Любовь демона

Честно, я не помню как это произошло. Я помню события до этого, и отчетливо могу пересказать как меня накрыло. Я ходила по съемной квартире, по маленькой площади нахаживала круги. Какое-то бесящее чувство внутри меня волновалось и передавало свои волны всему моему разуму. Пару раз я садилась делать задание по Inktober, но никак не могла собраться. Я хватала идеи, цеплялась за них, а они тонули в пучине тревоги и нарастающего беспокойства. Все было не то, мне не нравилась ничего, я вскакивала и продолжала ходить. Мне казалось, я душила в себе эту истерику, не давала ей выплеснуть и захлестнуть меня полностью. Но меня накрыло лишь от случайной песни. Я проплакала полчаса, успокоилась, но раны в мозгу не затянулись водной гладью. Понимание того, что если я сейчас не закрою истерику чем-то другим, заставило меня искать друга, кто утопил бы мой мозг в своих проблемах, но и это не помогло. Поплакала еще минут 10 и затихла. Вы знаете, то состояние, которое наступает после слез, опустошение. Истеричный взрыв подорвал все запасы эмоций, оставив пустые бочки, которые с днями вновь наполнятся, но не сейчас. И я просто легла спать, зная, что завтра новый день, и что я встану с опухшими глазами. Да, следующий день наступил, но без будильника, без звонков, только яркое полуденное солнце, которое нещадно рвало своим светом темные шторки. -Подъем! Ну, ты и подрыхнуть, мастак! – прямо в ухо прокричал мне мужской голос. -Ну, что краса, молодца, проспала ты знатно! Пора вставать, гневить владыку ведь опасно! – Давай-давай, сама оденешься, умоешься, да выйдешь, да до подола ты дотронешься. Узреешь лик его опасный, но в сердцах ты прокричишь: «О, прекрасный!». Папеньке письмо напишешь, войну закончишь, хватит нашим помирать. И все в том славном духе ты устроишь. Думаю, я еще могла смириться с тем, что каким-то образом оказалось не в своей маленькой комнате, не в своей кровати, даже не в своей пижаме, но все это ни шло ни в какую с тем, что дифирамбы, а по-другому, это назвать никак иначе нельзя было, распевало животное. Точнее козел неизвестной мне породы. Он был насыщенного коричного цвета без шерсти, задние ноги с копытами, а вот передние с миниатюрными ручками младенца. И к слову, стоял он на задних, совсем как человек, а не как животное. Помимо всего этого он даже имел некое подобие костюмчика, такие обычно носят дирижеры во время концертов, правда все края одежды были словно подпалены огнем. - … и надо нам же поспешить. Сидишь, глазами хлопаешь мне тут, а там неровен час аврал и казусы творятся, ох, черти мои, черти, вставай живей! Быстрей-быстрей! -Позвольте, перебить. Вы говорящий, что ль козел? – Надо сказать, я сама удивилась от складной речи своей, видимо, отложилось слабенькая рифма в голове. Однако сам козел не оценил вопроса. Он склонил голову, прижимая подбородок к жилистой груди, и поднял на меня глаза из-под накатывающих глазниц. В какой-то момент этого зрительного контакта, мне даже стало страшно, подумалось что, жизнь в истерике была лучше, чем этот сумасшедший бред, что мне сниться. -Запомнить ты должна, я Исид Гаар, сэр в первом поколении, пока! Вот как найду себе жену, там и замутим «колени» на века. А теперь вставай, за мной иди, и лучше ты молчи. Следовало бы извиниться, но мне сказали молчать, поэтому я виновато улыбнулась и выползла из-под одеяла. «Сэр» не стал дожидаться, когда я оденусь, умоюсь, он рывком открыл двери. Холодный поток воздуха из коридора обдал все тело и по коже побежали мурашки. Комнату покидать никак не хотелось, ровным счетом как и вообще постель, там чувствовался какой-то родной запах. Тяжело вздохнув, я поежилась, но проследовала за своим ведущим. Мы петляли по коридорам, то перед взором открывался вид из большого окна во всю стену на дивный сад, то череда нескончаемых дверей в викторианском стиле, то череда небольших окон, а между ними картины непонятных пейзажей и людей. Пред одной я даже остановилась. На ней был изображен светловолосый парень с озорной детской улыбкой, на плече у него сидела сова, а на сове пристроилась ящерица. Мне как художнику захотелось прикоснуться к творчеству, что я и сделала. -Ой! – Ящерица встрепенулась под моими пальцами и зафыркала на меня. Но странно было другое, мимолетное прикосновение к шершавой коже ящерки никак не уходило из пальцев, словно я держала её все это время. Потерявшись немного в ощущениях, в левый висок ударил комок пульсирующей боли. Глаза как по инстинкту закрылись, и меня словно понесла успокаивающая река. Было чувство, что я провисаю в воздухе, но не падаю, словно время побежало в замедленной съемке. Память тут же выдала программу по телевизору, где показывают смешные ролики с животными, чаще всего про котиков, белых, рыжих, черных. Вот даже сейчас, серый котик на экране мяукал, подпевая под песню, которая шла фоном. На диване сидит бабушка, которая слушает речь телеведущего в пол уха, а мама на кресле, которая играет в игру про букашек на планшете. Словно явь, я ощутила себя в этом моменте, как я стою в коридоре, босиком, ощущаю пол, его гладкую, холодную поверхность, чувствую, как по коже крадется зимний ветер из соседней комнаты. Как четко прочувствовала, что рука зависла на дверном косяке, немного поцарапанном из-за Маркизки, которой в прочем давно уже нет. Как одежда прилегает к коже, как туго собран хвост на макушке головы. Почему-то мне казалось, сделай я шаг из этого состояния и уже в том далеком прошлом, вернулась и готова что-то поменять. -Нет! Я боюсь! – и в следующий миг, я вижу козлика-дирежера, который опустился возле меня, крайне обескураженный моим поведением. – Лев? Черный? -Да не надо так скулить, это Реос. – Исид щелкает своей миниатюрной ручкой возле моих глаз, переключая внимание со льва на говорящее себя. – Он мирный житель нашей страны, ручной. Черт, рифма пропала. В общем, он животное нашего владыки, но ты его не гладь, он не любит чужих, кроме верховного короля. И вообще, вставай, все, пошли. Хватит, и так времени много пустили черту под хвост. Исид буквально поставил меня на ноги и потащил вперед по коридору, черный лев же последовал за нами, наблюдая своими большими глазами за мной, а я, все время оборачиваясь, наблюдала за ним. Я не заметила как мы оказались в большом зале с огромными окнами-витринами. Нет, на самом деле заметила, но не передним взглядом, а скорее дальним. Мой взгляд был сосредоточен на льве, а мозг смотрел во все стороны и замечал все. Заметил огромное помещение, с парой письменных столов, огромные бархатные шторки темного бардового цвета, серебряный стул в центре комнаты и человека с волосам темнее самой ночи. -Что? Теперь я не кажусь тебе милым и добрым? И да, я услышала этот вопрос от него, но мой взгляд был по-прежнему сосредоточен на льве, который вальяжно прошелся по всему помещению и удобно устроился подле человека. Как-только Реос закрыл глаза, от того что его хозяин стал поглаживать черную гриву, только тогда я смогла чуть-чуть расслабиться. И весь поток собираемой информации рухнул на мое сознание, снова ударило в висок. Слабость пронзила все тело, колени подогнулись по инерции и я осела пред человеком. Знак он этот воспринял очень хорошо. -Преклони же ты колени, да бей челом об пол, - разразился Исид, да запричитал пуще прежнего, не обращая внимания что я сижу на полу, - явился повелитель мой родной. Я снова явно ощутила себя в другом моменте, в моменте моей работы. Я почувствовала гладкость клавиш, по которым попадают мои пальцы, гладкость стола, на котором лежат локти. Я слышу шум рабочего процесса, кто-то с кем-то разговаривает, кто-то также печатает что-то, кто-то стучит по столу ручкой во время телефонного разговора. -Извините, а когда вы мне казались таким? – ответила я только после того как Исид пару раз легко пнул меня в бок, выбивая меня из моего "перемещения" На меня с бархатного трона, в шелках, с презренной улыбкой смотрел человек. Только человеком он вряд ли был. Заостренные уши пробивались сквозь густые черные волосы, по скулам до щек ползла черная чешуя, она же покрывала шею по бокам и спускалась к ключицам. Скорее всего, это была смесь змеи и человека. -Не помнишь? – улыбка на долю секунды сменилась, удивлением, а затем человек расплылся в самой широкой улыбке. Он за секунду оказался возле меня и провел рукой по волосам, не касаясь их. – А так? Ох, лучше б я этого не вспоминала. «Девушка просто сияла своими красными щеками от смущения. В её голове, а может и в реальности творилось что-то невообразимое. Вокруг были зайцы, они пели и водили хороводы, а один козлик, стоя на двух ногах, приглашал девушку на танец. -Какой дивный козёл! Козлик опешил, поперхнулся, и сам засмущался зеленым ядовитым цветом. Он вдруг резко стал поправлять костюмчик, стряхивая с него пыль, которая превращалась в инфузорию туфельку ту, что обычно изучают на уроках биологии. Девушка тут же побежала ловить «туфельки», принося их обратно и высыпая над головой козла. Но они просто падали рядом с животным и девочка быстро потеряла к ним интерес. Вскоре её заволновали рога, те что росли на макушке у козлика. Она сосредотачивалась на секунды три и вытягивала руку чтобы схватить их. Но все время промазывала. -Я не козёл! Я черт! Попрошу не путать! – закричал Исид и девушка замерла в своих попытках поймать рога. Смысл фразы до нее не дошел, и девочка просто хлопала ресничками. -Исид, ну согласись в каком-то роде, ты непрямой потомок этого благородного животного. – раздался за спиной мужской голос. -Владыка. – жалобно проскулил черт. В огромном тронном зале то было много зайчиков, ядовитых растений, танцующих картин, где-то рядом появлялась и пропадала улыбка Чешира, ковер под ногами рвался на кусочки, которые взлетали и на потолке организовывали вольное собрание похитителей колбасок, где-то поодаль помяукивал черный лев, разыгрывая сценки из «Короля льва». Зайчики плясали возле связанной морковки, которая извивалась и ругалась нецензурной бранью. Кто-то из пушистых трусишек предлагал зажарить и раздать бездомным плоть морковью, кто-то предлагал сварить суп со слезами бывших. Все картины плясами, у них как-то не сразу появлялись ноги, но плясали они все сразу. А растения хищно наблюдали за их действиями. В общем, было много интересного, но если невзначай закрыть глаза пропадало все. -А что же с ней? – поинтересовался владыка. -Нет догадок, повелитель. -Ой, такие мягкие! – пролепетала девушка, незаметно оказавшись подле владыки, и пропустила волосы через пальцы. – Хороший волчок, хороший. Ну-ка, покажи зубки. Человек ядовито улыбнулся, оскалив всю свою пасть, проводя языком для пущего эффекта между рядами зубов, особенно выделяя клыки свои. Однако девушка ничуть не испугалась, а наоборот успела потрогать эти самые клыки. -А, ой! – вскрикнула девушка прямо в ухо мужчины, отчего тот недовольно скорчился, и отскочила от него на пару метров, хватая воображаемый меч и понеслась на одно из ядовитых растений. Ведь в этот самый момент, он пожирал дивную картину, которая танцевала польку. – Не трожь, Алехандрооо».