Моё Творение

Виктор действительно был гениальным учёным. Игорю нравилось работать с ним, нравилось помогать ему. Нравилось создавать жизнь из ничего — нужно только электричество, импульс, и мертвое существо вновь дышит, двигается, говорит. Игорь впервые был нужен кому-то, его впервые хвалили, делали комплименты, называли другом. Ему не нужно было ничего — ни денег, ни славы — только Виктор. Этого Игорю было достаточно, это единственное, что действительно нравилось юноше. Но то, что предлагал Финнеган, алчный, жестокий человек, заинтересовавшийся их с Виктором проектом только из-за собственной, непонятной Штрассману выгоды… Это раздражало и пугало Игоря. Эксперимент не оправдал его надежд — существо было агрессивным, нападало на людей. И это было только подобие обезьяны. А если они оживят человека? Самого опасного животного на Земле. Это не то, к чему стремился юноша. — Только подумай об этом — мыслящее, разумное… Творение, — блеск в глазах Франкенштейна пугал Игоря. Но и завораживал, не давал отвести взгляда. — Я правильно понял, вы обязуетесь выполнять все мои требования? — спросил этот ужасный, но обладающий большим состоянием человек. — Да!.. — громко протянул мужчина. — Виктор… Виктор, пожалуйста, — сбивчиво начал Игорь, но быстро замолчал, зажмурившись — ученый больно схватил его за основание шеи, сдавливая и не давая продолжить. — Что ж, — мужчина держал его так, улыбаясь Финнегану, пока тот не покинул их квартиру. Когда дверь за высокомерным блондином закрылась, Игорь попытался сбросить чужую конечность со своего плеча. Он был расстроен и обижен на Виктора, намеревался уйти в свою комнату. Но мужчина быстро перехватил его, вновь поворачивая к себе. Виктор быстро приблизился к юноше: — Ты не создатель этой технологии, а берешься указывать, как её применять?! — крикнул он в лицо наглому мальчишке. — Знай свое место! — на лице Игоря ярко выделялись злость и страх. Он тоже был зол на Виктора, но не смел ему что-то ответить, не смел даже глаз на него поднять. — Я не могу допустить, чтобы твоя мнительность помешала выполнению моих экспериментов, — все еще повышая голос, продолжил Франкенштейн. Игорь быстро затряс головой из стороны в сторону: — М-мне кажется, что вы забыли, что не имеете контроля… — его брови были трогательно приподняты «домиком». В глазах и в голосе читались твёрдость, непоколебимость, уверенность в своих словах. — Мне кажется, это ты забыл, что я сделал недавно для тебя в цирке! — прошипел Виктор. Игорь, судорожно выдохнув, опустил глаза. — Это суть моей жизни. Это суть твоей… Жизни, — мягче продолжил Франкенштейн. И вновь сорвался на крик, указывая пальцем на дверь: — А тот человек наш единственный союзник на всей планете! — юноша перевел испуганный взгляд на дверь. Он весь сжался, ожидая удара. — И если он нам прикажет наделать целый выводок гомункулов, значит, мы так и поступим, — лицо Виктора было искажено яростью, он заставлял вздрагивать неуверенно молчащего, как ребёнок, которого наказывают, Игоря. — Раз это позволит продолжить наши исследования, — Штрауссман, не отрываясь, следил за рукой мужчины. Было видно, что он действительно опасается, что его ударят. Слезы злости и страха стояли в глазах парня. — Я понятно выразился? — медленно и чётко спросил Франкенштейн. Игорь не ответил. — Я понятно выразился?! — очень громко переспросил учёный. — Я-я не хочу… Создавать чудовище, — парень вжал голову в плечи, зажмуриваясь. Виктор не отвечал пару секунд, всматриваясь в бледное лицо перед собой. — Не хочешь, значит? — сквозь зубы прошипел он, прищурившись. — Думаю, я заставлю тебя изменить свое решение. Франкенштейн грубо схватил юношу за загривок и быстро повел за собой — в подвал. Там у него как раз лежит пара инструментов… Постоянно спотыкаясь, Игорь изо всех сил пытался оторвать от себя удерживающую его руку. — Виктор, не надо, — просил он, зажмурившись. Он попробовал просто не идти, не переставлять ноги, но быстро завалился на пол. Не отвлекаясь, Виктор поволок сопротивляющегося юношу по полу, только теперь он держал его за шиворот рубашки — так было удобнее. — Кха! Кха-кха!.. — закашлялся Игорь, схватившись за горло. Его ноги судорожно били по полу в попытке остановить безумного мужчину, уменьшить давление на горло. Франкенштейн даже не оглянулся на хрипящего парня. Напряжение последнего месяца, стресс на презентации проекта, подавленность от частично проваленного эксперимента — все это требовало выхода. — Виктор, пожалуйста! Пожалуйста, хватит… Вы же не такой, вы никогда не причиняли мне боль, — громко шептал Игорь. Из его глаз катились невольные слезы. Нет… Он не хочет опять… Не хочет больше боли в своей жизни. — Виктор! — взвизгнул парень, когда Франкенштейн сильно толкнул его в сторону открытого люка в полу. — Спускайся! — приказал он, переводя дыхание. — Давай! — Но я… — Давай!!! — Игорь вздрогнул, смотря широко распахнутыми глазами на взбешенного, не контролирующего себя учёного. Всхлипнув и быстро вытерев мокрое лицо, он поднялся на дрожащие ноги и начал медленно спускаться в подвал. Игорю было безумно страшно. Он никогда ещё не видел Франкенштейна в таком состоянии, это все слишком напоминает ему цирк, его труппу и хозяина. Следом за ним спустился Виктор. Дернув на себя юношу, он сильно толкнул его в стену. Тут же навалился на него, вжимая лицом в холодный бетон. — Ты все еще не поменял свое решение? — быстро спросил Виктор. Глотая слезы, Штрауссман промолчал. — Я так и знал, — он шептал это на ухо юноше: — Ты должен знать, что человеческая черепушка хрупкая вещь… Но если бить в определённое место, можно продержаться довольно долго. Толчок в затылок, и нос Игоря разбит. Кровь стекает по подбородку, капая на пол. Тихий стон сорвался с губ юноши. — О, не беспокойся… — прошептал Виктор. — Я дам тебе очень хорошую мазь, все быстро пройдёт. Ещё один удар. Игоря больно тащат за волосы в сторону железного стола с кожаными креплениями по краям. Мужчина очень быстро уложил выбившегося из сил парня на него. — Забавно… На этом столе я обычно создаю свои Творения, — растянул губы в широкой улыбке Виктор. — В какой-то степени ты и сам моё творение. Кто ты без меня?! — резкий крик Франкенштейна выбил ещё одну порцию дрожи из тела Игоря. Слезы, перемешанные с кровью, розовыми каплями падали на стол, пачкая волосы и одежду парня. — Горбун. Уродец, если по-доброму. Может, мне так тебя и называть, а? Игорю было больно возвращаться в прошлое. Он начал быстро мотать головой из стороны в сторону. — Нет? — притворно удивился Франкенштейн. — Тогда как? Хотя зачем тебе имя? Знаешь, на самом деле Игорь Штрауссман — это труп, который хранится в холодильнике рядом с твоей спальней. Игорь вздрогнул, распахнув глаза. — Но тебе этого знать не нужно было, — мужчина вставил какую-то грязную тряпку в рот Игоря, заглушая его полустон-полувопль. — Ты всего лишь очередной мой эксперимент, очередное моё творение. Хотя, признаюсь, лучшее из всех, — хищно улыбнулся Виктор. Парень под ним сильно забился, мыча что-то несвязное. — Зачем ты мне, если ты не хочешь выполнять свою основную функцию? Может, я должен использовать тебя как-то по-другому? — Франкенштейн грубо сдернул штаны со скулящего парня, оголяя его пах, бедра и лодыжки. — М-м-мн!!! — заорал Игорь сквозь кляп. Он начал извиваться всем телом, вертясь и брыкаясь, как уж на сковороде. Никто ещё не пытался использовать его в таком роде, ни один член труппы. Хотя это не удивительно, до встречи с Виктором, он был грязным, избитым Горбуном. Ха-ха… Сейчас он грязный, избитый ассистент, которому даже имя дали мертвого морфиниста. Как ни посмотри, а он растёт по социальной лестнице. Слезы закапали из глаз Игоря. Они стекали по щекам, попадали в нос, заливались за воротник. Он чувствовал, что проигрывает. — Чш… Не плачь, — Виктор утешающе погладил юношу по щеке. — Я всего лишь дам тебе то, что ты заслужил. Ни каплей больше. И тогда ты поймёшь, что правильно слушаться меня, твоего спасителя и создателя. Мужчина развел ноги Игоря в стороны, сгибая в коленях и закрепляя в кожаных ремешках. Парень постоянно вскрикивал в его руках, пытаясь свести ноги, закрыться. Но не получалось. Виктор не спеша всунул в анус рыдающего Штрауссмана палец. На сухую. Юноша взвизгнул, приподняв таз. Он изо всех сил пытался вытолкнуть из себя инородный предмет. — Тише-тише… Чего ты так завертелся? Скоро будет хуже, — взбешенно улыбнулся Франкенштейн. Добавил ещё один палец, начиная двигать ими внутри парня. Получалось плохо, но скоро должна пойти кровь, и станет легче. — М-м-м!.. М-мн!!! — мычание Игоря было столь громким, что Виктор чуть было не поверил, что парню действительно так больно, как он это изображает. Мужчина раздраженно ударил ладонью по боковой части бедра юноши, призывая заткнуться. Он добавил третий палец, растопыривая их внутри. Игорь закричал, наконец пошла кровь. — Хороший мой, — Виктор притворно ласково огладил мокрую от слез щеку парня и тут же отвесил ему оплеуху. — М-м-м… М-кх, — горько плакал Игорь. Он ревел во весь голос, начиная задыхаться — кляп не давал нормально дышать, а нос опух и отёк от рыданий. Франкенштейн заметил это, но не вытащил тряпку, продолжая трахать зад Штрауссмана пальцами. Через несколько мгновений он убрал пальцы, приставив к кровоточащему входу свой член. Игорь забился в судорогах, его глаза закатились — ещё чуть-чуть и он умрёт от нехватки кислорода. Виктор сильно вошёл в дрожащего парня, вытаскивая из его рта кляп. Игорь глубоко вдохнул воздух и тут же сорвался на хриплый крик. — Б-больно… Б-бо-льно, — его дрожащие губы не могли произносить слова ровно. Он выгнулся колесом, пытаясь уйти от мужчины. — Куда ты, дорогой? — ухмыльнулся Виктор, подтягивая к себе отползающего брюнета. Игорь не видел ничего перед собой, только белые, яркие блики. — Больно… Больно… Больно… — не переставая, шептал он, смотря куда-то сквозь окружавшие их стены. Франкенштейн начал вбиваться в него сильнее, грубее, причиняя ещё больше боли. Игорь думал, что сойдет с ума. Он больше никогда не сможет довериться ни одному живому человеку. Он сам перестал быть человеком этим вечером. Игорь просто творение. Но не разумное, как желал Виктор. А тупое и безмозглое, неспособное на какие-либо чувства или эмоции. Кажется, и в этот раз у Франкенштейна получилось создать живой труп. — Ха-а-а… — тяжело дышал учёный, наслаждаясь узостью и красотой молодого тела. Он положил руку на шею Штрауссмана, сдавливая. — Хороший мой… Ты ведь будешь впредь слушаться меня? Ха-а-а… — Кх… — прохрипел что-то Игорь в ответ. Или не в ответ, а просто из-за сильной боли в горле. Виктор ускорился ещё больше. Он безжалостно терзал стенки кишки парня. В клочья разрывал края его входа, по крайней мере, так казалось Игорю. Последние толчки были самыми болезненными для Игоря. Ему было страшно, что, если мужчина вытащит свой член, из него посыпятся все внутренности, не сдерживаемые больше ничем. Горячая струя сильно ударила внутрь Игоря, причиняя, казалось, самую сильную боль. Виктор расслабленно вышел из юноши, оставляя его лежать на столе. Из ануса парня начала быстро вытекать сперма, образуя небольшую, липкую лужицу под ним. — Ты все еще не согласен на предыдущую свою роль? — негромко спросил его Виктор. Игорь задрожал, сжавшись всем телом. — Я не слышу. — С-сог-ласен… — очень тихо произнес Штрауссман. Виктор улыбнулся. — Вот и правильно. Мне не хочется ещё больше калечить свой лучший эксперимент, — он грубо погладил парня по взмокшим волосам, улыбаясь скрюченному, дрожащему Игорю. — Не заставляй меня впредь напоминать тебе о возможном альтернативном применении. Ты всего лишь созданное мной Творение.