***
Новость о том, что у Эшли будет новая фотосессия, да ещё и в центральном парке Нью-Йорка, разлетелась по интернету со скоростью света, да и сама модель не стеснялась дразнить фанатов будущими горячими фото. Летняя жара располагала к фотографиям полуобнаженного толка, и Парди не стеснялся светить татуировками и прессом на камеру. О да, он знает журналы, которые такие фото с руками и ногами оторвут, а некоторые из них неплохо и на обложку нового альбома. — Странную концепцию для фотографий вы выбрали, мистер Парди, — девушка-фотограф удовлетворенно кивнула перед очередным щелчком затвора. — Знаете, иногда стоит к обычным вещам подходить с необычной стороны. И даже обычную фотосессию можно вывернуть в нечто особенное, — Эшли почесал босые ноги друг о друга, усевшись на каменный фундамент старинного дома. — А такая удаленность тоже входит в ваш замысел? — собеседница убрала камеру в футляр. — Ну, знаете, было бы не прикольно, если бы тут ходило полно народу и они лезли бы в кадр. Я просто облегчил нам работу, — индеец усмехнулся, стирая салфетками грим. — Вы идёте? — А? Идите одна. Сейчас ещё светло, и вы без труда выберетесь к цивилизации. А я ещё прогуляюсь, — Эшли отмахнулся, беспечно болтая ногами. — Как хотите. Ждите потом фото по почте, — фотограф попрощалась и вскоре ушла, оставив свою модель совершенно одну. Парди не стал сидеть на месте, а отправился изучать местность. Это ядро Центрального Парка было по-настоящему диким. Сюда даже маргинальные компашки почти не захаживали, боясь не вернуться обратно и сгинуть в одной из заболоченных ям в наркотическом угаре. Басист набрёл на останки старой улицы, возраст которой подчёркивался уже безжизненными столбами газовых фонарей. Идиллию нарушили несколько огненных залпов, превративших фонари в факела, и Эшли знал, что было причиной этого явления шаровых молний народу. — Смотрите-ка, самый горячий скрипач почтил меня своим присутствием, — басист обернулся на бывшего коллегу. Чистокровный ифрит*, Джинкс, сильно помогал на концертах и клипах своими огненными умениями. Один кадр из Черного Легиона с пламенем в руке чего стоил. Поэтому все его трюки Парди знал прекрасно, если, конечно, тот не выучил чего новенького. — И тебе не хворать, Эш. Гуляешь? — Джереми держался спокойно, но синие глаза всё же выдавали ту часть самодовольства, что испытываешь при встрече с кем-то, кто заведомо слабее тебя. — Да, отдыхаю после фотосессии. Сам же знаешь, как утомляет работа на камеру, — Парди будто кокетливо поправил чёлку. — А ты тут какими судьбами? — Да так, Энди пригласил на променад. Кажется, ваша последняя встреча прошла не очень гладко, — Фергюсон медленно подходил к каменным плитам тропинки. — И он сразу нажаловался маме. Это так похоже на Бирсака, — Эшли тяжело вздохнул, а потом нахмурился. — И вам не надоело ходить под каблуком этой чешуйчатой паскуды? Джинкс, мне очень не хочется оставлять твоего сына без отца, так как детей я люблю, поэтому давай просто разойдёмся… — Твоё чувство юмора такое же забавное, как и было. По большому счету, ты мне не нужен. Я просто не дам тебе уйти до прихода Бирсака, а дальше разбирайтесь сами, — Джинкс, кажется, был готов пустить в ход свой огонь и немного подпалить собеседника. — Жалко… Жалко, что у нас не вышло конструктивного диалога… Вокруг резко упала температура. Даже ифрит почувствовал это и сильно удивился: минус в июле? В этой широте? Джинкс даже оглянулся, а после выругался, потеряв Эшли из поля зрения. — Не уйдёшь… — Джереми заметил дрожащие кусты и ринулся туда, в тьму крон и веток. Чего он никак не ожидал, так это того, что на него зарычат. Рык этот напоминал завывание метели в безлунную зимнюю ночь, скрежет падающего дерева и хруст снежной корки под ногами одновременно. — Кого-то позвал в качестве охраны? Разумный шаг, — только и успел подумать скрипач, как в нос ударил запах хвои, а в грудную клетку что-то тяжелое и сильное. Джереми отлетел метров на пять, пропахав собой девственную поляну. На его груди по диагонали красовались две огромные наливающиеся каплями крови ссадины. — И потом не говори, что тебя не предупреждали, — два красных глаза сверкнули в опасной близости…***
— Слышал? Не Джинкс ли кричал? — до Энди донёсся уже приглушенный вопль непонятной этиологии. — С чего бы так орать взрослому огненному элементалю? — Джейк скептично отреагировал на подобное заявление, пнув камешек. Не знаю, но предчувствие у меня крайне нехорошее… — Бирсак прищурился, пробуя раздвоенным языком воздух. — Кровью пахнет… Может, наткнулся на кого…? — Ладно, я схожу и посмотрю, раз тебе так неспокойно, — Питтс усмехнулся, сменив облик на более безобидный* и шмыгнув в заросшие дорожки. — Джинкс? Эшли? Вы где? — гитарист старался звучать безобидно, прикидывая различные варианты развития событий. В конце концов, никто не отменял ситуации, где оба музыканта подверглись нападению кого-то неизвестного. Своего собрата-гитариста Питтс нашёл на траве, растерзанного и в луже крови. К ссадине на груди прибавилось пять глубоких царапин на лице, бесчисленные укусы на руках и странные, будто следы от ожогов пятна на ногах. — Джинкс! Какого хера тут случилось?! — Джейк, явно прибавив в седых волосах на голове, проверил пульс коллеги. Живой. — Джейк… — вместо слов изо рта Джереми вырвалось бульканье крови, сопровождаемая кашлем и алыми пузырями. — Уходи… — Да, тебе стоит хоть раз в своей никчёмной жизни послушать кого-то умнее себя, — Парди появился из ниоткуда, небрежно утирая рот от чужой багряной крови. — Эшли… что за… на вас кто-то напал…? — Питтс попробовал сыграть на дурачка, не до конца принимая реальность происходящего. — Да, напал. Но не на нас. На Джереми, — Эшли подошел ближе, скаля полную острых хищных зубов пасть. — Хочешь. Знать. Кто оставляет. Такие. Укусы? — индеец чеканил каждое слово, сокращая расстояние… — Энди! Энди! — Бирсак едва не упал на траву, когда до смерти перепуганный Питтс прыгнул с разбегу ему на руки. — Ты чего… — ОН ХОЧЕТ СОЖРАТЬ МЕНЯ! — завопил на ухо своему вокалисту подранный как после встречи с диким зверем гитарист. Энди, поморщившись от громкого звука и глянул за спину Джейка. В тишине парка раздался цокот заостренных на манер когтей раздвоенных копыт, переходящих в сероватый, будто подстриженный мех, что уходил дальше под штаны. Голову сущности, что вышла к ним, венчала корона из четырёх ветвистых рогов, напоминавших оленьи. Руки (или же уместнее было было бы сказать передние лапы) оканчивались по-сабельному изогнутыми когтями, почерневшими от крови и грязи, в которые успел вляпаться хищник. Мех был так же запачкан в алой жидкости, вместе с шеей и нижней частью лица. Монстр из глубин парка был с лицом Эшли, с татуировками Эшли и с голосом Эшли, но Энди не узнавал в нём давно знакомую личность. — Энди… если бы я знал, что встречу тебя, я бы наверняка надел ритуальный череп на голову. А так, извини, я не при параде, — индеец скалился, явно ощущая страх от лицезрения своей персоны кем-то неподготовленным. — Эш…? Тебя… не узнать… — Бирсак шумно сглотнул, невольно попробовав воздух раздвоенным языком. Пахло опасностью и получением пизды в самом нехорошем смысле этого слова. — Питтс, бегом отсюда. Вызови Джинксу скорую. Ему сейчас очень плохо, — с ухмылкой рыкнул Эшли. Джейку не надо было повторять дважды. Гитарист медленно слез с рук Энди, и, обойдя Парди по кругу, побежал к павшему в неравном бою Джереми. — Что-то за тобой раньше я не замечал таких… метаморфоз… — Бирсак попятился, свернув уже змеиный хвост в пружину от напряжения. — Ты вообще мало чего замечаешь, помимо чувства собственной важности, — ухмылка с лица басиста спала. — В том числе и то, что чужое терпение не безгранично. Я терпел каждое твоё бестолковое интервью, я терпел, когда ты напал на меня в замке. Но сейчас ты перешёл все границы, — Эшли провёл когтями по ближайшему стволу дерева, оставив там пять глубоких царапин. Да уж, такие когти в пору было бы сравнить с кинжалами. — Сейчас ты узнаешь, что ожидает предателей и отступников в аду! Энди бросился первым. Хотел напугать, сбить с толку, но вместо этого получил лишь разряд боли в левую руку, хруст и хищное щелканье. Мощная челюсть расколола плечевую кость с первой попытки, а зверь умудрился не попасться под ядовитые клыки. Эшли был проворнее, шустрее, и каждое движение достигало цели. Острые когти вспарывали толстую змеиную шкуру будто бумагу, превращая блестящую черную чешую в кровавое месиво. — Назови мне причину, по которой я не могу отхватить твою тупую башку прямо сейчас? — Парди рывком прыгнул на змеёныша, уперевшись копытом ему в грудь и завалив на траву. — Эшли… кхе… ты же не хочешь в тюрьму… Эшли… — прохрипел Энди, ощущая как острые когти упёрлись ему в ключицу. — Почему-то тебе это не помешало посадить меня заочно за педофилию, — Парди склонился к его лицу. — Ты не представляешь, как я хочу выпустить твои потроха, развесив кишки по кустам, и в конце отослать вырванные глаза твоей стерве-жене… Но я не такая тварь, чтобы заставить кого-то страдать из-за потери близкого, хоть и сволочного человека… Послышался звук приближающейся сирены. — Джейк вызвал скорую… вовремя… Что ж, Энди, удача на твоей стороне. Ад открыт и ждёт тебя, Бирсак, помяни моё слово… — индеец скрылся в зелёной чаще, ни оставив после себя никаких следов…***
— Ну ты жесткий, Эш, — Сандра аж вздрогнула от красочного описания разбитой бирсаковской рожи. — Индивидуальный подход. Эти иначе не понимают, — отмахнулся Эшли, позволяя барабанщице рассмотреть поближе рога. — А вообще, я не так уж сильно и зверствовал. Ну походит Энди с гипсом месяц, ему переломом больше, переломом меньше, без разницы. Они больше от неожиданности перепугались. — Не боишься, что они на тебя заяву накатают? — задала логичный вопрос девушка. — Да нихуя подобного. Я накатаю такую ответку, что это будет самообороной при групповом нападении, и они без последних штанов останутся, — засмеялся в голос Эшли. — Ну ты воспитатель-самоучка… Слушай, а почему ты раньше не говорил о том, что вендиго? — Алваренга принесла ещё по бутылочке пива себе и собеседнику. — Знаешь, когда ты в прямом смысле этого слова чудовище из легенд о каннибализме, голоде и холодной зиме, ты не будешь об этом лишний раз говорить, — пояснил Эшли, принимая напиток. — Но, есть и плюсы: не мерзнешь в холода, когти очень многофункциональны, и ещё я могу сделать так, — Парди приложил ладонь к бутылке Сандры, и стекло покрылось инеем. — Ух ты… будто только из холодильника… какое ты однако полезное в хозяйстве животное, — Алваренга довольно усмехнулась, потрепав басиста по волосам. Кажется, теперь можно и расслабиться.