Под покровом ночи

      Синьора внимательно осмотрела своего сына с ног до головы, будто видела его впервые.       — Заходи, — предложила женщина, заворачивая обратно в кабинет, с которого она только планировала выйти.       Скарамучча поплелся за ней, опустив голову. Его мама разочарована? Жалеет, что родила его? По ней невозможно было понять, что она сейчас чувствует. Она не кричала, не плакала, не радовалась — ни-че-го, ни одной эмоции.       Парень сел на край кресла, неуютно отводя взгляд в окно. Ему никогда не было стыдно за свою ориентацию, но сейчас казалось, будто он виноват перед матерью.       — Спасибо за доверие.       Брюнет удивлённо перевел взгляд на блондинку, думая, послышалось ли ему.       — Что?       — Ну, как бы… — начала Синьора, неловко прикусывая щёку изнутри. — Мне казалось, что ты мне не очень доверяешь, а тут ты решил поделиться со мной таким…       — Стой, стой, стой, — замахал руками голубоглазый. — Ты не зла на меня?       — Что? Я должна быть зла на тебя? Ты что-то сделал? Тебя опять исключили? — сразу же закидала его вопросами мама, вмиг становясь серьёзной.       — Эм, я думал, ты будешь разочарована во мне за то, что мне нравятся парни, — объяснил школьник, чувствуя как на него накатывается облегчение. Неужели, все в порядке?       — У идеальной женщины не может быть не идеальный сын. Любовь к парням никак не сделает тебя плохим. Я тоже их люблю, как видишь — живая, здоровая, — весело фыркнула Синьора, улыбаясь и замечая, как ей удалось развеселить сына.       — Чёрт, ты лучшая, ты ведь это знаешь? — облегчённо выдохнул Скарамучча, не замечая, как после этого у Синьоры заблестели глаза от выступивших слёз.       — Я-я… спасибо, — выдохнула женщина, отворачиваясь, надеясь, что брюнет не заметил, как она расплакалась от такого заявления.       — В любом случае, я хотел с тобой поговорить, — сказал Скарамучча, усаживаясь поудобнее.       — М, да?       — Только сначала небольшая вводная история.       — Слушаю.       — Короче, — начал парень. — Я тебе не говорил, но у меня два года назад были отношения.       — У тебя два го… Что?!       По каким-то причинам, это заявление вызвало больше фурора от матери, чем «мне нравятся парни». Она в шоке уставилась на сына, переваривая информацию. У кого-то были отношения с её сыном. Скарамучча подпустил кого-то к себе ближе… И сам темноволосый и слова об этом не сказал! Ни одного намека!       Синьора наклонилась под стол и открыла какую-то тумбочку, пока удивлённый и немного с виноватым видом Скарамучча глядел на неё. Через несколько секунд оттуда показалась блондинка с бутылкой виски.       — Эй, алё, ты мне здравомыслящая нужна! — спохватился Скарамучча, пытаясь забрать алкоголь.       — У меня шок, мне надо расслабиться!       — Да я же тебе это не просто так рассказываю, мне надо, чтобы ты дослушала!       — Боже упаси, мне уже страшно, что я ещё услышу сегодня от тебя!       — Мама!       — Ладно, поняла… — огорчённо вдохнула Синьора, ставя виски у ног, не решаясь поставить его обратно в тумбу.       — Я встречался с этим парнем… — Скарамучча замолчал, думая, хороший ли вариант называть такую большую дату матери. — …Год.       Зрачки блондинки расширились и та снова потянулась к виски, но её сын снова не дал ей напиться, опережая её и выхватывая бутылку.       — Скарамучча! Мне это сейчас жизненно необходимо!       — Потом отдам. Тут серьёзный разговор. Попытайся сосредоточиться.       — Хорошо, сосредоточиться… — вздохнула Синьора. — У тебя был парень два года назад и вы встречались… целый год.       — Да, — подтвердил парень, усаживаясь обратно в кресло. — Так вот, мы…       — Подожди, у меня вопрос.       — Что?       — Кто был твоим парнем? Я его знаю?       — А… — вспомнил Скарамучча, закусывая губу.       «Дай Боже, лишь бы она его не знала»       — Каэдэхара Казуха.       — Что-то знакомое… — протянула женщина, хмурясь.       «Походу этот ваш Бог хуй клал на мои просьбы» — фыркнул внутренний голос Скарамуччи.       — Подскажи, — попросила его мать, щёлкая пальцами, пытаясь вспомнить, где же она слышала это имя.       — Он сын… Нин Гуан, — как бы невзначай уточнил брюнет.       Рядом послышался нервный смешок.       — И много ты сегодня мне шокирующих новостей ещё расскажешь?       — Это смотря какие новости для тебя шокирующие.       — Хорошо. Твой бывший парень сын Воли Небес «Цисин». И ты ни слова мне не сказал. Просто замечательно.       — Прости… — искренне извинился Скарамучча. Он и подумать не мог, что его матери настолько важно знать, что происходит в его жизни.       — Забыли. Продолжай, хочу услышать вашу грустную историю Ромео и Джульетты.       — Мы встречались год и расстались.       Синьора замерла, ожидая продолжения, но когда её сын занялся рассматриванием интерьера, она удивлённо спросила:       — И все?       — Ну да, а что ты ещё хотела услышать?       — Я думала, раз ты начал с кем-то встречаться, то там в итоге должна какая-то печальная история, где после нее я буду плакать и запивать горе твоего несчастья и…       — Алё, нет, ты не так поняла, — возразил Скарамучча. — Он был в меня влюблен, я начал с ним встречаться. Конец.       — И кто так делает? — недовольно отозвалась блондинка. — Ты использовал его чувства и бросил его?       — Чё?! Это он меня бросил! — возмутился темноволосый. Нехуй на него вину перекидывать!       — Так он же в тебя влюблен был, — удивилась женщина. — Или я чего-то не поняла?       — Да я сам ничего не понимаю, — фыркнул Скарамучча. — Он был в меня влюблен, мы начали встречаться, через год он меня бросил.       — А дальше что?       — Потом два года прошло. Я пошёл в эту школу, в которую хожу сейчас, и оказалось, что он с параллельного класса.       — Вы снова встречаетесь? — весело поинтересовалась Синьора.       — Нет, — ответил Скарамучча и замолчал. Чёрт, почему это сейчас прозвучало так, будто ему грустно от этого? Лишь бы мама не поня…       — Тебе грустно от этого факта? — в шоке спросила Синьора. — Капец, в жизни бы не подумала, что…       — Мне не грустно, мне все равно! Все, отстань, я тебе не это рассказываю! — перебил Скарамучча маму, на что та только насмешливо фыркнула.       — Короче, ему нужна помощь. Точнее, он думает, что не нужна, но я знаю, что нужна.       — Как мило… Волнуешься за своего дру-у-уга, — издевательски протянула блондинка, делая акцент на слово «друг», искренне наслаждаясь, как её сын бесится в ответ на это.       — Да перестань издеваться надо мной, я о помощи попросить хочу!       Синьора замолчала. Её сын редко просил о помощи, так как всегда думал, что он и сам в силах все сделать.       — Помощь? Ты просишь меня помочь? — выдохнула женщина.       — Да, представь себе, я умею даже так, — фыркнул Скарамучча.       — Хорошо, говори, с чем?       — Эм, скажем… Тут немножко все сложно… — протянул парень.       «Немножко — это слабо сказано ещё»       — Я это поняла, когда ты сказал, что тебе нужна помощь, — кивнула Синьора, все также ожидая услышать, что от неё хотят.       — Ну, скажем, за Казухой охотится Баал и хочет убить, поэтому я хочу его спасти, — на одном дыхании объяснил голубоглазый, сам уже понемногу начиная жалеть свою мать.       — Чё? — не поняла светловолосая.       — Баал хочет убить Казуху, поэтому…       — Что, чёрт возьми, сделал твой бывший, если его хочет прикончить эта стервозная женщина?!       — Это ещё одна очень длинная история…       — Я вся во внимании! — воскликнула Синьора, складывая руки на груди.       — Ну, у него был друг, эта тётка его грохнула, а Каэдэхара спёр у неё какую-то штучку его друга, за которой охотилась Баал и после этого он уже как год в бегах, а пару раз он чуть не сдох, — принялся рассказывать Скарамучча. — Это все, что я знаю.       — Окей, восхищаюсь. Украсть у Сёгун что-то может либо настоящий смельчак, либо настоящий долб…дурак.       — Я думаю, Казуха больше второй вариант, — ухмыльнулся брюнет.       — Как некрасиво, — фыркнула Синьора. — В любом случае, я так поняла, ты хочешь спасти своего парня?       — Он не мой парень.       — Сегодня не твой, завтра твой, мне каждый день его как-то по другому называть теперь или что? — хмыкнула молодая женщина, делая вид, будто не заметила как её сын улыбнулся краем губ на это заявление.       — Так ты поможешь?       Синьора задумалась, решая, что вообще в такой ситуации делать.       С одной стороны, этот Каэдэхара ей по сути никто, она даже видела его всего разок в жизни при встрече с Нин Гуан, так и не запомнив, как тот выглядит. Но то, что этот мальчишка был важен для её сына, было очевидно как то, что днём светит солнце. Для абсолютно любого человека иметь хоть какое-то дело с «Сёгун Райдэн» было самоубийством, а Скарамучча ещё и говорит, что тот отказывается от помощи. Если не помочь этому парню, то проживёт он ещё максимум годик, если он уже несколько раз подвергался смертельной опасности. И, если в любом другом случае, женщине было бы все равно на него — в конце концов, в мире много людей убивают, не будет же она устраивать фонд благородства, жертвуя собой ради других, то в данном случае все усложнялось, ведь её единственному и любимому сыну был нужен этот человек.       Но, с другой стороны, она не может жертвовать собой, сыном и компанией Фатуи из-за какого-то мальчика, который решил, что украв что-то у самой Баал, он сможет жить спокойно и дальше. Ни убить, ни разгромить её компанию, они не могут, хоть и саму Синьору бесила эта дамочка, которая решила, что убивая людей об этом никто ничего не узнает. Блондинка не может жертвовать всем. Но если подумать, они могут найти какой-нибудь выход, не подставляя под опасность остальных, ведь так?       — Давай сделаем так, — начала Синьора, после длительной паузы. — Ты познакомишь меня со своим парнем, и тогда я, исходя из ситуации, решу, что делать.       Собеседник кивнул.       — Но заранее уточняю, — подняла указательный палец светловолосая, следя за реакцией сына. — Я не обещаю, что помогу. У него своя голова на плечах, поэтому, если перед мной встанет выбор наше или его благополучие, я сразу же выберу первое.       Брюнет снова кивнул. Конечно, кидаться на помощь, жертвуя всем, никто не будет. Все в этом мире расставляют приоритеты. Он вообще был благодарен, что его мало того, что выслушали, так его ещё и поняли.       — Что ж, — расслабилась блондинка, понимая, что их разговор подходит к концу. — Завтра у меня мой заслуженный выходной, так что будешь знакомить меня со своим парнем.       — Прости, что отнимаю… — начал Скарамучча, но его перебили:       — Но-но! Уделить время на знакомство с человеком, который смог заполучить твое се…       — Да еб, я в него не влюблен! — крикнул Скарамучча, закрывая лицо, проклиная, что он всегда начинает краснеть в самый неподходящий момент.       — Все нормально, все нормально, — успокоила его Синьора. — Самое страшное, если у тебя окажется плохой вкус.       — У меня замечательный вкус, женщина.       — Он красавчик?       — Я не знаю, кто для тебя считается красивым.       — Не знаю, просто скажи, считаешь ли ты его красивым? — спросила блондинка, ухмыляясь, когда после этого вопроса её сын покраснел гуще прежнего. Она-то думала, что издеваться над Скарамуччей — лучшее, что можно было придумать, но теперь ей стоило бы поменять приоритеты. Спасибо, Господи, что послал этого Каэдэхару её сыну, теперь можно устроить целое вечер-кино для себя с краснеющим Скарамуччей, над которым она будет теперь издеваться за счёт его парня…       — Все, пока, я сказал все, что хотел, теперь я…       — Он урод что-ли?       — Да не урод он, отстань от меня!       — Фууу, я думала у тебя хороший вкус…       — Красавчик! Красавчик он, офигенный, шикарный, замечательный, ослепительный, прекра… Блять!       Скарамучча убежал, хлопая дверями, пока Синьора смеялась как не в себя, пытаясь дойти до кулера и выпить хоть немного воды и не задохнуться при этом.       Ох, чёрт, этот Каэдэхара Казуха уже ей нравится.