Тепло

      Она солгала. Плед всё же был тёплым.       Правда, не исключено, что дело было вовсе и не в нём, а в непосредственной близости Локи, который, несмотря на брошенное замечание о холоде, во-первых, совсем не выглядел замёрзшим, а во-вторых, сам словно излучал тепло… даже жар. Притягательный, успокаивающий, уютный — как от превосходно растопленного очага в промозглый день.       И это было странно. Поразительно. Почти нереально.       Сильви слишком хорошо знала натуру Локи и теперь удивлялась сама себе и собственным ощущениям. Ведь, казалось бы: о каком уюте можно помышлять, сидя рядом с существом, которое едва ли не во всех Вселенных и во всех вариантах буквально жило коварством, предательством и жаждой власти?       О, она достаточно узнала в своё время из украденного теммпада Ренслейер о других вариантах себя! Вполне достаточно, чтобы теперь испытывать к ним нечто сродни брезгливости и стараться максимально от них отличаться.       Собственно, жажда быть не такой, как все они, толкнула её в итоге даже на смену имени… Власть никогда её особенно не интересовала. И уж точно — после того, как TVA стёрла её реальность, лишив всего и сломав жизнь.       С той самой минуты она была одержима лишь местью. Это другие Локи пытались пробиться на вершину славы и влияния, движимые каждый своей «великой целью». Она же мечтала лишь об одном — разрушить TVA до основания, не оставив от него не то что камня на камне, но даже воспоминаний.       Да, она тоже убивала, хитрила и лгала. Но всё это было лишь ради мести и выживания. Никогда — ради власти как таковой.        И вот теперь она сидит бок о бок с одним из вариантов себя — представителем того самого подавляющего большинства, которое всю жизнь шло по трупам ради признания — и так остро, почти до головокружения, чувствует покой и тепло, как, наверное, не чувствовала до этого никогда в жизни. И — больше того! — это кажется настолько правильным, что даже пугает…       – Откуда мне знать, что в конце концов ты меня не предашь?       Вот он — самый важный вопрос, в ответ на который он вполне может солгать. Даже, скорее всего, солжёт. Но всё-таки как же немыслимо хочется услышать правду! И как хочется, пусть даже на несколько мгновений, ощутить это пьянящее чувство нужности — когда в этой жестокой и равнодушной реальности есть тот, кому ты небезразличен.       – Послушай, Сильви, я… — вопрос явно застал Локи врасплох. Он словно смутился, на миг отвёл взгляд. И, кажется, она почти увидела, с каким трудом он продирается сквозь дебри собственных сумбурных мыслей и эмоций. — Я предал всех, кто когда-либо меня любил. Предал отца, брата… родину. Я прекрасно знаю, что натворил. И знаю, почему. Но больше я не такой. Слышишь? Я тебя не подведу.       Теперь Локи смотрел на неё в упор, и никогда ещё Сильви не видела его таким решительным, серьёзным и таким… честным. Похоже, сейчас он искренне верил в то, что говорил, и если уж лгал, то только самому себе.       – Уверен? — она желала удостовериться, ещё раз заставить его задуматься и ответить даже не ей — себе — абсолютно честно. От этого зависело… всё. Не только успех её личной «великой цели», но и нечто гораздо большее. То, чего она так страстно жаждала с самого момента своего вынужденного одиночества, хотя редко признавалась в этом даже себе самой.       Вместо ответа Локи кивнул, по-прежнему глядя в упор, твёрдо и серьёзно. И, несмотря на всю подозрительность, воспитанную долгими годами бегства от TVA, Сильви вдруг почувствовала, что верит, и от этого ей стало ещё теплее.       – Ведь если у нас получится и TVA исчезнет, возможно, где-то появится линия, в которой ты сможешь править.       Теперь уже Сильви взглянула на него в упор, хоть и, как ей казалось, гораздо мягче. Ей было интересно, что он скажет в ответ, загорятся ли алчным огоньком его глаза, промелькнёт ли в них намёк на будущее возможное предательство…       Но Локи снова её удивил. Его губы тронула лёгкая скептическая усмешка, а в глазах так явственно застыло безразличие, что у неё мгновенно отлегло от сердца.       – А… И тогда я наконец-то буду счастлив, — он улыбнулся, но нотки сарказма не укрылись от пристального внимания Сильви.       Каким бы это ни казалось невероятным, этот Локи больше не гнался за славой. Его «великая цель» была другой. И от осознания этого её сейчас же прошибло холодком — но отнюдь не пугающим, совсем напротив — холодком надежды и предвкушения. Она хотела, но боялась поверить…       – А что насчёт тебя? Что ты будешь делать, когда всё это закончится? — теперь уже вопрос Локи застал её врасплох.       Впрочем, Сильви никогда за словом в карман не лезла, а в этот раз ещё и решила отплатить честностью за честность, так что её ответ последовал почти молниеносно:       – Не представляю.       А ведь в самом деле: что? Она никогда по-настоящему об этом не задумывалась. Вся её жизнь была подчинена лишь одной цели — уничтожению TVA, и эта цель подчас казалась такой недостижимой, что думать о том, что будет после, было попросту глупо и несвоевременно. Да и какие планы могла строить она — одинокая девочка, выросшая без дружбы и любви на обломках гибнущих миров? Она прекрасно научилась ненавидеть, но, похоже, совершенно не научилась любить. На это у неё никогда не было ни времени, ни возможности.       Только сейчас, рядом с этим непостижимым — одновременно невероятно сильным и внутренне надломленным мужчиной, не самой лучшей, но всё же такой притягательной версией её самой, она наконец почувствовала себя собой — личностью, имеющей право на будущее и счастье, а не вечным изгоем, холодной машиной для мести, которой была все эти годы.       С ним ей впервые захотелось хоть немного побыть слабой, почувствовать надёжность, доверие, защиту… любовь.       Впрочем, нет. Ей часто этого хотелось — особенно в тяжёлые дни. Но только с Локи это желание многократно усилилось, постепенно превратившись в отчаянную надежду. И только ему хотелось выразить всё то же в ответ, каким бы странным, даже противоестественным это ни выглядело со стороны… хотя, в самом деле, когда это Локи следовали правилам?       Однако до всего этого было ещё слишком далеко. Да и слишком сильны были давняя привычка к скрытности и недоверие. Для начала следовало закончить дело и окончательно убедиться в мотивах и верности её спутника, а уж потом — строить планы. Сейчас же… как могла она знать, что будет дальше?       – А я не знаю тем более, — вдруг, словно прочтя её мысли, сказал Локи, в который раз за последние пару часов поразив её откровенностью. Он выглядел немного смущённым, даже растерянным — небывалое зрелище! — Может быть… — он снова стал запинаться, вот только взгляд по-прежнему и не думал отводить. — Может быть, мы придумаем это… вместе?       Время застыло. На секунду или на целую вечность — Сильви не знала. Реальность дрогнула, словно в ответ на всколыхнувшийся при этих словах ворох сомнений, чувств и надежд. К счастью, её лицо застыло тоже, не выразив и сотой доли бушевавших внутри эмоций. И это лицо ей удалось сохранить, ответив лишь короткое:       – Может быть.       Да, так было правильно. По крайней мере, сейчас. До тех пор, пока они не покончат с TVA, не следует тешить себя лишними надеждами. Вот только разлившийся в душе ослепительный тёплый свет всё-таки вырвался наружу лёгкой улыбкой и безотчётным движением навстречу — Сильви и сама не заметила, как придвинулась ближе, осознала это, только увидев до неприличия довольную физиономию Локи. Вот уж кто, похоже, окончательно наплевал на пресловутую необходимость держать лицо и принял происходящее как данность.       – Нам стоит немного отдохнуть перед боем. Подставишь плечо?       Трудно сказать, чего в этой фразе было больше — очередной проверки или простого человеческого желания почувствовать тепло близкого существа. Сильви и не стала вдумываться. А когда Локи в ответ молча наклонился, действительно подставив плечо, она немедленно склонила на него голову и закрыла глаза.       Пальцы почти бессознательно нащупали его запястье и мягко сомкнулись на нём. Ей вообще нравились его руки — нравились с самого начала. Жилистые, сильные, с длинными изящными пальцами… Наверное, именно поэтому там, на Ламентисе, она первая совершила то движение — первая положила ладонь на его руку. И сейчас Локи сделал ровно то же, что и тогда — бережно накрыл её ладонь своей.       От него веяло покоем, теплом и обещанием, что рано или поздно её бесконечное бегство закончится, она снова обретёт свободу и… хотя бы подобие той нормальной жизни, о которой всегда мечтала. Жизни, в которой есть место любви и есть тот, кто этой любви достоин.       Уже проваливаясь в сон, она почувствовала, будто её макушки мягко, почти невесомо, коснулись губами. Такое чудесное, давно забытое, непередаваемое ощущение… Если бы во власти Сильви было остановить мгновение, она бы, не задумываясь, это сделала. И плевать, что её любовь — её же отражение, одна из бесчисленных вариаций её самой.       Вот только… стоит ли думать о сентиментальных манипуляциях со временем? Всё равно ей это просто почудилось.