Неожиданная встреча

      Автобусная остановка, никого нет и полная тишина. В такой тишине и пришла девушка с лисьими ушками, с хвостом и села. Её белые волосы доходили до плеч. На ней была розовая блузочка и красный бант.       Лицо у девушки было очень грустным, будто с ней случилось что-то серьёзное или она что-то смогла сделать. Даже не смотря на такой прекрасный солнечный день, то она продолжала грустить, глубоко задумавшись о чём-то.       И вот где-то рядом появился световой шар и появился маленький белый конь с чёрной гривой, то есть пони, одетый в приличную одежду.       — Где я? — спросил он.       — Э… — удивилась девушка, продолжая разглядывать незнакомца. — А ты откуда?       — Я из Северянской Советской Республики. В какой части мира я? Наверно, не на Эквусе, такое странное существо бы ещё три века назад бы уничтожили на континенте, — сказал он.       — Я не существо вовсе! — обиженно выпалила блондинка, надув щёки. — И ты в Азии находишься.       — Что такое Азия? Ладно, не важно, тут такое дело, я читал речь о том, что единорогам надо уменьшить права, а затем здесь оказался, наверно, они от меня лишили избавиться, — сказал жеребец, сев рядом с лисицей.       — Ну… Не знаю. Это твоё дело и мне на него как-то наплевать, если честно, — сказала девушка, вздохнула и отвернулась от собеседника.       — А так, что грустного случилось? Что ли солнце светит долго? — спросил он, чуть прищурив один глаз.       — Нет. Всё просто отлично. Люблю погрустить иногда, даже о… — белянка легонько мотнула головой, прикрыла глаза и тяжело выдохнула. — Ладно. Забудь про то, что я сказала ранее. Как тебя зовут? — единственным глазом взглянула она на жеребца.       — Я Копытинский Ратибор Светославич, глава НЛП и Детей Звёзд, — ответил он.       — Интересно, — ответила девушка, немного задумавшись. — У тебя какие-то обязанности есть?       — Обязанность лишь одна — не дать коммунистам рушить родину, а так я уже спас от её-то главенства единорогов, наверно, меня сюда они телепортировали, чтобы снова эти рогокрылы могли закрепить свою власть, — сказал он, смотря куда-то вдаль.       — И что ты будешь здесь делать, если тебя сюда телепортировали? И смогут ли они тебя обратно вернуть? — спросила она, выгнув одну бровь.       — А зачем им меня возвращать? — вопросом на вопрос ответил жеребец. — Ладно, не буду о плохом, где это ваша Азия находится? И где хотя бы находятся Грифония или Эквестрия, а может хотя бы Зебрика? — спросил он.       — Азия располагается в основном в восточном и северном полушариях, — спокойно ответила блондинка, медленно хлопая глазами. — Но насчёт какой-то Грифонии или Эквестрии я без понятия где она может находиться. И даже Зебрика. Таких названий я никогда в жизни не слышала, прости, — ответила девушка, печально опустив голову.       — Ладно, и такое переживу. Азия — это страна или кусок другой страны? — спросил он.       — Всё верно. Азия — это страна, — ответила белянка.       — А кто живёт в этой стране? Те, кто имеют когти на ногах, лапах или конечностях? И насколько она велика? — продолжал с интересом расспрашивать незнакомку жеребец.       — Ну… Здесь живут и люди, и животные, например, такие как я. Многие имеют когти на конечностях. И эта страна очень велика, — ответила девушка, потупив взгляд на голубое небо и концы её губ немного задрожали. — А… Как у вас там с… Эквестрией? Или с другими континентами? Если их можно так назвать, конечно.       — Моя страна — Северяна, великая страна, покорившее небеса. Её можно пройти за два дня, если идти с севера на юг, или с запада на восток. За её свободу отдали треть территорий. А Эквестрия всего лишь занимает пол континента Эквус и ничего сама не смогла сделать, просто куча культистов, поклоняющихся Селестии, — сказал он.       — Ого. Мне бы туда с тобой ещё, а то меня здесь только и ненавидят. Ой. То есть, все любят. Эм… Никто меня не отпустит с тобой. Совсем… никто… — сказала девушка, медленно отвернувшись и зажмурив глаз.       — Любят или нет, какая тебе разница? Меня вот на фронте бросили умирать единорог и пегас, и кто я сейчас? — сказал Ратибор, вспомнив войну.       — Получается так, что если нас не любят, то это значит, что мы сами по себе. Можно сказать, чувствуем себя как одинокие волки в лесу. У тебя есть или была семья? — спросила белянка.       — Любят или нет, кто-то ненавидит, а кто-то уважает, это нормально явление у нас. А с семьёй… — сказал он, задумавшись. — Надеюсь, другим не расскажешь, отец на фронте умер, а мать и сестру я не видел, официально был признан, как пропавший без вести на войне, ведь вступил в Детей Звёзд и ради общего дела меня не должно было существовать, никто о прошлом моём не должен знать. А заводить семью, когда каждый день умирает тысячи от голода и казней, было не до этого, — сказал Светославич с грустью на душе. — Ладно, не буду о грустном, у вас волки что ли остались? А то понимаешь, у нас они упоминаются лишь в легендах, — спросил он.       — Я никому не расскажу об этом. Да и тем более кому, — сказала девушка, тихо хмыкнув. — А насчёт волков… — девушка слегка задумалась. — Они на удивление редкость появляются у нас. Их слишком мало становится в последнее время, — ответила белянка, немного зашаркав ногой по асфальту.       — Ладно, кто правит Азией? — спросил Ратибор.       — Амир Фишер. Это лис, который правит ею, — ответила блондинка.       — Кажется, забыл имя ваше спросить, какое оно? А ещё вы тоже лис? — спросил он.       — Скорее, лисица. Моё имя Мангл, — ответила белянка.       — И кроме половых признаков нет разницы? А то у нас во главе всего была аликорн, у которой есть крылья и рог, а мы — земные пони, должны ей поклоняться, но сейчас когда она находится за границей жизнь налаживается, поэтому почему грустите? — спросил жеребец, вернувшись к изначальному вопросу.       — Ну… Эта история слишком долгая и наврятли вы захотите её слушать. Я не хочу кому-то надоедать своими жизненными проблемами, — ответила Мангл, глубоко вздохнув.       — Хватит о личном. Это что такое стоит? Алтарь какой-то? — спросил земнопони.       — Да, — ответила белянка, взглянув на алтарь.       — А кому молитесь? — спросил он.       — Аллаху, — ответила она и её целый глаз слегка дёрнулся. — Чтоб жизнь стала у меня не то, чтобы шикарной, но и не такой ужасной как сейчас. Скорее, это что-то среднее между богатством и бедностью.       — Не буду осуждать за веру в кого-то, ведь я никому не молюсь, а другим не мешаю. А это что трава растёт? — наконец-то заметил траву Ратибор, кинув на неё взгляд.       — Да. Хорошая трава, — ответила Мангл, взглянув единственным глазом на траву.       — Могу ли я мадам Мангл, поесть этой редкой пищи, последний раз виденной мной ещё полтора года назад? — задал неожиданный вопрос он.       — Да, можно, — ответила белянка, немного смутившись и показала все свои белые зубы через улыбку.       — Хорошо, — произнёс он, идя своими четырьмя копытами к траве. — Знаете, питаться одной рыбой очень тяжело, — сказал он и откусил траву, которую тщательно жевал, снова чувствуя её прекрасный вкус. — Это намного вкуснее, чем жареный грифон, — сделал снова укус. — И тем более, чем тушёнка из Аквелии, — сделал ещё один укус Ратибор.       — Ну если вы здесь будете надолго, то в таком случае вы можете есть эту траву сколько вашей душе угодно, — ответила Мангл и уголки её губ приподнялись.       — Больше пока не буду, — сказал он, доев ещё один укус. — А как здесь стать своим? Получить документ или что-нибудь ещё? — спросил Копытинский, подходя к лисице.       — Всё, что нужно, так это получить документ, а после, и диплом, чтобы стать официальным гражданином данной страны, — пояснила Мангл.       — Получу, если надо. А какие у вас цены? Например, в золотых монетах? — спросил Светославич, нащупав правым копытом в одежде карман.       — Цены вполне неплохи себе. Где-то от пяти до девяти тысяч. Этого должно быть достаточно, — пояснила белянка.       — Хоть не миллионы, а так у меня где-то тысяч две монет из чистого золота при себе, — сказал Ратибор.       — Это хорошо. Кстати, ты где жить собираешься? — спросила лисица.       — Пока отложу вариант про вот этот прекрасный лес, и спрошу вас, Мангл, где вы живёте? — спросил земнопони.       — Я живу неподалёку, всего в нескольких шагах отсюда, — ответила лисица.       — Родственники у тебя есть? — поинтересовался Ратибор.       — М… — запнулась девушка, слегка отвернувшись. — Н-нет.       — Значит, могу ли я пороситься в вашу скромную обитель, а то погода ухудшается уже? — попросил Светославич, смотря на грозовые тучи, что двигались прямо на них, почти выглядывая из-за леса.       — Да, погодка сейчас не самая хорошая, что была раньше, — заметила лисица, наконец встав. — Да, конечно, можете пожить у меня. Там как раз есть две комнаты.       — Хорошо, пошли, — сказал жеребец.       — Угу, — и белянка пошла. — Мой дом находится в лесу и, как я уже сказала, то неподалёку. А пока мы идём, то можем поговорить о чём-нибудь.       Идти было действительно не так уж и далеко. Чтобы не молчать всю дорогу, то придётся поговорить о чём-нибудь. Только вот вопрос — о чём? О красивом лесу, чьи изумрудные листья иногда колыхались от нежно-тёплого ветерка или о чём-то другом?       — Когда у вас была последняя война? — задумавшись, решил спросить ветеран войны.       — Ну я не так хорошо разбираюсь в истории, то могу сказать примерные цифры, — задумалась девушка, идя вперёд. — Последняя война, если не ошибаюсь, началась с 1935 в июне по 1940 годы. Лишь весной она закончилась.       — А какой сейчас год? И от чего ещё? — спросил Ратибор и продолжил пояснять второй вопрос. — От поднятия Солнца, от изгнания Луны или от Идола Борея, просто у нас в Республике сейчас три календаря распространено, — ответил он, идя за лисицей.       — Сейчас 1980 год, — произнесла Мангл и добавила. — С первыми двумя календарями я не знакома, но третий да. От этого события всё и началось, — сказала девушка.       — То есть вам даровал Борей Идол где-то 1980 лет назад и так была образована Азия. А какой строй у этой Азии, она Империя или Республика? — поинтересовался политикой он.       — Республика. А у вас Империя? — поинтересовалась белянка, чуть обернувшись к жеребцу.       — У нас так образовалась Империя Грифонов, но где-то несколько десятилетий назад Идол потеряли и нет Империи, начали друг друга грифоны убивать. А так я родился в Северо-Эквестрийском Царстве. Маленько пожил Северо-Эквестрийской Социалистической, затем Советской Республикой, правил Северянской Демократической Республикой, и вот образовали мирно — Северянскую Советскую Республику, а мне всего двадцать шесть лет, — сказал Светославич.       — Двадцать шесть лет? А мне казалось, что где-то двадцать три или двадцать пять. Ну, что-то между этим. Но не ожидала, что тебе будем именно столько. Но и насчёт твоей Империи. Интересная история, — заметила девушка.       — Двадцать шесть лет — это нормальный возраст. Если в четырнадцать лет призывают в армию, а в шестнадцать становятся некоторые царями, а в пятьдесят умирают, то двадцать шесть лет — это норма. Это грифоны живут по 70 лет, а аликорны… вечность, — сказал Ратибор, явно задумавшись о чём-то.       — Мне интересны аликорны — можешь мне про них подробней сказать, пожалуйста? — попросила вежливо лисица.       — Аликорны, главные рогокрылы планеты, имеющие крылья и рог, их всего две на Эквестрии и возможно на мир. Селестия, которая присвоила Солнце себе, и правит уже тысячу лет официально, её можно обвинить во всех злодеяниях, что произошли в мире: геноциды, голоды и войны. А ещё есть молодая Каденс, но кто она такая, если ей меньше тридцати? А так Селестия была главной над нами, она принимала законы, пели гимн «Селестия, царя храни!», запретила в СЭЦ образование, я научился читать и то по причине, что повезло, а большинство не умеет, а самое противное «Ни шагу вперёд!». При ней сжигали из внутри осуждённых, вот это и есть аликорн, и идея её называется «гармония», — выдал он.       — Ого. Очень интересно. Кстати, мы уже на месте, — сказала лисица, указывая на скромный домик впереди.       — Хороший дом, надеюсь лучше, чем вечноразваливающийся Верховный Совет, а так сколько тебе лет? — спросил Светославич, поинтересовавшись теперь у девушки.       — Мне двадцать, — ответила Мангл.       — Хорошо, дверь открывай, пожалуйста, а на возраст мне всё равно. У нас с девяти и даже с шести лет некоторым жеребятам приходилось работать на местах взрослых, — сказал жеребец.       — Ничего себе. Трудно было вам, наверное, в то время, — ответила Мангл, попутно открывая дверь и запуская гостя в дом. — Проходите.       — У меня первая половина жизни ещё нормальная в сравнении с некоторым Детьми Звёзд, — сказал он, вспоминая «некоторых», и зашёл в дом.       — Детьми Звёзд? Это что такое? — спросила блондинка, разувшись и посмотрев на жеребца одним глазом. — Или, может, кто?       — Это уже слишком тайная информация, и выдавать её не Детям Звёзд я не собираюсь. А так, рассказывай, что у тебя в доме находится? — спросил он.       — Запросто! — улыбнулась блондинка и радостно прошлась вперёд, не забывая рассказывать что и где находится. — В доме находится кухня. Она слева от нас, если пройти туда. Напротив нас находится большой зал с диваном и телевизором напротив дивана. И как же не обойтись без ванной с туалетом? Она находится слева от нас, сразу за поворотом, — пояснила лисица и добавила. — Ой, ну и вторая комната, — зайдя в зал, девушка продолжила. — Вон там есть дверь. Там как раз вторая комната, но она мала. Какую из комнат ты решишь выбрать?       — Я лучше во второй комнате, чем в зале. Не привык много места занимать. А так, что такое телевизор? А ещё у вас есть ванна? А то я в последний раз был в ней, когда отдыхал недавно в Летнем Дворце и такую роскошь иметь как-то дороговато? Вы что богатая и владеете пару тройкой заводов? — спросил он, идя за ней.       — Ванна, да, есть. Насчёт заводов — я ими не владею. Домик достался от моей бабушки. А вот что насчёт телевизора, — Мангл косо глянула на телевизор, идя к кухне. — То вы сами можете освоить каналы на нём и посмотреть что-нибудь. Можете сесть на стульчик. Будете что-либо пить или есть? Ну… Если вы не голодны, конечно.       — Лучше, покажите, как работает вот это устройство, телевизор, а воды и еды потерплю, не могу иного есть, когда кто-то голодает, — сказал земнопони, присев на табурет, сначала поставив на него передние копыта, чтобы закинуть остальное тело на сиденье и показав на плоский телевизор, что находился на стене.       — Хорошо, — сказала белянка и взяла что-то чёрное. — Смотрите, это пульт. Он как раз и относится к телевизору. На этом пульте есть также и разные кнопки. Основная и очень важная кнопка — это вот здесь, в правом верхнем углу красная. Она отвечает за включение и выключение телевизора. Также на этом пульте есть много разных цифр с кнопками — это каналы. У меня их на телевизоре всего лишь 20 так как за остальные стоит очень дорого платить каждый месяц. Но я не смотрю так часто телевизор, как смотрела моя бабушка, поэтому я больше, в частности, увлекаюсь книгами, — сказала Мангл, сев напротив земнопони.       — Пропустим момент, как он хоть что-то делает, ведь вопрос в другом. Просто, подумай о том, как я им буду пользоваться? У меня копыто больше, чем пульт, а на вид он ещё и хрупкий. А зубами попасть по маленьким кнопкам уж точно не смогу, ладно, включая этот ящик, — сказал он.       — Да, это проблема. Но у меня есть вариант, конечно. Я могу вместо тебя включать его, — ответила лисица.       — Я это уже понял, грифоны же видят небоходы, хотя сами их не запускали, — выдал только что придуманное выражение Ратибор.       — Ладно. Что-нибудь хочешь посмотреть? — спросила блондинка, по своей привычке посмотрев в окно.       — Не буду спрашивать, как это связано, поэтому какой есть выбор? — спросил жеребец, который до сих пор не понимал что такое телевизор.       — Никакой, — улыбнувшись, произнесла лисица, приняла вопрос жеребца как за положительные ответ, взяла пульт и включила телевизор. Там показывали мир животных.       — Зачем вы описали выборы председателя? — спросил он, посмотрев на этот телевизор… Мангл удивлённо глянула на жеребца, чуть удивившись о чём он говорит.       На телевизоре двигалась плоская картинка, на котором бегали, невиданные им ранее существа.       — А это кто изображён? — спросил Светославич, смотря на это.       — Это зебры, — ответила она, взглянув на телевизор.       — А-а-а, вот, как они выглядят. Честно, думал, что они с копьями бегают и друг друга убивают, — сказал он, вспоминая стереотипы.       — Забавненько наблюдать за твоей реакцией, — ответила Мангл, слегка улыбнулась, но тут её улыбка быстро сползла с её губ. — Извините, что я к вам обращаюсь на «ты». Я думаю, вы не против этого?       — Ладно, мне всё равно, на «ты» «вы», а теперь, пожалуйста, покажи что есть на других, как там, «каналах»? — попросил земной пони.       — Ну… — лисица стала объяснять про каналы с первого по двадцатый. — На первом канале есть много всяких старых фильмов, начиная войной и заканчивая какой-нибудь мелодрамой, что обычно люди смотрят по ночам. Дальше есть новости, разные мультфильмы, начиная с раннего утра. Также есть кулинария. Ммм… Вроде… Нет. На последнем канале есть музыка, — пояснила девушка, наконец вспомнив про последний канал из двадцати.       — Помедленней, а то я понял лишь новости и музыку, первый и войну, поэтому лучше посмотрю на эти ваши новости, а то наши то лишь читают. Я, например, пишу некоторые статьи для газеты «Новая Звезда», — сказал Светославич.       — Ого. Это здорово. Можете рассказать по-подробней про вашу газету? — спросила лисица, после, переключая канал на новости.       — «Новая Звезда» вторая газета в Республике, после «Правда». Конечно, пишем то, что нам выгодно, коммунисты своё, а мы — своё. Во время Демократической Республики газетой мы пытались надавить мирно на решение проблемы, писали о том, что готовы к сотрудничеству и всему остальному, о том, что за решение кучи проблем. А после объединения пишем одно и тоже, единственное что уж точно не совпадает — это статьи Коньлярова о плоском Эквусе, но их что-то особо не читают. А так пишу о том, что мы поддерживаем решение по данному вопросу или благодаря нам данное решение в ВС отменили, — рассказал о газете земнопони, смотря на белянку.       — Ага, — сказала девушка, но тут же дёрнула левым ухом и взглянула в окно, тихо цыкнув. — Всё же меня слух не подвёл. Пошёл дождь. Такая погода вообще не к месту, — начала возмущаться Мангл.       — А что такого плохого в дожде? — спросил он, но до него что-то дошло, — Знаете, я уже забыл, как звучат капли дождя, а у вас бывает зима?       — Зима, да, бывает, — ответила лисица, продолжая смотреть в окно, считая, что взглядом он быстро пройдёт.       — И по сколько они длятся? Надеюсь где-то три месяца в году? — спросил жеребец.       — Да, верно, — ответила лисица, оторвавшись от «гляделок» с дождём. — Мне нравится зима, смотря на то, как снежинки красиво падают на землю, кружась и танцуя в полёте, — немного поразмыслив, Мангл добавила, немного улыбнувшись. — Ещё я люблю как снег хрустит под ногами. Это так приятно.       — Кажется, я уже забыл, что хорошего есть в снеге. Просто, зима у нас идёт уже более года. А так есть такое место, где зима уже идёт вечность, один снег лежит на огромных просторах, — рассказал он.       — Мда. Не везёт, конечно. И в том месте, где идёт всё время снег, как раз вы и жили, если не ошибаюсь? — решила уточнить белянка, положив руки на стол.       — Там никто не живёт вообще, а так моя родина расположена между тёплыми водами Каменного Моря и этой аномалией, которая больше некоторых стран, — ответил Ратибор.       — Аномалией? Она у вас была? — спросила белянка.       — Эта ледяная пустыня — аномалия — была всегда. Поговаривают, что севернее теплее. А так про погоду особо ничего не знаю. Вроде западный лёд и восточное тёплое течение, которое тоже всегда было, позволило хоть как-то выращивать что-нибудь. Но в последний год, даже море заледенело, — ответил он.       — Ого. Тем более в большем случае не повезло, — произнесла Мангл, сочувствуя жеребцу.       — Ничего такого, привыкли все, и кажется это для всех нормой. А так какие у вас новости бывают? Нужно же знать о том, что происходит в других странах, — спросил Светославич с интересом.       — Ну там говорится в новостях о политике, о разных странах, о коронавирусе и их вакцинах, — ответила Мангл, немного зевая.       — Какой к Селестии коронавирус? Какие вакцины? — спросил он, не поняв этих слов.       — Коронавирус — это болезнь, что выпустил один какой-то человек из Китая. А вакцина от коронавируса, только от неё много кто умирает, — с грустью сказала Мангл, немного потупив взгляд на пол.       — И где этот Китай находится? А зачем создавать что-то от болезни, если от неё умирают? У нас вот хранится ожерелье от всех болезней, только боимся давать его народу, а то уже раз получили, чуть не продали каким-то грифонам, — рассказал жеребец.       — Этот Китай находится далеко от нас, но когда люди ехали из одной страны в другой, параллельно с этим езжая в Китай, то там и началось заражение, когда кто-то из людей возвращался домой с больным коронавирусом, — пояснила белянка.       — У вас, что так легко отправиться в другую страну? — спросил Копытинский.       — Да. А у вас трудно? — удивлённо спросила белянка, посмотрев на него.       — У нас это называется Гармоничный Занавес, который только год назад разрушили. Нас с ранних лет жизни внушали, что за границей живут кровожадные существа, желающие нас съесть. А что в реале? Живут такие же замученные жизнью расы, и разумные, как мы, а известна лишь половина мира, — рассказал он.       — Ничего себе. Кровожадные существа? Ты сам когда-нибудь видел их? — спросила она и добавила с ещё большим удивлением. — Это кто так хочет, чтобы расы за границы не ездили?       — Видел этих грифонов, я же их ем, иногда; воевал с ними, а сейчас всю Республику заселили, а так ещё ослов видел, Яков и поняков. А если ещё подумать, то пегасов видел и единорогов, которых можно считать отдельной расой, — сказал он, а затем сделал вдох. — Селестии было не выгодно, чтобы хоть кто-нибудь распространял информацию о внешнем мире.       — Ничего, я никому об этом не скажу. Да и тем более люди не очень уж и сильно верят каким-то ни было чудесам с магией, — пояснила Мангл, но тут же возник вопрос. — Да, я должна была тебя об этом спросить уже давно. А кто такая Селестия? Какая-то королева в вашем мире?       — Аликорн же она, верховный правитель всея Эквестрии, и та кто Солнце поднимает каждый день. Как же хорошо хоть один год без неё жить в свободной стране, — сказал Ратибор.       — Один год без неё жить? Неужели она тебе настолько сильно надоела, что ты готов уехать от неё куда подальше? — спросила Мангл, снова слегка удивившись.       — Странно, как-то вы сказали, мы никуда не уезжали, мы объявили о независимости от Эквестрии. Только за это отдали пол страны, — сказал Светославич, не понимая того, что она сказала.       — Э… Ну, в крайнем случае можем мой данный вопрос пропустить, — сказала виновато Мангл и добавила. — Даже как-то жаль, что вы решили отдать за независимость от Эквестрии полстраны.       — Грустно, потеряли радужные водопады и угольные шахты Новочернушска. Здесь виноваты лишь Стил Сталлион и Нестор Лунин. Как мы, имея самый огромный воздушный флот в мире и винтовки Лилия, проиграли тем, у кого копья и количество? — сделал риторический вопрос жеребец и продолжил: — Я вот знаю, но это слишком засекреченная информация и раскрывать её буду лишь в случае, когда нужно будет нанести сокрушительный удар по компартии, — договорил он, отпустив голову к полу.       — Да, это плохо. Но я надеюсь, что вы справитесь с этим, — сказала в надежде на лучшее лисица.       — На чудо надейся, а сам не оплошай, поэтому переживём всё, что можно. Ведь если подумать, то не потеряли пол страны, а освободили, — сказал уверенно Ратибор.       — С этим я соглашусь, — улыбнулась Мангл, но затем снова зевнула. — Упс. Прости. Не выспалась сегодня, наверное. Да и время уже вечернее.       — Правда, вечернее, а по сколько вы спите? Я где-то четыре или шесть часов в сутки, — спросил жеребец.       — Я сплю где-то 9 часов в сутки, — ответила лисица.       — Хорошо, разберусь, маленько слышал о трофейных часах. А так пока на новости переключи, хоть что-то нового узнаю, — попросил Светославич.       — Хорошо, — ответила Мангл и переключила на новости. Там шло о вакцине коронавируса и о новых смертях.       — Тяжелое нынче у вас время, пугают болезнями. Главное самому не заболеть, а так я вроде нелюдь, поэтому меня не коснётся, — прокомментировал новости земнопони. — Можете идти спать. Кнопку, если что, нажму.       — Хорошо. Тогда доброй ночи, — ответила Мангл, встала со стула и пошла к себе спать.       Жеребец смотрел на эти новости с интересом, ведущие были похожи на тех, кто газеты читает. Поэтому назвал их также «читатели». Говорили они много о чём, а так он подумал создать надо у себя такой телевизор, даже знает кого надо поставить читателем на каналы. А ещё Светославич увидел, как выглядят самцы этой расы, которые намного сильнее отличались от самок, чем у них, пони.       Когда устал Ратибор, он кончиком копыта нажал на красную кнопку, выключив коробку. И пошёл по памяти в нужную комнату. Где лёг на кровать, даже её не постелив.