Эффект бабочки

Оданна просил быть осторожной. Его можно понять: с человеком может случиться любая беда, а если этот человек — Аой Цубаки, то беда гигантская, непоправимая или, по крайней мере, очень неудобная. Аой уже сбилась со счёта, сколько раз её похищали, шантажировали, угрожали и предлагали подозрительные конфетки (да, Райджу, это тычок тебе в ребро). Так что от всего сердца она пообещала никуда не лезть, внимательно смотреть по сторонам и не разговаривать с незнакомцами. Два из трёх обещаний она уже нарушила, когда бросилась смотреть, что за шум раздался на террасе. Это мог быть гость, случайно упавший с неба; голодный Саске, которому гордость не позволила прийти и попросить; какие-нибудь мелкие аякаши вроде Чиби, в конце концов, потому что голод — штука жестокая и толкает порой на страшное. Но ничего из этого Аой не увидела на своей террасе. Залитая лунным светом, она во всей красе показывала толстого кота, который лежал на боку и нехорошо порыкивал. Рядом с ним сидел мальчик в маске лиса и бормотал что-то успокаивающее. Вроде бы «всё будет хорошо!» и «держись». Про помощь раненым котам Оданна не сказал ни слова. — Подержи, — она вручила мальчику миску с недовзбитыми белками. Белки, увы, осядут, но яйца достать проще, чем залечивать рану или корить себя после за нерасторопность. Аой опустилась на колени и бережно погладила кота между ушей, успокаивая. Кот был красивый: шкурка лоснилась, маленький хвост дрожал, а глаза… глаза непрозрачно намекали, что вовсе не обычный кот перед ней, но Аой это никогда не останавливало. — Я тебя вылечу, — и снова растерянному мальчишке, кем бы он ни был. — Принеси с кухни чистую воду, она в бадье рядом со столом. И полотенца там же. Нужно промыть рану, а потом я приготовлю что-нибудь питательное. Мальчик не мешкал, хотя миску с белками поставил очень аккуратно, Аой оценила. Пока он выполнял поручение, она гладила кота и видела янтарные блики в его глазах. Иногда кот тихо стонал, думая, что она не слышит. — Вот теперь порядок, — крови было много, но беда миновала: к счастью, если у кота и был другой облик, он его не принял, иначе Аой не отмыла бы веранду до следующего прихода Умибозу. — Пускай спит, ему нужно восстановить силу… Поможешь с уборкой? — Да, конечно, — мальчик не спорил и голос у него оказался приятным: спокойным и мягким, как у очень доброго человека… аякаши. Вряд ли кто-то, кроме дедушки и самой Аой рискнул бы просто так гулять по миру духов. — Простите, что вломились так внезапно, нам некуда было бежать. На нас напали. — Кто? Мальчик пожал острыми плечами. Несмотря на маску, одет он был по-человечески: в майку и джинсы, что немного смутило Аой. Все её знакомые аякаши, даже лояльные к людям, никогда бы не стали носить их одежду. Дурной тон, как заметил однажды Гинджи. — Голодный монстр, — ответ звучал логично: многие необделённые умом аякаши нападали на своих более слабых собратьев. — Боюсь, он может прийти по следу крови сенсея. — Так зовут твоего кота? — уточнила Аой и выглянула во двор. Вроде бы тихо. Свет огней Тенджин-я успокаивал: там как всегда праздновали с размахом, но от того её «Лунный цветок» приманивал желавших уюта и тишины ещё сильнее. Работа на контрасте. Удачный маркетинговый ход. — Он не возражает, — уклонился от ответа мальчик, и Аой не стала настаивать. Имя для аякаши значило многое. — Ещё раз простите. — Хватит извиняться! Лучше давай поедим, ладно? — она улыбнулась и поманила мальчика за собой. Кот дремал под тёплым одеялом на футоне в гостевой комнате, а обеденная зона была пока пуста — гости приходили позже, когда пресыщались тяжёлой пищей и развлечениями. — Хочешь чего-нибудь конкретного? Если нет, то у меня готовы закуски: битые огурцы, сладкий картофель с дайконом, немного роллов… А до твоего появления я хотела сделать собу с грибами и устричным соусом. Мальчик сглотнул, что не укрылось от внимания Аой. Чтобы не мучить его вкусными описаниями, она пододвинула мисочки с едой и предупредила: — Чтобы вернул пустыми, — ведь нет ничего ужаснее сидеть в окружении ароматных блюд и не иметь возможности их попробовать. — Спасибо! — Ешь уже. Для «сенсея» Аой решила приготовить окаю: быстро и питательно, самое то для болеющего аякаши. Конечно, можно было бы сделать сытный рамен или омлет, но Аой сомневалась, что сейчас это уместно. Промыв рис, она принялась за дело и очнулась только когда мальчик стукнул ложкой по дну опустевшей миски. — Понравилось? — спросила Аой, помешивая кашу и пробуя: не слишком ли много даси налила, с этим надо быть поосторожнее. — Очень вкусно, — маску он сдвинул на бок, так что Аой могла разглядеть кусочек бледной кожи и светлые глаза и волосы. Ей совсем не хотелось устраивать допрос, ведь пока мальчик и его кот не буянили в закусочной, то могли быть хоть разыскиваемыми преступниками, хоть детьми одного из Хачиё. Вдруг со стороны двора раздался вой. Мальчик вздрогнул и подобрался, готовый бежать — или обороняться? — а Аой только вздохнула. Прошли те времена, когда она до ужаса боялась монстров, пытавшихся её сожрать. — Всё хорошо, не переживай, — она усадила гостя обратно и вышла на террасу, чтобы громко позвать: — Саске-кун, убери мусор! В этот же момент ей в руку влажным носом ткнулся игривый ветер. Он поднял ворох листьев, закружил фартук и ринулся в бой с аякаши, который выглядел как бочонок с тремя головами. Крайне забавный, но совершенно не вписывающийся в пейзаж. Аой немного понаблюдала за тем, как его гоняют по двору, а затем отправляют полетать, вернулась в главный зал и достала из холодильного отделения коробочку с сашими. Свежие, всего час назад нарезала. — Угощайтесь, — кусочки рыбы исчезли также быстро, как и сор. Саске на несколько мгновений задержался, пристально взглянул на мальчика в маске, но не счёл его опасным. Аой помахала Саске на прощание и вернулась к гостю. Тот от сытной еды уже клевал носом и мог в любой момент упасть со стула. Маска не удержалась на лице и упала на столешницу, открыв простое человеческое лицо без ушей, рогов и чешуи. Аой несколько мгновений задумчиво разглядывала его, но вскоре мысленно махнула на чужие тайны и вернула маску на место. — Почему? Слабый ещё голос принадлежал коту. Он зачем-то встал и, шатаясь, побрёл к мальчику. Аой не стала помогать ему забираться наверх — вдруг обидится? Оскорблять аякаши было неразумно. — Почему что? — Почему ты помогла? — кот справился с задачей и сел у руки мальчика, по-хозяйски положив на неё лапу. Аой пожала плечами. Ну как тут объяснишь? — Я уже не в первый раз лечу странных ребят, которые оказываются на пороге моего заведения, — нашлась она с ответом и принялась мыть пустые тарелки. — Мне совсем не трудно, а вам — полезно. Какой же я буду женой хозяина гостиницы, если не помогу гостю в беде? Кот хмыкнул, то ли не поверив, то ли решив, что её мотивы были глубже и запутанней. У самого потолка возле люстры трепетала крыльями чёрная красивая бабочка, которую Аой заметила только из-за дрожащих теней. Обычно в «Лунный цветок» залетали простые мотыльки, а тут — такая необычная! Жалко, если поранится. Аой вздохнула и пошла открывать сёдзи, чтобы впустить прохладного воздуха и указать бабочке путь. В этот же момент на энгаве раздался стук и прямо из воздуха появился Оданна — при параде, явно сбежал посреди вечеринки, как он пристрастился делать в последнее время. Аой нахмурилась, упёрла руки в бока и хотела была отчитать непутёвого мужа за пренебрежение обязанностями, но заметила взгляд Оданны и выдохнула уже набранный воздух. — Что, я снова впустила кого-то опасного? — спросила она смиренно. — Не то чтобы, — покачал головой Оданна. — Скорее старого знакомого. Здравствуй, Мадара. Давно не виделись. Увалень кот ожидаемо изменил форму, став огромным и мохнатым. Аой лишь надеялась, что своим роскошным хвостом он не сбросит с полок все её мисочки и редкие пиалы для особых гостей. Было бы обидно. — Мы уходим, — Мадара не собирался с Оданной болтать: он забросил до сих пор спящего мальчика себе на холку и стремительным вихрем промчался мимо Оданны с Аой, умудрившись никого из них не задеть. — Даже «спасибо» не сказали, — проворчала себе под нос Аой и достала из шкафа веник. Шерсти-то с него, шерсти! — А ты чего на пороге стоишь? Присаживайся, голодным к гостям не отпущу. Оданна улыбнулся и послушно выполнил просьбу-приказ. Он не стал рассказывать, что это были за мальчик и кот, как Аой не стала спрашивать. В конце концов, её работа — сыто кормить, а не лезть в душу незнакомым аякаши. — О, улетела, — заметила она, когда Оданна съел миску карри и придвинул к себе чашку зелёного чая. — Бабочка улетела. Надеюсь, родственники Акацки её не съедят. — Ещё неизвестно, кто кого съест, — туманно произнёс Оданна и так загадочно улыбнулся, что его захотелось сначала стукнуть, а затем поцеловать. — Кстати, я вот зачем пришёл: скоро к нам прибудут необычные гости… Аой внимательно выслушала пожелания и кивнула, прикидывая, какие продукты можно купить здесь, а за какими придётся отправляться в мир людей. Юная богиня и служащий ей демон-лис… Надо бы поговорить с Гинджи на его счёт, а то лисы бывают разные. Кто знает, чем обернётся именно эта встреча. Предупреждения и волнения Оданны оказались беспочвенными. Почётные гости пожелали посетить горячие источники, прогулялись по территории и в целом вели себя довольно прилично. Гинджи описал лиса Томоэ как некогда крайне жестокого и опасного аякаши, но затем, как то обычно бывает, что-то пошло не так и Томоэ постепенно начал меняться. Аой не особо вдавалась в подробности, но по недомолвкам и намёкам в рассказе Гинджи убедилась, что без женщины там точно не обошлось. Всё же аякаши имели дурную привычку влюбляться в людей и после страдать. Ничего не поделаешь, уж такие они, с нежностью думала Аой, пока несла апельсины в большую гостевую ванну. Шизуна отпросилась на день съездить к учителю, так что работники Тенджин-я умоляли помочь, рук и лап отчаянно не хватало. Оставив вместо себя Гинджи, Аой бросилась таскать полотенца и фрукты, благо искусству горячих ванн Шизуна её успела перед отъездом немного научить. — Прошу прощения, я вхожу, — она заглянула в купальню и, прикрыв за собой сёдзи, принялась опускать в горячую воду апельсины. Благодаря лёгкому на первый взгляд заклинанию фрукты быстро отдали эфирные масла и наполнили воздух свежим и чуть терпким запахом. — Ох, как здорово! — девушка в купальне выглядела слегка смущённой, но не более того; с куда большим интересом она ловила апельсины и вдыхала изменившиеся пары. На вид ей можно было дать лет шестнадцать, может чуть больше, но в старом мире Аой она точно ходила бы в старшую школу. Хотя судить аякаши и богов по внешности глупо — они могли выглядеть как угодно, в том числе и очень молодо, хотя на самом деле перевалили за пару сотен лет. — Вам нравится? Всё устраивает? — Да, конечно, — девушка благодарно улыбнулась. — После источников кожа такая мягкая! Никогда не испытывала ничего подобного. Ой, простите, я не представилась? Меня зовут Нанами. А вас? — Аой, — богиню Храма Земли Аой представляла более зрелой, но… Это не её дело. — Надеюсь, отдых у нас придётся вам и вашему хранителю по душе. Нанами вздохнула. — Томоэ вечно что-то да не нравится… Он крайне требовательный и капризный. Не принимайте, пожалуйста, на свой счёт, если он вас вдруг обидит, хорошо? Какая прелесть. Аой поклонилась, пряча улыбку умиления. — Не беспокойтесь, Нанами-сама, Тенджин-я славится своим сервисом и умением угождать даже самым придирчивым клиентам. А если ваш хранитель решит побуянить, то мы просто выставим ему счёт за всю разрушенную мебель. Глаза Нанами на несколько секунд расширились, а затем она открыто и беззаботно рассмеялась. Не каждый отреагировал бы так на подобную речь, всё же Аой слегка перегнула. Она не любила, когда гости громили гостиницу — это ремонт, убытки, головная боль… — Наверное, это нескромный вопрос, но какой вы аякаши? — вдруг спросила Нанами с любопытством. — Что-то водное, вроде нашего морского владыки? Аой удивлённо моргнула. — К счастью, я всего лишь человек, — ответила она, выдержав небольшую паузу. — И жена владельца Тенджин-я. Меня продал ему в честь долга мой дедушка… Реакция Нанами позабавила: она разволновалась так, словно Аой здесь держали силой. Суета и беспокойство за других обычно не были свойственны аякаши и у Аой закрались смутные сомнения, не была ли сама Нанами когда-то человеком. Не зря ведь люди говорят, что богами не рождаются, а становятся? Или не говорят, не важно. — Вообще-то это наше предсвадебное путешествие, — призналась Нанами спустя полчаса. Незаметно они разговорились по душам и подозрения Аой оказались правдой: когда-то Нанами действительно была самой обычной школьницей. — После него мы сыграем свадьбу и Томоэ станет человеком. Ох!.. Аой вздрогнула, представив, каково могущественному аякаши потерять всю свою силу, променяв её на жизнь среди простых смертных. Воображение забуксовало, да и Райджу с ним. В любом случае новость была оглушающей и… приятной? Радостной? Аой никогда не задумывалась над тем, что аякаши в принципе может стать человеком, равно как и наоборот. Императрица говорила, что люди могут прожить в мире аякаши чуть-чуть дольше, но чтобы вот так… — Он вас очень любит, — сказала Аой наконец. — Поздравляю. Нанами поправила пояс на свежей юкате: Аой помогла ей одеться и проводила в комнату. — Спасибо, — будто разговор и не прерывался. — Честно говоря, я очень волнуюсь. И я не хотела оставлять ребят, просто… так сложилось. Это трудный выбор и раз Томоэ сделал его, то кто я такая, чтобы спорить? Ведь это ради меня в первую очередь. Человеку и аякаши невозможно жить вместе: кто-то неизбежно будет страдать. Они остановились на энгаве с видом на сад камней. Солнце спряталось, оставив всего парочку лучей для красивых бликов на украшениях и стёклах. На границе зрения снова летала чёрная бабочка — та же, другая? — но Аой была слишком увлечена разговором, чтобы думать о ней. — Раньше я боялась, что у нас ничего не получится, что мы рассоримся в первую же неделю, что… что я сделаю и Томоэ, и остальным слишком больно. Но теперь я думаю: у нас всё получится. Слова Нанами были словами совсем не японской школьницы, и Аой мягко улыбнулась, ободряя её. Даже если жизнь сводит вас с чем-то невозможным или даже опасным, вы всё равно сможете выжить. Вы справитесь. Главное верить в себя и в тех, кто рядом. Для чего же ещё нужны друзья? Со второго этажа послышались крики и шум. Аой сощурилась, разбирая в гвалте знакомые голоса, и подняла руку, чтобы Нанами не волновалась. — Всё в порядке, наши управляющие со всем разберутся. Вероятно, произошло какое-то недоразумение. Нанами путанно извинилась за хранителя, пообещала, что они больше так не будут, и спряталась в комнате, словно напуганный зверёк. Фыркнув такой своей ассоциации, Аой побежала наверх выяснять, что же на самом деле произошло, кто виноват и что делать. Обычные будни в Тенджин-я, ничего особенного. В третий раз Аой увидела бабочку снова «Лунном цветке». Она мирно сидела на пальце высокого худого парня в чёрной юкате. Чёрная бабочка в цвет одежды? Оригинально. Уже который раз Аой получила незваного гостя со странными вкусами и почти этому не удивилась. Если бы он был опасен, Саске не подпустил бы его близко… так ведь? — Здравствуй, Аой, — сказал парень и улыбнулся тем сортом загадочных улыбок, которые Аой ненавидела больше всего. Улыбка «я слишком таинственный и крутой, чтобы что-то тебе объяснять», а как же иначе. — Не угостишь чаем? — С удовольствием, если вы представитесь, — вежливо ответила Аой, не двинувшись с места. У неё был веер тэнгу и возможность позвать Оданну или Гинджи, но… любопытство победило. Не просто так же везде летали эти бабочки. — Ватануки, — ответил уже не незнакомец. — Только не шути про птиц и первое апреля, пожалуйста. Ужасно бесит. Вместо ответа Аой пошла заваривать чай. Что-то подсказывало ей, что ночь и разговор будут долгими. Ватануки говорил немного, но красиво и туманно. Про параллельные миры, путешествие во снах и отданные глаза, про то, как когда-то видел странности и считал себя сумасшедшим, но встретил женщину по имени Юко и с того момента его жизнь вывернулась наизнанку. Можно сказать, что они с Аой были немного похожи, но Аой чувствовала в Ватануки силу, недоступную обычному человеку. Он был не аякаши, не богом, не демоном и даже не пришельцем, хотя и к ним Аой уже была морально готова. Нечто странное, причудливое, словно бабочка, помогающая душам мёртвых найти путь в кромешной мгле. — В последнее время у меня крайне необычные гости, — заметила Аой с осуждающей интонацией. — Твои проделки? — Ну что ты, как можно! — тихо рассмеялся Ватануки, но его глаза — синий и золотисто-коричневый — остались холодными и серьёзными. — Всего лишь слегка приоткрыл дверь. Так, сквознячок. Подумал, что будет забавно посмотреть, какие существа придут на порог места, что находится на перекрёстке. Много слов, а толку? Аой не собиралась ничего менять и закрывать «Лунный цветок» тоже. Ей нравилось жить здесь, готовить и радовать гостей необычными блюдами. Ей… нравился мир аякаши и Оданна, которого она сначала воспринимала как личного врага. Человек — странное создание, правда? Так быстро ко всему привыкает… — Если станет совсем неприятно, то я закрою дверь, но, — Ватануки посадил бабочку на цветок в волосах Аой, — кажется, тебя всё устраивает? — Да, — твёрдо ответила она. — Ну и прекрасно. Аой не заметила, как Ватануки ушёл. Он не испарился в клубах дыма и не улетел на кожистых крыльях. Просто вот был человек, лениво курящий изящную явно женскую трубку со сладковатым вишнёвым запахом дыма, а вот — и нет его, словно и не существовало никогда. Жутко. Притягательно. Очень (не) по-человечески. Аой поставила пустые чашки на поднос и с трудом поднялась: колени затекли. До рассвета ещё два часа, мало ли кто заглянет на огонёк. Кем бы он ни был, у Аой для него всегда найдётся чашка риса и свежий чай.