Любовь — это война, а на войне все средства хороши

      Зелл всегда был уверен: в жизни ничего не добиться, если не прикладывать максимум стараний. Он с нескрываемым отвращением и некоторой завистью смотрел на счастливчиков, которым, по его меркам, всё доставалось слишком легко. Канал-миллионник — пожалуйста, тонны денег и всеобщее признание — милости просим. Но больше всего его раздражал тот самый тип "счастливчиков", которые, не обладая всесторонней одарённостью, становились чертовски известными и популярными, причём, по мнению Саши, явно незаслуженно. Такие люди, как правило, обычно совершенно не ценили то, что имели, разбрасывались деньгами направо и налево, бездумно делая однотипный контент, от которого любого нормального человека выворачивало наизнанку от тошноты. Зелл считал их всех поголовно мерзкими лицемерами, самовлюблёнными снобами, извратившими понятие "творчество" на ютубе как таковое. Однако однажды он встретил одного человека, который смог изменить его мнение об этой касте медийных личностей. Познакомившись с Лаггером, парень понял, что он не просто тихо недолюбливает таких людей — он их до скрипа зубов терпеть не может.       На самом деле, конфликт с Андреем начался совершенно неожиданно, а причиной послужила горькая досада, непростительные оскорбления, в совокупности с ещё до конца не выветрившимся из головы юношеским максимализмом. Злость на Лаггера, публично осмеявшего все его старания, обида на зрителей, которые из-за своей ограниченности (не иначе!) не оценили по достоинству его работы — это и стало отправной точкой в Сашиной повёрнутости на желании показать всем, какими отвратительными могут быть окружающие люди. Несколько стримов подряд он предпринимал попытки хоть как-то навредить Андрею, но, казалось, ничего не могло заставить его хотя бы на толику ощутить, что чувствовал Зелл в тот день: гнев, отчаяние, унижение — такого позора парень ещё ни разу в жизни не испытывал, ровно до того момента, пока Лаггер не захотел поглумиться над неудавшимся проектом своего подопечного. Будь Саша куда более ранимым человеком, то после произошедшего наверняка покинул бы канал, оставив его на растерзание первого владельца и его аудитории. Однако наш герой был не из робкого десятка, переполненный решимостью, он очень хотел открыть всем глаза на правду. Обыкновенное по своей сути человеческое желание отомстить интернет-врагу быстро переросло в дело принципа. Тем не менее, стоит отметить: единственное, что не позволяло ему просто удалить многолетний труд Андрея и навсегда уйти в тень — это кое-какой личный интерес. Зелл ни одной живой душе не мог раскрыть истинную причину, почему на каждой трансляции он продолжал играть по известным только лишь ему самому правилам. Всё дело в Лаггере. Да, конечно, доказательство своей невиновности, борьба за правду — действительно великое дело, но это не отменяло того факта, что Саша ловил просто невообразимый кайф, стоило только ему заметить, как в зелёных глазах противника плещется бессильная злоба. Одна лишь мысль о том, как у Андрея сжимались кулаки от ярости каждый раз, когда заходила речь об удалении канала, о порче его идеально чистой до этого конфликта репутации, о деньгах… Это ощущение приводило Зелла в дикий восторг, вынуждая ёрзать на стуле от нетерпения и срывать голос в неистовом крике. Саша изо всех сил старался быть как можно более раздражающим, желая довести до белого каления свою жертву, а также выбесить зрителей как побочный эффект. И это могло продолжаться вечно, но потом Зелл начал замечать, что Лаггер с каждым разом становился всё более и более безучастным, чаще отвлекался, реже кидался колкостями, на отвали придумывал новые едкие комментарии. На самом деле, Саша очень сильно злился: как, после всего того, что он сделал, Андрей смел проявлять такое неуважение и игнорировать его? Тогда Зелл немного подумал и пришёл к интересному выводу: пора поднять их игру на новый уровень. Парню совершенно не хотелось терять такой источник эмоций и адреналина в лице Андрея, а потому он быстро набросал в голове неплохой план: встреча в реальной жизни. Одно дело — корчить рожи перед камерой, а совсем другое — сидеть рядом, наслаждаясь возможностью как бы невзначай касаться оппонента, давить своим присутствием, специально нарушать личные границы, иметь реальный шанс получить более яркую ответную реакцию на свои действия. Что может быть лучше? Руководствуясь такими выводами, Саша убедил Лаггера провести стрим вместе, сидя рядом в одной комнате.       И вот, наконец, спустя мучительно долгое время парень увидел его на пороге своего номера.       — Доебался ты, конечно, до меня, мудила, — нарочито равнодушно поприветствовал его Андрей, а после, игнорируя самоуверенную ухмылку на лице интернет-врага, вошёл в комнату.       Зелл на мгновение совершенно забыл о переполняющей его ненависти, хотелось обнять пришедшего, да так сильно, чтобы кости потрескались. В какой-то момент желание придушить Лаггера стало до такой степени непреодолимым, что Саша уже практически начал ощущать тепло чужого тела на кончиках пальцев. Он с упоением фантазировал, как Андрей от нехватки воздуха поведёт себя: будет ли он пытаться оттолкнуть противника, или же наоборот, до синяков сожмёт его плечи в своих руках? Зелл до последнего не хотел признаваться, что второй вариант прельщал его куда больше, и он с радостью даже испытал бы это чувство прямо сейчас. Саша настолько глубоко ушёл в свои мысли, что и не заметил, как громко хмыкнул от недовольства. Похоже, битва с самим собой была проиграна ровно в тот момент, когда они договорились о встрече.       — Что? — Андрей смерил парня недоумевающим взглядом, а после, получив в ответ уже заметно надоевшую ему многозначительную ухмылку, расположился на краю кровати, жестом приглашая собеседника сесть рядом.       Зелл с горечью осознавал, что не может ничего с собой поделать. И, всё-таки, как же это унизительно — влюбиться в того, кого ты, вроде бы, ненавидишь всем сердцем. Да, и Лаггер тоже, кажется, с радостью прибил бы его, но пока держался. Саша задумался, стоит ли вообще продолжать весь этот спектакль — с каждой необдуманно произнесённой фразой возрастал шанс раскрыть все карты. Парень был уверен: четыре бутылки дорогого алкоголя точно поспособствуют его тотальному разоблачению, если он сейчас же не замолчит.       Бокал за бокалом, шутка за шуткой. В какой-то момент, всё произошедшее стало уже не важно. Одна из целей "Отстоять свою правоту" медленно, но верно отошла на второй план. Так хотелось прикосновений — нежных, грубых — да хоть каких. Они даже сидят на кровати, чёрт возьми! Не в силах совладать со своими желаниями, Зелл сделал неожиданный для себя самого рывок и через секунду оказался непозволительно близко прямо перед лицом Лаггера.       — Ну, неужели я тебе не нравлюсь? — Саша, потеряв всякий стыд, задал вопрос напрямую. По правде говоря, ответ его не очень интересовал, он был уверен: Андрей, конечно же, скажет...       — Нет, — усмехнулся в своей привычной манере Лаггер, а затем игриво щёлкнул по лбу обнаглевшего в край собеседника, который, похоже, совершенно забыл о такой вещи, как личные границы.       Зелл, пребывая в настоящем шоке, не мог поверить в то, что услышал. Все обидные оскорбления на стриме теперь были просто ничем по сравнению с тем унижением, которое парень испытал в тот момент. Что он о себе возомнил?! Такой, как Андрей должен на коленях благодарить Сашу за оказанное внимание; он просто не имел права отказывать! Зелл, возмущённый и до глубины души обиженный полученным ответом, с недовольным хмыканьем отпрянул от Лаггера.       — Нет, т-ты не можешь вот так легко взять и послать меня! — окончательно потеряв самообладание, воскликнул Саша и, с раздраженным видом поправив волосы кончиками пальцев, расстегнул брендовую рубашку. — Мне никто не смеет отказывать, слышишь?!       Андрею явно не понравилась подобная смена настроения, а потому он, не задумываясь, выплеснул содержимое своего бокала в лицо оппонента:       — Остынь, дядя.       Вот теперь это точно конец. Униженный и опозоренный, Зелл закрыл лицо руками, а после стыдливо отвернулся от парня. Только сейчас до него дошло, о чём он минуту назад решил спросить интернет-врага. Осознание произошедшего также коснулось и Лаггера, он понял: за тем далеко не невинным вопросом явно скрывалось что-то большее, чем простое желание узнать, привлекает ли он Андрея в плане внешности, характера или чего-либо ещё.       — Боже, Саня, ты такой дурак, — спустя несколько секунд мучительного молчания спокойно выдохнул Лаггер и, почти коснувшись плеча парня, на мгновение остановился, задержав руку в воздухе.       Стоит ли это делать? Обычно подобным занимаются близкие друзья, но все факты указывали на то, что они с Зеллом кто угодно, но точно не товарищи. Через секунду Саша внезапно вырвал Андрея из тяжких рассуждений, мягким прикосновением расположив его ладонь у себя на щеке. От неожиданности Лаггер выпустил из пальцев свободной руки пустой бокал — он с глухим ударом приземлился на тёмное ковровое покрытие. В комнате вновь повисла мёртвая тишина. Сам не зная почему, Андрей аккуратно провёл большим пальцем по губам Зелла, а тот в свою очередь, чуть нахмурив брови, покорно приоткрыл рот. Это же, по идее, что-то значит, не? Тысячи предположений проносились со скоростью света, а мысли путались, цепляясь одна за другую. Лаггер настолько сильно задумался, что даже не сразу заметил, как Саша очень скоро оказался у него на коленях.       «Какой ты красивый сейчас» — если бы они знали, что эта фраза прозвучала в их головах одновременно, то, наверное, точно умерли от стыда... или нет?       Прикосновение Андрея быстро вернуло Зеллу его привычную самоуверенность, а потому парень не стал медлить и решил действовать настойчиво — всё же, исполнение тайных желаний теперь было полностью в его руках. Саша прильнул к Лаггеру и, лишь на секунду позволив себе насладиться потерянным выражением лица интернет-врага, более не мешкая, коснулся его губ своими.       Он чувствовал, как время словно песок утекало сквозь пальцы, но даже этот факт не мешал Зеллу наслаждаться моментом. Андрей такой тёплый, а его губы так и манили привкусом сладкого вермута. Саша до последнего не хотел отстраняться, но ему, в конце концов, всё же, пришлось это сделать. Чужие руки, до этого скромно приобнимающие за талию, в какой-то момент поднялись выше, а сейчас слегка дрожащие от напряжения пальцы больно сжимали его плечи. Мечущийся туда-сюда растерянный взгляд зелёных глаз заставил Зелла слегка прикусить нижнюю губу — сдерживать себя становилось всё тяжелее с каждой секундой. Ну, как ему удаётся оставаться таким соблазнительно безучастным? Саша, как и подобает уверенному в себе парню, имел смелость считать, что даже после всего произошедшего между ними, Андрей не сможет устоять перед ним. Только не теперь, когда он, взлохмаченный, раскрасневшийся, в расстёгнутой рубашке сидит у него на коленях, томно вздыхая от каждого неловкого прикосновения. Их лица всё ещё находились так близко друг к другу, и эта непозволительная близость, доселе казавшаяся чем-то столь запретным и невозможным, просто сводила с ума. Обманчиво мягко проведя пальцем от щеки до подбородка Лаггера, Зелл молчал, сверля парня серьёзным взглядом. «Ну, давай же! Зайка, отреагируй как-нибудь!» — практически умолял Саша в своих мыслях, почти что задыхаясь от переполнявшего его возбуждения. Еле слышно усмехнувшись, Андрей скоренько пробежался глазами по напряжённому лицу перед собой. Хищная ухмылка — последнее, что успел подметить Зелл перед тем, как внезапно оказался прижатым к кровати чужим телом. Сильные руки железной хваткой вцепились в его запястья и зафиксировали их над головой. Саша, настолько поражённый дерзостью интернет-врага, не сразу заметил, как в какой-то момент контроль над ситуацией был мастерски перехвачен Лаггером. Грудная клетка быстро вздымалась, а сердце колотилось в бешенном ритме; Зелл тяжело дышал загнанным зверем, в предвкушении дальнейших действий Андрея. Лаггер, уловив в карих глазах такую манящую искорку безумия, не сумел сдержаться, и решил дать достойный ответ всем его бесстыдным провокациям. Саша никогда не мог предположить, что ему может вообще доставить удовольствие то, как кто-то собственнически лапает (иначе назвать происходящее не представлялось возможным) его разгорячённое ласками тело, доводя до исступленного стона страстными поцелуями. Хотя, нет, конечно, мог. Просто он никогда не думал, что на месте доминанта в итоге окажется Лаггер — человек, которому было так приятно трепать нервы, чувствовать, как с каждым новым выпадом, его самообладание раскалывается на кусочки, давая волю истинной животной натуре. Испытать на себе всю ту злость, столь долгое время копившуюся в казавшейся бездонной чаше терпения Андрея — Зеллу казалось, словно лучшей награды представить нереально. Он делал всё возможное, чтобы Лаггер рано и поздно сорвался, и вот они — все его труды — теперь можно наблюдать на его теле. Саша уверен: он ещё долго будет перед сном, стоя возле зеркала, рассматривать каждый оставшийся от поцелуя бледно-алый след на своей коже, напоминающий о пылкой любви, каждый синяк от цепких пальцев, демонстрирующий настоящую страсть. А Андрею это станет хорошим уроком: никто не смеет отказывать Александру Зеллу. Он уверенно идёт по жизни и всегда добивается своего любыми способами, а потому имеет полное право считать, что явно заслуживает куда больше внимания, нежели какие-то там псевдо романтики со своими идиотскими букетиками и сладкими тортиками. Любовь — это война. А на войне, как известно, все средства хороши.