***
Америка подъехал к дому, торопливо запарковался. Он нервничал из-за расставания, нехорошо получилось. Прошло не больше часа, он торопился, поэтому приехал гораздо быстрее, чем рассчитывал. Отпер дверь. Она не прибежала его встречать. «Обиделась… Либо тихо плачет где-нибудь, или уже спит» — он поморщился, понимая, что задел её чувства. Обычно девушка не просилась с ним так настойчиво, похоже, что что-то довольно сильно её беспокоило. — «Пусть у меня не было другого выбора, стоит извиниться. Жаль, что так вышло, она могла перенервничать. Лучше всего будет поговорить сейчас». Он положил все свои вещи на входе, отложив момент, когда будет их разбирать, направился вглубь дома, с твёрдым намерением найти славянку и поговорить с ней. В зале никого не было, на кухне и в кабинете тоже. Похоже, что она всё-таки пошла спать. Со вздохом он открыл дверь спальни, вошёл внутрь. Маленькая фигурка сжалась полулёжа на полу. На его появление отреагировала вяло, приоткрыла глаза, затуманившимся взглядом посмотрев снизу вверх. Она опиралась спиной на боковую поверхность кровати, руки до побеления сжимали ткань его футболки, в которую она была одета. Ножки сжаты коленками друг к другу, но голени безвольно расползлись. Из-под Федерации натекла большая лужа крови. Худые бёдра были густо испачканы бордовым, почти чёрным. Поза выглядела неестественно, на щеках следы слёз, губы сжаты. Ей больно. Парень несколько мгновений неподвижно смотрел на неё, прежде чем осмыслить то, что видит. Края одежды обильно пропитались красным, от пальцев по ткани майки тянулись кровавые дорожки. Болезненным спазм сковал мышцы живота, они судорожно напряглись, Россия тоненько, жалобно застонала. Америка уже звонил Швейцарии, быстро приближаясь к девушке. — Его больше нет… — вдруг пролепетала она, улыбнулась, но гримаса боли исказила её лицо, от чего не было понятно, что именно оно выражает. — Что?.. — США не ожидал слов, поэтому не понял, что она сказала. — Его нет. — почти твёрдо повторила девушка, дрожа цепляясь в ответ за протянутые руки. Струйка густой крови медленно потекла по внутренней стороне бёдра. Её голос оборвался вздохом, РФ зажмурилась, с трудом вдыхая воздух. Она держалась от того, чтобы плакать, теперь тихо поскуливала, уткнувшись носиком в его надплечье. Штаты поднял её, услышав, как влажно чавкнуло снизу. Он всё ещё не до конца осознал происходящее. — Ты пришёл… Ты со мной… Хрип оборвался, она снова зажмурилась, нижняя часть живота с силой напряглась. Парень почувствовал, как по его руке, которой он подхватил её под бёдра, течёт густое и тёплое. Она снова плакала. Швейцария не брала трубку ещё мучительные несколько секунд. Когда, наконец, взяла, то говорила сухо и быстро. Ситуация была действительно опасной. — Выкидыш. — не дослушав заключила она. — Скорее всего вызванный физическим воздействием. Привезите её ко мне, как можно быстрее, сами ничего не делайте. Сразу предупреждаю, возможен летальный исход. Он только хлопнул входной дверью, не утруждаясь её запереть. Говорить больше было нечего, да он и не мог. Челюсть дрожала, как и руки, он чувствовал липкое тепло, вся промежность девушки была в густой крови, которая продолжала течь и очень сильно пахнуть металлическим. Спазмы судорогами схватывали низ её живота, это было похоже на схватки, но болезненные и бессмысленные. Она уже не плакала, безвольно откинувшись на него, похоже, потеряла остатки сознания. Он не помнил, как доехал до больницы, всё было как в бреду. В ушах стучали последние слова Швейцарии: «Возможен летальный исход». Эта единственная мысль заполнила голову, заставляла его сердце бешено колотиться, гнать машину на полной скорости, нарушая все правила. Один раз он перелетел на красный свет, сзади раздались яростные гудки, но это не имело никакого значения. Всё руки и руль были перемазаны красным, от чего поверхность становилась скользкой, прилипала, если немного подержать, на одежде тоже расползлись круги. Запах крови начал сводить с ума, он приоткрыл окно, стараясь хотя бы немного проветрить, но это не помогло. Его душил этот запах, в горле из-за него собрался ком. Славянка отключилась и больше не приходила в себя, тихим грузом лёжа у него на руках. Вести и держать её так было неудобно, но он полностью игнорировал это. «А она вообще… дышит?..» — парень вдруг поймал себя на этом, всем телом дрогнул от нестерпимой боли в груди, которая появилась от этой мысли. Духота стала душить сильнее, так, что заслезились глаза. Маленькое тельце вдруг передёрнулось в его руках, снова притихло, но от этого небольшого жеста сразу отлегло. Сильно задрожали руки. — «Живая… Ч-чёрт… Я не должен сомневаться и дёргаться, я должен гнать». Врач уже стояла с каталкой возле входа, в полной готовности к немедленной операции и с соответствующим внешним видом, дверь была настежь открыта. Штаты отцепился от руля, под пальцами влажно чавкнуло, перехватил девушку поудобнее. Руки всё ещё дрожали, не слушались. Он выскочил наружу и понял, что ноги подкашиваются, не держат ровно. Бережно принимая пациентку, женщина мельком взглянула на парня. — Помогите быстрее докатить. И… После этого примите успокоительного, это не будет лишним. — Насколько всё плохо? Скажите, пожалуйста скажите… — он неразборчиво бормотал, передвигая каталку с такой скоростью, что Швейцария едва за ним поспевала. — Что с ней? — Большая потеря крови, и это ещё не самое страшное. Успех операции зависит от того, как её тело отреагирует на препараты. В другой ситуации я бы не рисковала проводить операцию, но сейчас просто нет выбора. Я честна с вами, но остальное — уже не ваша забота. А теперь идите, если она останется жива, я позвоню вам в течение нескольких часов после окончания операции, если нет, она не проживёт пары часов. Я сделаю всё возможное. Дверь захлопнулась, оставив его в коридоре. Грузно опустившись на скамейку, он судорожно вздохнул. Её уже не было рядом, но запах крови всё ещё бил в голову. Немного придя в себя, он понял, что весь измазан, будто щедро облился краской. Только вот, это не краска… Замутило, от стресса появилась тошнота, ком в горле, возникший из-за запаха, внезапно оказался слезами. Он не заплакал. Тяжело поднялся, пару минут беспокойно метался под дверью, прежде чем всё-таки пошёл в туалет. Всё тёр и тёр окровавленные пальцы, чувствуя, как его душат спазмы. Не выдержал, полез в телефон, набрав брата едва смог объяснить, где находится, на остальные вопросы ответить просто не было сил. Он успел, довёз, теперь дело за врачом, но… Как же он мог упустить это… Его маленькая, хрупкая Россия может умереть… Из-за него? Он задумался. Швейцария сказала что это выкидыш. Это, в целом, он и без неё понял, но она тогда добавила ещё что-то про физическое воздействие. Неужели РФ навредила себе сама?.. От мыслей его отвлекло то, что кто-то настойчиво тормошил его за плечи. — Bro. Bro. Ау. Не сиди с таким лицом, это жутко. — Штаты поднял на брата растерянные глаза, понял, что снова сидит перед операционной, тот вздохнул, сел рядом. — Я еле нашёл тебя в этом здании. Судя по твоему виду, произошло что-то страшное? — Да… Она… Она… Ч-чёрт… — ему не хватало сил сказать это. Парень медленно схватился за голову, начав покачиваться туда-сюда. — Понятно. Как знал, что нужно будет захватить успокоительное. — младший несколько секунд шуршал по карманам, протянул таблетку. Америка принял её без колебаний. Канада пока положил руку ему на плечо, приобнял, не позволяя отстраниться и снова начать раскачиваться. Совсем скоро старший почти пришёл в себя, его руки перестали дрожать, он разогнулся, всё ещё удерживаемый братом. — Ну вот. Теперь объясни мне, что тут происходит, и почему ты перемазан в крови. — Russia. У неё случился выкидыш и сильное кровотечение. Больше ничего не знаю, Швейцария сейчас оперирует её, сказала, что она может не выжить. — Вот как… — на лице младшего на пару секунд застыла нотка напряжения, он думал о чём-то. — Послушай меня, ты зря так сильно паникуешь. Она сейчас в умелых руках, к тому же, тебе ведь не сказали, что она вероятнее всего умрёт? — Нет… — Ну вот. Всё обойдётся, я уверен. А теперь пойдём, тебе нужно переодеться и немного отдохнуть, ближайшие несколько часов ты ничего не сможешь сделать. От слов Канады стало легче. Штаты, как маленький ребёнок, разрешил увести себя, посадить в машину. Брат ещё говорил что-то, но это пролетало мимо ушей, сейчас все мысли были направлены на то, чтобы убедить себя, что всё будет в порядке.***
— Она не звонит, всё никак не звонит… Америка нервно, с долей паники схватился за телефон, Канада мягко, но настойчиво отнял его, в очередной раз положил на прежнее место. Подвинул поближе к старшему кружку. Волна нервозности прошла, тот отхлебнул глоток, перестал коситься на телефон, с каким-то смирением смотря на своё отражение в поверхности чая. — Спокойно. Хватит каждые пять минут хвататься. Даже если ты позвонишь, это ничем не кончится, брать трубку некому, она занята. — Ты прав… И всё равно, почему она всё ещё не звонит?.. Уже прошло столько времени… — Не возвращайся домой сегодня, ладно? — младший сменил тему. — Если я правильно понял, у тебя там всё перемазано в крови. — Да… В спальне на полу лужа, в коридоре брызги, на ручках дверей и некоторых вещах. А что?.. — Ну вот, значит тем лучше, если ты останешься. До ночи убрать это всё всё равно не успеешь, верно? А если будешь всюду натыкаться взглядом на кровь, то ещё сильнее измучаешься. — США кивнул, снова отпив глоток. Он то успокаивался, то начинал судорожно пытаться что-то сделать, лезть в телефон, из-за чего Канада караулил его весь вечер, чтобы не дать беспокойству взять верх. — Я уверен, что всё будет хорошо. Будь готов успокаивать её, когда она снова придёт в себя. Ты ведь понимаешь, ей тоже будет тяжело. — Да, ты прав… — лицо старшего вдруг посветлело. Эта мысль вызвала в нём другое чувство, размышления пошли в ином направлении. — Мне нужно будет быть помягче, скорее всего она сразу начнёт винить себя. Может, она попытается дистанцироваться, решив, что не достойна больше моей заботы. Она уже делала что-то подобное.***
Сон не шёл. Кровать была удобная, но всё-таки чужая, Штаты ворочался, пытаясь принять подходящую позу. Не выдержал, сел. Из-за нервов он никак не мог расслабиться. Нашарил рукой телефон, в очередной раз проверяя, нет ли пропущенного. Экран вспыхнул в темноте очень ярко, на несколько секунд ослепил. Уведомлений не было. Он судорожно вздохнул, перевернул гаджет экраном вниз. Ожидание было мучительно долгим. Он так нормально и не поспал, просыпаясь несколько раз за ночь. Канада заглянул утром, только покачал головой. — Не стоило так себя изматывать. Ладно, что уж там. Пойдём завтракать? Америка кивнул, всё ещё чувствуя себя немного не в своей тарелке, пошёл следом. Он нервно мял телефон в руке весь завтрак, но Канада больше не останавливал его, похоже, он и сам начинал волноваться. И тут раздался звонок. Парень подскочил от неожиданности, не попадая по кнопке судорожно тыкал, наконец принял вызов. — Алло?.. — голос Швейцарии был уставшим, и из-за этого блёклым. — Я, наконец, нашла время позвонить. Борьба за её жизнь закончена, состояние уже некоторое время стабилизировалось. Её жизни ничего не угрожает. Несколько секунд он осмысливал это, чувствуя, как волнами накатывает расслабление. Молча направился на улицу, забрался в машину. Канада пошёл следом, но ничего не говорил, не вмешивался. На руле всё ещё были сухие и крошащиеся от прикосновения остатки крови. На кресле тоже, но Штаты не обращал на это внимания. Немного подумав, брат сел к нему на заднее сиденье, а не поехал на своей машине. Врач столкнулась с ними в дверях. — К ней сейчас нельзя. — спокойно, немного устало повторила она два раза, покачала головой. — К сожалению, она в комотозном состоянии, к тому же, подключена к аппарату искусственного дыхания и нескольким капельницам. Даже если она придёт в себя, вы не сможете поговорить. — Когда я смогу приехать?.. — Штаты снова чувствовал себя потерянным. Канада крепко держал его за плечо, чтобы он даже не попытался пойти дальше, несмотря на запрет. — Пожалуйста, скажите. — Через пару дней, не раньше. До этого срока она всё равно не очнётся. А потом остаётся только ждать. С её состоянием сложно будет спрогнозировать, когда она придёт в себя, на восстановление уйдёт много времени. «Аппарат искусственного дыхания… По крайней мере, самое страшное уже позади. Она выжила» — он думал об этом, оттирая большое бордовое пятно возле кровати. К её возвращению в доме должно быть чисто. — «Если она в комотозном состоянии, значит всё ещё рано радоваться. Она может не прийти в себя в ближайшее время. Или… вообще никогда больше…». Он резко встряхнул головой, постарался больше не думать об этом.***
— Входите, она всё ещё спит. — врач пропустила его в комнату, встала в дверях. — С этого дня можете посещать её в любое время. Он только кивнул. И без того худая и маленькая фигурка сейчас была совсем тоненькой, бледной. На лице была маска дыхательного аппарата, рядом стояло несколько капельницы, экранчик, отображающий пульс. Глаза закрыты, зрачки под веками неподвижные. Она была похожа на труп, и от этого сходства его невольно передёрнуло. Подойдя поближе, он присел на стул, взял в руку её узкую ладошку. Прохладная. Не совсем холодная, но температура понижена. Её тело, одетое в белый больничный халат, показалось ему совсем тощим, все те килограммы, которые она с трудом набирала эти несколько месяцев, бесследно исчезли. Он не удержался, погладил сквозь ткань животик. Плоский, даже, можно сказать впалый. «Для неё это будет облегчением. Хоть что-то хорошее. Теперь она никак не связана с тем уродом» — он невольно улыбнулся, думая о том, что теперь у неё не будет причин для того неудержимого, неисчерпываемого горя. — «Только она и я. Теперь я смогу рассказать о своих чувствах. Не сразу, конечно… Пока рано об этом думать. Сначала надо дождаться, когда она восстановится, хотя бы просто придёт в себя». Она не очнулась ни через день, ни через три. Когда прошла неделя, врач начала заглядывать к больной не только когда надо было сменить капельницу или осуществить ещё какой-нибудь уход. Она садилась рядом со Штатами, несколько минут осматривала больную, но только хмурилась и щурилась, ничего не говоря. Он в какой-то момент не выдержал, спросил: — Что с ней? — Состояние стабильное. Даже слишком, ни в лучшую, ни в худшую сторону сдвигов нет. Боюсь, её кома может продлиться куда дольше, чем я думала. Если ей не станет лучше, жизнь может медленно загаснуть со временем. Не пугайтесь, но это правда так. Тем не менее, пока никакой угрозы нет, я говорю только о возможных перспективах на будущее. Он кивнул, погладил её личико, длинную, светлую прядь волос. Медленно, осторожно, стараясь не задеть дыхательный аппарат. Она лежала бледная, болезненно похудевшая, совсем не шевелилась, от чего казалась ещё безжизненнее. Америке вдруг стало совсем тоскливо. Он попытался отогнать такие мысли, но уже было поздно. Женщина тихонько вышла из комнаты, оставив их наедине. Парень не обратил на это внимания, неподвижно держа её за руку, вглядываясь в лицо. Это искалеченное, измученное тело не успело восстановиться ещё после тех страшных месяцев пыток, что уж говорить про очередной удар. Выступающие из-под кожи рёбра чётко почувствовались под одеждой, когда он провёл по её телу. В горле снова собрался ком. Штаты поджал губы, прищурился, мягко поглаживая её макушку, лоб. Он начал испытывать сильное чувство вины.