Охота на ведьму

      Спустя два дня Снейп сидел на очередном уроке французского, почти не обращая внимания на обсуждение времени passé compose’ (1). Он был слишком погружен в свои мысли, которые касались исключительно недавней удачной встречи с Рейчел. Его постоянное присутствие в ее жизни сказалось и на ее снах. Она даже вспомнила отрывок из его приветственной речи для первогодок. А еще она проявила недюжинный интерес к тому, чтобы побольше узнать о своих способностях и о тех, других людях, которые ими обладают. Он не сомневался, что в скором времени все те образы, которые демонстрировало ей ее подсознание, позволят ей составить более конкретные ассоциации. Он с легкостью смог представить себе кабинет Минервы и то, как отреагируют на эту новость остальные члены их маленького отряда. Возможно, на этот раз он позволит им присутствовать, когда будет сообщать о том, что воспоминания Гермионы Грейнджер были успешно восстановлены, и она вполне готова к трогательному возвращению домой. Если все пойдет по плану, то через неделю или две она будет готова к полной реабилитации.       За прошедшие два дня он тщательно обдумал свой следующий шаг. Он намеревался задержаться после занятия и предложить ей пойти вместе до вокзала. А там уже рассказать о том, что он тоже обладает теми необычными способностями, которые она не так давно обнаружила у себя. Использовать в разговоре с ней такие слова, как магия, ведьмы и волшебники, по его мнению, было еще слишком рано. Но, тем не менее, он был убежден, что теперь она определенно готова принять свои силы. Может быть, он даже продемонстрирует ей какую-нибудь простую беспалочковую магию — любой уважающий себя волшебник должен уметь выполнять простое заклинание левитации без использования палочки. И хотя Снейп не был «любым» волшебником и мог сделать гораздо большее и даже без использования палочки, он все-таки считал, что этого будет достаточно. Он покажет ей, что можно полностью контролировать то, что Рейчел удалось сделать лишь случайно.       Для Снейпа урок длился бесконечно долго, но в конце концов, он услышал, как Рейчел Сондерс прощается с учениками. Она закончила урок и принялась собирать свои вещи, в то время, как остальные медленно покидали кабинет. Как только все ушли, Северус подошел к ее столу.       Рейчел повернула голову в его сторону. Она снова казалась рассеянной и отстраненной. Когда она поняла, что кроме них в классе больше никого нет, Снейп заметил смятение в ее глазах.       — Я помню о своем обещании, — проговорил он спокойным, ровным голосом.       — Обещании? О! Да, вчера вечером. — Она перекинула сумку через плечо и подула на прядь волос, скользнувшую на лицо. — Я должна извиниться. Мое поведение было непрофессиональным… ужасно непрофессиональным. Даже не представляю, что вы теперь обо мне думаете.       — Вам не за что извиняться.       — Нет, есть за что! И я это сделаю. Боюсь, что прошлым вечером я действительно выпила лишнего. Я сожалею, что доставила вам неудобство, — она прошла мимо него, направляясь к двери.       Снейп развернулся и последовал за ней.       — Вовсе нет. Напротив, если вы помните, у нас состоялась очень увлекательная беседа.       Она резко повернулась к нему, и он вновь увидел на ее лице выражение решительного отрицания.       — Боюсь, что я не помню. Но… спасибо, что позаботились о том, чтобы я благополучно добралась до дома и мне очень жаль, что из-за меня вам пришлось сойти с поезда не на своей станции.       Прежде чем он успел убедить ее в обратном, Рейчел, наконец, добралась до двери, поспешно пробормотала еще одно неловкое извинение и выскочила в холл так быстро, словно ее преследовала стая дементоров, жаждущих ее души. Снейп остался в пустой комнате один, глядя на закрывающуюся дверь. В этот момент он как нельзя лучше стал понимать выражение о том, что глупо считать драконьи яйца до того, как они вылупятся.              

***

      Паб «Три метлы» давал утешение, подобное огню в ненастную погоду, в виде теплого приема хозяйки и столько огневиски, сколько можно было купить за пару с трудом заработанных галеонов. Снейп сидел на своем излюбленном месте у камина, потягивая свой обжигающий напиток, вот уже добрых два часа. Когда мадам Хуч и несколько других членов преподавательского состава закончили свой вечер и вернулись в Хогвартс, оставив его одного, Северус облегченно выдохнул. Он знал, что ему тоже пора была возвращаться, но сейчас слишком наслаждался запахом древесного дыма и уютной, необременительной обстановкой. Кроме того, вернувшись в замок пораньше, он мог случайно столкнуться с директрисой, которая как раз сейчас ищет его в надежде получить отчет о проделанной работе. А встречаться с ней сегодня Снейп совсем не хотел. Он был не готов пока признать, что то, что сначала показалось ему триумфом, было лишь плодом его воображения. Он просто выдавал желаемое за действительное. Та пропасть, что пролегла между Рейчел и Гермионой, казалось, начала уменьшаться. Но после ее поспешного бегства этим вечером он понял, что пропасть осталась такой же зияющей, как и раньше. Снейп уже начал было думать, что плохо продуманный план Рональда Уизли мог в конце концов оказаться не такой уж неудачной затеей. Возможно, им просто следовало бы наложить на ее дом чары и надеяться на лучшее. Северус закрыл глаза и мысленно представил Рейчел в голубом вечернем платье. Он вспомнил ее слова и выражение ее лица, когда она, казалось, была готова ему поверить. Но, и это для него было самым необъяснимым, его мысли вернулись к ее прощальным словам и задержались на поцелуе на ночь.       Из задумчивости его вывел знакомый голос.       — Какой приятный сюрприз. В последнее время ты так редко ко мне заходишь. Совсем не так, как раньше. Надеюсь, ты не променял меня на Аберфорта. Сомневаюсь, что там тебе оказывают такой же теплый прием, как здесь, — мадам Розмерта поставила на середину стола новую бутылку огневиски. В руках она держала два бокала. — Не возражаешь, если я присоединюсь?       Снейп удобно расположился на стуле с высокой спинкой. Не меняя своей позы, он ногой выдвинул стул напротив, жестом предлагая ей сесть.       — Хорошо выглядишь, Розмерта.       — А ты выглядишь встревоженным, — ответила она, присаживаясь и ставя бокалы для себя и для Снейпа. Она щедро налила каждому по порции и снова поставила бутылку на стол. — О чем ты задумался, Северус?       Он одним глотком проглотил добрую половину содержимого своего бокала и улыбнулся.       — На самом деле ты не хочешь этого знать.       — Общая проблема — это проблема вдвое меньшая. Ты можешь рассказать мне все, что угодно. — Она окинула взглядом уютное помещение, к котором витали небольшие клубочки дыма. — Ты ведь знаешь, что мне можно довериться. — Она положила руку на область сердца, чтобы показать свою искренность.       Северус тяжело вздохнул.       — Обычная скука… Межфакультетские распри, семикурсники, плохо подготовленные к своим ТРИТОНАМ, вечно чем-то недовольный попечительский совет.       Мадам Розмерта опрокинула содержимое своего бокала, налила еще себе и долила Снейпу.       — Тебе не удастся пустить пыль мне в глаза. Дело совсем не в Хогвартсе.       — Что еще может беспокоить заурядного преподавателя, как не проблемы школы?       — Северус Снейп, ты никогда не был тем, о ком можно сказать «заурядный», — она откинулась на спинку стула и обхватила пальцами деревянные подлокотники — королева своих владений. — Возможно, это как-то связанно с той молодой девушкой, которую до недавнего времени все считали мертвой… Гермиона Грейнджер?       Северус закатил глаза, начиная испытывать раздражение.       — Самый тщательно охраняемый секрет Магической Британии, — пробормотал он. — Минерва разболтала?       — Возможно, она что-то и говорила. Не помню, кто конкретно мне это рассказывал. Но слухи ходят.       — Это просто чудо, что нам удалось выиграть войну, — тихо сказал Снейп.       — Она была довольно забавной малышкой.       — Кто? Минерва?       — Гермиона Грейнджер. И тебе это хорошо известно.       — Она была раздражающей всезнайкой.       Мадам Розмерта бросила на него один из своих лучших осуждающих взглядов.       — Северус!       — Но, надо признать, не без таланта, — неохотно добавил он.       — Я помню, как она впервые пришла сюда со своими друзьями: Гарри Поттером и мальчиком Уизли. Тогда из самого выдающегося у нее были только вьющиеся волосы и огромные зубы. Но, насколько я помню, она расцвела и выросла, превратившись в довольно хорошенькую девушку.       Снейп задумчиво пожал плечами.       — Может быть.       — Значит, ты ее видел?       — Я не Минерва. Я пришел сюда не для того, чтобы сплетничать.       Она вдруг наклонилась вперед, словно намереваясь сделать еще глоток из своего бокала. Но вместо этого накрыла его руку, лежащую на столе, своей.       — Не нужно меня смущаться. Мы с тобой слишком давно друг друга знаем.       Северусу всегда было тяжело устоять перед этой идеальной смесью материнской любви и убедительного обаяния. Она была единственным человеком, который поддерживал его в его самые мрачные дни — невероятным молчаливым союзником. Она никогда от него не отворачивалась. Он вздохнул.       — Да, я ее видел.       — И как? Она превратилась в женщину? Такая же красивая?       — Я был школьным учителем Гермионы Грейнджер в течение шести лет. Я не обращаю внимание, насколько мои ученики блистательные, выдающиеся или отвратительные — на самом деле я всех их отношу к последнему пункту.       Мадам Розмерта поднесла свой бокал ко рту и осушила его одним глотком. Она мягко рассмеялась, слушая его отрицание.       — Но теперь не ты ее преподаватель, а она — твой.       Он разочарованно застонал.       — Неужели Минерва не упустила ни одной детали?       — Возможно, она что-то упоминала об уроках французского. Французский! Язык любви, — Розмерта ухмыльнулась в ответ на его фирменный хмурый взгляд.       — Розмерта, на что ты намекаешь?       — О, ни на что. Красивая женщина попала в беду. И тут появляется высокий темноволосый незнакомец. Это похоже на сказку, правда? — она сделала маленький глоток янтарной жидкости и озорно посмотрела на него поверх бокала.       — Тогда ее ждет разочарование.       — Правда? — ее многозначительное ударение на последнем слове только усилило его раздражение.       — Еще год назад эту девушку все считали мертвой. Сейчас речь идет о том, как снять с нее вынужденный обливиэйт, которому она подверглась, и как можно скорее прекратить ее дальнейшее изгнание из волшебного мира с наименьшими для нее последствиями, а не о какой-то пустяковой авантюре, — он осушил свой бокал и со стуком поставил его на стол. — Как тебе удается все так опошлить?       Улыбка мадам Розмерты погасла, а лицо потемнело. Она засучила рукава и снова с присущим ей бесстрашием наклонилась в сторону своего собеседника.       — Было время, когда ты находил мой способ «опошлять» вещи на удивление утешительным, — она на одно мгновение задержала на нем взгляд, а затем снова улыбнулась и налила им обоим еще по одной порции. — Но, возможно, ты почувствовал себя неловко, потому что я затронула больную тему?       — Ты заблуждаешься, правда.       — Может быть, это вовсе не я заблуждаюсь?       — Если это из-за того, что я давно не был в Хогсмиде…       — Вовсе нет! Ты свободный человек, ты приходишь и уходишь, когда тебе заблагорассудится — никаких ожиданий, никаких обязательств — мы оба это знаем. Я ни в чем тебя не виню, и ты знаешь, что тебе здесь всегда рады, но… всем свойственны небольшие человеческие слабости… Даже тебе, Северус.       — Розмерта, я безмерно ценю твою заботу, но сейчас ты говоришь о вещах, которых не понимаешь.       Мадам Розмерта разгладила воображаемую складку на лифе своего платья цвета примулы и пристально посмотрела на Снейпа.       — Я никогда не говорю о тех вещах, которых не понимаю. Именно поэтому ты никогда не увидишь меня за обсуждением древних рун или теории трансфигурации.       Он улыбнулся.       — А какие твои предметы? Условия жизни людей и законы о лицензировании волшебников?       — Эти два из трех. А третий я, пожалуй, предоставлю тебе право угадать самому, — ее ответ сопровождался довольно дерзким подмигиванием, которое он предпочел проигнорировать. Розмерта улыбнулась его сдержанности. — Поживи немного, Северус.       — Ты всегда советуешь мне, чтобы я немного пожил.       — Но ты все равно никогда не слушаешь. Когда ты будешь делать то, что я говорю, тогда я перестану давать тебе советы.       — И что по-твоему я должен делать?       — Нечто спонтанное. Нечто такое, что не свойственно твоему характеру.       Он не мог выбрать, восхищаться ее словами или посмеяться над ними. Снейп прекрасно понимал, что импульсивное поведение многими ценится и даже вызывает восхищение; спонтанность будоражит, сдержанность — нет. Но он не смог бы пережить невозможное, ослабив бдительность и совершая необдуманные поступки под действием сиюминутного импульса. Осторожность, подозрительность и недоверчивость — вот его натура. За много лет его шпионской деятельности жизнь настолько отточила эти черты, что теперь, спустя десять лет, они, казалось, поглотили его, став почти определяющими его личность.       Импульсивность — это для гриффиндорцев.       Северус улыбнулся доброжелательному совету Розмерты.       — Может быть, тогда мне следует прокатиться по Хогсмиду на колесе, одетым в клоунский колпак с бубенцами?       — Я бы дорого заплатила, чтобы иметь возможность это увидеть, — ответила она, посмеиваясь над выражением его лица. — Но я говорю о делах сердечных.       — Меня не интересуют сердечные дела.       — Ну, вот тут ты как раз ошибаешься — это и есть то единственное, что интересует всех, — она откинулась на гладкую спинку дубового стула и взглянула на него с улыбкой женщины, чья мудрость превосходит все книги и дипломы мира.       Снейп знал, что она права. Его собственная история безответной любви с последующим добровольным искуплением сделала отрицание этого не более, чем абсурдом. На сегодняшний день всем было известно, что, там, где дело касалось сердечных дел, возможности Северуса Снейпа были безграничны. По крайней мере именно так утверждала Рита Скитер в своем бесчувственном заявлении. Ее дрянная статья нанесла больше вреда его репутации сурового одиночки, чем убийство Альбуса — его статусу верного члена Ордена Феникса. Он устало улыбнулся этой проницательности Розмерты, которая всегда так хорошо его понимала.       — Я и так вполне доволен. Я ведь не ожидал такой отсрочки — последние десять лет были сущим расточительством по сравнению с предыдущими десятью. По всем правилам я должен быть уже мертв.       — Но ведь ты не умер. Не трать впустую и эту жизнь. Если твой неожиданный второй шанс и научил тебя хоть чему-то, так это тому, что…       — Что?       — Лови момент, Северус. Кажется, так говорят магглы, не так ли?       — Розмерта, нельзя насильно заставить появиться чувства, которых нет.       — Но при этом не стоит игнорировать те, которые есть, — она налила им обоим еще по глотку. Бутылка постепенно пустела. — Я не говорю про то, чтобы насильно заставлять, я говорю, что ты должен позволить себе их иметь. Стать немного более открытым для них.       — Надеюсь, сейчас ты не намекаешь на то, что мне стоит начать ухаживать за Гермионой Грейнджер?       Розмерта громко рассмеялась, запрокинув голову.       — Ты так старомоден, Северус, — она снова глотнула щедрую порцию огневиски. — Во имя Мерлина, а почему бы и нет?       В ответ на нелепое предложение Розмерты Снейп лишь покачал головой и крепко положил ладонь на свой бокал, прикрывая его, когда она попыталась снова налить ему янтарного напитка.       — Нет, Розмерта, мне, пожалуй, уже хватит. Завтра у меня занятия, и мне еще нужно решить, кого из студенток соблазнить в первую очередь.       — Студентки неприкосновенны. Бывшие студентки — нет, — ответила Розмерта, весело смеясь под его раздраженным хмурым взглядом.       — Если бы Минерва только догадывалась о твоих неподобающих планах в отношении ее любимой ученицы, то в скором времени ты бы обнаружила, что выручка от твоего бизнеса в Хогсмиде неуклонно снижается.       — Она вполне может продолжать управлять школой, а я буду продолжать управлять…       — Моей жизнью?       — Ну, кто-то же должен.       Снейп лишь улыбнулся в ответ на ее настойчивое вмешательство. Он знал, что должен чувствовать сильнейшее раздражение от всей этой ситуации, которого он в действительности не испытывал. Что ни говори, но было чертовски трогательно иметь кого-то, кто заботился о нем. Даже если эта забота проявлялась таким причудливым образом. Какими бы невероятными не были ее предположения, но действовала она из благих соображений.       — Она знает, кто ты? — спросила Розмерта.       — Воспоминания возвращаются к ней в виде снов. Она рассказывала, что ей приснилось, будто я ее учитель.       — Значит, ты произвел на нее сильное впечатление?       — Возможно, на уровне подсознания.       — А как же маггла Гермиона? Что она думает о своем новом ученике?       Северус задумался над ее вопросом. Еще неделю назад он мог бы ответить, что ее раздражают его беспорядочные выходки на ее уроках и она бесконечно возмущена его вмешательством в ее исследование при встрече в библиотеке. Однако в поезде она вела себя гораздо приветливее и любезнее, чем он ожидал, даже с учетом того факта, что она была не совсем трезвая. Возможно, другие мужчины могут истолковать улыбку милой девушки как свидетельство симпатии, но у Снейпа не хватило сил превратить немного женского внимания в доказательство привязанности, независимо от обстоятельств. Его собственная сдержанная натура, а также опыт отвергнутого убедили его в этом. И все же ее улыбки казались ему искренними, а интерес — неподдельным. Какая-то маленькая часть его души, погребенная под чувствами сомнения и недоверия, хотела поверить в искренность внимания Гермионы.       — Она предпочитает меня после пары бокалов вина, — честно ответил Снейп.       Розмерта улыбнулась и ее глаза заинтересованно распахнулись.       — Значит, вы дошли до стадии общения?       — Если ты называешь учебный пикник и случайную встречу в поезде общением… тогда да. Однако ее мнение обо мне, кажется, изменилось не в лучшую сторону. Особенно если принять во внимание то, как она себя повела этим вечером после занятия.       Мадам Розмерта настояла на том, чтобы услышать подробности всех его встреч с Гермионой, которые на сегодняшний день имели место быть, и Снейп не видел причин отказать ей в этом одолжении. В конце концов, если Минерва сочла нужным включить Розмерту в стремительно растущий круг тех, кто знал о миссии по спасению Грейнджер, то почему бы и ему не посвятить ее в детали? Помимо того, что Розмерта была крайне предусмотрительна и проницательна, она также обладала уникальной способностью интерпретировать мир по-своему.       — Но ее поведение вполне ожидаемо, не так ли? Очевидно, что она борется с этим, — проговорила Розмерта, когда Северус закончил свой рассказ о том, какой отпор она дала ему чуть раньше этим же вечером.       — Очевидно. Я слишком сильно на нее надавил. Я должен был дать ей возможность самой поднять эту тему, когда она будет готова, — ответил он.       — Чепуха. Ты просто недостаточно сильно на нее надавил. Она готова, просто ее нужно к этому подтолкнуть.       — Розмерта, ты не понимаешь природу заклинаний памяти.       — Я отлично все понимаю. Благодаря дяде Уилберфорсу тетя Флора два года жила в Суонси, работая там почтовым клерком. А еще я очень хорошо знаю природу женщин. Ей страшно, и она думает, что нашла кого-то, с кем могла бы поговорить о тех странностях, что с ней происходят. Но она не уверена, что может тебе доверять. Тебе придется заставить ее довериться.       Спорить с ней Снейп был уже не в состоянии. Атмосфера в пабе была теплой и приятной, а огневиски погружал все его чувства в состояние дремы. Он задумчиво вздохнул и допил оставшийся в бокале осадок.       — Не то, чтобы я был с тобой согласен. Но возможно до следующего урока французского, что будет в понедельник, она все обдумает. Тогда я и займусь этим вопросом.       Розмерта нахмурилась.       — Или ты можешь взять Василиска за клык и начать действовать раньше. Ты ведь знаешь, где она работает? Зачем ждать до понедельника?       — Розмерта, ты первоклассная хозяйка этого превосходного заведения. И не только это, ты даешь тепло, очарование и много советов, независимо от того, просят тебя об этом или нет. И иногда эти советы весьма полезны. Однако я настаиваю на том, чтобы мне дали возможность выполнять эту задачу в одиночку и только так, как я считаю нужным, поскольку именно у меня есть необходимый опыт для выполнения этой работы. Я бы никогда не взял на себя ответственность советовать тебе, как лучше всего хранить бочки с медовухой или обустроить твой паб. Поэтому, пожалуйста, окажи мне такую любезность.       — Это значит «нет»?       — Категорически.