***
Холодок прошёлся по хребту, стоило только парню ступить одной ногой в искрящиеся волны разноцветной бушующей поверхности. Яркая вспышка света, а за ней чёрная пустота. В ушах звон, постепенно перерастающий в птичью трель. Под ногами мягкий покров из сочной зелёной травы. Он огляделся по сторонам. Рядом возвышался величественный дворец. Зеркальная поверхность с золотым налётом, покрывавшая маленькими кусочками его фасад, рассеивала оранжевый свет закатного солнца. Поймав своё отражение, Джейкоб удивлённо повёл бровью: на него словно глядел совершенно другой человек. Чёрные как смоль волосы зализаны и собраны в небольшой пучок; на рубашку цвета мокрого сена накинут тёмный кафтан с золотой вышивкой по воротнику и рукавам; подпоясанные плотным жгутом ткани чёрные шёлковые штаны заправлены в сафьяновые полусапоги. Недовольно скривившись, парень лишь хмыкнул себе под нос: — Да пофиг. На Османскую Империю мягко опустилась ночь, зажигая тысячи свечей внутри дворца и разогревая собравшихся там людей. Из окон лилась тихая музыка, подгоняемая звоном монет и шуршанием шёлковых одеяний. Что-то намечалось. Через полузакрытые окна, защищённые толстой решёткой, донеслись женские всхлипывания, постепенно перерастающие в глухие крики, словно жертве пытались закрыть рот. Это заставило Джейкоба насторожиться. Тихо крадясь, он молча корил себя за свои принципы, заставляющие его каждый раз попадать во всякие передряги. Сквозь узкую щель между оконной рамой и красные бархатные шторы он увидел ужасающую своей мерзостью картину: юноша его возраста с остервенением прижимал к стене испуганную девушку, облачённую лишь в лёгкий, переливающийся золотом наряд танцовщицы. В горле Джейкоба застрял ком из ярости и искренней обеспокоенности. Если он сейчас поможет, то изменит историю. А если нет… на его счету может оказаться ещё одна сломанная судьба. Решено. Не время отступать. Деревянная дверь поддалась только с третьего раза, с треском вылетев из петель и позволив парню ступить внутрь. Встретившись с обезумевшим взглядом насильника, он не медлил ни секунды, в очередной раз благодаря Богов за его отличную физическую подготовку, обусловленную тяжёлой борьбой за выживание. — Кто вы так… Договорить юноша так и не успел, заткнутый прямым ударом увесистого кулака прямиком в нос. Лишь осел на ковёр, сотканный из разноцветных нитей, и недовольно что-то пробурчал себе под нос, прикрывая рукой разбитый нос. На Джейкоба метнулся взгляд злобных серых глаз, на пол закапала тёмно-бордовая кровь. Бедная девушка, прикрывая обнажённые плечи руками, тихо всхлипывала в углу. — Да ты хоть знаешь, кто я?! — трясясь от досады, взревел насильник. — Я султан Мехмед… — А мне пофиг, кто ты, гад ползучий, — незамедлительно последовал лёгкий пинок сапогом, и вот коронованная особа уже лежала на ковре, придавленная тяжёлой ногой. — Знаешь что у нас с такими в племени поступают? Кастрируют. И без всякого там наркоза. Так что лежи и не двигайся, а то самолично помогу тебе избавиться от влечения к девушкам. Сзади послышались взбудораженные голоса, топот, хриплая отдышка: на пороге стояли двое молодых людей с длинными саблями. Они так и замерли, увидев самую странную картину в их жизни, и долго ещё не могли отойти от шока. Наконец тот что с длинными рыжими волосами задал интересующий всех присутствующих вопрос: — Господин, кто вы? — Гость из будущего, — невозмутимо ответил Джейкоб, убирая ногу с дрожащего тела султана. — Ещё вопросы будут?..***
Глубокая ночь. Лёгкую тюль колышит тёплый ветер, рядом с окном шелестят сухие листья на мёртвом дереве. Беспокойные ворочания вытащили Лайю из кошмаров, заставив её сесть на кровати и продышаться. Сердце нервно отбивало ритм, дыхание постепенно замедлялось, и только сознание отказывалось верить в реалистичность странных сновидений. Слишком живая картинка. На губах до сих пор ощущается горьковатый привкус крови и отчаянной горечи того человека, которого она презирала всем своим сердцем. Но больше всего её душу терзал незнакомец с удивительно современной манерой речи и абсолютно равнодушным выражением лица. Этот сон лишь отдалённо напоминал те попадания в прошлое, что происходили с Лайей во время реставрации картин Османской империи. В нём была одна немаловажная деталь, которая переворачивала весь её привычный мир вверх тормашками. Она видела всё не как обычно, от первого лица, от лица Лале, а словно присутствовала сразу в нескольких точках одновременно. Перемещалась по дворцу и придворцовой территории в те места, откуда был самый лучший вид на происходящее. И могла наблюдать все действия своей копии со стороны. Несмотря на странности, это сновидение было таким же живым, как воспоминания Лале в её голове. И это пугало. Словно история изменилась в один миг, и это напрямую коснулось её, холодными костлявыми пальцами прошлого сжав горло Лайи и перекрыв воздухоносные пути. Трясущиеся пальцы нервно сжали краешек шёлковой сорочки, в глазах блеснули слёзы. Она совершенно не понимала, что происходит. Но была готова поклясться: перемены произошли и в её судьбе тоже.