***
Две девушки продвигались от имения Камисато в глубь леса Тиндзю. Тут всегда было тихо и спокойно, мало кто посещал это место, особенно когда дело близилось к ночи. Опасаться стоило лишь хиличурлов, изредка сюда забрядающих, но когда с тобой прославленная на весь Тейват путешественница о них ты и вовсе думать забываешь. Они шли молча, на самом деле их прогулки зачастую так и проходили. Но разговоры им были ни к чему. Аяка просто шла и временами поглядывала на Люмин, на путешественницу, подвигами которой искренне восхищалась. Люмин же в свою очередь была рада найти человека, с которым можно просто помолчать, раньше этим человеком был её брат… Казалось, что впервые с «потери» брата она нашла столь понимающего человека… Аяка, не задумываясь, следовала за Люмин, которая свернула с привычной тропинки и побрела к каменной лестнице, её окружали статуи кицунэ. Лестница привела их к расщелине между скал, откуда открывался потрясающий вид на море. Люмин присела на траву, Аяка последовала её примеру. Вдруг Аяка посмотрела своей спутнице в глаза и тихо-тихо проговорила: — У тебя должно быть много дел, надеюсь, я не слишком докучаю тебе… — Совсем нет, Аяка. Мне даже приятно твоё желание проводить со мной так много времени, — Люмин хмыкнула, увидев лёгкий румянец спутницы. — Ам… Это хорошо… Я рада, что ты появилась в моей жизни, — особого смысла скрывать раскрасневшиеся щёки уже не было, но Аяка всё же перевела взгляд куда-то в совершенно противоположную сторону. Вдруг Люмин встала и побрела куда-то вниз, Аяка осторожно последовала за ней и обнаружила подругу возле кустика с ягодами. Она сорвала несколько штук и подойдя вплотную к Аяке, положила одну ей в рот, от чего та раскраснелась ещё сильнее. Затем Люмин подошла к скале напротив и жестом подозвала подругу к себе. Она подсадила Аяку, для которой лазать по скалам явно было в новинку, и села у самого обрыва. Вид на море отсюда открывался ещё прекраснее. Аяка пристроилась рядом и уже собиралась что-то спросить, но голова Люмин упала ей на плечо, по телу прошла лёгкая дрожь… Точно нельзя сказать сколько они так просидели, может, час, а может, двадцать минут. Аяка слышала каждый вдох Люмин, а та в свою очередь периодически легонько прикасалась рукой к её волосам. Но всё это время они продолжали молчать, хотя, казалось сейчас им есть, что сказать друг другу.***
В чайный дом Коморэ они вернулись только к одиннадцати часам. Сейчас они не молчали, Люмин рассказывала о культуре Ли Юэ, Аяка увлеченно слушала и периодически задавала вопросы, точнее вопросов было очень много: — То есть у них есть две разных кухни? — недоумивала Аяка. — Да, не поверишь сколько споров о том, какая из них лучше я услышала за время нахождения там. — А вот и наши голубки вернулись, — на их голоса вышел Тома, Аяка от его заявления раскраснелась, а Люмин взяла инициативу в свои руки. — Эх, услышал бы это один мой знакомый из Мондштадта, накинулся бы на тебя с кулаками, называть меня голубкой в его понимании явное оскорбление голубей. — С виду вроде добрая, а страшно представить, что ты такого могла сотворить с голубями… На их голоса прилетела озлобленная Паймон: — Сначала шляются не пойми где, а теперь даже здороваться не идут? Такую наглость я терпеть не готова! — но вместо извинений Паймон услышала лишь смех, от чего насупилась ещё сильнее.