Just a Bit Hidden

Когда Дрим проснулся, он был один. Судя по солнечному свету, льющемуся из окна, на улице уже около восьми утра. Зевнув, парень встал и потянулся, пытаясь собрать мысли воедино. События прошлой ночи казались такими странными и сюрреалистическими. Если бы его мышцы и задница не болели так сильно, он бы решил, что это все было сном. Но это не было сном. У него правда был секс с Текноблейдом. В нем был член Текноблейда. Облизав губы, Дрим сполз с постели и тихо простонал из-за резкого движения, которое послало порцию боли в его задницу. Подойдя к зеркалу, он увидел, что был… полностью покрыт засосами и синяками. Дрим уставился на красные отметины на своих бедрах и попытался понять, собирается он от паниковать из-за этого или нет. Он определенно чувствовал легкую тревожность, но не из-за того, что его трахнули. Конечно, он никогда не ожидал, что однажды у него будет секс с мужчиной, и этот концепт его в принципе особо не волновал… по крайней мере не настолько, чтобы начать паниковать и впадать в истерику. В конце концов, его родители умерли, а лучший друг был бисексуалом, так что в его окружении не было никого, кто мог бы осудить… никого, о чьем гомофобном мнении он бы заботился. Но что по-настоящему волновало Дрима, так это тот факт, что у него был секс с Текноблейдом. Этого не было в сделке. Конечно, Текноблейд был довольно напорист и самоуверен в своем желании трахнуть его, однако Дрим мог легко отказать. Мог легко остановить его. Но он этого не сделал. Вот это…. это то, от чего он был в ужасе. Не упоминая то, что послевкусие от секса было почти что пугающим. Пугающе хорошим. Закусив губу, Дрим провел пальцем по синяку на бедре. Его кожа покалывала. Внезапно дверь ванной открылась и Дрим чуть не подпрыгнул. Текноблейд вышел из нее, застегивая на себе рубашку. Он остановился, увидев уже проснувшегося парня, и Дрим заставил себя подавить желание прикрыть голое тело руками. Он приказал мышцам расслабиться, пытаясь не вести себя по-идиотски. В его теле не было ничего нового, что Текноблейд бы не видел прошлой ночью. И вдруг что-то мягкое проскользнуло на лице Текно, прежде чем оно снова превратилось в каменную безэмоциональную маску и его черты ужесточились. — Сколько ты хочешь? — Что? — Сколько ты хочешь за прошлую ночь? Дрим подавил резкий вдох. — Сколько я хочу? — он повторил. Текноблейд прошел к столу и взял в руки телефон. — Да. Назови свою цену. Дрим уставился на его широкую спину. — Цену. — Да, цену, — сказал Текноблейд, раздражение затаилось в его голосе. — Что тут непонятного? Почувствовав, как желудок завязывается в узел, Дрим поднял с пола боксеры и быстро их надел, пытаясь игнорировать покалывание между ягодицами. Он хотел принять душ — он чувствовал себя грязным — но при этом он не хотел оставаться голым и уязвимым перед Текноблейдом. — Пять тысяч долларов, — наконец он сказал. Это должно было разозлить его, не так ли? Пауза. — Отлично. Похоже, не должно было. Дрим хотел засмеяться, но ему помешал ком в животе, который медленно переместился в горло и начал вызывать легкую тошноту. Не сказав ни слова, он зашел в ванну и закрыл дверь за собой чересчур быстро. Прислонившись к ней лбом, Дрим прикрыл глаза. Дерево ощущалось слишком холодным под его кожей.

***

Долгий, горячий душ помог прочистить голову. К моменту, когда Дрим вышел из ванной, он знал, что хотел сделать, но Текноблейда уже не было в комнате. Он хотел было ему позвонить, но затем заметил телефон на столе. Вздохнув, Дрим пошел проверить мальчиков. Те все еще спали. И он решил все-таки найти Текноблейда. Чем быстрее, тем лучше. После пятнадцати минут блуждания по коридорам, Дрим должен был признаться, что больше не имел не малейшего понятия, где сейчас находился. Это крыло особняка было совершенно незнакомым для него и он не мог найти ни одного служащего, чтобы спросить, где находится Текноблейд. Особняк был по-странному тих сегодня. То место, где Дрим сейчас находился, выглядело настолько роскошно, что больше походило на музей, чем на чей-то дом. На секунду представив, каково же было бы вырасти тут, Дрим почувствовал, как мурашки пробежали по его спине. Зайдя в очередную комнату, он замер, увидев Джозефа Блейда, сидящего за огромным столом. — Извините, — сказал Дрим, делая шаг назад. — Я не хотел… — На самом деле, я хотел бы поговорить с вами, мистер Уозтейкен. — Со мной? — Дрим обеспокоено посмотрел на мужчину и сделал шаг вперед, закрывая дверь в комнату. — Именно. Присядьте. Дрим сел на стул напротив мистера Блейда. Тишина затянулась, пока они смотрели друг на друга. И Дрим снова был удивлен тем, насколько Джозеф с его сыном были похожи. Текноблейд будет выглядеть также лет через тридцать или двадцать. Не то чтобы Дрим сможет увидеть это. — Мистер Уозтейкен, — в конце концов сказал Джозеф Блейд, когда Дрим не отвел взгляд первым и продолжил интенсивно смотреть мужчине в глаза. — Как долго вы состоите в этих неестественных отношениях с моим сыном? Дриму пришлось напомнить себе, что Джозеф Блейд был очень болен. Он не мог позволить себе спорить с умирающим человеком. — Меньше месяца, сэр. — Это делает все намного легче, — Блейд взял ручку и написал что-то на куске бумаги, прежде чем передал ее Дриму через весь стол. — Я думаю, что это будет достаточно справедливым требованием за то, чтобы вы прекратили любую связь с моим сыном. Дрим взглянул на бумажку и не смог отвести от нее взгляд. — Вау, я польщен, что вы оцениваете меня настолько высоко, — сказал он и встал. — Спасибо, но… нет. — Ты глупец, мальчик, — сказал мужчина с надменным взглядом. — Он бросит тебя максимум через пару недель. Он всегда это делает. — Как вы можете об этом знать? Вы не виделись пятнадцать лет. Джозеф презрительно ухмыльнулся. — Он, может быть, больше и не живет тут, но это ничего не меняет. Я знаю о нем все. Я помню каждую игрушку, которая у него была и надоедала ему. Конечно, было несколько игрушек достаточно долговременных, но у всего есть цена. Когда до Дрима дошел смысл, он почувствовал, как у него запершило в горле. — Вы больны, — прошептал он. — Он знает, что вы платите его любовникам? Джозеф приподнял бровь. — Конечно он знает. Он мой сын. Он не идиот… не считая его глупой уверенности в том, что он гомосексуалист. Покачав головой, Дрим встал и направился к двери. Не было ни малейшего смысла продолжать спорить с этим человеком. Когда он открыл дверь, голос Джозефа остановил его: — Назовите свою цену, мистер Уозтейкен. Все в этом мире имеет ее. — Некоторые вещи — нет, — и Дрим вышел, закрыв за собой дверь. У всего есть цена. Так вот, чему Джозеф Блейд научил своего сына. И сейчас Дрим не был больше уверен, кого он жалел больше: Текноблейда, его отца или самого себя.