Бархат

«… Господи, и это надо же было!.. Как я могла забыть про театр?! Я ведь обещала…» - думала едва успевшая к первому звонку Наталья, на ходу поправляя выбившиеся из прически локоны. Она еще вчера обещала подруге, что посмотрит с ней этот спектакль. Хотя, собственно, смотреть было и не обязательно. Подруге просто надо было «выгулять» новое платье, а Наталье — рассказать о проблемах. Точнее об одной проблеме. — Ларочка! — невольно воскликнула Наталья, увидев любимую подругу, бодро пересекающую многолюдный зал. Вот уж кому точно было и море по колено, и гигантская очередь в гардероб не страшна. Подруга была в таком восхитительном платье, что солидная часть очереди, преимущественно мужская, поспешила расступиться. — Ну, ты, как всегда, великолепна! — Наталья мягко улыбнулась. — Умеешь эффектно появиться! — Да. Я, как всегда, вовремя! — сообщила воодушевленная Лара, умудрившаяся протиснуться без очереди. — И почему они меня ненавидят?! — с некоторой досадой в голосе задала она уже давно мучивший ее вопрос. — Женщины, я имею в виду. — И, осторожно доверив неповоротливой гардеробщице свою шубу, резко повернулась к Нате. — Может потому, что ты уводишь их мужей? — предположила не настроенная на серьезные беседы Наталья. — Да если и уводила, то пару раз… Всего-то. — игриво улыбнулась подруга, на самом деле разбившая не один брак. — Почему они к этому так серьезно относятся?! Это имидж, манера поведения, если хочешь. Хотя, мне теперь не положено, я девушка семейная, в шутку хотела расстроиться Лара, любуясь дорогим обручальным кольцом, но, посмотрев на совсем расстроившуюся подругу, передумала. — Ладно, неважно. Ты можешь мне наконец сказать, что случилось, — требовательно повысила голос Лара, — я же волнуюсь за тебя! А ты ходишь прозрачная, как привидение. Вот будет антракт, расскажешь. — говорила она уже по пути в зал, видя, что сильно расстроенной Наталье нужно было время собраться с мыслями. Белая, сильная, на длинной ножке… Роза. Лежала на черном глянцевом столе дорогого парижского ресторана. Подаренная тобой, она была такая же красивая, как хлопья медленно кружащегося за окном январского снега, и такая же холодная, как твой последний поцелуй. Ты просто развернулся и ушел, сказав, что у тебя теперь другая работа, другая женщина — другая жизнь, в которой совсем нет места мне. Мне и другим твоим проблемам. Тебе было все равно, что будет со мной, когда ты уйдешь. Так же, как впоследствии будет наплевать на новую жену, когда вы, прожив вместе не больше года, поймете, что ненавидите друг друга. Ты искренне думал, что я буду биться в истерике, умоляя тебя остаться. Ждал, что буду отговаривать. Ты очень хотел видеть меня слабой, найдя идеальное оправдание — от такой легче уйти. Но я не доставила тебе такой радости, не позволила унизить еще больше. Поэтому ты просто ушел, увидев, как на моем лице не дрогнул ни один мускул. И уже ненавидел за этот сильный взгляд вслед. Тебе хотелось думать, что я страдаю без тебя, что не переживу твоей новой свадьбы. Но ты просчитался, я еще приеду вас поздравить. Ты долго помнил ту волну холодной ярости от того, что я сумела молча проводить тебя взглядом. Я ведь на самом деле любила тебя. А ты этого так и не понял — и просто ушел, оставив на черном глянцевом столе ресторана белую, сильную, на длинной ножке… Розу. Летняя ночь раскрасила бездонно-бархатное небо незабываемыми красками венецианского карнавала. Ты украл меня у хмурой и серой Москвы прямо посреди рабочей недели, вырвав из бешеного ритма подготовки к новому проекту. Там, в деловой России, остались бессонные ночи в редакции, жёсткие переговоры и абсолютнейшая уверенность в собственной правоте. А здесь, в Венеции, — я всего лишь обычная влюблённая женщина, готовая чуть ли не летать от счастья, наслаждаясь тем, как её носят на руках. И ты носил, сумев разглядеть настоящие чувства и эмоции за напускной самоуверенностью и принципиальностью. Собираясь как можно скорее подарить мне несколько дней счастья, ты даже не дал мне времени на сборы. А потом то и дело торопил водителя такси, лишь изредка поглядывая на то, как я доверчиво заснула, сжимая в руках подаренный тобой букет роз. Продумав все заранее, ты чуть ли не за полгода забронировал номер в уютном старинном отеле, недалеко от центральной площади. Это был твой любимый город, поэтому составить развлекательную программу не составило труда, да и россыпь самых разнообразных ресторанчиков всегда была под боком. Тебе так нравилось демонстрировать напускную щедрость, что иногда ты абсолютно забывал, сколько в действительности можешь позволить себе потратить. Я не замечала, как покупая моё доверие по скидкам и распродажам, ты все больше и больше наслаждался ощущением собственной значимости. Стремясь сделать все, чтобы я перестала замечать весь остальной мир, ты позволял мне чувствовать себя королевой. Все настолько соответствовало твоему плану, что ты даже не сомневался в успехе. В том, что этот праздник, так внезапно ворвавшийся в мою жизнь, запомнится и яркостью действа, и тем, что ты запланировал напоследок. За окном шумно гуляла ярко наряженная толпа, весело продолжая празднество, а я совсем ничего не замечала. Наслаждаясь твоими прикосновениями и твоей страстью, целиком поглотившей меня в тот момент, я в первый раз в жизни была счастлива, нисколько не заботясь о завтрашнем дне. И даже не догадывалась, что утром ты бережно завернешь меня в уютный плед и попросишь стать твоей женой. А получив вполне ожидаемый ответ, нежно поцелуешь в носик, тихо шепча слова о любви. Лишь после завтрака, мастерски разыграв печаль, ты расскажешь о необходимости срочно уехать в Америку по делам бизнеса, но быстро переведешь тему на обещание отпраздновать медовый месяц где-нибудь на песчаных пляжах. Поэтому, целуя меня на прощание, ты был уверен, что в моих воспоминаниях навсегда останется так щедро подаренное тобой счастье. Темный бархатный занавес медленно опустился на сцену и яркие лампы резко полоснули жёлтым светом по просторному залу. Закончилось первое из двух действий пьесы, и народ, зашумев разноликой толпой, стал понемногу выходить из зала, чтобы провести почти весь антракт в очереди за напитками. В то время как Наталья, все еще с трудом сдерживая эмоции, вновь пересказывала тот ужасный вечер в Париже, когда ее любимый ушел, уже планируя свадьбу с другой. Ему очень хотелось убедить самого себя в счастливой новой семье, словно перспективы расширения бизнеса и новые влиятельные родственники были абсолютно ни при чем. Однако появление сильной и обаятельной Наты на церемонии сильно выбило его из колеи. Он пытался сделать вид, что все под контролем, хотя и представить себе не мог, скольких нервов и переживаний это стоило Нате. Но рядом с ней всегда была Лара, помогавшая пережить все трудности, и благодаря их совместным усилиям, Наталья все же смогла заставить себя жить дальше, не боясь столкнуться с ним на улице, не вздрагивая от внезапных звонков и без страха знакомясь с новыми людьми. В подтверждении своего решения, она наконец-то смогла чётко и смело произнести, не допуская сожалений: — Я хочу его забыть, — подвела она черту в дневнике долгих психологических тренингов. —Просто не думай об этом, родная, — загадочно улыбнулась Лариса, поправив прядку Наташиных волос. — Давай пройдемся. У меня есть одна идея, не знаю, получится ли... Окончание фразы Ната не услышала, поэтому, послушно проследовав за подругой, перестроилась из одной очереди спускавшихся вниз людей в другую, спешащую за напитками и совсем не собирающуюся уменьшаться. Наталья, не раз бывавшая на подобных мероприятиях, морально была уже готова стоять в толпе до третьего звонка и с интересом наблюдала, как Лариса, не желая мириться подобной участью, быстрым взглядом оглядывала очередь, подыскивая знакомых где-то в ее начале. И, судя по энтузиазму, с которым подруга потащила Нату куда-то в эпицентр гудящей публики, ей только прибавляла сил раздраженность толпы. Ведь Ларочка уже приметила какого-то симпатичного молодого человека и, подавая приветственные знаки, начала целенаправленно прокладывать к нему путь. Он именно по ее просьбе появился на этом мероприятии и еще не знал, что его ожидает не далее, как этим вечером. — Знакомься, Натка, это Макс, мой очень хороший знакомый… — только и успела произнести Лара, как ее отвлекла компания шумно смеющихся людей, к которым она и поспешила присоединиться, оставив Наташу наедине с Максимом. Хрупкие снежинки, словно разбросанные кружочки конфетти, маленькими вихрями кружились в мутном свете фонарей. Морозный январский ветер окончательно растрепал мою прическу и, уже по-хозяйски, принялся разматывать тонкий шарфик, наскоро завязанный на шее. Я понимала, что обязана потеплее закутаться но, отчаянно опаздывая на работу, я почти не ощущала холода, пронизывающего даже сквозь пальто. Честно сказать, происходило это в первый раз в жизни, поэтому дойдя наконец до главного зала компании, я поняла, что так и не придумала оправдание. Можно, конечно, будет сказать и правду, более или менее честно рассказав коллегам про ночь, проведенную у почти незнакомого мужчины. Хотя нет, так нельзя. Иначе долго выстраеваемый имидж деловой и хладнокровной женщины не выдержит расспросов и сплетен. Тем более до этого я не была замечена в подобных безрассудных поступках. Только от одной мысли о которых мое лицо расплывалось в улыбке, и я понимала, что все-таки самая счастливая. Да, именно самая-самая. И уверенность в этом появилась только после встречи с ним. — Наталья Викторовна! Наталья… — взволнованный голос помощницы ворвался в мое сознание, отвлекая от приятных мыслей. — Наталья Викторовна, тут такое… — с блеском в глазах пыталась передать молодая девушка, жестами показывая что-то, что привело ее в такой восторг. Я, медленно отрывая взгляд от окна, подхожу к двери в общий зал, туда, куда показывала моя эмоциональная ассистентка. Набираю полную грудь воздуха, словно готовясь к прыжку в бездну, с напускной смелостью открываю дверь и ожидаемо вижу его. Максима, уже о чем-то спорящего с моими работницами. Я именно от него убегала сегодня утром, уже считая своим, но абсолютно не рассчитывая еще хотя бы на одну встречу. А тут, такой уверенный в себе, он, казалось, нисколько не удивился моему появлению. Оставив все споры, Максим подошел и тихо сказал: — Кажется, у судьбы на нас другие планы. Может, обсудим их у вас в кабинете, – он успел произнести только это, нежно прикоснувшись к плечу, пока весь офис еще успокаивался нервными толчками и восклицаниями: у всех мгновенно развился нездоровый интерес к моей персоне. Еще бы… Красивый молодой сотрудник. Новый сотрудник. И бросает все, чтобы просто подойти и поговорить со мной. Я буквально кожей почувствовала нарастающую настороженность и шепоток за спиной. Поэтому поспешила к себе в кабинет, чувствуя, что краснею, как девчонка. Я очень хотела, чтобы Максим пошел за мной, чтобы сделал что-нибудь. Но сама ничего сказать так и не смогла. Даже не оглянулась. Может, боялась потерять лицо перед коллегами, может, просто не смогла признаться себе в тот момент, что влюбилась. Впервые с того момента, как меня бросил человек, к которому я была так сильно привязана. Останься… Хотелось тихо шептать тебе на ухо, наслаждаясь уютным предрассветным безмолвием. Вихрь эмоций от полуночной поездки по городу еще не до конца улегся и заснуть не получалось, но это абсолютно не тревожило. Было лишь не привычно осознавать, что необходимость доверчиво уткнуться тебе в плечо оказалась сильнее сомнений и страхов. Бережные объятия убеждали в желании рассказать о чем-то сокровенном. Я знала, что уже никуда не убегу, просто не смогу. Внезапно утром исчезнуть или пропасть где-то в большом городе. Ты подарил мне чувство безопасности и счастья, позволяя спокойно привыкать к тому, что ты будешь рядом. Останься… Было произнесено, только когда ты уже закрыл входную дверь. Я так и не услышала, как дойдя до лифта, ты тихо ответил: — Конечно, родная. Наталья сидела в полутемном зале ресторана и по-детски двумя руками обхватив стакан с соком, ожидала окончания невероятно скучной деловой встречи. Все ее мысли стремились к уже освободившемуся с работы Максиму. Сердце буквально переполнялось счастьем, только при одной мысли о нем, так неожиданно ворвавшемся в ее жизнь и заставившем поверить в чудо. Как в тот вечер, когда она, возвращаясь с совещания, заметила его у большой белой машины. Они были знакомы только второй день, и Наталья не смогла даже самой себе ответить, почему не раздумывая согласилась прокатиться. Но проездив тогда всю ночь по блистающим улицам, ощутив свежий, прозрачный воздух, она по-другому посмотрела на свой родной город, на свою жизнь и на Максима, подарившего ощущение домашнего уюта и безопасности. И ей уже было все равно, что будет следующим утром, когда они вместе приедут на работу, когда Максим, проводив ее до кабинета, с улыбкой напомнит про очередное общее для всех сотрудников собрание, к которому они оба окажутся не готовы. Но это уже неважно, ведь Максим умудрился перевернуть так старательно распланированные будни, наполняя их новыми красками, и ничего не требовал взамен. С ним она впервые почувствовала себя защищенной и любимой. И всего этого было достаточно для того, чтобы выйдя из ресторана, она поехала не к себе в квартиру, думая только о планах на тяжелый завтрашний день, а к Максиму, который конечно заснет на диване, ожидая ее прихода. Под тихое бормотание телевизора, Наталья едва слышно положит пальто на тумбочку, и пройдет в гостиную. Уже собираясь осторожно примоститься рядом с любимым, заметит изящные, стройные свечки, тенями играющие на тихо тлеющем камине, и оставленные специально для нее, бархатные фиалки.