'C' is for Care

Гром болел редко, но метко. С температурой под сорок, ознобом, заложенным носом, кашлем и сиплым голосом. Игорь сидел за своим столом, перечитывая материалы очередного дела. Мысли путались, и вникнуть в суть написанного на бумаге у Грома никак не получалось. В очередной раз сморкаясь в бумажный платок, он отложил папку с документами на край стола. — Гром, ко мне в кабинет. Быстро! — приказным тоном гаркнул Федор Иванович, проходя мимо стола Грома. Только разборок с начальством сейчас не хватало. Хотя Игорь последнюю неделю даже не по уставу не работал. Сидел себе спокойно в отделении, дела подшивал. — И давно это у тебя? — мягко спросил Прокопенко, когда Игорь зашел к нему в кабинет и присел на кресло. — Что? — в недоумении спросил Гром. — Болеешь, говорю, давно? — Не болею я, — ответил Игорь, шмыгая носом. — Ты брось мне комедию ломать. Ходишь сопливый весь. На больничный дуй, а то ишь, чего удумал, — с нашей-то эпидобстановкой больным на работу шариться. — Да не болею я, Федор Иванович, тем более ковидом. Я же вакцинировался еще в прошлом месяце. — Быстро ноги в руки и в больницу. Сдашь тест, возьмешь больничный, и чтобы я минимум неделю тебя в отделении не видел. Деваться некуда, придется идти в больницу, подумал Гром, иначе Прокопенко его сам за ручку отведет, как на первом курсе. Повторять этот позорный инцидент Игорь не хотел. Поэтому послушно вышел из кабинета, не забыв хлопнуть дверью, дабы показать свое несогласие с решением руководства. Болеть Гром не любил, это всегда его от работы отвлекало. Ну, подумаешь, температура невысокая, всего тридцать девять и восемь, жив же ведь. Больница встретила его шумом и едким запахом санитайзера. Рассевшиеся по лавочкам старички в масках терпеливо ожидали свою очередь в кабинеты. Игорь присел на одну из таких лавочек и уткнулся в какую-то брошюрку о профилактике ОРВИ, дожидаясь, когда его вызовут к врачу. В кабинете его встретила уставшая и грузная медсестра. Она быстро взяла у него мазок, предупредила, что результаты придут в течение нескольких дней, и отправила в другой кабинет к доктору за рецептом и больничным. Из поликлиники Гром вышел только через два часа, насмерть утомленный очередями и бюрократией, через которую пришлось продраться при оформлении больничного листа. Он планировал несколько дней отсидеться дома, пока не придут результаты, а потом, получив заветное «отрицательно», выйти на работу и дальше впахивать за троих. Кто-то же должен. Чувствовал он себя и правда неважно, но не настолько, чтобы пичкать себя всякими таблетками и отлынивать от работы. Пусть даже врач и сказала, что ему просто необходим постельный режим и четкое соблюдение всех ее рекомендаций. Даже рецепт выписала на десять позиций. И капли в нос, и жаропонижающие, и порошок в пакетиках для укрепления организма. Две таблетки парацетамола перед сменой, чтобы головную боль и жар немного унять, — и Гром готов отработать хоть всю смену и ночное дежурство в придачу. В аптеку он принципиально не зашел, хотя она была ему по пути, потому что смысла во всех этих лекарствах не видел. Он взрослый мужик уже, с соплями и без капель справиться сможет. Зайдя домой, он только чиркнул начальству короткое сообщение о том, что он закончил и уже дома. Делать было нечего, тем более его отстранили, как минимум до получения результатов теста. Поэтому Гром просто уселся перед телевизором в надежде скоротать вечер за просмотром какого-нибудь боевика.

***

— Да, Федор Иванович, зашел, все купил по списку, который Елена Сергеевна передала. Варенье взял, да, спасибо. Нет, еще не тут, — говорил Хазин, прижав телефон плечом к уху. Дверной замок все никак не поддавался, а пакеты и мобильник в руках только мешали. В четвертый раз чертыхаясь и проклиная старенькую дверь в квартире Игоря, Петя все-таки открыл злосчастный замок. Прокопенко поймал его сегодня после обеденного перерыва и попросил уйти с работы на часик пораньше, чтобы Петя смог заехать к нему домой, взять все, что приготовила Леночка, и умчаться спасать задницу Грома. Федор Иванович знал наверняка, что Игорь ни за какими лекарствами после больницы не пойдет и будет полностью игнорировать все рекомендации врача. Прокопенко также добавил, что Гром таким отношением к здоровью себя в могилу сведет, а полиции позарез нужны такие хорошие кадры. Сгрузив все пакеты на пол в прихожей, Петя прислушался к происходящему в квартире. Грома слышно не было. — Игорь, — крикнул Хазин, разуваясь, — почему не встречаем? Ответ на свой вопрос Петя нашел сам, когда зашел в комнату и увидел задремавшего на диване Грома. Тот на его крики даже не дернулся, продолжая спать. Хазин аккуратно подошел к диванчику и начал тормошить Игоря за плечо. — Вставай, спящая красавица, я пришел тебя спасать, — он присел перед Громом на корточки и, едва касаясь, погладил по лицу. Гром был до ужаса горячий. Хазин в панике коснулся губами его лба так, как мама ему в детстве делала, проверяя температуру. Игорь горел, и сон у него был неспокойный именно из-за жара. Когда Федор Иванович просил приглядеть за больным Громом, Хазин наивно подумал, что у того простая простуда с небольшой температурой и кашлем. А тут дела обстояли гораздо серьезнее. — Игорь, Игореш, родной, просыпайся, — встревоженно защебетал Хазин на ухо Грому, тормоша его за плечо. Игорь что-то бессвязно промычал и начал потихоньку просыпаться, потягиваясь на своем ложе. Выглядел он растеряно и дезориентировано: все осматривался по сторонам и пытался понять, где находится. — Привет, — не сказал, а прохрипел Гром, — ты чего тут? — говорить ему явно было тяжело, горло саднило зверски, но Игорь старательно делал вид, что у него все в порядке. — Пришел спасать тебя от самого себя, — Петя принес из прихожей пакеты и принялся разгружать их за кухонным столом. Таблетки и физраствор для носа он сразу же отнес на табуретку, которая в квартире Грома была за журнальный столик, а малиновое варенье, мед и контейнер с куриным бульоном Хазин оставил на кухне. Измерив Игорю температуру купленным недавно инфракрасным термометром, Хазин ясно и лаконично прокомментировал цифры, появившиеся на приборе: — Блять. — Да нормально все, что ты мельтешишь, — честно говоря, Гром выглядел как побитая собачка. Ссутулился весь, стал выглядеть на два размера меньше, чем есть на самом деле, постоянно шмыгал носом и кутался в плед, принесенный Петей из спальни. — Нормально? Это, по-твоему, нормально? — Хазин развернул термометр к Грому и показал четкие тридцать девять и шесть на циферблате. — Еще немного и ты водка, Игорь. Снимай футболку, тебя водой теплой обтереть надо. Щас еще таблеточки выпьешь, чайку с вареньем, и нормально все будет. Следующие минут десять Хазин суетился и бегал по квартире. Нужно было поставить кипятиться воду, заварить чай и всучить Грому таблетки, которые тот категорически отказывался пить. Петя не на шутку испугался за Грома. Он, бравый майор, который руководит отрядом на рейдах, врывается в бордели, держит в страхе всех местных барыг и всегда лезет на рожон, сейчас банально переживал за своего мужика. Очень сильно переживал. У Пети сердце как будто пропускало удар каждый раз, когда он слышал, как Гром чихает или заходится в приступе разрывающего горло кашля. Заботиться о ком-то Хазину никогда раньше не приходилось, поэтому особых навыков он не имел. С Громом сейчас действовал чисто интуитивно. Подливал горячий чай в кружку, помогал удобнее закутаться в плед, приносил все таблетки строго по расписанию и следил, чтобы Игорь их все выпил. — Петь, ну все, не суетись, сбили же температуру, — сказал Гром и схватил Хазина за запястье, притягивая к себе на кровать. — Вот если бы сразу на больничный ушел, как только повышенную температуру заметил, то сейчас бы легче намного было. — Не нуди, — Игорь уткнулся носом Хазину в куда-то в шею, царапая себе щеки его короткой щетиной. Петя обнял его за плечи и устроился поудобнее под одеялом, которым они теперь укрывались вдвоем. Температура спала еще немного ближе к полуночи, а обезболивающие помогли унять боль в мышцах. Игорь стал чувствовать себя лучше, но это был только временный эффект от принятых лекарств, и к утру температура обещала только возрасти, заставляя его вновь вернуться к глотанию таблеток и обтираниям теплой водой. — Если в течение пары дней лучше не станет, то нужно вызывать на дом врача, а то не дай бог помрешь тут еще, — сказал Хазин. Он аккуратно перебирал темные волосы на макушке Грома, который примостился Пете на грудь. — Нормально все будет, послезавтра уже и на работу выйду. — Я тебе выйду, ходить потом не сможешь. Гром еще немного побухтел для вида, но быстро уснул, пригревшись под боком у Хазина.

***

— Говорил же, что заразишься, — причитал Гром, забирая из рук Пети пустой стакан и блистер таблеток. — Игореш, дорогой мой, дай листочек с ручкой, я завещание напишу. Часы тебе свои оставлю, всю коллекцию. — У тебя температура тридцать семь и два, рановато в гробу прописываешься. Мы тебя быстро щас на ноги поставим.