Дорога в Ад

Я понимаю, многие подумают, что в этот день с самого начала всё так и говорило о том, что случится что-то странное, но я вас разочарую, потому что ничего такого не произошло. День был обычным. Середина мая, а если быть точнее — пятнадцатое число, выходной день. Прекрасная солнечная погода, на детской площадке куча детей, они понимали, что скоро каникулы и уже можно расслабиться. На лавочках сидели бабульки, подростки гуляли. В соседней комнате моя бабушка пила чай и смотрела телевизор. Кстати, после того случая с мамой она меня не выгнала. Значит, всё-таки любила. Я к чему это всё? Всё было как обычно. И не надо там представлять, как тучи сгущались, дул ветер с дождём, воздух пропах страхом и Марла с самого начала знала, что её ждёт. Нет, это всё надо оставить для передач и статей. А в реальной жизни был обычный день, в который обычные люди — Марк и Лора — просто решили потусить и выпить на даче. Ничего особенного. Это, что касается атмосферы. Теперь, что касается меня. Я уже говорил про своё тогдашнее состояние полной депрессухи и истощения. Кроме того, я достаточно долго об этом думал и перебирал разные варианты. Грязи мне не хотелось, потому что её потом надо убирать, а это лишние хлопоты. Ещё тебя по ней могут найти. Поэтому сначала надо было попытаться задушить Марлу, а если не получится, то тогда придётся использовать нож. Но, разумеется, план в голове — это одно, а на деле — совсем другое. Понимаешь, всё пошло совсем не по плану. В восемнадцать лет кажется, что всё продумал, а потом в реальности возникает куча косяков, которые решаешь по ходу дела. План кажется тебе безупречным, и что тебя точно никто не поймает. Ладно, события прошлого уже не исправить. Так что я изначально не по-жёсткому всё хотел сделать, а то меня выставили психопатом каким-то. Мой план стал казаться мне обыденным, потому что я очень долго о нём думал. Я не мог так больше жить и чувствовал, что необходимо избавиться от этого тяжкого груза. А ещё это чувство власти не сравнится ни с чем. Чувство, что настал тот момент, когда ты готов перейти черту, как Раскольников. Главное — не струсить в последний момент, не сдаться. А ещё чтобы никакая мелочь тебя не выдала. И стоило выпить, чтобы не соскочить с намеченного пути. Тогда я решал, что можно другим, а что нельзя. А Марлу я до сих пор любил. Она навсегда в моём сердце. Хотя, когда я описывал какие-то наши ссоры и неприятные моменты, волна ненависти поднималась во мне вновь. По поводу места я тоже всё придумал. На прошлой неделе сказал ребятам, что, вообще-то, мы давно не были на даче у Марка. Так что неплохо было бы туда съездить. Дача Марка была идеальным местом. Находилась далековато (где-то час добираться, ну, в лучшем случае, минут сорок), домов там не было, потому что рядом находился лес, а ещё неподалёку было старое заброшенное кладбище. Отец Марка не был суеверным человеком, поэтому ему было всё равно, что там находилось рядом. Он покупал эту дачу для тишины и покоя. Ещё Марк там иногда собирался со своими друзьями. Естественно, заранее я не сказал Марку и Лоре, зачем мы там собираемся. Нет, я решил рассказать обо всём на даче, чтобы уж точно они не смогли сбежать. Ещё подумал, что на даче наверняка есть лопата, в лесу можно выкопать яму и туда сложить Марлу. Да и рядом никого нет. В целом, я старался вести себя как обычно. По крайней мере бабушка ничего не заметила. Я попрощался с ней, сказал, что еду с ночёвкой на дачу к другу. Посмотрелся в зеркало, выглядел прилично, лицо правда было немного бледное, но это нестрашно. Ехал в автобусе и думал о том, что, получается, сегодня-то всё и свершится. Перед глазами сменялись дома, магазины, школы, пейзаж. Я понимал, что уже поздно давать заднюю. Через часа два мы уже были на месте. Марк с Лорой привезли с собой много алкоголя, что не могло не радовать. Я принёс с собой алкоголь специально для Марлы — самый дешёвый, а значит, не очень качественный. Это надо было для того, чтобы её быстро снесло. Была напряжённая и тягучая атмосфера. Обычно мы всегда общались, веселились и занимались всякими интересными штуками, но в тот день Лора с Марком интуитивно чувствовали, что творилось что-то неладное. Наверное, потому что я плохо поддерживал беседу, по большей части, молчал и смотрел то на Марка, то на Лору, думая, когда им сказать о моём плане. Я наблюдал за ними, как им становилось неловко, затем неловкость переходила в непонимание и страх. Мы молчали, переглядывались. Марк предложил включить музыку, но я лишь жестом руки показал, что этого делать не стоит. И тогда даже он потерял весёлый настрой. Лора пробовала развить какую-то тему, но я был неразговорчив и отвечал односложно, поэтому она прекратила всякие попытки завязать со мной диалог. Лора пыталась разговорить Марка, но и с ним ничего не получилось. Думаю, он почувствовал, что я что-то задумал. А я этого и ждал, когда кто-то не выдержит и задаст вопрос. Да, мне нравилось тянуть время и… наблюдать. Я открыл вторую банку пива. Мне нужны были Лора и Марк. В какой-то степени это была месть и им. Мы должны были сделать это вместе. Я должен был затащить их с собой в эту бездну. Ну и что уж скрывать, я был реалистом — понимал, что один не справлюсь. Первой не выдержала Лора. — Так зачем мы здесь собрались? — спросила Лора, переводя недоумевающий взгляд с Марка на меня, и обратно. — Какая-то странная атмосфера у нас сегодня… Неуютная, что ли… — На самом деле, мы не просто так здесь собрались, — начал я. —То есть я хочу сказать, что это не просто очередные посиделки. Я обдумывал и взвешивал каждое слово и жест, наблюдая за реакцией Марка и Лоры. Безусловно, мне хотелось и произвести на них впечатление. Удивить, шокировать, привести в замешательство, тем более раз все внимание было на мне. — Я просто хочу сказать, что… Нет, я даже не могу поверить, что говорю об этом, что это действительно свершится. Это так странно. Получается, жажда делать зло сильнее меня. Марк с Лорой напряглись и переглянулись. — Сначала это было просто мыслью, потом переросло в фантазию, затем в навязчивую идею, и в конечном счёте в план. Ну типа, как у Раскольникова. Да, мы с ним в чём-то даже похожи. Совсем недавно решил перечитать. А потом это стало чем-то таким обыденным… В том плане, что когда ты долго о чём-то думаешь, то это уже становится не таким удивительным и страшным. У меня немного путаются мысли, но это нормально. Я хочу сказать, что, в конце концов, все страшные вещи весьма обыденны. Мне абсолютно нечего терять. У меня ничего нет. Меня ничего не держит. Я закончился. Всю жизнь мне не везёт. Постоянно не везёт… Мне всё равно… Наверное, потому что я сам должен сделать какой-то шаг в своей жизни. Хотя какое-то плохое предчувствие у меня есть, но, может быть, это страх. И, разумеется, мне не хочется, чтобы меня нашли. Несмотря на то, что я долго подводил к главной теме, Марк с Лорой меня не перебивали. — Но один я не справлюсь. Мне нужна ваша помощь. Чтобы вы мне помогли избавиться… от Марлы и Лорда. Я закончил свой небольшой монолог, но Марк с Лорой ещё несколько секунд молчали, пытаясь осмыслить сказанное. — В смысле избавиться? — первая спросила Лора. — Ты же сказал, что уже прекратил думать о Марле. В смысле… Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать? Марк видимо быстрее догадался, потому что смотрел в пол, пытаясь совладать с собой и осознать всю безвыходность своего положения. — Дура, — взорвался я. — Ты просто тупая дура. Ты серьёзно думала, что я отступил от своей затеи? Тогда ты дура вдвойне. Да я это сказал, чтобы просто усмирить твою бдительность, иначе я бы выглядел полным психом в твоих глазах. Я и не собирался отступать от своих желаний. Короче, под словом «избавиться» я имел в виду убить Марлу и Лорда. В прямом смысле слова. И вы мне в этом поможете. Я так больше не могу жить. Всё, что во мне осталось, — это ненависть, ревность, пустота, полное истощение… Мне очень плохо как морально, так и физически. Либо я, либо они должны умереть. К тому же вы тоже дошли до точки невозврата. Сами вспомните, что вы делали. Неудивительно, что мы к этому пришли. Я все продумал, даже есть запасной план. Короче, сначала идём по лёгкому пути. Я попытаюсь просто задушить Марлу верёвкой. Если это не поможет, и она начнёт бороться и каким-то образом сможет вырваться, то тогда придётся уже пускать в ход нож, но, видите ли, я не особо хочу это использовать. Это уже крайняя мера. Для плана нужна Лора. Сейчас слушайте меня внимательно, пожалуйста. Лора, ты звонишь Марле и спокойным голосом как ни в чём не бывало приглашаешь на дружеские посиделки на даче. У тебя не должен дрожать голос или что-то ещё в этом роде, то есть ты никаким образом не должна выдать себя. Приходит Марла, а я уверен, что она придёт. Если не придёт, то ты ещё более настойчиво озвучиваешь своё предложение, и уж постарайся меня не расстраивать. Затем Лора предлагает Марле прогуляться в лесу, чтобы как-то прийти в себя. В принципе, здесь никого нет, только лес и старое кладбище. Марк, твоя дача находится в самой дыре, но в данной ситуации это нам на руку. И вот тут уже подходим мы с Марком сзади. Так что вы далеко не уходите. Я накидываю Марле на шею верёвку и пытаюсь ее задушить. В это время, Марк, ты не стой как придурок. Ты должен ударить куда угодно и где хочешь, чтобы она не сопротивлялась. Это очень важно. У тебя, Лора, самая простая задача — просто смотреть, ну и привести Марлу сюда. Если у меня не получится её задушить, то придётся использовать нож, хотя, конечно, не очень хотелось бы, ведь это означает лишнюю грязь в виде кровищи. Надо выкопать ещё яму для тела, но там по ходу разберётся. В любом случае, надо спрятать. А потом нужно избавиться от Лорда. Во-первых, потому что я его ненавижу. Во-вторых, его будут использовать в качестве свидетеля. Разумеется, он сдаст меня, потому что он меня ненавидит, ну и ещё я бывший Марлы. От него мы избавимся завтра. Знаешь что? Я ведь на самом деле неплохой человек. Я просто хотел, чтобы меня любили, вот и всё. Ну и ещё немного славы, но благодаря газетам и репортажам я её получил. — Ты совсем ебанулся? — спросил Марк с круглыми от удивления глазами. Обычно он на всё реагировал более-менее спокойно или вообще непринуждённо, но тогда был другой случай. — Нет, ты реально псих, — продолжил он. — Ты зашёл уже слишком далеко. Ты реально, на полном серьёзе хочешь их убить? Слушай, чувак, нам не нужно совершать преступление. Не нужно этого делать, понимаешь или ты совсем уже не в себе? Марк схватился за голову и ходил туда-сюда по комнате. — Нам не нужны людские жертвы. Ты слишком далеко зашёл, и я тебе уже давно говорил об этом. Нас найдут и посадят, ты понимаешь это? Блин, я не хочу на пожизненное. Я жить хочу. Если бы я знал, чем всё закончится, то я бы вообще с тобой не знакомился. Давай обойдёмся без этого. Это аморально уже. — М-м, кто-то заговорил про мораль. Нас не найдут, всё будет нормально. Марлу с Лордом никто искать не станет. Я имею в виду, что их родителям на них плевать. Серьёзно, тупорылая мамаша Марлы даже не знает, где её дочь шляется. Родаки Лорда вообще непонятно где. Всё будет спрятано. Никто ни о чём не догадается. Главное — не облажаться. К тому же это будет не в твоём доме, Марк, чтобы не оставлять улики. — Неужели ты и правда это сделаешь? — спросила меня Лора. В её взгляде читалось глубокое разочарование. Будто до этого момента она ещё верила в меня, а тут все надежды резко рухнули. Одновременно с разочарованием во взгляде читался животный страх. Лора поверила, что всё действительно очень серьёзно. — Неужели все реально вот так просто согласятся на преступление? — растерянно спросила Лора. — Вы двое, конечно, можете не согласиться, но тогда получается, что вы против меня. А если вы против меня, то тогда вас постигнет судьба Марлы. Марк с Лорой застыли как вкопанные, судорожно сглотнув. — Лора, я прекрасно знаю, где ты живёшь с матерью, поэтому если ты не согласишься, то я могу прийти к тебе домой и кто знает, что я там сделаю. Ты действительно хочешь умереть за Марлу? Ну или я могу сделать это даже в лесу… Ну, знаешь, вместе с Марлой. Марк, я думаю, ты уже понял, что тот, кто против моей затеи, будет на месте Марлы и Лорда. Конечно, можно подумать, что вы со мной справитесь, но это вряд ли, потому что у меня больше преимуществ. Да и к тому же есть вероятность, что нас не найдут. Да, конечно, вас будет наверняка будет мучать совесть, но вы останетесь живы. *** — Значит так. Ты сейчас звонишь Марле, ставишь на громкую связь, чтобы я всё слышал. И да, сделай, пожалуйста, голос нормальным. Марла не должна ничего заподозрить, поэтому ты ведёшь себя как обычно и зовёшь ее потусить на дачу. — А если она не согласится? — жалобно пискнула Лора. Руки у неё тряслись и вспотели, губы поджаты. — Я не хочу… В смысле, всё это неправильно. Мы же её на смерть зовём. Вторую часть реплики я проигнорировал. — Если она не согласится, значит, ты будешь уговаривать настойчивее. Я сжал запястье Лоры сильнее. Подумал, что наверняка оно покраснеет или даже будет синяк. — А теперь повтори то, что ты должна сказать, иначе я сделаю тебе ещё больнее. Лора собралась с мыслями, вздохнула и начала монолог. Она пыталась сдержать слёзы, но одна всё-таки покатилась по щеке. — Вот только этого не хватало. Я собрал пальцем покатившуюся слезу и поцеловал Лору в щеку. Потом крепко обнял её и поцеловал в макушку. — Хочешь я тебя буду стоять и обнимать, а ты в это время будешь разговаривать с Марлой, чтобы тебе было спокойнее? Лора ничего не ответила, лишь сжалась сильнее. Я обнимал её сзади и чувствовал, что ей это не нравилось. Лора вся сжалась в комок, будто пыталась исчезнуть, лишь бы я её не касался. Марла не хотела брать трубку. Прошло уже пять гудков, а мне казалось, что целая вечность. И вот, наконец-то, она ответила. — Марла, привет. Это Лора. Слушай, не хочешь… ну… Лора запнулась. Ещё чуть-чуть, и наша затея могла бы провалиться, потому что голос у Лоры дрожал, и Марла догадалась бы, что с подругой что-то не так. Я ущипнул Лору и ещё сильнее прижал её к себе, чтобы она больше не тупила. Марк в это время смотрел в пол и пытался абстрагироваться от ситуации, будто всё происходило не с ним. — С тобой всё нормально? Ты выпила? — послышался голос Марлы. Я прижал Лору к себе настолько сильно, что ей уже стало трудно дышать. — Эмм… Да, всё отлично. Короче, я вот, что позвонила. Хотела спросить… Сможешь приехать на дачу к Марку? Я тебе адрес скажу сейчас. А то нам как-то скучно вдвоём. Я с нетерпением ждал ответа Марлы. Если бы она отказалась, то всё бы усложнилось. Лора бы начала волноваться и не смогла бы вымолвить ни слова. К счастью, Марла очень быстро согласилась, сказав, что ей особо нечего делать дома, поэтому она с радостью приедет на дачу. Единственный факт, который её смущал так это то, что надо было добираться целый час. Марла добралась довольно быстро, за сорок минут. — А этот урод что здесь делает? — спросила Марла, как только увидела меня. — Почему вы мне не сказали, что он тоже здесь будет? Марла смотрела на Марка и Лору так, как-будто они её предали. — Ну… Нам стало скучно, поэтому мы решили собраться все вместе, — сказала Лора. — Я с ним рядом сидеть не буду. Ало, он же псих чокнутый. Тут уже подал голос я, потому что у Лоры закончились оправдания. Я ещё переживал о том, как бы у неё не случился нервный срыв и она не выдала всё Марле. — Марла, я понимаю, что ты сейчас на меня злишься, — начал я. — И прекрасно понимаю, почему ты считаешь меня психом. Я уже извинился перед ребятами. Мне правда жаль. И я действительно хочу помириться. Марла посмотрела на меня взглядом, в котором ничего не читалось, кроме ненависти и неприязни. Я знал, что был ей противен и это уже не изменить. Марла всё же согласилась остаться. Видимо, не хотела расстраивать Лору, с которой они были «подружками». Знала бы она, что эта «подружка» делала за её спиной. Правда Марла села подальше от меня и старалась не смотреть в мою сторону. Поведение Марлы ещё сильнее возбудило во мне ненависть. Дальше начался трёп ни о чём, в котором говорила больше Марла. Марк с Лорой иногда улыбались, но большую часть времени много пили (словно пытались запить горе) и сидели в напряжении. — Что с вами? — спросила Марла. — Вы какие-то странные и напряжённые. Что-то случилось? На вас, как это обычно говорят, лица нет. — Нет, всё нормально, — быстрее ребят ответил я, внимательно наблюдая за тем, чтобы они не сказали ничего лишнего. — Они уже просто выпили многовато. Я наблюдал за Марлой, ждал, когда её состояние ухудшится. Выпила она немного, но всё-таки должно было подействовать. Через какое-то время она сказала: — Что-то мне как-то плохо. Я вроде совсем немного выпила… Подышать, наверное, надо. Блин, я выпила всего два стаканчика вина, но мне уже плохо. Обычно такого никогда не было. Лора хотела что-то сказать, но я незаметно ущипнул ее за руку и сказал, чтобы она помогла мне и Марку на кухне. — Ты ей что-то подсыпал в стакан?! — спросила Лора на кухне. — Но как? — Просто дал ей слегка некачественный алкоголь, — ухмыльнулся я. — А так я ей ничего не подсыпал. Нам же нужно как-то сделать её… податливой. — Зачем? Она же может… — Умереть? Она всё равно умрёт. Ты помнишь, что должна сделать? Ты должна сейчас пригласить Марлу прогуляться, чтобы ей стало лучше. Как мы и договорились, скажешь ей сейчас заготовленную фразу. Марк, ты остаёшься со мной, чтобы не вызвать подозрений. И уже потом мы выйдем на улицу и нападём на Марлу. Она не двинулись с места. Я подтолкнул Лору, сказав, чтобы она меня не раздражала и понимала, что я мог сделать с ней и её матерью. Когда Лора вышла обратно, Марла сказала, что уже поздно, и она хочет домой. Я кинул взгляд на Лору, намекая, чтобы она задержала Марлу и ни в коем случае не дала бы ей уйти. Лора более-менее справилась с задачей. Предложила Марле прогуляться вдвоём совсем рядом с домом, чтобы ей стало лучше, потому что в таком состоянии ехать домой точно нельзя. Сказала, что здесь никто не живёт, так что в лесу можно гулять спокойно. Я выжидающе смотрел на Лору с Марлой, чтобы Лора не брякнула ничего лишнего. Ждал пока они уйдут. Перед тем как уйти, Марла ещё обвинила меня в том, что я ей что-то подсыпал, но я проигнорировал это заявление. После того, как они ушли, я ещё раз обсудил наш план с Марком. — Значит, ждём сейчас минут двадцать, потом идём за ними. Ушли они недалеко. Маршрут Лоре я уже рассказал. Я беру с собой верёвку. Сначала пытаюсь задушить Марлу, ты должен мне помочь. Ударь, чтобы она потеряла равновесие. Если что, используем ножи. Тебе я там свой маленький нож, сам возьму кинжал. Тесак будет лежать в моем рюкзаке, который я возьму с собой. Понятно? И да, ты будешь идти впереди меня, чтобы не мог сбежать. Хотя, конечно, ты и так вряд ли сбежишь. Куда тебе бежать? На кладбище, что ли. После фразы про кладбище я усмехнулся. Забавно получилось. Марк опустил голову вниз, нехотя взял нож. — Марк, так надо. И не смей меня подводить. Он взял нож, положил его в карман и не сказал ни слова. На его лице читалась полная обречённость, понимание того, что уже ничего нельзя исправить. Даже сбежать он уже не может. Мы вышли на улицу. Уже были сумерки. Пора. *** После случившегося в показаниях Марк и Лора много чего наговорили. В основном, конечно, обвиняли меня. Я был главным злодеем в этой истории. Марк сказал, что познакомился со мной, потому что ему в жизни не хватало острых ощущений. А ещё у него совсем не было друзей. Разумеется, он не думал, что я окажусь таким странным парнем. Марк относился к этому, как к классному новому знакомству с интересными вечеринками. Я ему показался несколько фанатичным, но в целом, нормальным человеком, с которым можно поговорить о многих вещах. Лишь потом спустя время Марк начал осознавать, что что-то не так. Я стал казаться ему странным, но даже тогда он не думал, что всё настолько далеко зайдёт. Все эти собрания казались игрой, пусть и довольно жестокой. А когда Марк понял, что всё идёт не совсем в правильную сторону, то было уже поздно давать заднюю. Он не знал, чего от меня ожидать, ведь я сказал, что выходить из нашей группы нельзя, поэтому он решил перетерпеть и со временем общаться со мной поменьше. Короче, Марк всё свалил на меня, сказав, что я манипулировал им и он боялся за свою жизнь. Что касается того судного дня, то Марк тут тоже сумел выставить себя жертвой. Он сказал, что на нашем общем собрании всячески пытался меня отговорить от этой чудовищной и безумной затеи, но я его не слушал. Затем я ему стал угрожать, и он понял, что спорить со мной уже опасно, так как можно поплатиться за это жизнью. В свою защиту может сказать, что нож, который я ему дал, он не использовал, а обошёлся только физической силой — пару раз ударил Марлу в живот, и то это было несильно, то есть он не убийца. Он был пьян, плохо соображал, помогал мне совсем чуть-чуть, и то только потому, что я ему угрожал, а так он против насилия. Марку стало плохо и жутко от своих действий. Для него это была «ужасная мерзость». По словам Марка, у него не было возможности сбежать или предупредить Марлу, так как я контролировал каждое их с Лорой действие. Кроме того, всегда находился с ними в комнате. Сам Марк находился в шоке и забытье. Ещё и много пил, чтобы хоть как-то избавиться от страха и безнадёги, потому что понимал, что после этого ничего хорошего в его жизни не будет. Марк частично признал свою вину, добавив, что он в меньшей степени принимал участие в этом деле. Жалеет и раскаивается. Сказал, что согласился на это только из-за страха и огромной трусости, которая преследовала его всю жизнь. Меня назвал манипулятором, который думает только о себе и разрушает чужие жизни. Лора тоже хороша. Как же меня бесит их малодушие. Сами постоянно тусили со мной, ходили по всяким вечеринкам, были ведомыми. Ну, конечно, я во всем виноват, а они белые и пушистые. Лора также меня назвала манипулятором. Сказала, что я харизматичный лидер, который умел к каждому найти подход и говорить то, что хочешь услышать именно ты. Ещё и из-за этих слов у меня сложился образ харизматичного лидера секты, который уже чуть ли не гипнозом обладал. Лора полностью признала свою вину. Она начала со мной дружить, чтобы почувствовать свою значимость. У неё была деспотичная и гиперопекающая мать, которая никуда не пускала, поэтому у Лоры вообще не было друзей и парней. И вот в такой ситуации удачно подвернулся я, который смог выслушать, понять, а заодно и влюбить в себя. Влюбилась она в меня, потому что я был первым, кто обратил на неё внимание. Я показался Лоре очень умным, скромным и рассудительным парнем. Она была сильно в меня влюблена, однако после случившегося я ей быстро разонравился. Да, позже Лора замечала мои странности, но до последнего надеялась, что всё обойдётся. Она также сказала, что из-за своей влюблённости часто не могла объективно оценивать мои действия. Лора была изначально против моего плана и насилия. Тем более, Марла являлась ее лучшей подругой (ага, а ничего, что Лора постоянно сплетничала о ней), поэтому ей было очень мерзко и жутко от происходящего. Она до сих пор не может отойти от этого. Из-за моих угроз Лора ничего не могла сделать. Она пыталась образумить меня как могла, говорила, что это неправильно, но я её не слушал и начал угрожать, что она может оказаться на месте Марлы. Даже в самый последний момент Лора пыталась уговорить меня не совершать этот отчаянный поступок. Лора, как и Марк, не могла предупредить Марлу, потому что я всё время был рядом. А бежать с дачи, рядом с которой ещё лес и кладбище, было некуда. Даже если бы она попыталась сбежать, то я бы догнал её и избил, а может, и ещё чего хуже. Физически Лора была явно слабее. У Лоры было ужасное состояние. Она осознавала, что это конец. Бежать некуда, её трясло. Она напилась, чтобы не помнить страдания и боль Марлы. Хоть Лоре и не дали активную роль в происходящем, ей надо было наблюдать за физическими мучениями Марлы, смотреть на это всё. Она говорила о моём высказывании. Я сказал, что ей ещё повезло с самой лёгкою ролью — ничего не надо делать, только смотреть. У неё до сих пор перед глазами и в ночных кошмарах лицо подруги. Ещё она сказала, что считает меня ничтожеством. Лора думала, что это будет самый обычный день. Они просто потусят на даче, поговорят, немного выпьют. А в итоге этот день перечеркнул её будущее. По сути, она привела свою подругу на смерть. В институт Лора, конечно же, не поступила и экзамены не сдала.