Сокровище

На второй день без мотоцикла у Уёна начинается натуральная ломка. По жизни, когда тебя всегда под домом или в гараже ждёт твой лучший друг, ты не задумываешься о том, что привык им пользоваться буквально каждый день. К тому же квартира Уёна имеет не лучшее расположение, а как только доступа к байку не стало, по закону подлости байкеру понадобилось всё, что никогда не тревожило до этого. Перегорела лампочка? Сиди без света или иди пешком на другой конец города. Ёсан купил новый компьютер и зовёт в гости? Кусай локти или иди пешком на другой конец города. Вариант общественного транспорта, а именно автобусов, жарким летом Уён просто не допускает. И, конечно же, всё это здорово давит на голову, потому что ощущаешь себя зверьком в клетке. Никогда Уёну так сильно не хотелось вернуть своё заслуженное чувство свободы. Уже на третий час после пробуждения и спустя несколько гневных твитов президент звонит лучшему другу: – Не отвлекаю? – начинает Уён издалека. – Пока нет, а что? – любезно отвечает Хонджун догадываясь, о чём пойдёт разговор. – Как с байком дела? – Уён потягивает холодный чай из кружки и косится на ту самую перегоревшую лампочку на кухне. – Я заменил бензобак, в целом всё супер, – сразу говорит о хорошем Хонджун, – правда я ещё не успел надпись вернуть. Хотел сегодня вечером, завтра ты сможешь забрать в таком случае. – Да ну, – протягивает президент с сильнейшим разочарованием, – а сегодня забрать никак? – А зачем тебе? – Меня ломит так, будто я с травы слезаю, не шучу, – признаётся Уён и слышит смех в трубке. – А вообще у меня лампочка перегорела. – У тебя возле дома магазин есть, – начинает накидывать варианты Хонджун. – Там нет таких лампочек, как мне надо, – парирует Уён. – Прогуляйся, ты не занят вроде, – продолжает байкер. – Вчера нагулялся, больше не хочу, – разумеется, на том конце отсылку не понимают, но пояснять что-либо никто не собирается. Парень всё ещё не горит желанием ни много ходить после вчерашнего, ни пересказывать произошедшую ситуацию. – Потерпи, ну правда, – вздыхает Хонджун и пытается настоять на необходимости ожидания: – Я надпись тебе по-другому задизайнить хотел. – А я выезд сегодня хотел. Тут оба замолкают, и Уён буквально чувствует, насколько громко и осуждающе молчит друг. Тот же, в свою очередь, не знает, стоит ли акцентировать внимание на том, о чём он действительно подумал. – С дуба рухнул? – первое, что всё же выдаёт Хонджун. – Маршрута нет, так быстро его не составят, плюс я не думаю, что все так легко согласятся. – В смысле не согласятся? – начинает негодовать президент. – Мы байкеры или кто? Я думал, тут все только рады выездам. – Ладно, допустим… – А поведу я сам, к чёрту эти маршруты, – перебивает Уён. – Они только ограничивают. Будто я не знаю дорогу в нашем районе и не соображаю, куда повернуть можно, а куда нет. Хонджун снова затихает, что заставляет Уёна тоже успокоиться и нервно поджать губы. Ждать ответа приходится около минуты. Видимо, парень собирался, чтобы аккуратно начать: – Что с тобой? Простой вопрос, на который так сложно ответить президенту. Возможно, самому было бы легче, если бы он чётко понимал, что с ним происходит. – Не знаю, – честно начинает Уён. – Я перестал себя накручивать, но меня так злит эта неопределённость. Я просто хочу, как и раньше, жить нашей спокойной клубной жизнью, а не нервничать по поводу и без. А ещё я всё же не умею выносить одиночество в подобных ситуациях. – Ты же понимаешь, что затевать выезд сейчас – опасно, – Хонджун плавно подводит к «СМН». – Спорно, за мной они не бегают, за кем-то из вас тоже, хотя уже сто процентов знают всё о нас и нашем составе. – Одно дело за кем-то одним бегать, а другое – отслеживать действия всего клуба. Тут уже Уён начинает чувствовать зерно правды, но не слишком желает менять своё мнение: – Допустим, но какая разница, сейчас что-то случится или чуть позже? Они нас в любом случае накроют когда-нибудь, в чём толк откладывать. – Резонно, – задумавшись, подтверждает Хонджун. – Тебе точно станет легче после этого выезда? – Я буду чувствовать себя самым счастливым как во время процесса, так и после, – уверенно отвечает президент. – Тогда расслабься, я сам поговорю с Ёсаном насчёт информирования и проконтролирую явку. – Спасибо тебе, – улыбается телефону Уён. – Планируйте в десять тогда, я за час к тебе подойду и заберу байк без надписи. – Не сильно расстроишься? – улыбается в ответ Хонджун. – Не последний день живём, доделаешь как-нибудь при случае. Вскоре диалог заканчивается, и парни кладут трубки. Уён наконец-то свободно дышит. Когда он знает, что на сегодня запланирован выезд, все проблемы уходят на второй план, как и было всегда. Через какое-то время он делится своей радостью в твиттере, а после продолжает заниматься какими-то домашними делами, чтобы ускорить ожидание.

***

Город М на первый взгляд ничем не отличается от других маленьких городков. Его центр переполнен шаблонными многоэтажками, а на окраинах люди строят частные дома. Причем все эти домики абсолютно разные: от скромных и старых хижин до роскошных особняков. В одном из таких прямо сейчас высокий брюнет заходит в просторную комнату. В интерьере помещения и дома в целом преобладают коричневые оттенки. Дорогая мебель, сделанная из лучших древесных пород, приятно поблёскивает на солнце, лучи которого пробиваются в комнату сквозь золотистые занавески. Парень садится на кожаный диван и тянется к хьюмидору, который покоится на массивном столе перед ним. Изящными пальцами он легко открывает ящик, приглядевшись к которому можно понять, что изготовлен он вручную.

Хьюмидор - ящик для хранения сигар.

Какое-то время парень внимательно разглядывает содержимое хьюмидора. Выбрав, он достаёт оттуда одну из сигар и мгновенно распечатывает. Следом он вытягивает золотистую зажигалку из кармана брюк. После пары ловких движений в его руках появляется тонкий язык пламени, которым он начинает прогревать сигару. Неожиданно идиллию рушит телефонный звонок, из-за чего ему приходится отложить зажигалку и достать из другого кармана телефон. Он смотрит на надпись на экране и хитро улыбается, после чего отвечает на звонок, включая громкую связь. – Слушаю, – он откладывает телефон на стол и вновь берёт в руку зажигалку. – Поздравляю, этот день настал, – раздаётся радостный мужской голос. – Так быстро, – звучит удовлетворённый ответ. – Ничего не боятся, будто бессмертные. Я думал, царапины достаточно их напугают. – Мне даже пальцем пошевелить не пришлось, веришь? – Более чем, – парень поджигает конец сигары, прикуривая её. – Просто эти придурки совершенно не скрывают свою деятельность, – из телефона звучит клацанье клавиш ноутбука, – а зря. – Радуйся, нам же легче, – разобравшись с сигарой, он откладывает зажигалку и достает из хьюмидора каттер. – Что там у них планируется и по какому поводу сбор? – Обычный выезд, повода нет. – То есть это даже не чтобы обсудить нас? – парень щёлкает каттером, срезая кончик сигары. – Обижают. – Можно подумать, что при ином раскладе ты был бы с ними более нежным. – Ловко подметил, – он смеётся и делает затяжку. – Сколько у меня есть времени? – Только прикурил? – Какой ты догадливый. – Ты скорее время остановишь, чем оставишь сигару недокуренной, - хмыкнув, бросает парень на том конце провода. – Боливар стоят остановленного времени, поверь.

Боливар - марка крепких кубинских сигар.

– Тогда не буду отвлекать. В девять выезжай, адрес скину. – Маршрут есть? – Сегодня их президент сам поведёт. – И всё же они не могли не усложнить нам жизнь, – парень цокает и делает ещё одну затяжку. – Эти ублюдские крючки слишком самоуверенны. – Не начинай, всё и так легко, – собеседник продолжает копаться в ноутбуке, явно занимаясь чему-то более важным, чем «Хорайзон». – Или ты хотел, чтобы они сами к тебе приехали и вложили в руку пистолет? – Может и хотел, – он аккуратно стряхивает пепел с сигары. – Умереть от моей руки – честь, должны будут поблагодарить. – Мечтать не вредно, но давай ближе к реальности. – Не то что бы идея всадить в них пару пуль сегодня очень далека от неё. – Тебе потом наш любимый не простит, – из трубки раздаётся звонкий смех. – Наш любимый на каждое моё действие обещает мне в ответ всадить эти пару пуль в голову, – парень тоже смеётся и в очередной раз затягивается, – но я же ещё жив. – Всё же дай ему поиграть, ты ещё успеешь. – Я подумаю, – ехидно отвечает байкер, – жду адрес. – Давай, до встречи. Парень кладёт трубку, встаёт с дивана и направляется к выходу из комнаты. Пройдя несколько метров по коридору он останавливается возле единственной металлической двери в доме. За ней хранятся одни из важнейших вещей в его жизни, общую цену которых посчитать уже невероятно сложно. Он быстро набирает замысловатую последовательность цифр на кодовом замке и открывает тяжёлую дверь. В комнате ни единого окна, и освещена она только яркими лампами на потолке и стеллажах, которыми украшены все стены. Там же красуются различные автоматы, пистолеты, ружья и прочее огнестрельное оружие, которое можно перечислять крайне долго. Парень подходит к одной из стен и начинает выбирать пистолет, продолжая курить сигару. Он бегает глазами по знакомым стволам, некоторые из них берёт в руку на пару секунд, оценивая взглядом. Сменив так несколько пистолетов, он наконец останавливается на одном из них. Зажимая сигару в зубах, он берёт с соседнего стеллажа заряженный магазин и сильным ударом помещает его в пистолет, после чего отправляет оружие в кобуру, которая будто приросла к телу и остаётся на парне даже дома. Осуществив столь важный выбор, он покидает оружейную и смотрит на наручные часы. До выезда остаётся ещё четыре часа, и он довольно улыбается, ведь сегодня его клуб впервые за долгое время соберётся вместе и напомнит миру о своём существовании. А отдельное напоминание будет сделано для никчёмных «Хорайзон».