Помощь сердцу

Наверное, у каждого человека есть такое место, где можно обдумать последние события, разобраться в своих чувствах, переварить шокирующие новости или просто побыть одному. Этот крутой склон был его излюбленным местом. Из раза в раз Наруто приходил сюда, каждый раз по разным причинам. Но все причины в итоге сводились к одному конкретному человеку. Этот человек, скорее всего, не подозревал о чувствах Узумаки и жил себе спокойно, без забот и душераздираний, чего нельзя было сказать о Наруто. Вдобавок ко всему - неутешительные результаты анализа и диагноз Цунаде. Наруто во всем этом винил только свое сердце - оно было его главной проблемой в жизни, оно не давало ему покоя и все время желало Саске. Изо дня в день сердце медленно умирало. Наруто тяжело вздохнул, не спеша вынул пачку и, зажав губами сигарету, стал шарить по карманам в поисках зажигалки. Перед ним открывался поистине захватывающий пейзаж: холмы были покрыты зеленью мягкой травы, еще редкие маки замечались под небольшими валунами, по весенне-чистому небу плыли белые и, наверняка, очень мягкие барашки облаков, на разноцветном ковре цветов в замысловатом танце кружились бабочки и пчелы. А вдали виднелась смазанная фигура диковинной птицы, Наруто по движениям и полету определил - ястреб. Отыскав зажигалку в заднем кармане штанов, он обратно завалился спиной к валуну. Все знали - если Наруто плохо, он на этом склоне, и часто искали его именно здесь. Наруто знал - за этим валуном его не заметить. По виду маленький, за ним не спрячешься, думали другие и не подозревали, что позади каменного раскола есть небольшое углубление, и там спокойно может спрятаться какая-нибудь парочка. Блондин ухмыльнулся своим мыслям. И в этот момент из его рук беспардонно вырвали тлеющую сигарету и выбросили вниз. Окурок взорвался россыпью маленьких искорок и затерялся в шелке трав. Наруто вскинул голову, чтобы высказать свое мнение о невоспитанных кайфоломах, но встретился со спокойными черными глазами, щедро обрамленными пушистыми ресницами, и тут же стушевался. Саске сидел на валуне и смотрел на Наруто сверху вниз, голова Узумаки приходилась ему в пояс, поэтому он мог видеть только золотистую макушку блондина. Учиха подождал немного и, поняв, что его не собираются оскорблять и материть, запричитал спокойным, немного поучительным тоном: - Тебе нельзя, у тебя сердце. Наруто в ответ на выходку лишь всмотрелся в темноту заманчивых глаз, и его обиженное лицо украсила улыбка а-ля «какой ты у меня заботливый». В то же мгновение эта улыбка превратилась в грустную; смущение уже прошло, оставив свое место тихому отчаянию. Он поднес пачку сигарет ко рту и зубами вытащил еще одну. Только зачиркал зажигалкой, как ситуация повторилась, и блондин с напускной апатией наблюдал за недолгим полетом белой полоски сигарет. А потом взорвался: - Ты что, Учиха, совсем сбрендил? - Тебе нельзя, - на автомате повторил Саске, но в его голосе проскользнуло что-то схожее с волнением. - Это может ухудшить твое состояние. Ты что все занятия в Академии прохлопал? - Да какая разница - проживу ли я днем дольше, или меньше? Кому какое дело, а?! - Не ори, - Учиха вздохнул, прикрыв глаза, посчитал в уме до трех и посмотрел на друга. - Есть разница. Пойми я просто… - … волнуюсь, - закончил за него Узумаки и отвернулся, привалившись спиной к камню. - Знаю-знаю. Надоели уже! Хватить делать вид что, все нормально и при этом жалеть меня. Сил нет. Воцарилась тишина, непринужденная, приятная и немного убаюкивающая тишина. Каждый думал о своем, и в то же время никому из двоих не хотелось задумываться о ближайшем будущем. Наруто понимал - нужно поговорить, оставить эмоции и все выяснить. Вечно болтливый и без колебаний высказывающий свое мнение напрямую Узумаки Наруто, сейчас, на тему о своем больном сердце и его заморочках, о том, что не может и дня прожить без Учихи, не мог выдавить ни слова. Блондин набрал побольше воздуха и открыл рот, чтобы хоть что-то сказать, но остановился, услышав монотонный голос Саске: - Не кури больше, и не пей. Проживи подольше… ради меня, - Наруто в недоумении моргнул пару раз, и медленно развернулся. Как он и думал - Учиха сидел, ссутулившись, поджав к груди колени и уронив голову на сложенные руки. И поэтому его лица не было видно; Саске так всегда делал, когда говорил о своих чувствах искренне, приходилось снимать надменную маску безразличия. Опустив голову, он скрывал свое лицо, под каскадом челки, чтобы никто не был свидетелем слабости и откровения, по крайней мере, так думал Наруто. Узумаки поневоле улыбнулся. - Ради тебя? Хорошо, - Саске резко вздохнул, выпрямился, и, натянув на лицо привычную маску, посмотрел на Наруто. - Вставай, добе, тебе пора лекарства принимать. Я только поэтому пришел, - брюнет встал с места и стал отряхиваться от песка, затем выжидающе взглянул в глаза, отражающие всю глубину небесной выси. Узумаки все еще смотрел в лицо напарника и улыбался как чеширский кот. Учиха уже давно перестал удивляться метаморфозам блондина, поэтому решил не обращать на это внимания. Он протянул руку, чтобы помочь Наруто встать, тот принял помощь и резво подскочил на валун. Саске отвернулся и двинулся вперед. - Я соглашусь, Саске. Только при одном условии, - Саске остановился и повернулся к другу. - Согласишься? О чем ты? - О предложении Цунаде. Учиха в неверии уставился на блондина, как будто видел его в первый раз в жизни. Он каждый день думал об этом предложении, каждый раз приходил к выводу, что Наруто ни за что на это не согласится. А предложение было таковым: Наруто отправляют за море - за высококачественным лечением и за новым сердцем. В Конохе такого рода операции были редкостью, а технология пересадки органов не имела достаточного развития лишь потому, что доноров не находилось. Тела ниндзя, погибших в бою, были не пригодны, а простой народ, в свою очередь, не соглашался отдавать тела близких на растерзание - не тот менталитет. Но было одно «но» - Наруто, выйдя за пределы скрытых деревень и раскрыв свою личность, автоматически превращался в нукенина и терял статус шиноби. Вот почему он отказывался, вот почему все, включая Саске, не пытались его отговорить - знали же, что не согласится. Потому Учиха оторопел от его заявления и не сразу сообразил, что Наруто сказал. Придя в себя, Саске осторожно спросил: - И какое условие? - он ожидал что угодно, хоть годовой запас рамена, но не это. Ты поедешь со мной, - у Саске все внутри замерло, мгновенно: занемели кончики пальцев, казалось, земля уходит из-под ног. Все, что он видел - весеннее небо в глазах Наруто. Последний решил продолжить, раз уж начал, и следующей фразой окончательно добил Учиху. - Я люблю тебя. Саске стоял неподвижно и смотрел куда-то сквозь Наруто, дальше. У Узумаки в ожидании все внутри сжалось, а ноющее сердце бешено заколотилось. Он попытался прочесть хоть что-то в глазах брюнета, но они были застелены непроглядной занавесью отчужденности. Наруто уже думал, что тот откажет, пошлет, укорит зато, что посмел предложить бросить все: миссии, друзей, дом. Если так, то он никуда не поедет, тихо будет ждать своего часа рядом с любимым. Наруто и согласился-то только из-за Саске. «Проживи подольше… ради меня». Узумаки, уже не надеясь хоть что-то услышать в ответ, отпустил голову и собрался уйти. - Хорошо, - коротко ответили ему. - Я… я обязательно поеду с тобой, - Наруто внимательно посмотрел ему в лицо, ища подвоха. - Не надо меня жалеть, Саске, - выдохнул он, окончательно разочаровавшись. - Ты действительно согласишься? Ты ведь не шутишь, да? - затараторил Учиха, не замечая его слов. Маленькое, измученное болью сердце хотело выскочить, но запнулось о ключицы и подступило комом к горлу, больно царапаясь. - Если я поеду с тобой, - он с трудом сглотнул, - ты согласишься на пересадку. Наруто с минуту всматривался в лицо Учихи и, поняв, что тот говорит абсолютно серьёзно, широко улыбнулся и медленно кивнул. Саске резко вдохнул и шмыгнул носом, живо развернулся и несвоим голосом заговорил. - Я тоже тебя люблю, безумно люблю, - он быстро потер глаза ладонями и стремительно зашагал вперед. - Пойдем, придурок, твои таблетки заждались, - Наруто улыбнулся еще шире и кинулся вслед за Саске, чтобы обнять своего теме. - Ну, непла-ач Са-аске-е. - Заткнись, я не плачу, - шмыг, - больно надо. - Ну-у Са-ас-ске-е, ты мне душу разрываешь. - Узумаки, топай уже, пока я тебе не накостылял. Мне в глаз что-то попало. - Ага. Ври больше, Саске-тян… Ай! Больно-м-м, - договорить Наруто не дали мягкие губы, что впились в его уста сладким поцелуем.