочка. К концу ее разглагольствования Драко уже пил третью рюмку. Он выпил последнюю порцию одним глотком, слегка хлопнув стеклянным стаканом. —Я понимаю, Грейнджер. Поверь мне, я знаю. Они видят во мне только пожирателя смерти. Я был ребенком, когда получил метку, мне едва исполнилось 16. И это был даже не мой гребаный выбор! Все из-за Люциуса и его херни, и меня заклеймили как наказание. Я все время был в ужасе. Я не последовал за ним, потому что боготворил больного ублюдка. Я сделал это, чтобы защитить свою маму. Гермиона поднимает свой пустой бокал к бармену, прося налить еще для нее и Драко. —Рон и Гарри участвуют во всех этих миссиях, будучи аврорами и все такое, и если я делаю замечание о каком-либо темном объекте, который они ищут, и не дай Мерлин, я проявляю к нему интерес, они смотрят на меня так, как будто я сказал что-то положительное о Лорде Безносом. —Грейнджер, нет ничего плохого в том, чтобы находить темные искусства интересными. Ты жаждешь знаний. Это просто еще одна сторона магии, —делает ещё один глоток, прежде чем продолжить, немного запинаясь.—Все дело в намерении. —Ты знаешь, что я справилась с проклятием Снейпа? Ага. Вся я. Использовала его и во время битвы. —Проклятие, которое Поттер бросил на меня в 6-м курсе? —Тот самый. —Чуть не убил меня, - морщится он, сжимая рубашку, которая скрывает глубокие шрамы от проклятия. —Ага. Гермиона посмотрела на часы, чтобы узнать время. Было уже почти 2 часа ночи. Бар скоро закроется. В животе у нее заурчало, и она вспомнила, что пропустила ужин. Ее пригласили вместе с Роном и Гарри поужинать с Кингсли и некоторыми членами Ордена, но она отказалась. Она не хочет провести ночь, слушая, как они рассказывают военные истории. Выслушивать похвалы в адрес Гарри, как будто он все делал сам. —Кухня уже наверняка близко,-заговорил Драко. Его желудок испытывал такие же голодные спазмы, как и у нее.—Знаешь какое-нибудь открытое место? Она немного подумала об этом. Она голодна, и, к ее большому удивлению, не возражала против компании Драко. До сих пор они ладили. Она бросила на него один пристальный взгляд, прищурив глаза на чистокровного волшебника, стоящего перед ней в своих дорогих черных одеяниях. Она взяла его за руку и исчезла возле ресторана. —Драко Малфой, позволь мне познакомить тебя с чудесами старомодных полуночных пьяных тако, —объявляет она.— Но тебе все равно придется переодеться. Драко улыбается ей и успешно трансформирует свою мантию в маггловские брюки и рубашку на пуговицах. Гермиона делает то же самое, и теперь они оба выглядят как два обычных магла. —Ты знаешь, что самое лучшее в жизни в мире маглов?, —начинает спрашивать она. —Никто не знает, кто ты, — перебивает ее Драко.— На самом деле у меня есть квартира неподалеку отсюда. Приятно быть где-то, где тебя никто не боится, или, в твоем случае, поклоняться земле, по которой ты ходишь. —Это действительно очень умно. Почему я никогда об этом не думала! Он снова улыбается ей искренней улыбкой: —Может быть, ты не самая умная ведьма своего возраста. Она даже не чувствует раздражения от его комментария. Они ходят по ресторану, пока не добираются до стойки, используемой для заказа на улице. Они заказали столько тако, что их хватило бы на целый день. Драко рассуждал так потому ,что Гермиона пропустила ужин, поэтому, естественно, ей пришлось это компенсировать. Безупречное мышление в его пьяном уме. Они сели на скамейку, стоявшую во внутреннем дворике, каждый со своими жирными тако. —Тебе действительно нужно произнести речь?, —спрашивает Драко между укусами. —Мерлин, я забыла об этом, —стонет она в ответ.—Я действительно не хочу присутствовать, но я никогда не услышу конца этого от Гарри и Рона. Они уже думают, что я слишком много веду себя на этой неделе. —Люди просто не понимают этого. Мы все потеряли кого - то на войне. Нам всем пришлось сражаться. И некоторые из нас, черт возьми, не могут справиться. —Кого ты потерял? Не хочу показаться грубым, Дра—Малфой, но ты был пожирателем смерти. Из того, что ты мне сказал, ты заботился только о своей маме. Она чуть не назвала его по имени. Ей действительно нравилось его общество. Это было мило. Она чувствовала, что они были просто двумя постоянными друзьями. —У меня был друг в школе. Его родители были пожирателями смерти, не входили во внутренний круг, но тем не менее пожирателями смерти. Он в это не верил. Поэтому они убили его.—он делает большой глоток пива, прежде чем продолжить.— И ты знаешь, кто это сделал? Его отец. —Мне жаль, Драко. Я не должна была спрашивать, —прошептала Гермиона, чувствуя себя очень виноватой за свой вопрос. Конечно, он бы кого-нибудь потерял. —Я потерял своего отца тоже. Волшебный мир видит в нем только пожирателя смерти, но для меня он был всем. Я хотел быть похожим на него. Он любил мою мать и меня, по-своему безумно. Но его предубеждение, его глубоко укоренившаяся ненависть к магглорожденным развратили его еще больше, если это вообще было возможно, когда Волдеморт вернулся к власти. Он всегда жаждал власти, поэтому последовал за ним, и забота о моей матери и обо мне исчезла. Гермионе захотелось дотянуться до него. Она хотела утешить своего школьного хулигана, положить свою руку на его, все, что угодно, чтобы успокоить его сердечную боль. Она заколебалась, ее рука медленно приблизилась, а затем Драко встретился с ее рукой. —Я потеряла своих родителей, - наконец сказала она ему, крепче сжимая его руку.—Я стерла их память в начале войны, чтобы защитить их. —Мне жаль. —Мы все потеряли кого - то на войне, - заканчивает она. Они съели остаток своей еды. Это отрезвило их, и Гермиона все еще чувствовала себя с ним комфортно. Ночь, казалось, продолжалась. Они аппарировали обратно в квартиру Драко в городе. Это было не то, чем, по мнению Гермионы, должна была владеть богатая чистокровка. В нем все еще была та шикарная эстетика, которую она ожидала, но он был скромным. —Эти маггловские газированные напитки восхитительны,— сказал он, доставая из холодильника две бутылки кока-колы, еще одна вещь, которую Гермиона не ожидала, что у него есть. Они вышли на балкон и продолжили свой разговор. Не о войне, а просто о вещах. У них было много общего, чего она опять-таки не ожидала. Солнце начинало подниматься, и ни один из них еще не чувствовал усталости. —Итак, вы с Уизли, да?, - спросил он ее. Гермиона засмеялась: —Мерлин. О чем я только думала! —Всегда знал, что он не сможет связать великую Гермиону Грейнджер, — рассмеялся он вместе с ней. —Не пойми меня неправильно, Рон великолепен. Он мой лучший друг, но он не является моим парнем. Кроме того, он, кажется, вполне доволен Падмой Патил. —В любом случае, ты слишком хороша для него. Тебе нужен кто-то, кто может сравниться с твоим большим мозгом, Грейнджер, —поддразнил он, указывая на ее голову.— Кто-то, кто разделяет ту же страсть к знаниям и считает, что провести вторую половину дня в библиотеке—лучшая часть его дня. Кто-то, кто влюблен в Хогвартс, В Историю. —О, и ты знаешь, кто бы это сделал, раз ты так сильно переживаешь по этому поводу?, — спросила она его. —У меня есть кое-кто на примете, — игриво ответил он.— Еще немного этих маггловских тако, и ты узнаешь. Солнце уже взошло. Ночное событие наконец-то настигло их. Гермиона вытянула руки и протяжно зевнула. Драко делает то же самое после ее зевка. —Я не верю, что ты собираешься на юбилей. Мы совсем не спали, —он указал на солнце. —Ты все еще собираешься пойти? —Да, я нужен моей матери, — нахмурился он. Вся эта ночь—это то, что ей было нужно. Она поделилась своими мыслями о войне, своем статусе и рассказала, что ей пришлось делать на войне. И он был единственным, кому она когда-либо признавалась. Ему удалось успокоить ее напряженный ум, и он почувствовал, что она может произнести еще одну фальшивую речь. Они не были друзьями, напомнила она себе, но сегодня вечером он был чертовски близок к одному из них. Итак, одно последнее признание, еще одно признание. —Ты мне тоже понадобишься.