Эти заносчивые мальчики

      Этот заносчивый мальчик... Богатенький ублюдок. Никогда таких не любила. Такие же мерзкие, как и их отцы. А я помню его отца, о да. Деспотичный мерзавец, упивающийся своей властью и не знающий никакой меры.       Он решил, что может играть со мной. Интересно, с чего бы вдруг? Пытался напугать меня. Смешно. Сколько же я таких повидала... Все они одинаковые, мнящие себя значимыми, только вступив в наследство.       Надо признать, что он довольно смазливый, в отличии от отца. Видимо, пошел генами в мать. Его волосы отливали медью под мягким светом ламп в том кабинете. Такие мягкие, даже захотелось к ним прикоснуться. Он наверняка был бы не против.       У мальчика явно проблемы. Сколько самодовольства и фальши. Хотя, почему меня это удивляет? Ведь он почти копия своего шизанутого папаши. Боже, что же он сделал с этим мальчиком…       Может, стоило подкинуть ему по-дружески номер моего психотерапевта? Интересно, кем он меня считает? Я разве похожа на юную нимфу? Наивную девочку, не разбирающуюся в людях. Каких он может использовать сотнями в своих целях и как угодно. Он со всеми женщинами так разговаривает?       Эти губы так мягко касаются бокала… интересно, какой он в постели?       Я люблю сильных мужчин. Я их уважаю. Людей, на которых можно положиться, уверенных в себе. И в сексе предпочитаю именно таких. Мысль, что какой-то мужчина имеет власть, обеспечен деньгами и популярен у женщин, меня заводит. Абсолютная власть. Это то, от чего я кончаю. И чем сильнее человек, тем больше я его хочу. И тем жестче я его трахаю. О да. Я знаю их. Все эти чиновнички, свиньи погрязшие в похоти и разврате.       Да, я знаю, кто-то считает, что я старовата для подобных утех. Но мой статус манит иных в мою постель как мотыльков манит огонь. Они уважают меня. Уважают и боятся. Мне это нравится. А Лекс явно попутал берега. Он насмехается надо мной. Этот богатенький ублюдок решил меня запугать? Боже, как же красиво я поставила его на место. А это смущение, на секунду мелькнувшее в его глазах… Очевидно, он не был готов к моему ответу. И этот его истеричный смешок, когда упомянул своего папочку… Да. У него точно проблемы с головой. Интересно, как часто он трахается? Почти уверена, с этими то маниакальными идеями секс точно не на первом месте в его жизни. Может быть, у него встаёт на самого себя?       Джун тихонько улыбнулась, смотря из окна своего лимузина на город. Ее город, омываемый сильным дождем. Нежно-розовый румянец быстро сошел с ее лица, как только она погрузилась в начинающие наскучивать ей мысли о работе.

***

      Она проснулась в 4:30 утра в шоке от того, что ей сегодня приснилось. Как вообще ей всё это пришло в голову? Она же серьезный, взрослый, уравновешенный человек. Так она о себе думала. И тем не менее поняла, что уже не уснет. Опустила руку вниз и начала ласкать себя, визуализируя свежие воспоминания.

***

      Лекс Лютор лежит, будучи прикованным к ее кровати. Джун ублажает его ртом так глубоко, как не делала этого даже своему любимому мужу в первую супружескую ночь. Этот заносчивый парень явно в восторге от происходящего. Его стоны льются ей в уши, точно таким сладким медом, каким были его речи меньше суток назад в кабинете его отца.       Лекс шепчет, что почти кончает и просит разрешения сделать это ей в рот. Джун улыбнулась - Какой учтивый джентльмен он сейчас- подумалось ей. Она достаточно опытна, чтобы выбрать момент и вовремя вставить два пальца в его анус под нужным углом. Лекс вскрикивает от неожиданности, инстинктивно пытаясь избавиться от непрошенного вмешательства, на такое он точно не был согласен.       Но Джун было плевать на его согласие. Сегодня был трудный день и этот поехавший мальчик стал ее отдушиной на эту ночь. Она продолжила сосать с еще большей страстью. И лишь на мгновение(по меркам Вселенной) достала член изо рта, чтобы уточнить одну очень интересную ей деталь:       — Тебе нравятся мои пальцы в тебе, Лекс? — Она подняла голову, и заглянула в его глаза, слабо надеясь на искренность хотя бы в этом вопросе.       — Ээээ... — начал Лекс, но Джун его перебила:       — Странно, я подумала, что ты гей и тебе будет это приятно.       — Что? — Стояк Лекса начал увядать, но Джун предвидела такое последствие своего вопроса, и достала из под подушки свой любимый, самый большой латексный член.       — Забудь. — Добавила она и облизала игрушку, постаравшись максимально засунуть ее себе в рот.       От происходящего у Лекса потемнело в глазах. Он не успел и моргнуть, когда Джун мастерски засунула искусственный член в его жопу. Лекс явно перебрал виски в тот вечер, ведь двадцать пять сантиметров очищенного гипоаллергенного латекса вошли в его анус, как нож в мягкое масло.       Джун сама начала стонать. Она упивалась моментом: красивый, успешный и амбициозный парень в ее постели, беспомощный, как крохотный птенчик в гнезде у коршуна. Его вид будоражил в ней смешанные чувства, сравнимые с ощущениями в момент ее вступления в должность сенатора, о которой она мечтала еще со школы.       Те эмоции, которые отражались на лице Лекса, ей не с чем было сравнить. Но посочувствовать ему явно стоило. Она попыталась быть с ним нежнее, как со своим собственным сыном, ведь одинокий мальчик-сирота с не пережитой психотравмой наверняка об этом мечтал. Джун продолжила минет, воистину наслаждаясь процессом, облизывая головку члена, играя кончиком языка с уздечкой, она не забывала трахать его в жопу своей игрушкой, олицетворявшей своим видом идеальный в ее понимании член.. Она ловила каждый стон и концентрировалась на дыхании Лекса, говорившем о вновь нарастающем возбуждении. Она пропускала мимо ушей все проклятия, льющиеся изо рта своего любовника, относительно происходящего. Джун торжествовала внутри себя и одновременно сочувствовала положению Лекса.       Джун не помнила, в какой момент надела на себя страпон и начала ебать его как суку. В памяти остались лишь ощущения. Медь его спутанных волос казалась потускневшей на фоне той, что так блестела накануне вечером под теплым светом ламп. Она сжимала в кулак эти волосы, вдыхала терпкий запах пота от его шеи смешанный с модным брендовым одеколоном. Джун чувствовала горячее тело Лекса, напряженное, как струна. Его член, налившийся молодой кровью. Кровь с молоком... Джун вспомнила это выражение и мысль о ненависти к судьбе промелькнула в ее голове: о ней самой уже так сказать было нельзя. И она начала ебать Лекса еще энергичнее. Он уже не говорил слов, а только выл, намекая, что он все еще живой и хочет таковым остаться.       Ей была безмерно приятна мысль о том, что он не хотел этого унизительного насилия над собой. Эта мысль отдавалась болезненным спазмом внутри ее нутра, качала ее на волнах экстаза, разжигая огонь ее желания все сильнее. Она надеялась, что Лекс чувствует что-то похожее в то время, как ее латексный друг терся о его простату.       Джун почти слышала звук наручников, ритмично бьющихся о дерево ее воистину царской кровати. Она вошла в Лекса на всю длину, какую позволял ей страпон.                   Прижатая к его промежности, она ощутила пульсацию.       — Кончай, я разрешаю. — Прошептала она, склонившись над его лицом и замедлив темп.       Он кончил, сам того не желая, чуть ли не плача от обиды. Его горячее густое семя, как же его было много, излилось ей на живот, Джун ощущала этот момент как победу. Она попробовала ее на вкус: горькая, как если бы у Лекса полгода не было интимной связи. Во что, конечно, трудно поверить. Поймав на себе его взгляд полный непонимания, отвращения, ненависти, она только сейчас решилась на поцелуй.. Провела пальцами по его губам, дрожащим от пережитых эмоций, размазывая по ним сперму, а потом наклонилась и коснулась их своими губами. Не сдерживая самодовольную усмешку.

***

      Джун кончила в этот момент. Джун была неистова в своем желании. Она даже не хотела причинять ему боль. Она не называла и не чувствовала себя садисткой. Скорее, человеком в своем праве, которое досталось ей заслуженно. Этот мальчик унизил ее, посчитал дурой, будто она какая-то наивная девчонка из бара. В бары она не ходит, но представляет, что именно так в барах общаются с женщинами.