Contra банда

Всё в этой жизни когда-то бывает в первый раз. Именно эту фразу, философски картавя своим акцентом, произнёс Француз, спустившись к Брэду на нижние палубы. Облачённый в красную форменку мужчина сидел на полу и рассматривал выпускаемые им колечки дыма так, словно они расположились в лучшем баре четвёртого квадранта — не меньше — а не ныкались в инженерской кладовке, прогуливая смену. Француз рассеянно предавался гедонизму, как всегда погружённый в какие-то свои поэтические французские мысли, а Брэд сидел на полу, на своих согнутых и уже затёкших коленях, будто проглотил не одну, а целых три палки, и чувствовал, как отчаянно потели его лоб, шея, ладони и жопа. Да весь он потел, как сучка! Потому что от дикой затеи, которую планировали его дядя Скотт и — неожиданно! — доктор Маккой, разило нарушением с десятка пунктов Устава Звёздного Флота, и Брэду было даже противно слушать о подобном, не то, что участвовать, как это предлагали (хотя правильно скорее будет сказать «вынуждали») его дражайший дядя и его дружки. И вроде как доктор Маккой, раз он заодно с ними. (Доктора Брэд не мог назвать в числе «дружков» не потому, что Леонард Маккой не дружил с Монтгомери Скоттом, а потому, что слишком уважал его как специалиста и не хотел оскорбить даже в мыслях). — Слушайте, я вам не нужен, — с нервной улыбкой пытался заверить Брэд, делая попытку наконец подняться на ноги. Но те то ли совсем затекли, то ли взгляд, который бросил на него Француз, сковывал — как бы там ни было он остался сидеть на месте и глупо пялиться, как мужчина напротив выдыхает сигаретный дым. — Серьезно, я же вам объясняю, что ничем не смогу помочь. Ну какая от меня польза? Я же ничего не смыслю в таких вещах. — Ты пойми, что у каждого в этой жизни своя роль… — наклонился к нему Француз, проникновенно трогая пальцами за плечо. — Когда ты смотришь на гору, ты думаешь, что это просто гора, но нет, всё гораздо глубже, мон гарсон. У горы тоже свои корни… Брэд внутренне скукожился, осознав, что, кроме очередной «философско-просветительской» беседы длиной этак на час в ближайшем будущем его ничего не ждёт. По какой-то неведомой причине им нужен именно он, неприметный Брэд Боймлер, которого такие брутальные мужчины, как доктор Маккой, Француз и ММ, периодически называли унизительным «Хьюи» (хотя Брэд был уверен, что и девушка Француза, охранница Кимико, звала его так на своём языке глухонемых, но знать об этом наверняка мог лишь сам Француз). — Пойми, Хьюи, мы же не какую-то там наркоту будем на борт проносить. Это лекарства, которые нужны пациентам доктора Маккоя. Брэд мог бы поспорить. Тот препарат, который они вздумали прихватить с собой с планеты, можно было смело относить к наркоте, поэтому он, собственно, и был запрещён Звёздным флотом. Но унизительная кличка сыграла своё дело, и Брэд, не в силах больше выносить напоминания о том, что до брутальности собравшихся на это дело парней (а также одной девушки) ему было как от их точки нахождения до Земли и обратно, почти выкрикнул: — Ладно, согласен я! Но только один раз хорошо? Всё равно ведь не отстанут… Довольная улыбка Француза, выпустившего в потолок очередное дымное колечко, ему ох как не понравилась. Не то чтобы задача Брэда была слишком тяжёлой. Всю грязную работу ММ, Француз и Кимико сделали сами. Брэд даже не хотел думать, на каком чёрном рынке и за какие средства они достали нигде не зарегистрированные блистеры с препаратом. Его же задача заключалась лишь в том, чтобы под одеждой пронести их на борт. Ответ на вопрос, зачем им для этого понадобился именно он, был до банальности прост. Каждый из заговорщиков недавно успел на чём-то проколоться. Дядя Скотт неудачно пытался пронести на борт бутылку ромуланского эля. ММ и Француз «не знали», что голубые андорианские грибы не приветствуются Федерацией. Кимико хотела приобрести в качестве питомца стерилизованного триббла, но, к несчастью для девушки, даже в таком состоянии зверьки были запрещены на борту во избежание рисков. Маккою же просто-напросто нельзя было палиться. Любая связь СМО с оборотом наркотиков грозила ему трибуналом. Брэд же, если и приносил что-то из увольнительных, то только голографические сувенирчики для мамы и бабушки. И охрана, зная это, уже даже его не обыскивала. — Не ссы, Хьюи, наше дело правое, — вполголоса сказал ММ совсем рядом. Впереди и сзади маячила длинная очередь из членов экипажа, собравшихся пройти досмотр в космопорте, откуда их транспортируют на «Энтерпрайз». — В каком это месте оно правое? — Как бы Брэд хотел, чтобы его голос не звучал так высоко. Благодаря подтасовке смен досмотр в этот раз лёг в том числе на плечи Кимико и Француза, которые обещали провести Брэда со спрятанными блистерами без лишних проволочек. Казалось бы, о чём волноваться? Но у Брэда всё равно темнело в глазах, а в ушах вопила красная тревога. То, что они делают — незаконно, незаконно, незаконно… — Ты что, думаешь, мы эту дурь сами употреблять будем? — возмутился ММ. Если честно Брэду было уже наплевать. Он просто чувствовал, как пара блистеров, прилепленных к его спине, всё ниже и ниже сползают к заднице. А ещё он заметил, что вместо обещанных Кимико и Француза условленное место проверки заняли неизвестные охранники и… — Коммандер Спок! — приглушённо пискнул Брэд, на автомате поворачиваясь назад к выходу. Ну нет. Это выше его сил. Пусть это были бы обычные охранники, но если здесь идеальный педантичный вулканец-коммандер, то он досмотрит его максимально скрупулёзно. Наизнанку вывернет. — Куда намылился? — зашипел ММ и своими ручищами развернул Брэда обратно. — Не дёргайся, чё-нибудь придумаем. — Ваша наркота сползла мне в трусы, — с некоторой мстительностью поделился Брэд. — А ты поработай булочками, чтобы она больше никуда не проваливалась, — раздался прямо над ухом знакомый ехидный мужской голос. — Доктор Маккой! — взвился было Брэд, но отточенным профессиональным движением его схватили под нижнюю челюсть и поводили перед лицом медицинским трикодером. — Пацан, да тебя ж нужно срочно госпитализировать! — как можно громче воскликнул Маккой с удовольствием ощущая, как люди в очереди нервно оборачиваются и на всякий случай отступают в сторону: вдруг болячка, приставшая к Брэду, какая-нибудь заразная? — А теперь молчи и не мешай, — предупредил доктор, потащив энсина прямо в лапы охраны и Спока. Чем ближе они подходили к коммандеру, тем большую слабость в коленях ощущал Брэд. Ему чудилось, что вся его униформа взмокла, облепив его, как вторая кожа, и под её слоем все очень скоро заметят спрятанные там контрабандные блистеры. — Мне страшно, — прошептал Брэд, когда они были уже совсем близко. — Хватит очковать, — шикнул на него Маккой. Брэд собрал остатки гордости и приказал себе хотя бы заткнуться. Доктор поддерживал его за плечи, что выглядело странно, но было очень кстати, потому что ноги Брэда стали заплетаться. Благодаря Маккою, они ураганом пронеслись мимо охраны, досматривавшей орионку в синей униформе, пока голос коммандера не заставил их замереть на месте. — Доктор Маккой. Энсин Боймлер. — От равнодушного вулканского голоса душа Брэда тут же устремилась в пятки. — Вы не прошли обязательный досмотр. — Вот блядь, — на панике вырвалось у Брэда, после чего он сообразил, что вулканский слух наверняка позволяет коммандеру слышать каждое его слово. Маккой же хмуро обернулся к Споку как ни в чём не бывало. — В чём дело? Энсину срочно нужна госпитализация. Парень умудрился подцепить андорианскую лихорадку. Словно в подтверждение этого по лбу Брэда очень удачно сползла капля пота, однако подошедший к ним поближе коммандер оставался непреклонен. — Андорианская лихорадка на ранних стадиях вылечивается без всяких последствий, доктор Маккой. Лишние три минуты досмотра энсину не повредят. — Это я тут решаю, что повредит моему пациенту, а что нет, — отрезал Маккой и, заметив, что Спок явно намерен оспорить его слова, прорычал: — Хахаля своего вечером будешь досматривать! После смены, в каюте. Гарантирую, ему понравится. «У коммандера Спока есть хахаль?» Эта мысль выбила из головы Брэда все остальные. Вулканец с «Энтерпрайз» не создавал впечатления того, кому будет интересно что-то помимо работы. Следующая картина и вовсе заставила Брэда подзависнуть и забыть о своих бедах: лицо Спока вытянулось, рот приоткрылся, словно в голове он уже невольно прокручивал предложенный доктором вариант, а скулы блёкло зазеленели. Брэд, вживую наблюдавший за проступившими сквозь вулканскую маску эмоциями, чувствовал себя так, будто ему открылась одна из самых главных тайн вселенной. Маккой же, не говоря больше ни слова, потащил его к транспортаторам. — Дыши, канарейка, — доктор потрепал Брэда за плечо, — папочка уже всё разрулил. Ох, и достанется же от меня этим придуркам за то, что тебя в это втянули. — А вы типа не в курсе? — всё ещё находясь в неком шоке от того, что всё, кажется, обошлось, хрипло произнёс Брэд. — Вообще-то я не был в курсе твоего участия. — Маккой поставил перед энсином стакан, и тот запальчиво хлебнул, тут же закашлявшись. В стакане была явно не вода, как ему показалось сначала. Маккой с улыбкой хлопнул его по плечу. — Ну что, лучше? Лучшая водка из запасов Чехова. Брэд не знал, стало ли ему лучше физически, но на душе было явно спокойнее. — Зачем вы промышляете наркотой? Я думал, вы друг капитана, — обиженно высказал Брэд то, что наболело у него с того самого разговора с Французом. — Да даже если бы не был другом, из-за ваших махинаций у него ведь могут возникнуть проблемы! Маккой со вздохом присел на край своего рабочего стола, потому что в удобное кресло он усадил Брэда. Сморённый пережитым стрессом и непривычной дозой алкоголя энсин рассеянно слушал истории об откатах, которые получают чиновки за одобрение/неодобрение лекарств, о происхождении слова «наркоз», об аллергиях капитана и о том, что как раз таки добрая часть «контрабанды» уходит именно на лечение неугомонного Джима Кирка. — Раз так, — пьяно кивнул Брэд, ударяя себя кулаком в грудь, — то я ни о чём не жалею. В конце концов, один раз не… не контрабас. После этого эпичного заявления энсин Брэд Боймлер по прозвищу Хьюи откинулся на спинку удобного кресла доктора и спокойно заснул.