ПАРТНЁР

      Очнулся я лежащим в своей «земной» кровати. Но теперь я уже догадывался, где именно нахожусь на самом деле, и для подтверждения своей догадки, я лишь немного повернул голову набок, взглянув на вид за окном.       Да, именно так все и обстояло. Снаружи росли деревья с синей листвой, переливаясь в свете двух местных солнц всеми оттенками данного цвета. Я снова непонятным для меня образом оказался внутри Айи.       Спустившись с кровати вниз, я оделся в абсолютно чистую одежду.       Наверное, Айя перевела старую одежду в энергию, а затем воссоздала ее заново. — Айя, как… почему я здесь оказался? Что со мной произошло? Последнее, что я помню, как хотел пойти поискать тебя, чтобы рассказать о том…. — Что ты обнаружил Одею. — закончила за меня Айя. — Мне уже все известно. Я это поняла, как только обнаружила тебя рядом с ней. — Ты уже знаешь, что я повстречал очень занятное растение? Но откуда? Каким образом? — я был очень удивлен этим фактом, потому что так до сих пор и не сообщил ей о своей находке. — И кто это такая, Одея? Я впервые о ней слышу. — Одея, если пользоваться вашей речью, «исцеляющая», это как раз и есть тот самый куст, который ты обнаружил. Вот только это не совсем куст. Это скорее нечто промежуточное, между растением и животной сутью. Да, я знакома с этим созданием. Многие из нас знают её. — Я обнаружила тебя лежащим без сознания, рядом с ней. Поначалу за тебя сильно переживала, но когда увидела её, то всё поняла. Выходит, она уже успела угостить тебя своими плодами? Я права? — Айя поясняла, кем была Одея. — Да, я съел один, а что, этого делать не следовало? Он показался мне довольно вкусным, разве плод был несъедобным? Она, эта Одея, что, пыталась меня отравить? — вопросы из меня так и посыпались. — Нет, Виталий, нет. Одея не стремилась отравить тебя, нет. — поспешила заверить меня Айя, что с этим все было в порядке. — Одея предлагает свои плоды лишь для устранения неполадок и дисбаланса в телах живых существ, тех, кто принимает в пищу плотную энергию, как ты, например. Так она устроена, такое предназначение у данного кустика, как ты ее назвал. А сознание ты потерял из-за того, что дисбаланс в твоем теле, очевидно, был довольно сильным, и процессы его устранения отняли у тебя слишком много сил. Ведь ты находился без сознания около двадцати ваших единиц времени, какие вы называете часами. — Я провалялся без сознания двадцать часов? Вот те раз. — Удивление мое было довольно сильным. Я ведь не болел, вроде бы. Какой мог быть дисбаланс в моем теле? — Да, двадцать часов, согласно вашему отсчету периода времени. — подтвердила Айя. — И как ты себя сейчас ощущаешь? Твои системы в нормальном состоянии? — Я еще не знаю, — ответил я претоселену и сам прислушался к своим внутренним ощущениям и чувствам, отслеживая их. — А зеркало у тебя есть?       Задав этот вопрос Айе, я вдруг опомнился. Конечно оно должно быть, ведь она создала всю обстановку моей квартиры, вплоть до мелочей. Вспомнив об этом, я пошел быстрым шагом в ванную комнату. Одно из зеркал находилось там, по крайней мере, должно было находиться. — Зеркало? А что это за предмет, если это предмет, конечно? — задала Айя свой вопрос в ответ на мой. Однако, я уже добрался до ванной комнаты и сам убедился, что оно там действительно было. — Все, Айя, я нашел его. Это такая блестящая, ровная, стеклянная поверхность, серебристая с одной стороны. Ты его также создала вместе с остальной обстановкой в моем жилище. — Да, теперь я поняла, Виталий, что ты назвал зеркалом. Я действительно их создала, все, какие были у тебя дома.       Я проследил за тем, как ощущал себя, рассматривая свое отражение в зеркале. Чувствовал себя превосходно. О боли или каком-либо дискомфорте в теле не говорило абсолютно ничего. Глядя в зеркало на свое лицо, я также ничего необычного не заметил. Рассмотрев свои руки, я не обнаружил на них ни единого пореза или царапины. Хотя, раньше, до того, как я съел плод Одеи-исцеляющей, все эти атрибуты на моих руках присутствовали. Я без них не обходился.       Теперь же все порезы, ранки и рубцы исчезли. Там, где они раньше располагались, теперь была гладкая, чистая, ровная кожа. Со мной действительно что-то произошло, после того, как я попробовал плод Одеи. — Я чувствую и ощущаю себя превосходно. — описал претоселену свое текущее состояние. — Айя, а я могу еще раз сходить к Одее? Она меня заинтересовала. Я тебе сейчас не нужен? — Да, Виталий, можешь сходить к ней. — Айя дала добро, и я, пройдясь по коридорам живого космического корабля, вышел наружу и направился к полянке, на какой рос этот самый загадочный кустик. Внутри, в этот раз Айя ничего не изменила в плане гравитации. Какая сила тяготения была на данной планете, такую же она и воссоздавала внутри, в себе. Этот фактор, собственно, мне уже и не мешал вовсе. Просто создавалось такое впечатление, что я слегка поправился, и только.       Шел я до того места, где повстречал Одею, наверное, почти час, видать, испытывал тогда неслабый шок, и поэтому зашел вглубь местного синего леса довольно далеко. Обнаружив, наконец, Одею, кустик с желто-зелеными плодами, я ускорил шаги, но, когда до кустика оставалось метров десять-пятнадцать, мне пришлось их замедлить. Я заметил, как кустик притянул распущенные в стороны ветви к основному стволу. Видимо он тоже понял, что я заинтересовался именно им.       Странно, но после подобных его действий, я сделал вывод, что кустик меня испугался.       Но почему, ведь я не старался ему навредить? По действиям растения было заметно, что оно боялось… боялось меня.       Я продолжал медленно подходить к Одее. Она же сжалась еще сильнее, притянув свои ветви к центру.       И тут меня посетила мысль о том, что, наверное, ей могли причинить вред те существа, какие тоже попробовали ее плоды, как и я. Возможно, они тоже после поедания ее плодов испытали дискомфорт, но так и не поняли, чего на самом деле хотела Одея. Скорее всего, они могли неправильно понять ее действия и намерения. Наверное, так же полагали, как и я, поначалу, что она хотела их отравить. А возможно, позже некоторые из существ попытались уничтожить ее или причинить вред, за то, что она якобы желала их смерти.       Но я-то этого не хотел, совсем не хотел.       Когда между мной и кустиком остался метр, я заметил, что он всячески пыталась закрыться и отстраниться от меня как можно дальше, но не мог, так как корни ее уходили глубоко в землю. Я не стал пугать его еще сильнее, и осторожно сел на землю рядом с кустиком. — Одея, я…., — прервавшись, я не договорил своих мыслей до конца, ибо заметил, что она взмахнула парой ветвей, слегка отстранив их от себя. Наверное, удивилась тому, как я ее назвал, или ожидала ударов с моей стороны, а их не последовало. — Одея, я не намерен причинять тебе никакого вреда, пожалуйста, не бойся меня. — я все же запустил свои мысли, оформив их в словесную форму. — Теперь я все знаю, я знаю, кто ты и что ты делаешь на самом деле. Я знаю, что ты вовсе не желала мне навредить. Айя мне все рассказала, не бойся меня. Претоселен мне все рассказал.       Одея после моих мыслей чуть-чуть сняла напряжение со своих ветвей, и они уже не так плотно прилегали к ее основному стволу. А спустя еще мгновение, ее тонкие ветви с круглыми синими листиками изогнулись, приняв некую форму, очень напоминавшую форму тел селенов, по крайней мере, мне так показалось. — Да, да Одея, претоселены… они мне все объяснили. Они рассказали, кто ты и каковы твои намерения, — я повторил свои мысли еще раз, попытавшись заверить Одею, что абсолютно никакого вреда в ее адрес с моей стороны направлено не будет.       Затем она при помощи своих ветвей и листиков изобразила еще одну картину, добавив рядом с формой селена некое подобие куста. Я именно так понял эту вторую форму, какую Одея так же создала из листьев и веточек.       А дальше в моем сознании появилась мысль о том, что Одея могла таким образом изобразить себя, себя рядом с селеном. — О-о, да вы оказывается друзья, верно? — я произвел мысль-вопрос, даже толком ее не осознав. После моего вопроса вновь последовала картина, изображенная ветвями кустика. Форма тела претоселена осталась без изменений, а вот рядом с ней Одея теперь образовался человечек. Да, да, самый натуральный земной человечек. Кустик изобразил меня примерно также, как у нас рисуют людей маленькие дети, палочками были изображены руки, ноги и туловище, а окружностью — голова.       Изобразив картину с селеном и человеком, Одея пару мгновений подождала, затем ее ветви чуть дернулись, и вновь сложились в тот же рисунок.       Я задумался над ее последним действием. Может быть, так она задала свой вопрос, спрашивая, был ли я другом селену? — Да, я и Айя — мы друзья, — ответил я Одее на ее жест, запустив соответствующие мысли, а потом тише добавил, также мысленно. — Хотелось бы мне, чтобы это было именно так, хотелось бы.       Одея после моих последних мыслей чуть осмелела, и немного распустила свои ветви в стороны от основного ствола. Сразу после она изобразила еще один рисунок, каким я был слегка огорошен, поэтому не сразу понял, как на него отреагировать.       На последнем рисунке Одеи, из ее листьев и веточек был изображен кустик и человек, наверное, снова я.       Одея, подождав немного, вновь едва заметно дернула веточками, распустив рисунок и потом собрав его заново. Я пока еще совсем не понимал, просьба это была, вопрос, или утверждение.       Наверное, опять вопрос, а может предложение, предложение дружбы с ее стороны. Если это было предложением, тогда все было просто замечательно. Да, я хотел стать ей другом, хотел, чтобы она знала абсолютно точно, что я не причиню ей вреда, но вот как донести до нее свои намерения, свое желание, я не знал. Я также не был уверен в том, понимала ли Одея мои мысли-слова, обращенные к ней раньше. — Да, Одея, я очень хочу быть тебе другом, и я не причиню тебе никакого вреда, абсолютно никакого. — я пока не знал, как еще можно было донести до нее свои намерения, поэтому вновь запустил свои мысли-слова, как делал это до сих пор.       После моих последних мыслей в ее адрес, Одея, наконец, развела ветви в стороны, разрушив изображение, однако, затем вновь собрала несколько своих ветвей вместе, сотворив из них изображение раскрытой человеческой ладони, обращенной ко мне.       Этот жест мне уже был известен, и я не стал больше медлить и раздумывать, а не торопясь протянул правую руку вперед, повернув ее ладонью к Одее.       Она аккуратно коснулась моей ладони всеми своими веточками и листиками, вновь покрыв всю ее поверхность, как проделал это и в прошлый раз при первом нашем контакте.       Я был просто счастлив, что Одея перестала испытывать страх по отношению ко мне. По крайней мере, очень на это надеялся. Мне очень хотелось верить, что именно так всё и обстоит. — Спасибо, Одея, что решила меня не бояться. — я послал исполненные благодарности мысли кустику и был очень рад тому факту, что, наконец, хоть кто-то перестал меня бояться.       Я был настолько счастлив, что мои глаза сами собой закрылись, и на внутреннем экране я представил картину, как делюсь с Одеей своим счастьем и благодарностью, какие я испытывал в те мгновения. Все это произошло как-то само собой. Я даже не заметил, как вошел в это прекрасное состояние, когда возникает желание поделиться своими силами, энергией, чувствами с другим живым существом.       Я очень хотел разделить те светлые чувства с Одеей, какие испытывал сам. Хотел, чтобы она не только знала, но и ощутила мое дружественное расположение по отношению к ней.       Посидев некоторое время, в блаженном состоянии, я открыл, наконец, глаза, и моему взору предстала удивительно красивая картина. Взглянув на себя, на свое тело, ноги, руки, я отметил вокруг них еле заметное желтоватое свечение. Оно также передалось и Одее через мою правую руку, как через некий канал или мост между мной и кустиком.       Медленно поднимая взгляд от своего тела к правой руке, и далее, я, наконец, увидел Одею. Это было нечто. Каждая ее веточка, каждый листик были окружены зеленоватым сиянием. И она, видимо, окончательно убедившись в том, что я всё же не собираюсь причинять ей абсолютно никакого вреда, полностью расслабила свои ветви, отведя их от основного ствола.       Все её ветви теперь равномерно покачивались из стороны в сторону, словно под легкими порывами ветра, дующего туда обратно. Скорее всего, кустику понравилось то, что я проделывал некоторое время назад, передавая ему светлые чувства. Наверное, сейчас он тоже испытывал те прекрасные ощущения, какие довелось испытать и мне, чуть раньше.       Попытавшись, было отстранить свою руку, я вдруг обнаружил, что она до локтя была обвита веточками и листиками Одеи. Но это было проделано кустиком без какого-либо дискомфорта для меня. И как только Одея поняла мои намерения, она сразу же отпустила мою руку, ослабив своеобразное объятие. — Спасибо тебе Одея, за помощь, и за то, что больше не боишься меня. Мы ведь теперь друзья? Я, во всяком случае, очень на это надеюсь. — произвел я соответствующие мысли, направив их Одеи, и встал на ноги. Одея все покачивала своими светящимися зеленым светом ветвями, однако часть их них вновь собрала вместе, изобразив картину, на какой я вновь разглядел формы тел человека и кустика. Только в этот раз они были не рядом, как изображала Одея раньше.       Человек теперь располагался на фоне кустика.       Значение этого рисунка я полностью понять так и не смог, но полагал, что Одея пыталась сообщить мне что-то хорошее. — Спасибо, Одея, спасибо. — произнес я еще раз, и дальше мы с ней еще некоторое время вели такую своеобразную беседу с использованием слов, мыслей с моей стороны, и жестов со стороны этого загадочного «живого» кустика.