put me at ease, pretty please

– Н-не так сильно, – захныкал парень, когда старший слишком глубоко впился зубами в кожу его шеи, и от ощущения резцов так глубоко по спине пробежала дрожь. Минхо согласился и убрал зубы с ещё не ороговевшей плоти, предпочитая вместо этого осыпать шею влажными поцелуями. – Что? Ты не хочешь, чтобы я оставлял следы? – Минхо ухмыльнулся и хихикнул, утыкаясь в его кожу, вызывая нервный, легкомысленный смех Джисона. – Мы потратили большую часть утра на то, чтобы нарисовать на лице фальшивые синяки и порезы, а ты переживаешь из-за нескольких засосов?       Джисон дернулся в руках Минхо, чувствуя, как кончики пальцев другого мужчины касались кожи прямо под подолом его рубашки. – Ты знаешь, что это совсем другое, хён, –прошептал он, убирая руки с затылка Минхо, чтобы взять его лицо пальцами.       Их номер в отеле действительно великолепен; они получили все удобства, такие как кровать королевского размера со свежим бельем, столешницы из черного мрамора и обои глубокого сиреневого и золотого цвета, тянущиеся от пола до потолка. И всё же, несмотря на все блестящие вещи, которые могли бы привлечь внимание, его глаза были сфокусированы на человеке, сидящем прямо перед ним. Немного света в их комнате проникало через уличные фонари снаружи, сквозь занавески, закрывающие окна. Джисон смотрел на него, как кобра, а Минхо наблюдал за ним стеклянными, мраморными глазами. – Ты смотришь, – прошептал Минхо, приближаясь к Джисону так близко, что тот чувствовал его дыхание на своих щеках. – Скажи мне, чего ты хочешь.       Джисон провёл большим пальцем по нижней губе Минхо, и тот ответил легким чмоканьем подушечки пальца парня. – Просто поцелуй меня уже, – нетерпеливо пробормотал он, наконец поднимая глаза, чтобы встретиться взглядом с Минхо. – Я не против, – ответил старший, прежде чем их рты прижались друг к другу, как будто оба утоляли жажду. И в какой-то степени это действительно так, потому что за последние три месяца у них не было слишком много возможностей побыть вот так наедине.       Хан Джисон, рэпер из SoundCloud, начинающий актер и, безусловно, перспективный талант, на волне успеха самой успешной за последние несколько лет драмы в прайм-тайм подписал контракт на участие в том же приключенческом романе для взрослых, который превратился в главную кинокартину, как и Ли Минхо, одна из самых ярких звезд киноиндустрии. Все признаки указывали на то, что это может стать одной из самых больших совместных работ в современном кино, и Джисон был более чем счастлив сыграть свою первую главную роль.       ...За исключением того факта, что он и исполнитель главной роли тайно встречаются уже почти год, и последние несколько недель он наблюдал, как его парень шептал сладкие фразы и обменивался мимолетными поцелуями с кем-то другим, а не с ним. А именно, Чон Тиньян – но все зовут её просто Элки - возлюбленный айдол и звезда эстрады, чей недавний переход к более зрелым драматическим ролям привел её к широкой известности.       Они втроем снялись в экранизации получившего признание критиков научно-фантастического романа для взрослых "Погоня за лабиринтом", где Минхо сыграл главную роль героического, но боевого Чон Ынги, а Элки - его замкнутую, но строптивую возлюбленную Квон Мире. С другой стороны, Джисон получил роль... лучшего друга-комика Ынги с золотым сердцем, Сон Хаджуна. Он не жалел, что подписался на такой амбициозный проект, но это особый ад - наблюдать, как его собственный парень разыгрывает романтику перед камерами... и СМИ.       Джисон помнит, как заурчал его желудок, когда он впервые увидел заголовок, прокручивая его в своем телефоне во время перерыва в съемках: "Ли Минхо и Чон Элки замечены на Чеджу; роман на съемках?" Это неправда, никогда не было правдой, и даже Элки знала это, и всё же... – Эй, эй, – пробормотал Минхо, отстраняясь, и Джисон прижался к плечу актера. – Что случилось? У меня такое чувство, будто я целую труп. – Минхо тихонько хихикнул, прижимая ладонь к спине Хана, и молодой человек инстинктивно отстранился от прохлады пальцев. – Прости, я... я просто... – С губ Джисона сорвался мрачный, бессвязный вздох, и он опустил голову. – ...Я знаю, что вы с Элки просто играете роли, и играете для папарацци, но я не знаю, когда в следующий раз мы снова останемся наедине, и я просто чувствую себя очень... одиноким.       Губы Минхо скривились в знакомой ухмылке, и Джисон почувствовал, что его подбородок наклонился для поцелуя. – Я просто глупый, не обращай внимания, – прошептал Джисон, но Минхо ещё дольше удерживал его взгляд. Его глаза мерцали от понимания того, что молодой человек все прекрасно понимал. – Я понимаю. Я так хорошо умею притворяться перед камерой, что ты не можешь не ревновать... даже если Элки в курсе, что мы вместе. Знаешь, не забывай тот факт, что она даже помогла мне достать все вещи для нашего сегодняшнего свидания. – Да. Ты вышел на публику со своей романтичной со-звездой, чтобы купить пиво, чипсы и презервативы в ближайшем магазине. Если пресса и не была уверена, что ты трахаешься с Элки, то теперь точно уверена. – Джисон насмехнулся, убирая свои руки от Минхо, чтобы скрестить их на груди. Тем не менее, игривая улыбка на губах выдавала его, и он заерзал на коленях Минхо, когда тот наклонился, чтобы чмокнуть парня в уголок рта. – Если Элки услышит, как ты сейчас неблагодарен, она воспользуется хореографией, которой научилась, чтобы надрать тебе задницу. Но она этого не сделает, потому что сегодня... здесь только мы. – Минхо закончил своё предложение, пробираясь руками по спине Джисона, притягивая его к себе так близко, что их груди соприкасались, а носы дотрагивались друг друга. Они были настолько близки, что младший не мог смотреть куда-то, кроме как прямо перед собой, и это зрелище было головокружительным, и даже опьяняющим. Минхо всегда был красив – пожалуй, слишком красив, что Джисон пожаловался бы, если бы актер даже попытался ступить на его территорию ситкомов кабельного телевидения и Netflix, а почти прозрачные серебристые светлые волосы, которые он носил только для того, чтобы полностью реализовать образ Ынги, выводили его на новый уровень.       Но в гостиничном номере они не Хаджун и Ынги, убегающие от литературной судьбы, которая пыталась связать их по рукам и ногам. Не Хан Джисон - звезда телевидения, не Ли Минхо - знаменитый киноактер. Они просто... они. – Полагаю, у меня нет причин жаловаться, – с тихим вздохом признал Джисон, проводя большим пальцем по губам Минхо. – Может, ты и хорошо целуешься, но она получает только верхушку айсберга. – Так забавно видеть, как ты ревнуешь к Элки, когда ей буквально всё равно. Джисон, она нам обоим как сестра. – Я знаю, знаю. Просто... мне не нравится, что ты с ней сюсюкаешься ради публичности. – Не похоже, что ей это нравится, дурачок, – ругался Минхо, целуя подушечку большого пальца Джисона. – Она почти не согласилась поехать со мной в GS25*, но потом я сказал ей, что сегодня у нас годовщина и... [*GS25 - южнокорейская сеть магазинов]       Минхо работал в индустрии ещё задолго до того, как Джисон задумался об актерстве, и гораздо дольше, чем был знаком с ним лично. Парень начал заниматься этим ещё в средней школе, но это занятие осталось на втором плане, так как Джисон увлекся музыкой. Однако это не помешало ему мечтать о большой сцене и особенно боготворить работу человека, который стал его будущим парнем. Всё, что потребовалось, это (не совсем) мягкий толчок со стороны двух других членов его рэп-группы, чтобы пройти прослушивание на роль в ситкоме, и... остальное было размытым, захватывающим путешествием к звездам.       Что касается самого Минхо, то они познакомились более полутора года назад на пышном мероприятии, куда Джисон был любезно приглашен, когда ещё был новичком шоу-бизнеса, у которого было слишком много возбуждающей энергии и её некуда было девать. Если поддерживать вид холодного спокойствия в окружении своих современников (с разной степенью успеха) было недостаточно сложно, то столкновение с человеком, на которого он больше всего равнялся, было почти достаточно, чтобы разрушить маску, которую Хан так старательно лепил в тот вечер.       Джисон помнит этот момент. По той или иной причине он решил надеть костюм, который был слишком синим и дорогим для того, кто какое-то время получал лишь несколько гонораров от видеороликов на YouTube и своей музыки на Soundcloud. Парень почти решил надеть что-то другое в тот вечер, но согласился только потому, что уже заплатил за наряд, которым можно было и ошеломить вечер. И всё же, как бы скромно он ни хвалил свой собственный внешний вид, ему никогда не сравниться с тем, как выглядел Ли Минхо собственной персоной.       Это был образ для книги рекордов: гладкие черные волосы, зачесанные назад, и потрясающий костюм дымчато-черного цвета с тонкой золотой вышивкой (под ним ничего не было, обнажая грудные мышцы, которые Минхо с любовью создавал для боевика, над которым только закончил работу). Джисон никогда не чувствовал себя таким дураком перед кем бы то ни было, пока не начал заикаться в присутствии другого мужчины, но Минхо смог ответить лишь отрывистым кивком и натянутой улыбкой. – Здравствуйте. Вы, должно быть, Хан Джисон, – вежливо сказал он, и последовавшие за этим рыдания Хана, которые быстро подхватила пресса, на несколько недель стали мемом в Твиттере.       К тому моменту, когда на вечеринке, после которой он выпил пару рюмок, он значительно смягчился, и жидкость храбро позволила ему чувствовать себя более комфортно в окружении своих современников. В эту группу людей входил и Минхо, так как они каким-то образом снова потянулись друг к другу, когда праздник был в самом разгаре. Беседа текла так же плавно, как и наливаемые напитки, и к концу вечера он сидел в своей квартире, ошарашенно глядя на сообщение от самой кинозвезды с вопросом, не хочет ли он как-нибудь еще раз встретиться. (Джисон точно помнит, как кричал об этом на следующее утро).       Парень и не подозревал, как легко будет войти в ритм так естественно, как два колеса, смазанные и движущиеся в тандеме, или ненужное длинное математическое уравнение, достигшее нулевой суммы. Первая тусовка превратилась во вторую, в третью, и во много других раз. От кофе и блинчиков на бульваре они перешли к слишком дорогому пиву и бесконечным закускам в каком-то баре по рекомендации Минхо. От легкомысленных разговоров до глупых шуток о школьных похождениях; от тончайших намеков на взаимный интерес до того, что Джисон слишком крепко вцепился в воротник рубашки Минхо, когда они наконец подтвердили свои подозрения друг о друге самым простым способом – поцелуем. – ...Конечно согласилась, она просто святая. – Джисон закатил глаза и отвернулся, когда Минхо попытался влезть в разговор. – Но не то чтобы мне было неприятно видеть, как ты занимаешься с ней всякой ерундой. Я просто ненавижу тот факт, что это не я. – Джисон... – прошептал Минхо, и звука его имени на губах другого достаточно, чтобы младший обернулся. – Знай, что ты всегда у меня на уме. Я без ума от тебя, детка. И ещё более безумно то, что я подписался на этот фильм, зная, что мы будем работать вместе и при этом у нас почти не будет времени друг на друга. – И ты, и я, – засмеялся Джисон, обнимая Минхо за шею. – Я до сих пор думаю о том, как раньше боготворил тебя и твои фильмы, а теперь я... буквально живу мечтой, которую многие люди могут только представить. – Я ничего не могу поделать, раз ты так чертовски магнетичен. Ты и так был симпатичным, когда я впервые тебя встретил, но кто бы мог подумать, что я получу такой шедевр, когда отправлю тебе первое сообщение.       Джисон ухмыльнулся и попытался скрыть гордость, раздувающуюся в его груди. – Может, это и не было заметно, но я умирал изнутри на той красной дорожке. Как будто я был в нескольких мгновениях от того, чтобы опозориться перед столькими известными людьми и потенциально испортить то немногое, что у меня было для работы. – Значит, ты был хорош в том, чтобы не выдать себя, – и Минхо наклонился, чтобы поцеловать то место за правым ухом, которое заставляет Джисона дрожать. – Ты так хорошо играешь... кто бы мог подумать, что в тебе это есть?       По его коже пробежали мурашки, и он не смог удержаться от хихиканья, как нервный школьник, когда старший, игнорируя его предупреждения, сосал его шею. Минхо отстранился от него, а затем провел губами по мягкой линии челюсти Джисона. Прошло несколько секунд, прежде чем они снова посмотрели друг на друга, глаза бессовестно бегали туда-сюда между губами друг друга, как будто была какая-то цель, которую нужно выполнить. Напряжение висело между ними, и именно тогда, когда Джисон подумал, что молчание становилось для него невыносимым, Минхо наклонился вперед, соединяя их губы вместе, неряшливо и беззаботно. – Прости, – вздохнул Минхо, когда они отстранились, и Джисон старался не смотреть на линию слюны, соединяющую рот другого мужчины с его собственным. – Почему ты извиняешься...? – Потому что мы должны провести нашу первую годовщину вот так.       Джисон держал его на расстоянии вытянутой руки уже, наверное, в третий раз за эту ночь - или насколько это возможно, надавливал на плечи Минхо, несмотря на то, что тот держал его на коленях, запустив руки на полпути вверх по спине. – Это не имеет значения... ты знаешь это. Я просто счастлив быть здесь. Думаю, я был бы более несчастен, если бы кого-нибудь из нас не взяли в фильм. – Он хмыкнул. – И это не значит, что я собирался отказаться от своего первого предложения сниматься в кино, понимаешь? – Жизнь продолжает подбрасывать нам неожиданные сюрпризы, да? – Да, как и твое решение притвориться, что ты влюблен в Элки-нуну. – Да!       Парень громко засмеялся, и его глаза заискрились, когда он потянулся вверх, чтобы ласково взъерошить серебряные локоны Минхо. – А теперь покажи мне, что ты серьёзно. Поцелуй меня так, как целуешь Элки. – Это... странно. Не говори так. – Тогда поцелуй меня лучше чем её. – Это я могу сделать, – и Минхо рывком наклонился вперед, его руки были поставлены по обе стороны от Джисона, и они оба упали на простыни. Хан захныкал, когда язык Минхо проникнул в его рот с явным намерением исследовать каждый уголок, до которого он только мог дотянуться; вкус шипучего пива с персиковым ароматом, которое они пили в тот вечер, остался на подушечке его языка.       Поцелуй был небрежный, в уголках губ скапливалась слюна, но затылком (единственным местом, где он не тонул в своих чувствах) Джисон знал, что лучшего времени для таких грязных взаимодействий у них не будет. Минхо будет трахать его так, как будто через несколько часов они не встанут, чтобы наложить грим и начать произносить реплики перед всей съемочной группой. Они снова прервались для приобретения воздуха, и Джисон обратил слишком много внимания на тонкую струйку света, проникающую из-за штор и рассекающую лицо Минхо.       Его глаза выглядели более дымчатыми, чем раньше, а губы - блестящими и розовыми, готовыми к насилию. Серебристые волосы сильно отличались от тех, что были у него раньше, но это не мешало. Если что и напоминало ему о том, как он выглядит на съемочной площадке, когда он не Ли Минхо, а Ынги – грязь и шрамы по всему его идеальному лицу. Из горла Джисона вырвался смех, и Минхо сделал паузу, бросив на парня испуганный взгляд. – Что теперь? – Просто ты сейчас очень похож на Ынги. Прости. – Это почти как будто я играю Ынги, придурок. – Нет, я имею в виду, типо, – он на мгновение остановился, чтобы рассмеяться и схватиться за живот. – ...Я в роли Хаджуна. А ты - Ынги. И прямо сейчас мы...       Другой мужчина усмехнувшись легонько шлепнул парня по бедру, отчего Джисон издал визг и засмеялся ещё сильнее. – Я просто считаю это забавным, потому что разве дети не любят... писать фанфики о них? – Не могу поверить, что ты говоришь мне это прямо сейчас. Я такой бессильный. – Актерство - это нормально, но ты не любишь ролевые игры? Это что-то новенькое.       Минхо навис над парнем с добросовестной ухмылкой и скрещенными на груди руками. Джисон открыто смотрел на то, как его грудь вздымалась под тканью черной футболки. – Ты хочешь, чтобы я сыграл роль? Ты хочешь этого сегодня, а не в другой раз?       Джисон широко улыбнулся, и в уголках его глаз появились слезы. – ...Хорошо, попробуй. Как ты сделаешь Ынги и Хаджуна сексуальными?       Грудь другого актера расширилась когда он сделал глубокий вдох, и когда воздух рассеялся, Джисон был поражен. Его глаза фокусировались, как лазеры, и от него исходило незнакомое напряжение. Это больше не его парень - это Чон Ынги. – ...Хаджун, - сказал Минхо голосом, который уже не совсем его. В нем был более глубокий, насыщенный тембр, и тот факт, что старший в образе и обращался к нему, как будто он сам Хаджун, делал странные вещи с его мозгом. Что-то зашевелилось в его мозге, и он на долю секунды задумался о том, чтобы сжать бедра вместе...О, Ну... нет ничего плохого в том, чтобы подыграть, верно? – Ч-что, Ынги? – Это правда? То, что ты чувствовал ко мне всё это время... – Он слишком долго смотрел в глаза Минхо, вернее, Ынги, что только сейчас заметил, как рука скользила по его животу, медленно задирая рубашку и обнажая напряженный от воздуха гостиничного номера торс. – Ы-Ынги, подож.. – Джисон снова откинул свою голову назад на подушку, и из его горла вырвался новый взрыв смеха. – Да, нет. Я не могу этого сделать... это смешно, – засмеялся он, и лицо Минхо мгновенно поменялось присоединившись к парню улыбаясь. – Значит, мы просто сделаем это обычным способом? – Я не хочу ничего другого, больше не хочу.       Минхо соединил их губы с голодом, который слишком хорошо знаком, и Джисон не нуждался в объяснении что делать дальше, позволив себе растаять в объятиях своего парня. Он плавно мурлыкал под языком Минхо, получая удовольствие от мысли, что... да, они вместе уже ровно год, и никто больше не сможет отнять у него это - к черту личную жизнь и публичность.       Когда Минхо провел ладонями по его груди, а через несколько секунд большими пальцами по соскам, из его рта вырвалось тихое хныканье, и только тогда он понял, насколько возбужден. – Ах, черт... – произнёс Джисон, пока Минхо играл с его сосками, такими чувствительными и твердыми, какими они и были. – Я хочу укусить их... можно? – Джисон приоткрыл глаза, встретив удивленно взгляд Минхо, его глаза были яркими и блестящими в дымке прелюдии.       В его ушах всё ещё звучал вопрос, пока Хан не понял: да, Минхо может их укусить. Он может кусать их сколько угодно, кусать и ставить синяки, где захочет... если только это будет скрыто под всеми его костюмами, где никому не будет видно. Только для Минхо. Младший кивнул в знак согласия.       Он смотрел, как серебристая голова опускалась всё ниже и ниже, и вскрикнул, почти слишком громко, чувствуя, как резцы Минхо вонзились в его кожу. – Хён... блять... Минхо...! – Мм? – Комбинированное ощущение, когда Минхо проводил острыми зубами по его соску и успокаивал это своим тёплым языком, заставляло рот Джисона приоткрыться с низким гулом. Не то чтобы они часто занимались сексом - нет, это побочный эффект того, что они занятые люди с плотным графиком, но тех нескольких раз, когда они были вместе, было достаточно, чтобы определить, что для них работает, а что нет.       И что действительно работало для Джисона, так это щедрая услужливость Минхо. Он впивался зубами в маленькое, плотное тело Джисона и окрашивал многие его части в сине-фиолетовый цвет, так что можно подумать, что Джисон прослушивался на роль Виолетты Борегард в "Чарли и шоколадной фабрике". (И это означало бы невозможность носить майки по крайней мере в течение недели). Если бы они не находились в самом разгаре съемок, а засели в роскошной квартире старшего актера в Каннаме, то, несомненно, они бы измотали себя по всему пространству, а сам Джисон на собственном опыте познал бы серебряный язык Минхо.       Непрекращающееся постукивание пальцами по его бедрам пробудило его от фантазий. – Приподними бедра для меня, детка. – О, да.       Джисон бессловно подчинился, и через несколько секунд его треники и боксеры перелетели через плечо Минхо и упали на ковер позади него. Ощущение мягких, пухлых губ Минхо, впивающихся трепетными поцелуями в его бедра, застали его врасплох, и это было ещё не всё. Прежде чем Джисон успел осознать, он уже лежал голый, с высунутым членом, и его боготворила его со-звезда; Том для своего Джерри, Гарри для своего Рона, и, соответственно, Ынги для своего Хаджуна.       Он не помнил, когда начал держаться за волосы Минхо, и даже не успел оценить усилия стилиста нуны по сохранению мягкости и податливости его крашеных волос, потому что Минхо с практической легкостью заглатывал его член до самого основания. Джисон вскрикнул, и его пальцы сжались в волосах старшего, потому что это было слишком тепло и влажно, и он мечтал о том, чтобы трахнуть Минхо в горло, но если их главный актер, придёт на съемочную площадку с больным горлом, то задержит съемки, а это нехорошо. – ...Х-хён, ты действительно не должен, – сказал Джисон, задыхаясь, и почувствовал, как горячий воздух обдавал низ его живота, когда мужчина отстранился от него. – Уже собираешься кончить? – Н-нет, просто... не хочу, чтобы ты испортил свой голос на завтра. И я не думаю, что Элки оценит твоё дыхание.       Минхо усмехнулся и вытер рот тыльной стороной ладони. – Она сказала мне, что ей все равно, что мы будем делать сегодня вечером, если только я завтра приду на съемочную площадку с запахом мятной жвачки и ополощу рот. – Понятно. Продолжай.       Дыхание Джисона срывалось с запинками, когда Минхо, не теряя времени, снова приник к его члену, целуя ствол с открытым ртом и проводя языком от основания до кончика. Губы Минхо словно подушки на его длине, и бедра Джисона напряжённо дрожали, когда старший взял его кончик между губами, чтобы провести языком по нему, словно по леденцу. Его голова снова встретилась с подушкой, когда одинокий палец пробрался между его ног, чтобы надавить на промежность, вызывая ещё один протяжный стон. – Похоже, это у тебя к концу вечера будет измученный голос. – Иди нахуй. – Я стараюсь, спасибо.       Из его груди вырвался смешок, но оборвался, когда Минхо снова провёл языком по его члену. Джисон прикусил зубами нижнюю губу. Палец, упирающийся в промежность, увеличился вдвое, и дополнительное давление заставило его подрагивать, его бедра приподнялись над простынями, а лодыжки напряглись от веса его нижней части тела. Эти пальцы должны быть в другом месте, думает Джисон. – Посмотри на себя, ты уже весь скользкий и липкий. Я даже не успел тебя подготовить, а ты уже таешь, – сказал Минхо, отрывая губы от члена, чтобы поласкать складку между бедром и тазом.       Джисон засмеялся, а затем робко прикрыл лицо рукой. – Минхо... я люблю тебя и всё такое, но мне нужно, чтобы ты меня трахнул. Например, сейчас. – Мммм, нет, ещё нет. Я не хочу торопиться. Хочу посмотреть, как ты растекаешься. – И чтобы доказать свою точку зрения, старший сжал основание своего члена, одновременно усиливая давление на задний проход Хана, чтобы увидеть, как Джисон напрягается и выгибается. – Ты такой милый. Такой поддатливый, такой трахаемый. – И почему... ты не... уже! – Потому что я люблю играть со своей едой.       Джисон хныкнул, укрывшись рукой, в то время как Минхо убрал свои руки от тела парня, и наряду со звуками скрипа кровати под движениями старшего. Ужасные и пустые секунды, которые последовали за этим, заставили его выглянуть из-за руки, чтобы посмотреть, что происходит. – Скажи сыр! – Что...       Вспышка света на мгновение ослепила его, и через несколько секунд Джисон увидел, как Минхо с нежностью улыбался своему телефону. Шок прошел почти мгновенно, и Хан с трудом приподнялся на локтях. – Ты только что сфотографировал меня?       Его парень смотрел на экран, прежде чем встретился с настороженным взглядом Джисона. – Да. Хочешь посмотреть? – Я... э... конечно?       Минхо с удовольствием передал ему телефон с беззаботностью, которая слегка нервировала Джисона, и колотящаяся в груди боль становилась только громче, когда он бросил взгляд на фотографию на экране.       Фотография, мягко говоря, весьма уличающая. Это точная копия его самого, лежащего на простынях в одной лишь рубашке на спине и с телом, выставленным на всеобщее обозрение. Резкое освещение подчеркивало свежие следы зубов на его теле, как карту сокровищ, с дорожкой, начинающейся от левого соска, вниз через пресс и заканчивающейся прямо там, где его член твердый и блестящий на его теле. Его лицо слегка выдавало удивление, не говоря уже о румянце на щеках. Это отличная его фотография в обнаженном виде, лучше всех тех, что он делал сам, почти признался себе Джисон.       Он сглотнул, просматривая фотографию и оглядываясь на Минхо, который наблюдал за ним с самой непринужденной ухмылкой. Его кожа теплее, чем когда-либо, но то, как дергался его член между ног, заставлял его мозг делать сальто. – Тебе нравится? Я подумал, что могу оставить это для себя. Просто что-то на память о тебе до следующего раза, когда у нас будет ещё один такой перерыв.       Джисон посмотрел на него. – Или я могу удалить фото? Если тебе не удобно.       Парень вздохнул в отчаянии, бросая телефон на кровать и бросаясь вперед, чтобы впиться в Минхо лихорадочным поцелуем, на который тот отвечал слишком охотно. – Нет, нет, – пробормотал Джисон ему в рот, улыбаясь на фоне их непрерывно чмокающих губ. – Оставь это... это горячая фотография. Я просто... боже, это так странно.       Минхо засмеялся в ответ, пока они держали лица друг друга в интимной близости. – Что странно? – Раньше я постоянно думал о тебе, но как... зритель, понимаешь? Просто поклонник, ценитель. А теперь ты... – Фотографирую тебя голым? Целую тебя до головокружения и одышки? – Мой.       От того, как выпрямилось лицо Минхо, как будто из него полностью исчезла вся краска, у Джисона застыла кровь. Я сказал слишком много? Я сказал что-то не то? Неужели я всё испортил? Секунды казались годами, и он уже собирался открыть рот, но пальцы на его затылке сжались, а лицо Минхо растянулось в такую широкую ухмылку, что Джисон почти подумал, что попал на одно из этих дурацких шоу розыгрышей знаменитостей. – Джисон, – начал Минхо, немного посмеиваясь, и ему пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы сдержать расширяющуюся ухмылку. – Я люблю тебя. – Я... тоже тебя люблю. – Он почти запнулся, потому что это было слишком интимно, а единственным человеком, которому он когда-либо говорил эти проклятые три слова, были его родители. Но глядя на человека, сидящего сейчас перед ним, с глазами, мерцающими в темноте, как светлячки, и неземными волосами, которые больше похожи на обман света, чем на что-либо другое, Джисон не чувствовал ничего, кроме любви, обожания и всего, что между ними. Парень позволил заключить себя в удушающие объятия, и они упали обратно на простыни, как камушки на воду. – Детка, повернись ко мне? – прошептал старший, сжимая их губы.       Джисон беззвучно кивнул в воздушную прослойку между их телами и повернулся так, что оказался прижатым к простыням грудью вперед, а его задница была выставлена напоказ. Воздух слишком холоден для его горячей плоти, а теплые руки Минхо пронзали холодом и заставляли его стонать в подушку. – Эээй.       Действительно, серебряный язык, – ворчал Джисон в глубине сознания, его тело напряглось от прилива удовлетворения, проносящегося по венам и просачивающегося в кости. Он буквально не мог видеть своего парня, но ему достаточно контекста, чтобы представить, как Минхо выглядит сейчас, поедая его задницу, словно это выходило из моды. Хан глубоко и низко стонал, словно кот, мурлыкающий своему хозяину, когда Минхо проводил языком по его дырочке, стараясь кончиком языка задеть её.       Подушка быстро становилась его новым лучшим другом, так как он продолжал скулить и хныкать в неё, и всё это было от ласк ловкого языка Минхо. – Хёен... – слабо прохрипел Джисон, разинув рот и, вероятно, уже пуская слюни в подушку. Позади него раздалось глубокое хихиканье мужчины, и Хан сделал вид, что надул щеки в фальшивом презрении, насколько это возможно в его нынешнем положении.       Минхо нежно поцеловал его в ягодицу, потом ещё раз, потом по обеим сторонам задницы. – Знаешь, твоя задница не такая уж большая, но твоя талия такая маленькая, что это как бы компенсирует её. Почти как обман зрения. – Боже, ты просто все время открываешь рот, да?       Усмешка, вырвавшаяся у Минхо была тёмная и придыхательная, с таким тембром Джисон уже хорошо знаком, проведя с парнем так много времени. – Я ещё ни разу в жизни не заходил так далеко, чтобы не говорить. – Надеюсь, ты говоришь только о чтении реплик. – Пошел ты, – засмеялся он легкомысленно и с придыханием, а затем снова погрузился в работу. Из Джисона мгновенно вырвался ещё один хнык, его дырочка сжималась и разжималась от ощущений натренированного языка Минхо. От пульсирующего удовольствия, проходящего через всю нижнюю половину тела, его член дергался, но осознание того, что прошло уже несколько недель с тех пор, как у них был секс, не даёт ему прикоснуться к нему; он не хотел потерять всё так рано.       Как раз когда он подумал, что окончательно онемел от всех стимуляций Минхо, что-то более... твердое заставило его мгновенно напрячься. – ...Ты в порядке? – спросил Минхо, проводя руками по его бедрам успокаивающими кругами. – Ты просто дернулся. – О-о. Прости. Ты просто застал меня врасплох. У нас уже несколько недель не было секса, – кратко ответил младший. Джисон хотел только одного – раствориться в подушках, после того как он приподнялся, чтобы посмотреть на Минхо, увидев, что тот смотрел на него со звездами, отражающимися в его радужке. – Хочешь, чтобы я делал это медленно?       Джисон покачал головой. – Сделай меня мокрым, детка. Я хочу тебя. – Как скажешь.       Руки Минхо покинули бёдра парня, и через несколько мгновений Джисон услышал только шелест ткани и пластика. Звук открытия крышки вызвал у Джисона тихий ох, и только после этого тёплые руки старшего вернулись обратно на его задницу. Он уткнулся лицом в подушку, заглушая мелодичный стон, вырвавшийся из его горла, когда Минхо надавил большим пальцем на его трепещущий вход. Костяшки пальцев побелели, а горло сжалось, тело Джисона инстинктивно выгнулось, чувствуя, как Минхо без предупреждения ввёл в него смазанный палец. – Ч-черт, – простонал Джисон, повернув голову в сторону, чтобы почувствовать кратковременное облегчение от прохладного воздуха на своих тёплых щеках.       Даже с зажмуренными глазами образ ухмыляющегося, красивого, несносного лица Минхо проникало в его сознание, и какая-то его часть одновременно ненавидела и любила, что он единственный, кто может наблюдать эту сторону актера.       Минхо погрузил в него палец без всяких предупреждений, поглаживая его внутри с такой заученной легкостью, что кажется, будто и не прошло несколько недель с тех пор, как они в последний раз нежились в постели. (Забавно, но в последний раз это случилось прямо перед отъездом на съёмки - Минхо предупредил младшего, что во время работы над фильмом у них будет мало времени, чтобы побыть наедине, и Джисон с готовностью предложил прижаться к каждой твёрдой поверхности в его квартире на что старший согласился). – Ты так легко открываешься мне... будто последний раз мы занимались сексом не более полутора месяцев назад, – пробормотал Минхо в плоть задницы парня, вводя в него второй палец. – Ты думал обо мне, когда был один? Часто скучал по моему члену? Да. – Н-нет. – Лжец. – Ты просто говоришь всё, что приходит в голову, когда не читаешь реплики перед камерой, не так ли... – Он подавился последним словом, и всё остальное вылетело из него в виде бессвязного бреда, все функции мозга в нём, похоже, притупились от ощущения того, как Минхо гладил его простату. – Не делай вид, что ты тоже не болтун, детка, – ответил Минхо с весёлым интонационным оттенком, а затем снова ввёл в него кончики пальцев, так как знал, что Джисон это любит. – Ч-черт, хён... такими темпами я разбужу всю съемочную группу, – прохрипел Джисон, слабо пытаясь насадить свои бедра обратно на пальцы Минхо. – Я не думаю, что Ынги трахающий Хаджуна в задницу - это часть сценария... – Минхо Хён. Пожалуйста. Заткнись.       Джисон сморщился, когда старший вынял из него пальцы, и короткая передышка прервалась введением третьего пальца, и рэперу пришлось вскрикнуть в подушку, чтобы не потревожить соседей.       Минхо смотрел на него, как голодный тигр смотрящий на кусок сырого мяса, его внимательный взгляд прослеживал тонкий слой пота, скопившийся на спине Хана. Младший блестел даже в полумраке спальни, и парню приходилось бороться с желанием впиться зубами ещё в какие-нибудь участки обнаженной плоти, как бы ни было соблазнительно вот так претендовать на тело Джисона.       И когда Минхо начал прижиматься губами к коже на лопатках, Джисон не смог удержаться от дрожи и хныканья, выгнув спину к мимолётным поцелуям актёра. Пальцы внутри изгибались и поворачивались, раздвигались и скручивались, и вот уже язык Джисона начал высовываться изо рта, потому что ему нужно было больше. – Хён... п-пожалуйста. – Мм? – Джисон ворчал, пока Минхо всасывал кожу на его лопатке, притворяясь, что не замечает мольбы. – Что ты сказал, Сони? Тебе нужно сказать полное предложение.       Сквозь стиснутые зубы он произнес более четкий ответ. – ...П-пожалуйста, трахни меня.       Минхо засмеялся позади него в своей типично несносной манере, и на мгновение Джисон задумался о том, что в будущем его парень может играть более злодейские роли.       Парень зашипел, когда пальцы внутри него больше не ощущались, но всё напряжение мгновенно исчезло из его тела, когда он позволил себе опуститься на простыни. Его разум остался в дымке желания и отчаяния, навеянной Минхо, и он лишь едва улавливал звуки шуршащей ткани и ощущение веса, перемещающегося по кровати. Джисон не мог заставить себя повернуть голову и посмотреть, но в его воображении все равно возникал четкий образ: Минхо гладил и смазывал себя от основания до кончика, кожа блестела от пота, мышцы рук и живота сокращались и расслаблялись под действием его собственной стимуляции.       Ощущение рук на его бёдрах, а также более толстой, тупой силы, прижатой к его отверстию, вернуло его в настоящее. Дыхание Джисона застряло в горле. – Мин, подожди.       Он почувствовал, как руки на его бедрах замерли, но пульсация члена Минхо заставила его захрипеть и сопротивляться желанию отпрянуть назад. – Хочу видеть тебя.       Руки снова крепко держали парня за бока, мягко подталкивая его к себе, пока он снова не оказался на спине. Джисон глубоко дышал, откинув голову на подушки, и убирая волосы с глаз. Теперь перед ним было всё ясно, и он напивался зрелищем с неимоверной жаждой..       Серебристая шевелюра Минхо в беспорядке разметалась по лицу, а длинные ресницы только подчёркивали голодный взгляд, скрытый под веками. Его грудь (и впечатляющие грудные мышцы) вздымались от лёгких движений, и Джисон позволил своему взгляду путешествовать дальше вниз, мимо нескольких родинок, усеивающих его торс, и вниз между мощными бедрами, где рука старшего в данный момент обхватывала свой член. Почти как бы в ответ на то, что Джисон пожирал его глазами, Минхо провёл свободной рукой по внутренней стороне бёдер младшего, по мягкой плоти, расположенной ближе всего к его собственному возбуждению. Ли оказывал минимальное давление на мышцы бедер, и Хан подчинился, шире раздвигая ноги. – Так хорошо для тебя? – пробормотал актёр, его розовые пухлые губы сжались, словно он ожидал ещё одного поцелуя. – Да. Дай мне его, детка.       Джисон глубоко вдохнул при этом он поднял бёдра достаточно высоко, чтобы Минхо подложил под него запасную подушку. Распростертый вот так, с тигриными глазами старшего, смотрящими на него, он чувствовал себя маленьким, но это заставляло его чувствовать себя желанным. В настоящем, точнее сейчас – они не партнеры по проекту, не актеры, ищущие передышку среди напряженного, напряженного графика. Они это просто они: две родственные души, ищущие общества друг друга.       Сжимая руками бёдра, Минхо стоял между ними, не забывая гладить руками дрожащие ноги Джисона. В таком виде он выглядел прекрасно: тёмные волосы неухожены и разметаны по голове, словно корона из вороньих шлейфов, щеки раскраснелись и покрылись румянцем, а подведенные глаза отводили взгляд.       Затем он начал проникать, медленно вдавливаясь в младшего дюйм за дюймом, пока бёдра Минхо не упирались в его задницу, а Джисон тихо скулил в воздух, его руки шарили по простыням рядом с ним в поисках опоры. У старшего не намного больше чем у него, но у того член толстый, и из-за длительного перерыва между каждой близостью Джисон каждый раз ведёт себя так, будто ему это в новинку. – Минхо... хён... – хихикнул Джисон с решимостью человека, потерпевшего поражение... – Черт, я чувствую себя таким заполненым. Ха... – Он заскулил с надутой грудью, раздвигая ноги так далеко, как только мог, прежде чем слепо потянулся перед собой в поисках парня. – Детка, – пробормотал Джисон, опуская голову обратно в подушки. – П-пожалуйста, двигайся. Мне нужно, чтобы ты меня трахнул. Мне это так нужно.       Минхо над ним насмехался, и сквозь затуманенные глаза Джисон увидел, как на его лице появилась уверенная ухмылка. Парень слишком красив, думал младший; слишком красив, чтобы располагаться между его худых ног, заполняя Хана так, словно он является недостающим компонентом его тела. – Ты всегда был таким нуждающимся? –спросил Минхо, наклоняясь, чтобы коснуться губ Джисона своими, хотя бы для того, чтобы заглушить всё более шумное хныканье другого. Он быстро запутал свои пальцы в серебряных локонах Минхо, закрепляя свои тонкие руки там, пока они разделяли поцелуй. – Я не нуждаюсь, – прошептал Джисон, с коротким и прерывистым дыханием на припухших губах Минхо, пока тот двигался в нём. Он напрягся, когда член Минхо нащупал его простату, и всплеск удовольствия, омывающий его, заставил его содрогнуться от смеха. – Просто... без ума от тебя.       Ухмылка на лице Минхо стала ещё шире. – Я люблю тебя, хён.       Минхо хихикнул, дыша горячим и сладким дыханием на губах Джисона. – Я тоже тебя люблю.       Прерывистое хныканье младшего вырывалось из его горла с каждым толчком бедер Минхо, и с каждой секундой Джисон становился всё более похожим на заезженную пластинку. Тихие ахи и охи, и чёрт, чёрт, чёрт, потому что Минхо вдавливал в него свои бедра, как пестик в ступку, и его ноги дрожали от напряжения там, где они плотно обхватывали талию старшего, зафиксированные только его мозолистыми лодыжками. Он зажмурил глаза и сильно закусил нижнюю губу, когда Минхо вбивался в него так, как не удавалось никому из тех, с кем он был раньше; немедленное удовлетворение, которое получал мужчина, проявлялось в виде красных полос на лопатках, где Джисон вцепился ногтями, как котенок в когтеточку.       Они были слишком близки, соединены бедрами, где Джисон тепло и плотно обхватывал член Минхо, а его руки попеременно хватались за спину старшего или впивались в кожу головы старшего. Член Хана лежал между ними, болезненно твердый и возбужденный. Стабильные толчки Минхо не давали ему достаточной свободы, чтобы дотянуться до него и несколько раз провести, поэтому Джисон ещё больше склонялся к прикосновениям своего парня, чтобы облегчить эту тупую боль. (Негласно, но оба они очень благодарны за то, что матрас двуспальной кровати в номере щедро и до смешного мягкий; если бы он сотрясался от их грубой игры, соседи были бы не в курсе).       В конце концов, жара становилась слишком сильной, и он беспомощно лежал на простынях, пока Минхо вёл жестокую битву между его бедер. Это случалось нечасто, его волосы были влажными на лбу, глаза зажмурены, в уголках слезы, но когда это происходило, Джисон не хотел ничего, кроме как наслаждаться этим чувством. Каждое ощущение, независимо от того, насколько онемевшим он себя чувствовал в данный момент. Хан старалсся запомнить всё, потому что ему нужно было за что-то зацепиться, когда они расстанутся утром. Мягкие губы Минхо на линии его челюсти, то, как его собственные волосы щекотали кожу его щеки, потому что они были так близко, его сильные руки, прижатые к задней части коленей Джисона. – М-Минхо, – задыхался Джисон, когда тот снова погрузился в него. – Я-я собираюсь кончить. – Тогда позволь мне помочь тебе с этим.       Джисон вздрогнул, когда Минхо выскользнул из него, и от резкого смещения веса на кровати он открыл глаза, чтобы лучше видеть.       Выражение лица мужчины иначе как развратным не назовешь. Его глаза изящно трепетали сквозь дымку секса, длинные ресницы были похожи на крылья бабочки, парень смотрел на младшего так, словно он король, а Джисон - его наложница. Хан резко зашипел, когда Минхо подтянул его ближе, поднимая правую ногу, чтобы упереться лодыжкой в его плечо, и надавил на другую ногу, чтобы снова раздвинуть их. Ещё один тихий крик вырвался из него, когда Минхо снова вошёл в него, проталкиваясь до упора, пока его таз снова не оказался вровень с задницей Джисона. Тело напряглось, и он едва не кончил на месте, когда рука Минхо плотно обхватила его член - как будто тот знал тело младшего лучше, чем сам он. – Давай сделаем это вместе. Давай, малыш. – И Минхо подкрепил своё предложение прижатием губ к лодыжке Джисона и резким щелчком по бедру, вызывая громкий вскрик Хана. – Б-блять, – прошептал Джисон, прижимаясь к коже побелевших костяшек пальцев. Минхо проникал в его тело всё больше с каждым толчком, и каждое движение его руки по члену младшего подталкивало парня все ближе и ближе к пику. Судя по тому, что темп Минхо становился торопливым и неустойчивым, Хан понимал что и он приближается к своему пределу. Они не выдерживали так долго, и Джисон увидел как белеет его живот и рука Минхо; через несколько мгновений старший последовал его примеру, и его бедра замерли между ног Хана, и он прерывисто застонал над ним.       Конечности Джисона ощущались как теплое желе, и он едва слышно ворчал, когда старший вышел и скатился на кроват. – ...Боже, что случилось с спокойно готовиться в завтрашнему дню? Господи. – Джисон смеялся, и, хотя обещание сна не давало ему покоя, он цеплялся за настоящее, зная, что за его закрытыми глазами Минхо, несомненно, наблюдает за ним в блаженстве. – Я тебя измотал, а ты всё такой же болтливый? Как будто я не выполнил свою работу должным образом. – Эй...! – Минхо мило хихикнул откидываясь от Джисона, чтобы защититься от игровых ударов младшего. Однако старший снова повернулся к нему лицом, и в этот момент, глядя на сверкающие глаза мужчины в темноте спальни, Хан снова почувствовал себя семнадцатилетним. – Это та часть, где я говорю что-то романтическое? – начал Минхо, а Джисон усмехнулся и толкнул его в грудь. – Ты ужасен, ты знаешь это? Попробуй еще раз. – Я весь липкий и потный. Я чувствую себя, как копченый лосось на бублике.       Лицо Джисона изменилось по меньшей мере пять раз, прежде чем он решил рассмеяться в подушку, а Минхо вскоре последовал за ним. – Давай я быстро приведу нас в порядок, прежде чем мы ляжем в постель и... поспим столько, сколько нам обоим понадобится, чтобы встать, – пробормотал Ли в воздушное пространство между ними, его мерцающие глаза сконцентрировались прямо на лице Джисона. Прошло две секунды, прежде чем младший сократил расстояние между ними и накрыл рот Минхо поцелуем, медленным и сладким, как патока. Несколько мгновений они не отрывали друг от друга взгляда, прежде чем старший скатился с кровати, чтобы выбросить презерватив. Сытый и довольный, Джисон лёг на спину, заложив руки за голову, и жадными глазами изучал следы царапин на спине Минхо и рельефную выпуклость его задницы.       Звук льющейся воды привлек внимание Хана, и он задыхался, когда Минхо возвращался из ванной с полотенцем в руках и шёл по мягкому ковру с влажными и уложенными назад волосами. Джисон почувствовал, как его член возбуждается, когда он увидел капельки воды, стекающие с его лица на покрасневшую кожу груди. – Ты так смотришь на меня... поэтому мне нужно напомнить тебе, что завтра я снимаю экшн-сцену, и всё, на что ты способен, это одна сцена, где ты должен плакать по команде. – Эй... это тоже непросто, знаешь ли, – неуверенно ответил Джисон, пока Минхо устраивался на своей половине кровати, чтобы начать вытирать его. – Да, потому что ты не умеешь плакать по команде.       Обиженный смешок Хана прервался тихим смехом Минхо. – Я... пытаюсь! Это совсем другое, чем мой ситком, и даже так я, по сути, все ещё играю одного и того же персонажа. – Как кто-то проходит путь от рэпера из SoundCloud до ночной сенсации ситкома, я не понимаю... но, полагаю, это имеет смысл, если это ты. – Пфф, конечно, имеет. Я тройная угроза. – В тебе нет ничего угрожающего, Джисон, – и Минхо снова пришлось уклоняться, потому что Хан снова шлепнул его по руке. – Знаешь, что было бы весело? – И что же? – спросил младший, наклоняя голову, чтобы посмотреть на своего парня. – Напиши обо мне песню. – В мягком свете прикроватной лампы оранжевый свет играл, как огонь на льду его серебряных волос, как робкое пламя, лижущее его красивые черты. – Пусть это будет таинственно, пусть все гадают. Я слышал твои песни... у тебя неплохо получаются тексты, знаешь? – пробормотал Минхо, кончиками пальцев вырисовывая фигуры на бедре Джисона. – Я думаю, это взорвется повсюду. – Ты действительно так думаешь? –серьезно спросил Джисон, приподнимаясь, чтобы положить голову на плечо Минхо. – Или я порву с тобой. А ты напишешь альбом, получивший премию Грэмми, о том, как сильно ты меня ненавидишь. Что-то в этом роде.       Джисон закатил глаза, прежде чем наклонился и нежно поцеловал его в пухлые розовые губы. – А тебе, – сказал он между поцелуями, – стоит снова сняться в мюзикле. – Ни в коем случае. – Почему нет? – Потому что я ужасный певец. – Чушь. А в школе ты был в танцевальной команде! Было бы обидно, если бы ты упустил эту потрясающую возможность на ветер. – Джисон понимающе вздернул брови - ужасная идея чтобы соблазнить собеседника на второй раунд. – Может быть. Если кто-то попросит меня пройти прослушивание для мюзикла, то может быть. Но... это другой проект, о котором стоит подумать в другой раз. Чтобы нам не нужно было работать по утрам, знаешь ли. Дай мне хотя бы немного поспать, прежде чем мне придется улизнуть из твоей комнаты в пять утра.       Он смотрел, как Минхо вернул полотенце в ванную, а затем приветствовал его с распростертыми объятиями, в которые старший охотно нырнул. – Эй, Минхо? – спросил Джисон, когда свет погас и все снова стало тихо. – Да? – Я люблю тебя.       Старший фыркнул и крепко сжал руку, обвитую вокруг его талии. – Я знаю.

◆◈◇

      В этот момент Джисон никогда так не благодарен, как за приличную кушетку, которую они постелили в палатке для укладки, потому что первое, что он заметил, встав сегодня с кровати – это то, как болело все ниже пояса. Он ворчал и ругался себе под нос, поправляя сидячее положение, надеясь, что никто больше не обратит внимания на его странную походку. Парень уже давно достал свой сценарий, чтобы отвлечься от мыслей о прошлой ночи, но слова в его глазах - лишь тарабарщина.       На другом конце палатки он наблюдал за Минхо, который также размышлял над своим сценарием и старательно проговаривал свои реплики, пока стилисты распыляли на его голову обильное количество лака для волос. Концентрация, написанная на его лице, приводила к странному напряжению его черт, подчёркивая резкость челюсти и жесткую линию бровей больше, чем обычно.       Этого зрелища было достаточно, чтобы поднять Джисону настроение, поэтому он позволил себе небольшую передышку, прежде чем снова попытаться(и безуспешно) сосредоточиться на своём сценарии.       Парень бесцельно смотрел на слова, казалось, целую вечность, пока его внимание не привлекло ощущение перемещения веса на диване. – Пересматриваешь сцену плача, да?       Джисон не скрывал ухмылку, которая дернулась на его губах, и повернул голову. – Пытаюсь. Было бы здорово, если бы меня не доставали надоедливые комары. – Так грубо по отношению к своему хёну, – ответил Минхо, но они всё равно хихикали и пихали друг друга. Парень почувствовал, как его нежно дернули за ткань рубашки, и Джисон тут же повернулся к нему с немного обеспокоенным взглядом. – Что ты...? – Посмотри на себя, ты так нарядился сегодня, как будто не собираешься смыть весь этот макияж. Или плакать, пытаясь его смыть. – Джисон понял, что он говорил о тонкой рубашке на пуговицах, которую сегодня надел, и Минхо перешёл на шепот, глядя на него с нечитаемым выражением лица. – И ещё. Ты смелый, раз надел такое после прошлой ночи. – Да... – предупредил Джисон, свернув свой сценарий и отступив назад, как бы угрожая Минхо, но тот лишь усмехнулся и отмахнулся от него. – Я хотел выглядеть сегодня симпатично. И всегда доверяй силе консилера. – Он быстро достал из джинсов свой телефон, чтобы включить фронтальную камеру и проверить, справился ли консилер со своей задачей. В кадре Минхо пробрался сбоку и помахал рукой в знак мира, и снова улыбка Джисона вышла на поверхность. – Сфотографируй нас. Мы выглядим мило. – Хан усмехнулся, глядя, как старший поправлял волосы в фотоаппарате, а затем удобно устроился на подушках дивана. – Подожди, подожди, давай наложим фильтр. – Серьезно? – Без фильтров не весело, ты что.       Держа телефон на расстоянии вытянутой руки, Джисон игриво закатио глаза и четко произнес "сыр!", прежде чем нажал на кнопку. – Вау... неплохая фотография, – хмыкнул Минхо, когда они вместе рассматривали снимок.       Вдруг кто-то из сотрудников позвал Минхо по имени, и оба отвлеклись, решив, что ему пора переодеваться в костюм. Джисон старался не показывать разочарования на своем лице, когда тот поднялся с дивана и начал уходить из палатки. – Эй, Джисон!       Он замер на середине разворачивания сценария и посмотрел вверх, увидев Минхо, стоящего у входа в палатку. Солнечный свет падал на его волосы и заставлял их сверкать, как бриллианты. Прилив бабочек наполнял его желудок, а сердцебиение учащалось, когда старший смотрел на него вот так, и на его лице появлялась теплая, нахальная ухмылка. – Пришли мне эту фотографию, хорошо? – Шестеренки двигались, и Джисон увидел в его глазах именно то, что Минхо имел в виду, потому что они уже давно так разговаривают. Знай, что ты всегда у меня на уме.       Если ничего другого не остается, то у Джисона будет хотя бы это. Он уже знает, что Минхо будет ждать его, когда сцена закончится.