О том как хорошо смеётся тот, кто смеётся
последним.
Летов открыл слипшиеся глаза, и солнце чуть его ослепило. Голова мужчины гудела, а конечности отекли от впившихся веревок. На себе Егор не обнаружил хоть какой-нибудь жалкой ткани одежды. — М-м, что за хуйня? — пробубнил под нос Летов, стараясь высвободиться, но тут же бросил это занятие, стоило увидеть стоящего Мешкова. — Проснулся, да? Как-то странно, очень странно выглядел сегодня Мешков. Он как будто отдохнул. Голубые глаза блестели здоровьем, чёрные волосы на голове были более-менее прибраны. Красивое лицо с правильными чертами излучало ум и некую власть. Почему-то при допросах Летов никогда не обращал на это всё внимание. «Мужчина-ураган» — так, в тайне ото всех, Егор прозвал Мешкова. Это только в песнях все здорово и все нипочём, но в реальности Летову очень хотелось прижать уши, как будто он только описавшийся котенок, на которого обрушился весь гнев хозяина. Однако свободолюбивый характер не давал такой возможности, и Егор продолжал ухмыляться на допросах и отпускать остроумные и обидные шутки, только больше раздражая Мешкова. — Сегодня я проведу допрос по своей методе, — проговорил майор, оценивая взглядом Летова. Взгляд чуть остановился на члене Егора, но там ничего особо сногсшибательного не было. Как говорится, не хуже и не лучше других. — Товарищ майор, даже не могу представить, что вы сделаете, — усмехнулся Летов. — Неужели начнёте пытать? Страшно-то как! — Ты думаешь, сейчас ты героически ничего не расскажешь? — Мешков тоже позволил себе ухмыльнуться. — Всё говорят, что могут выдержать пытку, пока время не дойдёт до самой пытки. У всех есть свои слабости. — Расскажите мне о моих слабостях, товарищ майор, — сказал Летов, не теряя уверенности в себе. Мешков не спешил, отступил на шаг, давая себе право полюбоваться пленником. Он составлял, так сказать свое «до». Итак, Егор Летов до начала этакого допроса нагло и без тени страха глядел майору прямо в глаза. «Неплохо», — отметил про себя Мешков. Егор, похоже, не считает наготу за унижение. Майор достал плетку и красноречиво свистнул ей в воздухе. Летов несколько напрягся всем телом; взгляд стал настороженней. Видимо, Мешков сейчас шутить не будет. Егор принял такое решение: кричать, орать, материться, извиваться, но ничего, ничего не говорить майору. От таких мыслей Егор даже оскалился, от чего Мешков засмеялся и нанес первый удар. Боль обожгла тело, а следующие ее вспышки не заставили себя долго ждать. Щелчки плети стали влажными, хлюпала кровь, алыми дорожками сползающая по рассеченной белой плоти. Крики и ругательства вскоре заменили хриплые стоны, и Летов уже пребывал в полусознании. Майор остановился и теперь рассматривал свое «после». Красивое истерзанное тело, натянутое в путах, беззащитное перед чужой жестокостью — такой Егор Летов Мешкову нравится больше. Майор с восхищением осознавал, что сейчас исполняется его самая желанная эротическая фантазия. Совершенно беспомощный Егор Летов, но все еще непослушный, так что Мешкову приходится укрощать этого дикого зверя. Это худощавое, нескладное тело теперь под контролем КГБ, хоть оно и старается убедить, что не унизить его Мешкову, не растоптать товарищу майору. Мешков окатил Егора ледяной водой, приводя в чувство. — Как дела? — поинтересовался майор у своего бунтаря. — Замечательно, — проговорил Летов. Взгляд Егора заметно помутнел от боли и потери крови. — Ну раз замечательно, может тогда я продолжу? — ухмыльнулся Мешков, его глаза блеснули азартом. — Я не в том состоянии, чтобы ответить остроумно, — вяло произнес Егор и вдруг замер. Летов ощутил на своем члене холод металла. Мешков провел тупой стороной ножа от основания до уздечки и вдавил под головкой. Егор невнятно заскулил. Майор с удивлением ощутил, как тяжелеет в руке чужой член. — Ты не так прост, как мне казалось, — сказал Мешков, потирая большим пальцем под головкой, то и дело вдавливая ноготь в уздечку. — Нравится? Егор молча наблюдал за действиями майора, время от времени постанывая от боли. А может от наслаждения? Все-таки очень живописно выглядел рельефный торс майора Мешкова; при каких-нибудь других обстоятельствах Летов с удовольствием бы уткнулся в крепкую мужскую грудь. — Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе о твоих слабостях? — майор задумчиво вглядывался в лицо Летова. — Хорошо. Твоя главная слабость — мужчины. Думаешь, мне было трудно узнать о том, как ты развлекаешься с Рябиновым? Скулы панка покраснели, и так как Мешков встал сзади, Летов разрешил себе потупиться. — У меня даже есть снимки, — продолжал Мешков, притрагиваясь пальцем к одной из кровоточащих ран. Егор зашипел от боли. — Может, ты хочешь, чтобы эти пикантные фотографии пустили в ход твоего дела? — Хочу, — мягко ответил Летов. Майор снова засмеялся. — Ладно, там посмотрим. Мешков провел ладонью по спине Егора, собирая кровь. Летов дернулся всем телом и заорал благим матом. Майор хмыкнул. — Пожалуй, тебе пора помолчать. Деревяшка и пара лоскутов ткани заткнули рот Летову. Мешков затянул крепкий узел на затылке Егора, довольный тем, что тот никак не сможет дать отпор — слишком измотан. Еще раз проведя ладонью по спине, майор постарался проникнуть в тугое отверстие, преодолевая сопротивление. Летов вытянулся всем телом, но Мешков вставил пальцы глубже, и тогда Егор закричал и сжал ягодицы. — Я тебе не верю, — прошептал майор, — очень уж у тебя подозрительно твердый стояк. Более того, ладонь Мешкова была мокрой от выступившей смазки. Майор расстегнул ширинку и грубо развел крепкие ягодицы. Мешков принялся тереться крупной головкой о сморщенную дырочку, а Летов старался отодвинуться, мотал головой. Тело Егора била крупная дрожь. — Сдавайся, — сказал майор. Член Мешкова входил, еле-еле преодолевая отчаянное сопротивление мышц. И вот, пара резких движений бедрами, майору стало двигаться легче, кровь — отличная смазка. Наконец, тело Летова обмякло — «сдаюсь». Такая покорность еще больше возбудила Мешкова и, участив толчки, майор скоро кончил внутрь чужого тела. Член Егора стоял колом, Мешков несколько раз провел по нему рукой, и Летов кончил, приглушенно застонав. Почувствовав, что внутри него снова оживает член майора, принялся сопротивляться. — Ты думал, это всё? — насмешливо проговорил Мешков. Майор снова безжалостно и неистово вбивался в Летова, который сейчас чувствовал боль гораздо острее, однако эта боль не мешала ему опять возбудиться и громко застонать, дрожа от сильного желания. Мешков кончил, не давая разрядку Летову. Вместо этого он обрезал веревку, и Егор свалился на землю. — А вот теперь — всё. Летов встал не сразу, поэтому Мешков решил ему помочь: растереть онемевшие конечности, а заодно приласкать стоявший член. Егор выплеснулся себе на грудь. Майор засмеялся рванным смехом, освобождая рот пленника. — Ты чего, охуел? — только и мог выдохнуть Летов, теряя сознание. Мешков шумно вдохнул в грудь воздуха и взял Егора Летова на руки, чтобы перенести на второй этаж, где юного героя будет ждать теплая постель, одежда, чай. Почему бы теперь не позаботиться об этом бунтаре, который наконец-то так успешно капитулировал? «Делу это, конечно, не поможет, зато я прекрасно отдохнул», — подумал майор. Одев и уложив Летова, Мешков пошел приготовить себе, а заодно и Егору, что-нибудь вкусненькое.