Облако и дым

      Прошло несколько дней. Жизнь Розы вернулись в прежнее русло. Она всё так же избегала разговоров с матерью, рычала на любые реплики телохранителей и устало вздыхала на очередных тестах в лаборатории. Лишь одна вещь изменилась. Теперь каждую перемену между уроками Уинтерс проводила в парке рядом со школой, оставляя браслет и телефон в шкафчике. Ей нравилось это уединение и спокойствие. Никаких тебе надзора и подозрительных взглядов, никаких стен и оков. В целом, ради этих недолгих минут можно было бы смириться со своей участью, но мысли то и дело возвращались в ту автомастерскую. Липкое и неприятное чувство того, что этот тип мог за ней следить, не покидало. В то же время он больше не стремился показываться на глаза, и Роза уже стала задумываться, а нет ли у неё мании преследования? По крайней мере, это было бы не удивительно, ведь она не помнила и дня за все свои восемнадцать лет, когда рядом не было бы надзора.       Так или иначе, любой выдержке рано или поздно приходит конец. У Уинтерс не было плана. Ей не угрожали, не шантажировали и даже не тащили волоком. Она пошла на поводу у своего внутреннего чувства, решившись вернуться в ту автомастерскую по собственному желанию.       Дойдя до здания, Роза остановилась на пороге, оглядывая открывшуюся картину. Работа кипела, и через открытые ворота мастерской были видны два автомобиля и несколько крутившихся возле них мужчин. Хайзенберга нигде поблизости не наблюдалось. В голову забралось предположение, что он и вовсе выбрал в прошлый раз это помещение лишь из-за того, что у работников был выходной. Или же нет? — Кхм… — Уинтерс попыталась привлечь к себе внимание, покашляв, но безуспешно. — Эм… Здравствуйте!       На её голос отреагировал высокий тучный мужчина за сорок, подняв голову. Отвлёкшись от изучения внутренностей одной из машин, он обтёр измазанные в масле руки о тряпку и подошёл ближе. — Заблудилась, красавица? — Нет, я… мне нужен Карл, — ладони вновь вспотели от волнения. — Он сейчас здесь? — Карл? — переспросил мужчина, вздёрнув бровь. — Зачем он тебе? — Я хотела…       Роза тут же растерялась, не ожидав расспросов. Утешало одно — Хайзенберг действительно здесь как-то числился. Либо вышло очень глупо, если здесь работал какой-то другой Карл. — Папа просил передать ему кое-что, — нашлась Уинтерс, невинно улыбнувшись. — Они друзья. Я не могу говорить об этом с посторонними, извините. — Так бы сразу и сказала, — хмыкнул собеседник, поворачиваясь к ведущей на второй этаж лестнице. — Начальник! К вам гости! — рявкнул он, перекрикивая шум автомастерской.       Через долгие полминуты дверь открылась, и на лестничной площадке показался виновник торжества. Выглядел Хайзенберг совсем иначе, чем обычно, хотя можно ли считать две недолгие встречи за «обычно»? Тёмные, местами поседевшие волосы были собраны в небрежный пучок, рукава светлой рубашки закатаны. Солнцезащитных очков на нём не было, собственно, как и шляпы. От прежнего образа остались лишь странные побрякушки на шее и шрамы на лице. Жаль, стоял он далеко и разглядеть его лучше не представлялось возможным, но зато цепкий взгляд серых глаз ощущался на коже почти что физически. — Ну здравствуй, Цветочек, — усмехнулся Карл, облокотившись на перила и явно не собираясь спускаться. — С чем пожаловала?       Похлопав себя по карманам, Хайзенберг достал портсигар, но зажигалку не обнаружил. Пришлось просить одного из работников подкинуть ему другую. Прикурив, он тем же способом вернул вещь владельцу и выдохнул серое облачко в воздух. Карл казался таким обычным в этот момент. Конечно, Роза догадывалась, что он скрывал свои силы от других, дабы избежать лишнего внимания к своей персоне, но всё равно было сложно принять его в новом образе. — Ты так и будешь там стоять столбом или всё-таки поднимешься? — окликнул её Хайзенберг, отвлекая от мыслей. — У меня и без тебя дела есть.       Сжав руки в карманах, Уинтерс двинулась вперёд, пытаясь придать себе невозмутимый вид. Каждая новая ступенька давалась с ещё большим трудом, чем предыдущая. От этого человека веяло опасностью, но сбежать снова было непозволительной роскошью. Роза хотела здесь оказаться, и было глупо это отрицать. — Сигарету? — протянув ей портсигар, Карл продолжил непринуждённо выпускать табачный дым из лёгких. — А то с твоими нервами мы и через месяц нормально не поговорим.       Уинтерс немного помедлила, но всё же взяла предложенный подарок. До этого ей уже доводилось курить, но то было скорее из любопытства и попытки устроить небольшой бунт, когда один из новых «нянек» забыл в их доме свою пачку сигарет. Сейчас же Роза надеялась на чудодейственные свойства табака, хотя и знала, что это вряд ли поможет. Неловко прикурив от протянутого ей окурка, Уинтерс закашлялась, не ожидав, что дым будет настолько крепким. — Вы чему девку учите? — обернувшись на её кашель, выкрикнул мужчина, с которым она не так давно говорила. — Дружба дружбой, но её отец же вас потом зашибёт за такое. Я бы на его месте точно зашиб. — Меня же зашибёт, а не тебя, так что работай и не умничай, когда не просят, — ответил ему в тон Хайзенберг, чуть тише добавив: — Умно, Цветочек. Очень умно. Практически и не соврала. — Как я могу врать, если даже не знаю правды? — откашлявшись, так же тихо спросила Уинтерс. — Вы же мне так и не объяснили, кем вы с папой приходились друг другу. — Ты бы ещё быстрее сбегала, — фыркнул Карл, недовольно скривив губы. — Я испугалась, — стала оправдываться Роза, всё же попытавшись сделать ещё одну затяжку. — Кхм… Вы первый, кого я встретила из… Эм, ну вы поняли. — Хочешь сказать, в вашей лаборатории больше нет подопытных крыс? — скептично отозвался Хайзенберг, наблюдая с высоты за работой автомастерской. — Как минимум там сидит парочка ликанов. — Парочка кого? — не поняла Уинтерс, уже увереннее выдыхая едкий дым. — Как же их там по-вашему… — задумался Карл, щёлкая пальцами. — Точно, оборотни. — Но они же не… — Они тоже когда-то были людьми, Цветочек, — перебил её Хайзенберг, выкинув окурок в жестяную банку, стоящую на полу рядом с перилами. — Просто не всем так везёт, что получается сохранить рассудок.       Его осведомлённость пугала Уинтерс. На каждый его ответ появлялось вдвое больше вопросов. — Откуда вы столько знаете? — не выдержав, спросила напрямую Роза, неосознанно повысив голос. — Не шуми, — приставив палец к губам, Хайзенберг вновь кинул взгляд на работников. — Думаю, им этого знать не стоит, — с этими словами он прошёл к двери, надавив на ручку, и приглашающе кивнул в неизвестность. — Пойдём, если не струсила.       И снова Уинтерс повиновалась как заворожённая. Выбросив недокуренную сигарету в импровизированную пепельницу, она прошла мимо Карла, оказавшись в достаточно просторной комнате. Помещение напоминало нечто среднее между тихим уголком в библиотеке, рабочим кабинетом и холостяцкой берлогой. По левую руку от входа находился рабочий стол с какими-то чертежами, над ним висела пробковая доска с кучей самых разных заметок, а чуть правее располагалась плазма. Вокруг стола царил лёгкий беспорядок, создаваемый обломками металлических конструкций и разными инструментами. Там же располагался небольшой островок, напоминающий кухню. Плитка, чайник, шкаф с посудой и мини-холодильник. С правой стороны от двери всё выглядело совершенно иначе. Несколько высоких стеллажей были забиты до самого потолка разнообразными книгами, а в самом углу стояло кресло.       Роза не могла себе представить этого человека, сидящего с книжкой в руках. В голове гораздо красочнее рисовалась картина, как он по ночам топил котят в речке. Уголки её губ едва заметно дёрнулись, стоило ей только об этом подумать. Уинтерс постаралась отогнать бредовые мысли и сделала ещё пару шагов вперёд, остановившись у дивана, который преграждал путь в, судя по всему, спальную зону. Это было лишь предположением, так как было скрыто от любопытных глаз плотной тёмно-зелёной шторой, тянувшейся от одной стены к другой. Решив, что лучше не испытывать судьбу, Роза аккуратно присела на край дивана, ожидая, что Карл наконец расскажет ей всё, что она хочет.       Увы, Хайзенберг имел иные мысли на этот счёт. Привалившись плечом к одному из книжных шкафов, он молча наблюдал, как Уинтерс оглядывала его обитель. Стало даже забавно, когда в памяти проскользнул образ Итана, что так же разглядывал когда-то его доску с планом восстания на той злосчастной фабрике. Сколько времени прошло с тех пор? Карл давно потерял счёт времени, ведь для него оно текло не так, как для обычных людей. Не многим из них суждено прожить больше восьмидесяти, в то время как он по привычным меркам жил уже вторую жизнь, всё так же оставаясь молодым. — Значит, телекинез, — не выдержав давящей тишины, произнесла Роза, пытаясь привлечь внимание провалившегося в свои мысли Хайзенберга. — Металлокинез, — сухо поправил он, проходя к своему излюбленному креслу. — В любом случае, это сейчас не так важно. — Вы знаете обо мне практически всё, а я о вас — совершенно ничего, — возмутилась Уинтерс, теребя собачку на куртке. — Так что для меня это важно. — Цветочек, притормози, — усмехнувшись, Карл подобрал своей силой небольшой нож со стола и стал водить им в воздухе, словно указкой. — Давай кое-что проясним. Мы с тобой не друзья и вряд ли ими когда-то станем. Собственно, трепаться с девочкой-подростком за чашечкой чая о смысле бытия у меня тоже нет особого желания. — Мне вообще-то уже восемнадцать, — возмутилась Роза, обиженно сложив руки на груди. — Да как-то насрать, — прервал её Хайзенберг. — Если бы у меня была возможность получить желаемое другим способом, я в твоей жизни ни за что бы не появился, но, к сожалению, ты единственный… — он на секунду запнулся, не зная, как правильно её назвать, но всё же продолжил, как и хотел: — Единственный человек на этой чёртовой планете, способный мне помочь. Других я не нашёл. — Вы в курсе, что переговорщик из вас так себе? — фыркнула Уинтерс, но осталась сидеть на месте. — Ну спасибо, что хоть не мудак, — хохотнул Карл, вспоминая разговор с Итаном, и продолжил крутить ножик в воздухе, как обычно люди крутят ручку или карандаш в руках для успокоения. — В любом случае, я всё ещё жду твой ответ. — Раз уж я тоже вам нужна, у меня тоже есть условия, — вскинулась Роза. — Вы расскажете мне об отце и о том, откуда столько обо мне знаете.       Хайзенберг усмехнулся, но спорить не стал, щёлкнув пальцами. Телевизор тут же включился, замигав разными картинками, пока на экране не отобразились знакомые помещения. Неведомым для Уинтерс образом он смог подключиться к камерам слежения в лаборатории. Пролистав все знакомые ей места, Карл остановился на одном из кабинетов. После он переключился на их дом. — А можно послушать? — попросила Роза, заметив свою мать, которая что-то обсуждала с одним из телохранителей. — Они не треплются ни о чём интересном, — заверил её Хайзенберг, вновь выключив телевизор. — Довольна?       Уинтерс поймала себя на мысли, что вся эта ситуация со слежкой была бы дикой, если бы то же самое не делали в B.S.A.A. К счастью или к сожалению, но Роза уже привыкла к подобному и теперь, узнав, могла выдохнуть спокойно. — И как долго вы за мной наблюдали? — всё же решила уточнить она. — Конкретно за тобой я почти не следил, когда понял, что ты не можешь совладать со своими силами, — ответил Карл, всё так же расслабленно мотая ножик из стороны в сторону. — А чтобы понять, на что ты действительно способна, пришлось слушать этих сраных всезнаек из лаборатории практически ежедневно. Ты вообще в курсе, как много тебе не говорят? — В каком это смысле? — не поняла Уинтерс, нахмурившись. — В таком, — отложив ножик на стол, он достал с рядом стоящей полки дневник со своими записями и начал зачитывать. — Чтобы не пересматривать эту нудятину по несколько раз, я всё записывал. Начнём вот с этого: «Объекту РУ шесть лет. После вспышки неконтролируемого гнева смогла свести воспитательницу в детском саду с ума. Женщина не была заражена плесенью, от чего появляется вопрос, как РУ смогла проникнуть в её сознание. Воспитательницу поместили в психиатрическую больницу в надежде, что там ей смогут помочь, избавив от кошмарных непрекращающихся видений. Во избежание подобных случаев к РУ была приставлена охрана», — Хайзенберг облизнул пальцы и перелистнул несколько страниц. — Идём дальше. «Объекту РУ тринадцать лет. У неё наблюдаются новые вспышки агрессии. После того, как РУ упала с лестницы, а телохранитель позволил себе над этим рассмеяться, РУ стёрла ему память. Бедняга теперь даже не может есть самостоятельно, забыв, как держать ложку и жевать. Обратим ли это процесс, пока не известно», — ещё несколько страниц было пролистано вперёд, пока Роза напряжённо сжимала кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней. — О, моё любимое: «Объекту РУ семнадцать лет. Активность мозга показывает, что способности находятся на пике возможностей. Если их не подавлять, её сил хватит, чтобы проникнуть в голову к абсолютно любому человеку, завладев их сознанием. Пока остаётся лишь надеяться, что она не свихнётся как Эвелина». — Я не… — немного потерянно отозвалась Уинтерс, когда он замолчал. — Не хотела им навредить. — Думаешь, их это волнует, Цветочек? — захлопнув дневник с записями, Хайзенберг вернул его на полку. — Тебя никто и не собирался учить управлять твоими силами. В их интересах не позволить тебе ими пользоваться, потому что они опасаются, что ты можешь пойти по стопам этой чокнутой дуры из пробирки. — Я не такая, как она, — Уинтерс почувствовала, как внутри вновь закипает гнев. — А я вас и не сравнивал, — заметил Карл, поднимаясь с кресла. — Так или иначе, тебе стоит научиться себя контролировать, иначе закончишь как она. — Хорошо, что я должна делать?