Гермиона Грейнджер,
С огромной радостью приглашаем Вас на самое главное событие этой весны — нашу свадьбу!
Этот день станет красивым началом нашей долгой и счастливой жизни.
Мы вместе и мы есть друг у друга. Любовь, верность и уважение — соединили нас в одно целое.
И это то, чем мы хотим поделиться с Вами!
7 апреля 2006 года в 18:00
В Малфой-меноре.
Порт-ключ отправлен в комплекте для удобства отправления.
С бесконечным уважением и любовью,
Драко Малфой и Астория Гринграсс.
-Этот день станет красивым началом нашей долгой и счастливой жизни. — Повторяю я уже заученную фразу. -Он женится. Женится он. — Повторяю словно мантру одно и тоже. Руки дрожат, слезы не хотят останавливаться и единственная извилина, которая хоть как-то работала — отключилась. Осознание происходящего происходит, словно взорвавшийся вакуум. Одно дело — тешить себя возможным будущим и ждать встречи. Верить в мечты и что снова всё будет как прежде. А другое — знать, что выхода назад уже нет, и он сделал свой выбор. Мечты разбиваются о скалы. Я и он — иллюзия. Я и он — это прошлое. Пора бы запомнить этот урок. Жизнь кажется окончившейся так, словно завтра начнется апокалипсис. Так, словно это сломало меня. Но это реальность, которую надо научиться принимать. Перед глазами появляется недавний разговор с Джинни и Полумной в баре, под большим градусом алкоголя. Казалось бы в том состоянии, в каком я сидела за барной стойкой, ничего нельзя запомнить, но мой мозг пошел против системы. И я помню наш разговор от корки до корки. Этот флешбэк постоянно перед глазами, словно это стало новой дозой, которая меня убивает. -Гермиона… — смотря мне в глаза, говорит блондинка. — Ты должна отпустить его. Нельзя ведь так мучить себя и свой организм. - Я не узнаю тебя. Где наша подруга? Самодостаточная упрямая гриффиндорка, лучшая на курсе, веселая и самое главное — живая? — задает вопрос Джинни, смотрящая в мои мутные глаза. Мои руки накрывают холодные ладони Лавгуд, которые освежают меня и мое сознание. С глаз падает появившаяся пелена от выпитого огневиски. -Похоронена. — Выплевываю я, не смотря в глаза своим собеседницам. Как они могут просить меня жить, говорить отпустить?! Они не знают, что такое любить не взаимно. Любить и не иметь возможности быть рядом. У них есть Гарри и Невилл. А я… Кто есть у меня? Никого. -Гермиона… Перестань говорить глупости. — Отвечает на мою колкость рыжая подруга. — Ты убиваешься по нему, три года! Три! — Вновь повторяет она. — Я понимаю, больно, тяжело, но это не может длиться вечно, понимаешь? -Джинни, пойми же, я не могу без него, — уже во всю кричу я. И плевать, что подумают другие гости бара. — Ни есть, ни спать, ни жить. Не могу! Он во снах, он в голове, он повсюду, он словно живет внутри меня. -Иди сюда, — вставая со своего места, подходит Луна и прижимает меня к себе. Слезы текут рекой, а истерика становится громче. — Ну же, тише. Тише. Дорогая… — Повторяет Луна. -Я не могу. Я так больше не могу. — Повторяю я, заикаясь и истеря в плечо подруге. — Остановите это кто-нибудь, я устала, я не могу чувствовать эту бо…оль… — Ревя, ору я, уже охрипшим голосом. Джинни подходит незаметно и обнимает меня со спины, делая что-то вроде сэндвича между нами. -Все будет хорошо, мы рядом. — Говорит она мне на ухо и водит рукой по моей голове. — Все. Будет. Хорошо. — Фраза, ставшая главным правилом в нашей дружбе. Я отстраняюсь и направляюсь к выходу из бара. За мной следуют Джинни и Полумна. -Гермиона, куда ты? — Спрашивают одновременно подруги. — Постой! -Что? — останавливаюсь я в 15 метрах от бара, когда они начинают кричать громче. -Куда ты? -Домой. -Но мы ведь еще… — я не дала договорить гриффиндорке. -Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ, ПОЖАЛУЙСТА, ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ. — Говорю на повышенных тонах я. — ХВАТИТ! Ничего уже не будет как раньше, не будет меня прежней, не будет наших вечных гулянок, разговоров и всей этой херни. Если я вам такая не нравлюсь, хорошо, ваш выбор, но не надо меня лечить! -Мы просто беспокоимся о тебе. — В своей манере растягивать слова, тихо и спокойно отвечает Полумна. -Я устала и я хочу домой. -Снова пить? Страдать? Убиваться? — Подает голос жена Гарри Поттера. -Это мое дело. -Разумеется, только учти, что когда ты попросишь у нас помощи, возможно, будет уже поздно. — Отвечает она. -Плевать! Мне незачем жить, я устала от всего этого. Он женится, слышите, женится. Ему не нужна я, он забыл меня, отпустил, начал жить дальше и теперь счастлив с Гринграсс. — Кричу я, плевать, что на улице глубокая ночь, и я могу разбудить живущих по этой улице жителей. — Он женится!!! -Забудь его! Отпусти! Давай мы найдем тебе хорошего психолога или целителя, вы проработаете все твои проблемы. Ты выговоришься кому-то чужому. — Говорят Джинни и Луна одновременно. И я падаю на асфальт, раздирая колени до крови об удар. Сгибаюсь от огромной душевной боли. Мои ладони сжимают корни волос и оттягивают их, причиняя новую боль. Пытаюсь заглушить душевную пустоту ею. Слезы бегут по щекам, а осознание накрывает с новой силой. Я больше не его. И он свой выбор уже сделал. Боль разрушает и сил находиться в вменяемом состоянии — нет. -Остановите эту боль! — Кричу я в голос. И трансгрессирую домой.***
Те воспоминания навсегда отпечатались в моей памяти. День, когда я перестала контролировать свою агрессию. Истерики участились, а я перестала отличать реальность от вымысла. Никогда не думала, что я способна на любовь. Тем более — такую… Всю жизнь примером для меня были родители и их безусловная любовь друг к другу. В их взаимоотношениях было принятие выбора каждого, поддержка, любовь и вера. Хочется надеяться, что наши отношения с Малфоем — это взаимная любовь. Просто у него она прошла, а моя въелась в меня. Ведь если бы всё было ложью, он бы не говорил мне, что любит. Что хочет от меня детей. Не знакомил бы с родителями. Не шел бы им наперекор. Прошло три года с того дня, когда он оставил меня и забыл 5 лет вместе. 5 счастливых лет. Может они были такими только для меня?! Перед глазами мелькают моменты из нашей совместной жизни. Вот мы вместе впервые смотрим фильм, и я рассказываю ему, что такое телевизор. Снова флешбэк. И он варит мне свой любимый горячий шоколад. Вспышка. Он будит меня самыми сладкими поцелуями в холодное зимнее утро. Такие горячие, обжигающие кожу на шее, груди. Флешбэк. Я знакомлю его с родителями. Он проходит проверку у отца. Флешбэк. Я плачу от боли в ПМС, а он обнимает меня и держит грелку на животе, шепча самые лучшие слова на ушко. Целует и обнимает своими большими и горячими ладонями. Вспышка. И мы вместе стоим на Эйфелевой башне. Я спереди, а он обнимает меня со спины. Его подбородок на моем правом плече, руки обвили мою талию. И тело пронизывает новая волна боли. Одиночества. И вот он прощается со мной. -Гермиона, я тебе не пара. — Вторит он уже дважды, пытаясь оборвать нашу связь. А я вновь цепляюсь за него. -Бред! — Говорю я. А внутри поднимается волна боли и страха, что он решил оставить меня. Вопреки всем ожиданиям мой голос звучит четко и уверенно. -Как знаешь. — Смотря мне в глаза, серые как сталь радужки, обрывали все концы, ведущие в прошлое. -Ты говорил, что любишь! — Повышаю голос, уже сдаваясь. -Я врал. — Спокойно отвечает он. Его тон пропитан спокойствием и умиротворением. Так, словно он говорил правду. Но я знала его, он не мог. Он говорил неправду. Ведь так? Он любил… -Нет. -Я врал, Грейнджер. — Отвечает он, растягивая слова. — Врал, мне просто нужно было, чтобы ты поверила мне. Восстановиться в обществе, встречаясь с героиней войны — лучший вариант, правда? — Улыбается он. А я смотрю и ищу ответы в его глазах. Они еще никогда мне не врали. Нет. Нет. Он не мог просто использовать меня. Только не он. Нет. Пытаюсь уверить саму себя я. — Ты самое лучшее, что есть в моей жизни! — Кричу я, уже не контролируя своих эмоций. А он молчит, смотря мне в глаза. В его серых глазах — пустота и что-то еще, что-то, что похоже на прощение и сочувствие, но… я не могу разгадать. Эмоция, плескающаяся в его глазах — неизвестна. — Ты же обещал! Помнишь, обещал не бросать… — но он обрывает меня на полуслове. -Очнись! — Трясет меня за плечи. — Я тебя не люблю. Это была игра, слышишь? — Спрашивает он. -Но… -Никаких но. — Прерывает он меня. Набрав в легкие воздуха, Драко сверлит пол невидящим взглядом. Его горячие губы скривила чуть заметная ухмылка. «Так в его стиле» — проносится в моей голове. — Грейнджер, я не хочу быть с тобой, — с расстановкой, четко проговорил он, глядя на меня ледяными глазами, — и никогда не хотел. Я повторяла его слова про себя несколько раз и кажется, впервые услышала их суть. — Ты… не хочешь меня… — выдавила я, охрипшим и дрожащим голосом. — Да. — Один ответ на все. Он серьёзно готов расстаться вот так, посередине недели. Ни с того, ни с сего. Я непонимающе смотрела на него, а он — на меня. Его глаза как олово, жесткие, серые, бездонные. Я плавлюсь в этом взгляде, утопая в его ледяной глубине. Мозг пытался построить объяснения, найти следственно-причинные связи. Но ничего. Абсолютно. — Тогда, это все меняет. — Протягиваю я, и удивительно, что мой голос звучит спокойно. Возможно, все дело в шоке, в том, что полное осознание на тот момент ещё не пришло. Сознание играет в свою игру, отказываясь воспринимать его слова всерьез. Казалось, что сейчас он улыбнется своей искренней улыбкой и скажет, что это шутка. -Рад, что ты это поняла. — Не смотря мне в глаза, а буравя пол взглядом отвечает он. — Прошу, не надо этого… — Мой голос превратился в чуть слышный шепот; страшная правда постепенно проникала в сознание, разъедая его словно кислота. — Не оставляй меня. Не надо! — Повышаю голос я. Малфой младший, не моргая, смотрел на меня, в его глазах, цвета свинцовых туч, таких некогда родных, я прочла все. Он словно судья вынес окончательный приговор. Ничего не изменится, он уже принял решение. — Гермиона, ты мне не пара. — Повторяет он ранее озвученную фразу. Назад пути нет, отступать некуда. Теперь я понимаю, я недостаточно хороша для Драко Малфоя. Кружилась голова, сосредоточиться никак не удавалось. -Но… — Я стояла посреди этой самой гостиной, открывая рот, потом безвольно закрывая. А он чего-то ждал: на красивом лице с заостренными скулами, чуть пухлыми губами, хмурыми бровями ни следа эмоций. -Пока, Грейнджер. — Спокойно, как ни в чем не бывало, проговорил он. В этот момент коленки задрожали. В висках громко стучала кровь, а голос Драко, такого родного и одновременно далекого, с каждой секундой звучал все тише. -Нет! Ты не посмеешь. — Кричала я ему в лицо. Пытаясь собрать в своей голове доводы, чтобы он остался. Сосредоточиться никак не удавалось. -Прощай! — Шепчет мне прямо в губы, и на долю секунды прильнул своими горячими сладкими губами к моим. Зажмурившись, я чувствую, как он отстраняется, а через пару секунд хлопает входная дверь. Открываю глаза и вижу его комплект ключей на тумбочке слева. Он ушел. Ушел, оставив меня одну. На дрожащих я бросаюсь за ним, но спотыкаюсь о ковер, постеленный в коридоре. И принимаю как знак. Я должна быть тут. Он не ждет меня. Это не шутка. Он — правда ушел. Повернувшись на бок, чтобы привести в порядок дыхание, свернулась в клубок на ковре синего цвета, купленного вместе, когда мы только переезжали в этот домик… Я так и лежала, понимая: времени прошло больше, чем кажется. Время будто застыло: секунды казались часами, а часы секундами. А что делать дальше? — Единственный вопрос крутился в голове после того как защелкнулась дверь. Все закончилось. Пути назад нет, он вынес приговор. Решил все за нас. Любовь — закончилась. Жизнь видимо тоже. После того дня я не выходила из дома несколько месяцев. Жила тем днем, прокручивала его в своей голове, ища подсказки, ответы. Хоть одну малейшую деталь, которая покажет, что все это ложь. И он вернется. Но прошел месяц, два, три, четыре, но он так и не появился. Рана на сердце все также кровоточила. Я сидела на нашем диване, добивая себя совместными воспоминаниями, которые мучали. Интерес был один, помнит ли он хоть одно из них сейчас. Раны, которые заживали на сердце, покрывались тоненькой корочкой, зарастая. Но вновь и вновь я сдирала болячку, и рана снова кровоточила. На сердце почти стерло его печать, а раны, лишь напоминание. Сердце забывало его прикосновения, слова, запах, но голова еще не сдавалась. Время самобичевания — не дало ничего. Только шрамы вновь ранами стали. Мы были разными, но слаженными. Тело помнит каждое касание, каждый оставленный отпечаток. Мозг рисует твой образ в кровати Астории. Как ты вытворяешь с ней то же, что и со мной. Доводишь до исступления, обрываешь и так по кругу. Играя, заводя. И вновь я на полу. Пол в гостиной деревянный и холодный. Касаюсь ступнями, падаю на колени, дотрагиваюсь ладонями до холодного пола. Наклоняюсь и достаю до него виском. Время идет, и уже долго. Три года. Три года закапывания себя вниз. Амбиции ушли, работа осталась позади. Пыталась двигаться вперед, искать причины жить, двигаться дальше, но мысли, что все может вернуться, не покидали. Время идет с неумолимой скоростью. Свадьба завтра. Завтра. Он станет чужим. Не моим. Он выбрал ее. Согласился стать ее всецело и бесповоротно. Он сделал свой выбор вопреки всему. Вопреки нам. Боль. Боль стала моим вечным спутником, каждый момент пронзал меня словно тысячами клинками. Три года погрязнувших в ней, она то тянется, словно мед, то несется галопом, словно она американская горка. И сейчас в голове лишь один вопрос, который раньше не всплывал в моей памяти: «Идти ли на свадьбу?» Не прийти — значит бояться и не сдаваться. Идти — причинять себе больше боли. А может… способ отпустить. Увидеть и понять. То все. Пути назад нет.***
Сидя на стуле в большом пространстве с темными стенами, украшенными голубыми цветами, я чувствую себя чужой. Словно я вторглась в чужое пространство. Словно должна быть не тут. И здесь я вижу его. В черном смокинге, стоит у арки из голубо-кремовых пионов и альстромерий. Его руки в карманах. Взгляд направлен в пол, не пересекается ни с одним из гостей. Его грудь тяжело вздымается, а желваки перекатываются из стороны в сторону. Его идеально пепельные волосы уложены так, будто он вновь на 3 курсе. Взгляд хмурый и одновременно жестокий. Такой, словно он ненавидит каждого здесь. Презирает и ожидает конца этого празднества. Флешбэк. И я вспоминаю, как мы вместе мечтали о будущем, о детях. Свадьбе и вечной любви. И было плевать на мысли других, плевать на пророчества и слухи других. Шли против всех, но вместе. И вот он стоит сейчас у алтаря, ожидая свою новую любовь. С ней будут дети и вера в совместное счастье. С ней будет верность и не будет бед. Смотрю на тебя и теряюсь в своих чувствах. На глазах слезы, но проливать нельзя их. Взгляд вверх и я утопаю в глазах морского шторма. Он смотрит вглубь меня, и я вижу как меняются его эмоции. Всего доля секунды, но я замечаю, что он попал врасплох. В его глазах сожаление и боль, но вот вопрос, о чем он жалеет сейчас. И я теряюсь в своих мыслях, как только он отводит свой взгляд в сторону Астории, шагающей к нему навстречу с беспечной улыбкой, чуть ли не до ушей. В белом платье в пол, шлейф струился за ней попятам. В руке букет из белых пионов и нежно-голубых альстромерий. Прихожу в себя в момент подтверждения их клятв. Назад пути нет. Он теперь чужой. Он теперь ее. Не мой. Всё пытаюсь убедить себя, своё сердце и мозг, отпустить его. Они покидают зал, где была церемония, и гости следом продвигаются за ними. Все, кроме меня. Я возвращаюсь домой. Ночь провожу в слезах и истерике, пытаясь выскрести из себя его. Его отпечатки, его слова. Всё. Пытаясь залечить свои душевные шрамы. Всё это время я думала, что люблю. Но сейчас. Сейчас пришло осознание, что в последний год — это лишь привязанность. Я и он, мы друг другу — не обязаны. Закрываю глаза и прячу память о тебе где-то в глубине — это выше моих сил, это худшее во мне. Нас разделяет слишком многое. Не только она. Но и наши происхождения, наши чувства и планы. Пора забыть. Пора начать жить, пытаюсь убедить себя. Между нами млечный путь, расстояние растет с каждым днем. Наша история закрыта, пора написать ей конец. Мы не в сказке, чтобы все заканчивалось Happy endом. Подхожу к камину, беру горсть летучего пороха из зеленой миски и произношу: -Площадь Гриммо, 12. — И меня уносит в круговорот трансгрессии. Меня встречает заспанная Джинни Уизли. -Гермиона, что случилось? — Спрашивает она, подходя ближе, спускаясь со второго этажа. -Я готова. -К чему? — Не понимает она меня. — Я готова забыть. — Произношу я и впервые осознаю, что пути назад уже действительно нет. Прошлому пора остаться в прошлом. Джинни обнимает меня и шепчет что-то на ухо. Впереди длинный путь исцеления и решения своих проблем. Но друзья, оставшиеся у меня, не бросили в трудный период жизни. Значит во мне еще осталось хоть что-то.