Когда Фредди ушёл, все уставились на меня. Я слышал их шёпот. Они говорили о нас. Мне было страшно, что ко мне сейчас подойдут и начнут расспрашивать о случившемся, однако моим спасением стал звонок на урок. Все начали расходиться, всё также обсуждая что-то (возможно, меня), я последовал их примеру и направился в класс. На протяжении всего урока я чувствовал, как все смотрят на меня, и слышал этот мерзкий шёпот. Как же меня это раздражало, но с другой стороны я был рад. Я был рад тому, что нам больше не нужно скрывать наши чувства, опасаясь того, что о нас начнут говорить, ведь это уже произошло! И мне плевать на то, что они начнут издеваться надо мной.
С другой стороны, меня поразил Фредди. Он пожертвовал своей репутацией ради меня, а это что-то значит! Что будет с ним? Что будет дальше? Какой конец у этой истории? Я не знаю ответов на эти вопросы, однако у меня есть ощущение, что всё будет хорошо. Я в это верю, по крайней мере.
Был у меня и другой вопрос: почему он это сделал? Я думаю, что в этом как-то замешана Чика: когда Фредди уходил в класс, Чика смотрела на него с дикой ненавистью, будто бы он сделал то, что не входило в её планы. Она пыталась ему отомстить, но Фредди решил подействовать ей на нервы? Или же планом Чики было разоблачение нас, а Фредди сделал это за неё. Этот вариант звучит правдоподобнее. Вот только мне не нравится тот факт, что Миллер пыталась отомстить Фредди. Значит, будут ещё попытки. Возможно, связанные со мной.
Я начал перебирать все возможные варианты того, как Чика может отомстить Фредди, использовав меня, но мыслительный процесс прервал звонок на перемену. Я уже видел, как к моей парте начали подходить одноклассиники и одноклассницы. Буквально в один миг вокруг меня собралась толпа. Ну, началось..
Первым задал вопрос Бонни — мой одноклассник и один из дружков Фредди:
— Не хочешь объясниться?
— Разве должен? — нагрубил ему я. — Кроме того, что я должен объяснять?
— То, что между вами с Фредди.
— А что между нами?
— Вот это я и хочу узнать! — было видно, как я начал раздражать его. Мне это нравилось.
— Хей, ты можешь нормально ответить?! — не выдержала одна из моих одноклассниц. Та, которой Фредди отказал из-за того, что она сказала, что латте — его любимый кофе. — Вы встречаетесь?
— Да, и что с того?
На миг повисла тишина, из-за которой я слегка занервничал. Я хотел уйти поскорее. Когда я встал со стула и направился к двери, явно показывая то, что больше не намерен отвечать на вопросы, она бросила мне вдогонку последний вопрос, который заставил меня остановиться:
— Ты же понимаешь, что он не будет встречаться с тобой больше, чем неделю?
— Ну, как тебе сказать... — начал я, поворачивая голову в её сторону, и, хищно улыбнувшись, закончил: —
Мы встречаемся уже как месяц.
Я видел, как лицо её исказилось удивлением и раздражением, но мне было плевать на то, как она относится ко мне теперь. Я ушёл, оставляя их в состоянии шока.
Где же Фредди? Я искал его по всем кабинетам, успев прочувствовать на себе сотню любопытных и презирающих взглядов, но нигде не нашёл. Я даже не подходил ни к кому спрашивать, знают ли они, где Фредди, понимая, что опять придётся отвечать на один и тот же вопрос: «Правда ли это?» Да, блять, правда! Какое вам дело?! Я чувствовал сильное раздражение ко всем этим людям. Интересно, чувствует ли это Фредди сейчас? Я знал, что его тоже докучают эти вопросы, но он, наверное, ведёт себя сдержаннее, по сравнению со мной.
Я врезался в кого-то, пока витал в облаках. Это был Фазбер.
— А я тебя искал! — сказали мы в один голос.
—Слушай, давай отойдём поговорить.
Я молча кивнул и мы ушли на улицу, где Фредди рассказал всё с самого начала: как Чика пригласила его встретиться в «Тёмном» коридоре, как она угрожала ему и как она позвонила его родителям тоже. Последнее удивило меня больше всего.
— И что будет теперь? Как они отреагировали?
—Никак, — глубоко вздохнув, ответил Фредди. Я видел, как он был расстроен. — Мама просто сбросила вызов и всё. Наверное, она не захочет со мной больше говорить.
—Ох... Жесть.
Повисла удушающая тишина. Я не знал, как поддержать его, а он не знал, что сказать. Я знаю, каково сейчас Фазберу. По-сути, сейчас у него на глазах рушится весь его мир: отношение с родителями, одноклассниками, учителями и с другими. Фредди знал, что слухи поползут не только по школе, но и по всему нашему маленькому городку. Он боялся этого, но всё равно пошёл на это. И я уважаю его за это. Он молодец. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы всё стало нормальным, как прежде.
Я хотел начать утешать его, но меня перебила песня «Skumfuck», которая стояла у Фредди на вызове.
—Мама, — напряжённо сказал Фредди и принял вызов: — Алло?
Сначала Фредди стоял ошеломлённый, но потом он начал смеяться, словно от облегчения, что внезапно накатило на него. И я был рад видеть его таким.
—Конечно! Давай на выходных, ладно? — сказал он. — Да-да, хорошо. Давай, пока.
Он сбросил вызов и посмотрел на меня со слезами на глазах и застывшей улыбкой.
— Ну, что? — с нетерпением спросил я.
И тут Фредди не выдержал и заплакал, всё ещё улыбаясь. Я обнял его, и он в ответ сжал меня так сильно, что я, казалось, услышал хруст своих костей. Он прошептал: «Всё хорошо.
Теперь всё хорошо». Я и сам видел, что случилось что-то хорошее. Неужели мама приняла его выбор? Неужели отношения с ней не испорчены? Я искренне верил в это. Я надеялся, что всё будет так, как он и сказал.
—И всё же, что она сказала?
—Она сказала, что была немного шокирована, — слегка дрожащим голосом ответил Фазбер, — поэтому ничего не сказала. После мама поговорила с отцом, и они обсудили всё и пришли к выводу, что примут меня таким, какой я есть. А ещё они приглашают тебя к нам в гости.
—Ого! — я удивился не только тому, что родители Фредди оказались такими толерантными, но и тому, что они позвали меня в гости. И что я буду говорить, когда меня попросят рассказать о своей семье и кто я такой? Это будет ужасно...
— Не волнуйся ты так, — он поцеловал меня в щёку, утешая. Я улыбнулся. И снова это тепло, которое растекается от груди к ногам. Я счастлив.
Каким-то странным сегодня день получился. Как много произошло! И это пугает, но в то же время радует. Этот месяц, который я провёл с Фредди, действительно самые счастливые моменты в моей жизни. Неужели это наконец происходит со мной? Я чувствую то, что не чувствовал никогда. А ведь за это мне придётся платить. Какова будет плата? И будет ли она вообще? Отец всегда говорил мне, что каждое великое мгновение понесёт за собой великую цену. Я, конечно же, сомневаюсь в этом, но вдруг? Я не знаю, что приготовило для нас будущее, но я точно знаю, что я буду в порядке.
***
Я немного устал после всего произошедшего со мной, и по этой причине отвечал на уроках плохо, но ни один учитель не удивился этому. Об «ситуации в коридоре» узнали даже учителя, а после меня позвали в кабинет директора. Там я увидел и Фредди. Тут всё стало на свои места: сейчас нас будут отчитывать, в чём смысла я не вижу. Почему нас просто не оставят в покое? Неужели это так трудно?
— Садитесь, — грубым голосом сказал директор.
— Почему нас позвали сюда, мистер Темплтон? — голос Фредди был очень спокойным, что контрастирует с его внешним видом: у него дрожали руки, пальцы которых, сомкнувшись в замке, лежали на бёдрах, на лбу выступили капельки пота, а лицо было бледноватым. Он нервничал, и скрыть это у него не получилось. Я же был раздражён. Меня бесило то, что наш город не любит таких, как мы: геев. К нам не относятся так же, как и с другими, простыми людьми. И это печально...
—Догадайтесь с трёх раз,— он посмотрел на меня, ожидая, что я отведу взгляд в страхе, но нет. Я не сделал так. Я смотрел в его колючие глазки, сдерживая желание отвернуться. Я не проиграю. В конце концов он продолжил: — Даю подсказку: это связано с тем, что произошло на коридоре.
— Хватит уже, — огрызнулся я. — Перейдите к сути.
Фредди с удивлением посмотрел на меня. Это я заметил боковым зрением, ведь до сих пор я не отвёл взгляд от директора, в глазах которого сгустилась злость, что готова выйти наружу.
— Не грубите, мистер Фокс, — раздражённо процедил сквозь зубы Темплтон. — Но раз Вы хотите, чтобы я перешёл сразу к делу, то так тому и быть. Скажите правду: вы пара?
— Да, — смущённо ответил Фредди.
— Хорошо. Вернее, плохо. Если хотите знать моё личное мнение, — «Не хотим», — подумал я, — то я против геев. Таких, как вы, пороть нужно, но я не ваш отец, чтобы наказывать вас. Если вы хотите встречаться — встречайтесь, но в школе не смейте подходить друг к другу, не то , что говорить. Вам всё понятно?
— Да.
— Мистер Фазбер.
— Что?
— Я разочарован, — холодно взглянув на Фредди, сказал он. Фазбер лишь опустил голову, не в силах взглянуть ему в глаза. — Свободны.
Как только мы покинули кабинет, Фредди посмотрел на меня и произнёс лишь два слова:
— Это пиздец.
***
Фредди понадобилось забрать из класса учебник по Биологии. Он сказал, что догонит, так что к выходу я пошёл один. Я услышал как кто-то бежит сзади меня, когда спускался по ступенькам. Подумав, что это Фазбер, я остановился и начал ждать. Как оказалось, это была Чика. Миллер была явно чем-то расстроена.
— Подожди , Томас... Я хотела извиниться.
Что? К этому я был не готов. Могу ли я быть уверен в том, что это не является её очередным планом мести, в котором Чика будет притворяться жертвой? Я не могу ей доверять после всего, что она сделала.
— Как ты думаешь: я верю тебе? — холодно сказал я. Это не было похоже на мой привычный стиль общения. Я стал грубее, и мне это нравилось. Я могу постоять за себя, наконец. Да и я не собирался быть с ней мягким после всего того, что она натворила.
— Послушай, мне, правда, очень жаль. Я поступила ужасно. Я не должна была пытаться сделать пакость тому, кто нравится мне. Да и тому, кого даже не знаю, тоже. Мне стыдно, — и тут она расплакалась. — Я не знаю, что на меня нашло. Я просто хотела отомстить, но в итоге я ничего не добилась. Да и у вас теперь будут проблемы... Да, я хотела этого, но я не чувствую, что мне стало легче от того, что из-за меня кто-то страдает. Прости, пожалуйста!
— Всё хорошо, — я подошёл и обнял её. Я чувствовал, что поступаю правильно. Её слова были искренними, так что я готов её простить. Неужели я просто возьму и забуду всё? Да. Я не хочу быть таким же идиотом, как мой отец. Я прошу Чику. — Всё в порядке, я не злюсь.
— Честно?
— Да.
— Ты меня прощаешь?
— Да.
— Томас...
—Что?
— Это уже наглость, но... Я хочу, чтобы мы стали друзьями.
— Хорошо. Давай попробуем.
Она засмеялась, нет, не злобно —радостно. Так и закончилась наша вражда. Она ушла, помахав мне на прощание. Постояв пару минут, я собирался уйти, как вдруг моего плеча коснулась рука, а прямо у уха кто-то сказал «Бу!».
— Фредди! — недовольно сказал я. — И давно ты тут стоишь?
— С самого начала. Не хотел вам мешать. Как я понял, вы теперь друзья.
— Извини, если тебе это не нравится. Я просто не хотел быть таким, как отец.
— Я так и понял, — Фредди приобнял меня и, поцеловав в щёку, сказал: — Ты всё сделал правильно, хотя я так не смог бы. Ладненько,
пошли домой.
— Ага.
И мы съебались в закат.
