На этот раз платить буду я!

Они сидят в дальнем зале неказистой таверны на окраине Ноттингема. Алан начал захаживать сюда с тех пор, как стал работать на Гая, поставлять ему информацию, а Мэриан… Мэриан нравится бывать в таких местах, куда она может сбежать от всех и ненадолго побыть самой собой. Ей нравится быть с кем-то, кто понимает, какова она, шпионская жизнь, — пусть даже Алан как бы работает на противника. Ключевое слово в последней фразе — «как бы». «Уилл сказал, что ты дал этому паяцу снять ключ у тебя с пояса», — замечает она за кружкой эля. До этих встреч в таверне Алан никогда бы не подумал, что благородная леди Мэриан пьет эль. Однако есть многое на свете, чего никто и не заподозрит о леди Мэриан. Порой Алану приходит в голову, что именно он знает ее лучше всех остальных — лучше Робина, Гая, сэра Эдварда (последний, впрочем, уже перестал и пытаться). Никому из них не доводилось встречать вот такую Мэриан, пьющую стаканами эль и не слишком разборчивую в средствах. Эта Мэриан, если того пожелает, легко может дать фору Алану. Впрочем, в другие дни ему кажется, что он вовсе не знает ее. Больше того, возможно, она именно этого и хочет. И если уж начистоту говорить, Мэриан стоит Робина и Гая вместе взятых. Он делает большой глоток и только потом отвечает: — Я не хочу, чтобы Уилл отправился на тот свет. Когда-то он был моим лучшим другом. Я не настолько бессердечен. — Я знаю, — отвечает она. Редкий случай, когда Мэриан признает, что в Алане может быть что-то хорошее. Обычно она предпочитает ненавидеть его за то, что он работает на противника. Хотя, конечно, по большей части она притворяется. Однако сейчас она выглядит задумчивой. — Так почему же ты их предал? Поперхнувшись элем, Алан шипит: — Гай меня сцапал! В моем положении выбирать не приходилось. — Выбор есть всегда. Каждый наш шаг — это выбор. Мэриан как будто цитирует по памяти кого-то. Алан фыркает: — Ага, как же! Сдохни или предай друзей. Отличный у меня был выбор! — Робин вытащил бы тебя, — отвечает Мэриан. Вся она сейчас — воплощение слепой, нерассуждающей преданности. Странно, но при всех ее разговорах о независимости, при всей ее холодности к Робину, когда он только вернулся из Святой земли, ее вера в него столь же сильна, как и вера Мача. Алан качает головой: — Откуда ты знаешь? Лицо Мэриан моментально оттаивает: — Я знаю, что произошло с твоим братом… Но вины Робина в этом нет! — Пусть так. Но это доказывает, что Робин не может спасти всех и каждого. — Зачем тебе оставаться с Гаем? Почему не порвать с ним и сбежать куда глаза глядят? Алан смеется: — И это говоришь мне ты?! Мэриан фыркает: — Вряд ли возможно сравнивать наше положение. — А разве нельзя? Разве ты не поступаешь с ним точно также, как я поступил с Робином и его людьми? — Но ведь я так действую ради высшей цели! И в любом случае, Гай того заслужил. — А тебе не кажется, что это немного жестоко? При всех своих грехах Гай пойдет на все ради тебя. -И что? Я что, должна сразу отдать ему руку и сердце, и в придачу ноги раздвинуть пошире? Алан захлебнулся элем. — Нет, но ты могла бы постараться и посочувствовать Гисборну хоть немного. Ты ведь его сердцем играешь. В конце концов, это просто опасно. — Только если он об этом узнает. А он не узнает. — Так ты как, собираешься притворяться и изображать из себя его нареченную до конца дней своих? — Вовсе нет! Вот вернется король… — И жизнь сразу наладится, да? Может для таких, как вы, так и будет, но для бедняков нет особой разницы, кто там правит Англией, Ричард или Джон. Все вы такие — ты, Робин, шериф, — вас интересуют только высокие цели. И пока у власти стоят те, кто вас устраивает, плевать вы хотели на простой народ. — Неправда! Я — Ночной дозорный, я все время забочусь о простых людях! Ну или пытаюсь это делать. — Бормочет Мэриан, потягивая эль. Ее явно бесит, что ей запрещено отлучаться из замка. Впрочем, улизнуть потихоньку ей никогда особого труда не составляет. — Знаю, — вздыхая, соглашается Алан. Даже на него произвели впечатления проделки Мэриан под маской Ночного дозорного. На протяжении нескольких лет она одна занималась тем, что делают сейчас Робин и его команда, но только она помогала людям незаметно, не ради славы. — Но стала бы ты все это делать, если бы Вейзи сместили с поста шерифа и назначили на его место такого человека, чьи поступки бы ты одобряла? — Если бы я видела, что люди по-прежнему страдают, то да, конечно, — помолчав, тихо отвечает Мэриан. — Я не настолько наивна, как тебе кажется, Алан. Алан фыркает: — Я бы тебя наивной не назвал, — в его ушах все еще раздается фраза Мэриан про «раздвинуть ноги пошире». — Скорее, находящейся в привилегированном положении. — Возможно это так и есть, — задумчиво отвечает она. — Но по крайней мере я свой выбор сделала — я служу правому делу. — На что ты намекаешь? Мэриан глубоко вздыхает, откидываясь на стуле. Говорить о таких вещах не всегда легко, но зато с Аланом она чувствует себя свободной — насколько это вообще возможно в последнее время. Сейчас и в замке, и в лесу обладать привилегиями — то же самое, что быть запертой в клетке. — Ничего. Извини, Алан. Давай просто выпьем еще разок, — отвечает она, допивая пинту эля. Алан смотрит в свою кружку — он успел выпить всего лишь половину! Извинения Мэриан звучат вполне искренне. Но ведь он так давно имеет с ней дело — он-то знает, как она умеет изображать искренность, даже когда она очень далека от нее. И он еще не готов к тому, чтобы прекратить этот разговор. — Ну уж нет! Я прекрасно знаю, что ты хотела сказать. Ты хотела сказать, что я сделал выбор и поступил так, как поступил. Ты это уже говорила, не нужно теперь отпираться, Мэриан! — Я не имела в виду тебя конкретно, — устало отвечает она. Ей не хочется ссориться сейчас с Аланом, ведь он ее единственный настоящий друг в Ноттингеме, если, конечно, их можно назвать друзьями. Он — единственный человек, с которым она сейчас может не лукавить. Но может быть все дело как раз в этом? Он хочет, чтобы она с ним не лукавила. — Ладно. Да, я считаю, у тебя был выбор, и ты его сделал. И не раз. Ты совершил много ошибок. Возможно, ты чувствовал, что попал в западню, ты не знал, как еще вывернуться. Да, может быть, я сужу тебя с высоты своего привилегированного положения, — в этот момент она закатывает глаза к потолку, — но это был твой выбор. Ты не можешь это отрицать, Алан! — Ага! Ты права. Я этот выбор сделал, я все это совершил, о чем-то из содеянного я еще пожалею и буду локти кусать до конца своих дней, что ничего не могу изменить. Но о многом я не жалею вовсе. — Он резко пожимает плечами. — Иногда я поступал совершенно правильно. Например, я помог Уиллу. — Да, это так. — Соглашается Мэриан. Более мягким тоном она добавляет: — Мне ты тоже помог. — Ну… — Алан комично надувает щеки, а потом шумно выдыхает воздух. — Может, мы еще доживем до того, что я об этом пожалею. Мэриан прыскает со смеху: — Вряд ли! — она протягивает к нему ладонь и неловко треплет его по руке. — Я правда очень тебе благодарна. Ну и, наверное, не только ты ошибался в выборе. Алан приподымает бровь: — Я все верно расслышал? Непогрешимая леди Мэриан признает свои недостатки? Мэриан одаривает его лукавой полуулыбкой: — Я не сказала, что это я ошибалась. — Ехидно замечает она, но тут же не выдерживает и заливисто смеется. Хихикает и Алан, а потом велит подать им еще по кружке эля. — На этот раз платить буду я!