A Doll on a String

Наконец настал день их выступления. Большая премьера. Все гудели от волнения, спеша по гримеркам. Питер сидел на полу, растягиваясь с Гвен, он не понимал, где Тони. Он еще в офисе? Принесет ли он Питеру цветы перед тем, как занять свое место? Неужели что-то случилось по работе? Нет, Тони никогда не пропускал выступления. И он всегда приходил, чтобы подарить цветы лично. Что заставляло его так волноваться? Питер закусил губу и старался не смотреть на дверь. — Ты в порядке, Паркер? Ты не нервничаешь? — спросила Гвен. Она начала волноваться, поэтому он успокаивающе улыбнулся ей. — Я в порядке. Просто э-э ... меня немного подташнивает. Мне, наверное, просто нужно немного воды. — Ага ... нам еще не хватало обезвоживания. Питер поднялся с пола, он подошел к кулеру за стаканом воды, но остановился, когда тень появилась на его периферии. Он поднял глаза и увидел Тони, что без сомнения можно сказать по его осанке, прячущейся за большим букетом лилий и роз. Питер улыбнулся, немного покачав головой, и подошел к двери. — Есть ли шанс, что это для меня? — Дай мне посмотреть, — сказал Тони. — Вы случайно не тот, кого называют «Ангелом Старка»? — Сердце Питера трепетало. Он взял цветы из рук и опустил их на уровень бедер, чтобы видеть без помех. Тони был в своем лучшем костюме и сиял, глядя на него. — Здравствуйте, мистер Старк, — сказал он. — Могу я побыть с тобой наедине перед выступлением? — Конечно. Всё в порядке? — Всё идеально. Питер отошел, чтобы положить цветы. Он накинул свитер поверх бандажа* и присоединился к Тони у двери. Питер взял его за руку, и они пошли дальше по коридору, через несколько дверей была зеленая комната, в которую его привел Питер. В комнате было пусто, поэтому они вместе сели на диван. Питер сел так близко, что их бедра соприкоснулись, от волнения у него побежали мурашки по коже, но Тони успокаивал его. Ему хотелось заползти к нему на колени и оставаться там, пока это чувство не пройдет. — Я принес тебе подарок. — Тони вынул из кармана небольшой бархатный мешочек и протянул Питеру. Он раскрыл и вытащил изящную золотую цепочку с красными камнями. — Это прекрасно. — Питер просиял. Тони всегда покупал ему различные вещи, но, как и бриллиантовое ожерелье, которое он ему подарил, он мог сказать, что несло большой смысл для Тони. — Это часть нефрита, который собрал Роуди. Второй ящик стоил немного меньше, но был другого цвета. Это не императорский нефрит, но я думаю, тебе больше понравится красный. — Он взял цепь из рук Питера. Он опустился на пол встав на колени и обернул цепочку вокруг щиколотки Питера. Браслет подошел идеально, точно не соскользнет. — Красный нефрит символизирует физическую и умственную силу его носят, чтобы преодолеть страх и побеждать врагов. Я думал, ты это оценишь. — Тони встал, наклонившись, чтобы поцеловать Питера. — Это прекрасно, Тони. Спасибо. Мне очень нравится. — Питер слишком сильно улыбался и чувствовал, что его щеки покраснели. Тони знал, как заставить его почувствовать себя более ценным, чем все драгоценные камни в мире. Тони сел, а Питер положил ноги ему на колени, он впитал в себя ощущение рук Тони, касавшихся его бедра сквозь тонкую ткань. Выражение лица Тони было задумчивым, Питер легко толкнул его коленом. Тони поймал его ногу и поднял ее, чтобы поцеловать его икры. — Что ты думаешь об этом? — спросил Питер, отчаянно пытаясь не позволить Тони будоражить его душу. Он не мог вернуться в раздевалку взволнованным. — Ты знал, что я был здесь на твоем первом выступлении? — Питер покачал головой. — Тебе было всего девятнадцать, и ты был худым, как любой другой. Ты был одним из самых молодых, когда-либо выступавших с труппой. Все смотрели на мисс Стейси. За исключением меня. Я не мог оторвать глаз от тебя. Даже когда представление закончилось. . Это был первый раз, когда я потрудился пойти на вечеринку с инвесторами. Хочешь верь, хочешь нет, но я не особо люблю поцелуи в задницу. Я финансирую компании не ради их благодарности. — Почему ты так любишь балет? — Моя мать была танцовщицей. До тех пор, пока из-за дерьмового выбора моего отца ей не сломали лодыжки. Они так и не зажили должным образом, и она больше никогда не могла танцевать. Питер почувствовал, как в его горле образовался ком при этой мысли. В конце концов, нахождение рядом с Тони может разрушить его карьеру. Это могло разрушить его тело. Стоило ли? — Однако она никогда не отказывалась от своей страсти. Она приходила на каждое выступление. Это было единственное, что мы делали вместе. У меня осталось достаточно тёплых воспоминаний, и я не мог перестать возвращаться. В ту ночь, на вечеринке. Я наблюдал, как ты улыбался и краснел. Ты не так хорошо общался с людьми, как сейчас, тебя трясло. И я был очарован. Я некоторое время размышлял, следует ли мне представиться, но когда я смотрел на тебя, я не мог не вспомнить свою мать после нападения. — Почему ты передумал? — Это продолжалось, сколько, четыре года? — Тони фыркнул, нежно улыбаясь. — Я понял, что уже думал о тебе как о своём, и когда мне пришло в голову, что ты понятия не имеешь, кто я, я не мог этого вынести. Тебе нужно было знать, что ты мой. — Я рад, что ты решил потребовать встречи со мной. — Надеюсь, я не пожалею об этом. — Я должен беспокоиться? — Ты сам сказал, что я не могу по-настоящему защитить тебя. Я делаю все, что могу, но этого может быть недостаточно. — Питер положил руку Тони на грудь. — Если что-то случится, я хочу, чтобы ты знал, что это не твоя вина. Что бы ни случилось, я люблю тебя. Я сделаю все, чтобы остаться рядом с тобой. — Тони взял его руку и поцеловал, он вдохнул запах его кожи. — Ты намного лучше, чем я когда-либо мог надеяться. — Лучше, чем другие твои любовники? — поддразнил Питер. — Ты не мой любовник, Питер. Ты моя родственная душа. — Питер приподнялся на коленях Тони, оседлав его бедра. Он нежно поцеловал его губы, растягивая момент во что-то долгое и медленное. — Я должен идти, — сказал Питер, когда момент подошел к концу. — Я буду танцевать только для тебя там. — Не могу дождаться. Они обменялись последними взглядами, прежде чем Питер вышел из комнаты. Он вернулся на этаж, где Гвен только заканчивала. — Я не знала, что нам разрешено носить аксессуары, — поддразнила Гвен, глядя на его браслет. — Ты собираешься уничтожить эстетику всей постановки. — Кто меня остановит? — он усмехнулся. Вскоре они вышли на сцену. Оркестр звенел у него в ушах. Он позволил музыке течь сквозь себя, ведя себя с изяществом и гордостью, поскольку он воображал, что Тони был единственным в аудитории. Он был, конечно, единственным в аудитории, кто имел значение, когда у него появилась возможность, он позволил взгляду блуждать на балкон. Было трудно видеть сквозь огни, но он мог видеть лишь темные очертания фигур где сидел Тони. Хэппи обычно сидел рядом с ним, но он поклялся, что их там больше двух. Может, Тони пригласил кого-нибудь еще, в конце концов, премьера была особенным событием. Представление продолжалось, пока Питер плыл и прыгал по сцене. Он смотрел на Тони при каждой возможности, но в какой-то момент, когда он взглянул, там никого не было. Ни тени в свете, ни Тони. Он почувствовал боль в сердце. Тревога, которую он чувствовал, вернулась, сжимая горло и скручивая живот. Он держался крепко. Может, случился какой-то инцидент на работе. Может, он ... Тони не уйдет посреди выступления. Он бы не стал. Не тогда, когда Питер был его. Не тогда, когда Питер танцевал только для него. Он продолжал двигаться. Продолжал танцевать, но его сердца уже не было в этом. Питер был напуган, что-то пошло не так. Ужасно неправильно. Он пытался убедить себя, что он ошибается, но нутром знал, что был прав. Когда занавес упал, он убежал со сцены, не удосужившись поклониться вместе с остальными. В холле стояли его охранники. — Что происходит? Где Тони? — Пойдемте с нами, пожалуйста, — сказал один из них, пряча глаза за темными очками. Питер покачал головой. — Нет. Отведи меня к Тони. — Он схватили Питера за руку. — Какого хрена, ты думаешь, что делаешь? Где Тони? Питер не мог вырваться из крепкой хватки, как ни крутил, и корчился. Он попытался держаться с достоинством, когда его вытащили на улицу. Они вывели его к лимузину Тони и проводили внутрь, все люди забились с ним внутри, пока машина не наполнилась. Они смотрели тревожными глазами. — Где Тони? — сказал Питер, едва сдерживаясь. — Босса похитили. Его помощника тоже. — Хэппи? Это был Октавиус? — Мы не знаем, сэр. — Что ты знаешь? — Питер смотрел. Он старался медленно дышать. — Охранник мистера Старка погнался за ними на машине, но они потеряли их где-то в Адской Кухне. Это всего в нескольких кварталах от Oscorp, но это не самое известное здание, где можно кого-то укрыть. — Операция Квентина Бека проводилась в Адской кухне. Может быть совпадением, но найдите любого, кто раньше работал на Бека. Спросите, знают ли они что-нибудь. — Все продолжали смотреть, Питер прищурился. Он сел прямо и смотрел на всех сверху. — Босс пропал. Его шофер пропал. Мисс Поттс здесь нет. Это делает меня самым высокопоставленным участником в этой машине. Теперь вытащили свои задницы и найдите Тони Старка, прежде чем мы найдем его в сточной канаве! Он не был уверен, будут ли они его слушать, но это подтолкнуло их к действию. Они вышли из машины с обеих сторон. Питер схватил последнего, прежде чем он успел уйти. — Ты остаешься. Я хочу знать все об Октавиусе, Квентине Беке и Нормане Озборне. — Парень выглядел немного напуганным, как будто его напугал Питер, но он снова сел и начал свои объяснения. Квентин был молод и амбициозен и ненавидел Тони за то, что он не повысил его до капо. Норман и Тони всю свою жизнь враждовали, так как Норман считал, что преступная жизнь ниже его достоинства, несмотря на то, что его компания была активным участником в подобных делах. Тони думал, что он заносчивый и испорченный, и, возможно, Тони обижался на него за то, что он был богатым ребенком, которого отец действительно любил. Потом был Отто, и этого персонажа Питер не знал. — Перед смертью, Говард Старк был близок с Октавиусом или, по крайней мере, притворялся близким. Ходят слухи, что Говард использовал его для своих творческих проектов оружия и его знания в отношении крупномасштабных сокрытий. — Что ты имеешь в виду? — Октавиус помог Говарду начать некоторые из его предприятий и научил его, как направлять свои средства через законные предприятия, чтобы скрыть грязные деньги. Он также научил его, как заставить другие предприятия отказаться от своих средств, чтобы получить защиту, и как сделать так, чтобы это выглядело справедливо. До Отто, Говард был обычным бизнесменом, но он стал как Отто но, претендовал на большую территорию, чем Отто, на большее уважение. Октавиус ожидал, что после убийства Говарда он получит компенсацию, но вместо этого всё досталось мистеру Старку. Октавиус ненавидит мистера Старка. Всегда так было, но все это время они ненавидели друг друга тихо. Я думаю, может быть, Октавиус хотел использовать Озборна, чтобы убить мистера Старка, а затем они вместе вторгнулись бы на его территорию. Это могло бы начать войну между семьями, но могло бы сработать. — Есть ли у Октавиуса или Нормана собственность в Адской кухне? — Я не знаю, сэр. — Найди того, кто знает. Я возвращаюсь за своими вещами, ты можешь позвонить а, пока мы прогуляемся. Он может не знать, где Тони, но узнает. Он сожжет это место дотла и всех в нем.