Различие теории и практики

За выходные Шэнь Вэй отоспался, успел повидаться с друзьями и неплохо зажечь в клубе. Е Цзунь с отцом исчезли из дома в субботу утром, и до сих пор не появились. Начальник прислал сообщение, что ждет его утром к девяти часам, попросив не опаздывать. А на ВиЧат пришел денежный перевод за первую неделю стажировки. Сумма не была внушительной, но она была, и осознание, что это его первая зарплата, почему-то грело. * * * В субботу мама прислала фотографию отца с господином Чхве, и Чжао Юньлань позволил себе расслабиться — поваляться на диване с полчаса, тупо пялясь в потолок без единой мысли в голове, а потом снова пришлось нырнуть в бумаги. И чем больше он вчитывался, тем меньше понимал. Иероглифы сливались в одну картинку, голова, казалось, сейчас взорвётся, на боль в желудке он уже не обращал внимания — само пройдёт. Без помощи Шэнь Вэя ему никак не обойтись. Но перестать думать о проекте Красного Креста не получалось даже ночами. "Красавчик", — думал Чжао Юньлань, глядя в зеркало. Выглядел он так, будто все выходные гулял по клубам и употреблял тяжелые наркотики. Глаза ввалились, скулы заострились, двухдневная щетина никак не могла сойти за бородку. Он попытался вспомнить расписание на эту неделю, но без ежедневника не смог. Хорошо, что через пару дней вернётся Су Мэйли. От мыслей отвлёк звонок из страховой. — Господин Чжао? Вас беспокоят из компании "Золотой Корень". Нам пришел запрос на операцию — женщина, Су Мэйли, тридцать четыре года, перелом бедра, утверждает, что работает у вас и застрахована полным пакетом. Вы подтверждаете ее слова? Операция сложная и дорогостоящая, нам необходимо убедиться в правдивости ее слов. — Что? Перелом бедра? Да-да, подтверждаю, делайте всё, что нужно. — Хорошо, господин Чжао, благодарим за уделенное время. Он убрал телефон в карман и вцепился в ручку двери. Ноги буквально подгибались. Как всё не вовремя, не успевает он расправиться с одной проблемой, как тут же наваливается другая. Нужно взять себя в руки. Чжао Юньлань глубоко вздохнул, расправил плечи и вошел в приёмную. Кажется, никто не заметил его секундной слабости. — Зайди ко мне, — кивнул он Шэнь Вэю. Шэнь Вэй оторвался от очередного заполнения графической таблицы показателей результативности, сохранил документ, запаролил компьютер и отправился в кабинет, в котором за прошедшую неделю стажировки так ни разу и не был. Кабинет оказался сравнительно небольшим. Панорамные окна, светлая офисная мебель, диван (точно такой же стоял в приёмной, Шэнь Вэй успел оценить его удобство), низкий столик, пара кресел. Полки с книгами, со своего места он не мог прочесть названия, но по виду книги были старыми. Внимание привлёк баскетбольный мяч, покоящийся в углу на подставке. — Садись, — Чжао Юньлань сел в одно из кресел, жестом указал на другое. Значит, разговор будет неформальным. — Я знаю, что работа секретаря — не предел твоих мечтаний, но сегодня мне сообщили, что Су Мэйли сломала бедро, ей требуется сложная операция. Как только я смогу найти замену, то освобожу тебя, а до этого нам обоим придётся потерпеть. Второе, — он протянул папку Шэнь Вэю. — Ознакомься. Шэнь Вэй недоверчиво взял папку, раскрыл ее и пропал. Он всегда любил химию. Точные науки, расчеты, причины возникновения того или иного явления. Латынь он выучил раньше китайского. В папке был проект исследовательского центра. Программа исследований была довольно интересной. Красному Кресту требовался высококвалифицированный персонал, и они направили запрос в агентство для поиска кадров. Чжао Юньлань увидел, как у Шэнь Вэя загорелись глаза. Он беззвучно шевелил губами, улыбался чему-то. Мама как всегда оказалась права. Может, не так уж он и нагрешил в прошлой жизни. — Отлично, значит, дело для тебя нашлось. Но пока я не могу снять с тебя обязанностей секретаря. Будет трудно, но придётся потерпеть пару дней. Если возникнут вопросы — обращайся ко мне. Шэнь Вэй словно и не слышал его. У него перед глазами разворачивались списки выпускников и участников научных конференций. Столько молодых талантов не могут найти место для исследований, ведь научные руководители заняты и не всегда справляются с нагрузкой. А это такой шанс. Он уже мысленно составлял список вопросов, которые задаст руководителю проекта. И технические задания для проверки желающих попасть в список отбора. Шэнь Вэй, как сомнабула, прошел к своему столу, ему не терпелось написать письмо. Работа? Она подождет! * * * Чжао Юньлань хватался за голову. Судьба одной рукой щедро одаривала, а другой так же щедро подкидывала новые задачи. Шэнь Вэй с головой ушёл в проект, целыми днями то писал письма, то разговаривал на каком-то непонятном языке, китайский там мелькал лишь иногда. Пришлось перенаправить звонки на себя. Найти толкового секретаря никак не получалось — насмешка судьбы, не иначе. Чжао Юньлань может найти учителя в интернат для слепоглухих детей, но не секретаря для себя. Шэнь Вэй работал как заведенный. Созвон, видеоконференции, презентации, договоренности насчет интервью. Оповещение своих бывших однокурсников о возможности трудоустройства. Он приходил домой поздно, съедал что-то, не чувствуя вкуса, и падал спать. Братец подтрунивал над младшим, что тот скоро превратится в зомби, но у Шэнь Вэя не было сил даже огрызаться. Он впервые делал то, что ему действительно было интересно, и у него получалось! * * * Отец вызвал Е Цзуня в кабинет совершенно неожиданно. У того были другие планы, но он, как почтительный сын, конечно, отодвинул свое недовольство и направился в кабинет главы семьи. — Отец, ты звал? — Да, проходи. Закрой дверь и сядь, разговор будет непростой. Е Цзунь сел напротив отца. — Я весь внимание. — Твой брат, — он поморщился,— не мне тебе рассказывать, сколько сил было приложено для его безопасности. Я отправил его на стажировку в компанию, которая, как мне казалось, никак не будет связана с его страстью. И что я узнаю? Он вполне успешно набирает команду фармацевтов, лаборантов, аналитиков и еще Будда знает кого! Ты понимаешь, чем это может для него обернуться? Е Цзунь вздохнул. — Ты видишь, какой он счастливый? Вспомни первую неделю так называемой стажировки: я тащил его на руках, а он даже не проснулся! А сейчас глаза горят, малыш улыбается. Думаю, пока он сам не подает анкету в эту лабораторию, не стоит волноваться. — Я не хочу опять не спать ночами, обзванивая всех своих друзей, врагов и должников, чтобы защитить сына. Ты знаешь его потенциал? И я не знаю. Но не хочу, чтобы кто-то властьимущий загорелся идеей выяснить всю мощь его гения. Ему всего девятнадцать, и я очень хочу, чтобы он пережил нас с матерью, — отец смерил старшего сына тяжелым взглядом. — Иногда, чтобы спасти, нужно причинить боль. — Что ты предлагаешь? — спросил Е Цзунь. — Остановить набор я уже не смогу. Красный Крест — не та организация, с которой можно заигрывать. Ты знаешь Шэнь Вэя лучше всех, и сам скользкий как угорь. Не делай удивленное лицо, я знаю обо всех твоих успехах и промахах, все-таки я твой отец! Нужен скандал, чтобы малыша ближайшие лет пять-семь никто не принимал всерьез. Потому как гораздо проще пережить ненависть живого и здорового сына, чем ходить на кладбище и рассказывать урне с прахом, как я ее любил! — жестко закончил он. — Не думаешь, что это слишком? — Е Цзунь с сомнением потер подбородок. — Он и так не задерживается ни в одном институте, кто с таким послужным списком захочет взять его на работу? Ну созванивается с бывшими сокурсниками, но де-юре подбором персонала занимается фирма, имя Вэйвэя нигде не появится. — Слишком будет, когда он устроит конференцию и снова вовлечет в научный диспут матерых зубров, разбивая в пух и прах их аргументы и фонтанируя идеями. Мир ученых очень узок, все друг друга знают. И, естественно, о новом молодом даровании пойдут разговоры. Не забывай, я аналитик и образование получал очень специфичное. Работу мы ему потом найдем, когда у него будет несколько открытий и патентов. Ты знаешь своего брата, от расстройства он уйдет с головой в творчество. Все доходы я буду отправлять на его счета, так что когда скандал забудут, он будет твердо стоять на ногах и сумеет постоять за себя. Сейчас он слишком молод и не понимает, как опасен реальный мир. — Что я должен сделать? — Сделай то, что у тебя лучше всего выходит. Пройдись по головам. Разрешаю использовать все ресурсы в твоем арсенале. Сын семьи Чжао рвется доказать всем и каждому, что он ничуть не хуже отца, его конкуренты спят и видят, как бы щелкнуть по носу молодого выскочку. А твой брат хочет доказать, что он чего-то может добиться сам. Используй все эти факторы. Или я плохо тебя учил? — отец прищурился, разглядывая потрясенного сына. — Е Цзунь, ты правда думал, что я слепой идиот? — Что ты имеешь в виду? — Е Цзунь обдумывал слова отца. Встреться он с Чжао Юньланем при других обстоятельствах, то обязательно обратил бы на него внимание. В тот раз он здорово разозлился из-за малыша, но по здравому размышлению понял, что зря сорвался. Ну, если судьба снова сведет их, он извинится. Возможно. Добавлять Чжао Юньланю неприятностей не хотелось, но между родным братом и незнакомым парнем выбор очевиден. — То, что ты манипулятор и жесткий игрок, я понял еще в твоем детстве и сделал все, чтобы развить в тебе эти качества. А наши с матерью показательные глухота и слепота в отношении тебя... Что ж, все имеют право на небольшие причуды. Помоги брату советом, получи доступ к результатам его работы, свяжись с конкурентами Чжао и слей информацию за неплохое вознаграждение. Подставив обоих. Почему я должен все тебе разжевывать. — Я хороший ученик и развивал те таланты, которые больше всего радовали родителей, — Е Цзунь невозмутимо разглядывая ногти. — Вопрос был про "слепого идиота", а не про план действий, не надо меня недооценивать. — Не надо заигрывать с моими партнерами за моей спиной. Ты думаешь, я не знаю, что девица, перед которой ты распускаешь хвост — любимая двоюродная племянница господина Сина? Я не согласен с такой невесткой, а просто дурить голову хорошей девушке не надо. Ты меня услышал, сын? — Папа, я не планирую жениться в ближайшее время и не скрываю этого. Если девица... — он выдержал суровый взгляд отца и кивнул. — Я тебя понял. — Не трать ее время. Мужчина, в отличие от женщины, может сочетаться браком практически в любом возрасте. Век цветения женщины короток. Так что оставь ее в покое и займись работой. Красный Крест планирует открытие через десять недель, у тебя очень мало времени. * * * Чжао Минчжу с удивлением рассматривала две коробки. Одна, перевязанная шелковой лентой, явно таила в себе ее любимые цветы. А вот вторая, большая, скрывала что-то иное. Курьер, которому было велено забрать попугая, потерял накладную с адресом доставки и, замотавшись, доставил и цветы, и птицу в резиденцию Чжао. Госпожа Чжао с восторгом разглядывала своего нового питомца. Черно-зеленые перья, разноцветный хвост, крепкий клюв. Умные глаза. Сын умеет удивлять. * * * За несколько вечеров Чжао Юньлань так устал от чириканья, что готов был лично отвернуть голову зловредной птичке, но каждый раз становилось жалко. Подарить питомца дому престарелых показалось хорошей идеей. Он договорился с администрацией, вызвал курьера и всучил ему коробку с клеткой. После этого курьер должен был доставить цветы матери — самому заехать в цветочный салон не хватало времени. Когда во время праздничного ужина в доме родителей он услышал знакомое чириканье, то подумал, что у него слуховые галлюцинации. — Как успехи с Красным Крестом? — спросил отец. Мама бросила на него осуждающий взгляд, но промолчала. — Прекрасно, начался первичный подбор персонала. На лице Чжао Синьцы застыло странное выражение — смесь гордости за сына и неудовольствия от его успехов. Слишком быстрый карьерный взлёт может привести к такому же быстрому падению. Чжао Юньлань невозмутимо жевал. Снова раздалось чириканье. — Что за странные звуки? — О, дорогой, наш сын умеет удивлять. Он как-то узнал о моей юношеской страсти к орнитологии и достал совершенно потрясающий образчик... — дальше последовало название на непонятном для мужчин языке. — Он просто красавец! А-Лань, где ты его достал? Чжао Юньлань подавился салатом и закашлялся, лихорадочно придумывая ответ. — Мама, я рад, что сюрприз удался, — наконец выдавил он, силясь улыбнуться. — А я-то как рад, — Чжао Синьцы смерил сына нечитаемым взглядом, от души похлопав его по спине, ребенок же подавился. — Удивительная находчивость, Юньлань. После застолья отец отконвоировал сына в кабинет. — Как ты узнал? Я приложил столько сил, чтобы она забыла о своей любви к этим чертовым пернатым! Вопли по ночам, перья и пух, отвратительные вопли и вонючее гуано! Гниющие фрукты, ибо свежие эти клювастые твари не едят, семечки и цокот когтей по клетке! — Если я скажу, что искренне сожалею, ты мне поверишь? Этот Шэнь Вэй — истинное наказание богов. Я попросил его найти тюльпаны, а он притащил мне клетку с попугаем! Надо было всучить ему, но он сначала вырубился на диване — кстати, напомни мне вернуть тебе подушку и плед, — а потом за ним приехал брат, он буквально на руках его вынес. А этому соне хоть бы что, так и продрых всё время. Пришлось забрать домой. Эта тварь орала все вечера! Думал, наконец избавился от него, но курьер — идиот. Он хоть букет-то доставил? — Доставил, стоит в спальне. У меня от этого запаха виски ноют, но твоей матери нравится. Чего не сделаешь ради любимой женщины, — тяжело вздохнул Чжао Синьцы. — Мне уже сообщили, что парень явно не по нашей специфике работы. Но я многим обязан его семье. Поэтому не смог отказать в просьбе его отцу. Потерпи, через три с половиной месяца начнется новый семестр в университетах и его отец похлопочет за него. Хотя, шестой институт, — он покачал седеющей головой. — Это будут долгие три с половиной месяца. Ещё и Су Мэйли, моя секретарша, сломала бедро и теперь неизвестно, когда восстановится. Шэнь Вэй совершенно не справляется с обязанностями, но никого лучше я в ближайшее время найти не смогу, а тут ещё Красный Крест. — Работа — это всегда тяжкий труд. Воспринимай это как выход из зоны комфорта и извлеки из ситуации максимальную выгоду и уроки, — отец покровительственно похлопал сына по плечу. — Знать бы ещё, где эта зона комфорта, уж очень хочется туда вернуться, — пробормотал Чжао Юньлань. — Да, отец, я не жалуюсь, продолжу упорно работать и добьюсь успеха. Посчитав свой отцовский долг выполненным, Чжао Синьцы отправился к супруге, на ходу придумывая аргументы, чтобы избавиться от птицы.