Ты только мой!

      Год назад меня изнасиловали в этой чертовой Италии.       В ту ночь я возвращался с опасной миссии, меня ранили в перестрелке. Точнее я сам налетел на пулю, спасая тупого коня. Да, не похоже на меня, признаюсь, что сам в шоке. Я этого не хотел, так получилось, тело само встало на его защиту. Ранили в правый бок, под легким. За это я забил до смерти всех врагов Вонголы, а точнее Кавалоне. Дино просил прощения, всячески пытался мне помочь, даже оставить у себя, за это я избил и его. Мне просто вытащили пулю, перебинтовали, я отказался от более тщательной медицинской помощи, не знаю, жалеть ли теперь? Не смертельная же рана, так я думал, хотя и сейчас ничего не поменялось, да от Дино и со смертельными бы ушел. Мне надоели его признания в любви, серенады под окнами моего дома, букеты цветов, конфет и прочей ереси. Он не интересен мне. Я и так долго прогостил у него, все из-за малыша, он убедил меня, что будет кровавая драка, а в итоге я ранен, хотя кровь на моих руках, предсмертные крики, лязг метала, пули, азарт, адреналин, нет, это того стоило.       Я направился в отель. На мотоцикл не сел, то же самое с машиной, так как потерял много крови, видно, мозг просто не хотел думать, решил, что полезны пешие прогулки, да и это же просто царапина, но она и сыграла против меня. Раненый я шел по всему городу.       Идя по темному переулку, почувствовал недоброжелательный взгляд, но никого не было. Закоулки Италии отвратительны, везде мусор, пьяные бомжи, запах спиртного, самого мусора, падали, тело гниет намного приятнее, да еще и многие лампы неисправно мигают, большая часть вообще не работает, тьма царит в этом месте. Пройдя какое-то расстояние, почувствовал чью-то руку на плече. Резко развернулся, достав при этом тонфа, но никого. Лишь кошка вылезла из мусорного контейнера, странная правда, ее шерсть отливала синим, может, это игра света? Уделив и так много внимания этому зверю, продолжил свой путь. Все это настораживает, кто-то явно что-то задумал против меня. Враг семьи? Или мои враги? Но мои все мертвы.       — Не все, — прошептал мне на ухо больно знакомый голос, при этом прикусив мочку уха, я замахиваюсь тонфа, но кто-то ловко ловит мою руку, оказывается напротив меня и ударяет по ране.Я харкаю кровью и падаю в чьи-то руки. Лицо я не разглядел. Меня похитили. С такими мыслями я отключился.       Голова болит, рана дает о себе знать, чувствую усталость, не могу пошевелиться, конечно, потеря крови дает о себе знать, но не только от этого. Мои руки прикованы цепью, которая подвешена на крюке, вбитом в потолок. Так вот почему я не чувствую опору под ногами? Медленно, с трудом открываю глаза. Жалкий, заброшенный подвал. С труб капает вода, бегают крысы, тошнотворная вонь и непроглядная тьма, единственный источник света - старая керосиновая лампа.       — Очнулся? — раздался скрип двери, он сзади, это плохо. Громкие недолгие шаги, и похититель уже обнимает меня, головой трется об мой затылок и что-то шепчет на непонятном мне языке.       — Почему молчишь? — игнорирую, сам пытаясь вспомнить, чей это голос, в голове мелькают тысячи лиц, но нет никого с таким голосом.       — Лучше отпусти, а то...       — Загрызешь меня до смерти? Это твоя любимая фраза, — таинственный человек отстраняется.       — Никакого удивления на твоем лице, как всегда, ты не изменился, Хибари Кея. Такой же каменный, жестокий, ненавижу тебя! — тут мне больно завязывают глаза. — Я знаю все о тебе, — видно, он выше меня, ибо от пола до моих ног сантиметров десять, а он с легкостью достает до моей головы. — Ты хранитель облака Вонголы, один из сильнейших в этой жалкой организации. Обожаешь свою родину, город, особенно школу, в которой ты глава даже после пяти лет со дня выпуска. Возишься с маленькими животными, в твоем доме живет канарейка Хиберд, коробочка с ежом Роллом. Первого ты оставил, так как бедолагу чуть не съел кот, ты печешься об этих тварях, а людей презираешь, называя «травоядными»! — он так гневно произносил эти слова, словно какой-то демон, который со временем начал тяжело дышать, по звуку он что-то достал. Удар под ребра, я напрягаюсь.       — Ты идеальный киллер, убиваешь без жалости, без колебания, а по ночам тебя не гложет совесть, спишь мирно, спокойно, даже во сне холоден ко всему, — море ударов, я прикусил губу, чтобы не издать ни единого звука. — Тебе не снятся твои жертвы, ты о них совершенно не задумываешься, забыл, — удар по прессу, спине, опять легкие, дикий кашель разрывает мое горло, видно, кашляю кровью: на губах солоноватый привкус металла. — Даже сейчас все терпишь, а каково тебе быть избитым собственным оружием? — похититель коснулся моих губ, он целует меня? Я находился в некой прострации, поэтому даже не шелохнулся, а этот мерзавец уже успел проникнуть своим языком мне в рот. Я начал отворачиваться, за это получил удар кулаком.       — Что ты?! — удар.       — Я не закончил! — он крепко схватил меня рукой за скулы. — Ты самодовольная сволочь, которая никого не признает, ты презираешь всех и вся, ненавидишь эту мафию, но способность убивать безнаказанно все компенсирует. Ты маньяк, психопат, обожаешь слушать хруст костей под ногами, а вид крови сводит тебя с ума, ты возбуждаешься от хороших драк. Ты мой милый, необузданный, вольный хищник. Этим ты покорил меня, — он начал медленно расстегивать пуговицы моего пиджака. — Ты сильный, но не выстоишь против меня, — да кто же он такой?! Взялся ниоткуда, словно демон.       — Да демон, умеющий читать твои мысли, — расправившись с рубашкой, он потянул ремень моих брюк. — Ты думаешь я наемник какой-нибудь семьи, ошибаешься, я только твой враг, а ты мой, и сегодня твое тело станет моим! — с этими словами он начинает покрывать мой торс поцелуями. Я кручусь, пытаясь отстраниться от этого, но он крепко обхватил меня руками. Стал нагло мять мои ягодицы. Я сильно прикусил его язык, когда он вновь попытался меня поцеловать. За это он пнул меня в живот с такой силой, что цепь слетела с крюка, и я повалился на холодный сырой пол. Он начал пинать меня ногами, я же не шевелился, тело слишком потяжелело.       — Что? Думаешь, твоя рана во всем виновата? — он что, действительно читает мысли? — Нет, мой ежик, это твоя слабость. Зачем? — он приподнял мою голову за волосы. — Зачем ты заслонил собой этого ублюдка Кавалоне? Эту пулю я предназначал ему, а не тебе, — я удивился, он это заметил. Резко ударяет меня об пол, я сбился со счету, сколько раз я контактировал с бетоном. Когда это ему надоело или крови вытекло слишком много, а он, видно, имеет на меня какие-то планы?       — Что значит какие-то? Я хочу тебя! И сегодня ты будешь моим, — я пытаюсь его ударить, безуспешно, он заламывает мне руки, переворачивает на спину, крепя руки, все, я ими не могу пошевелить.       — Ты загородил его, а я так страстно желал его убить. Почему? — он заскрипел зубами, но руку на меня не поднял.       — Так волнуешься за этого...! Лучше подумай о собственной шкуре, — я начал терять сознание, но пара пощечин вернула меня в этот мир. — Нет, только не сейчас, у нас бурная ночка впереди!       Дальше все как в тумане. Он содрал с меня всю одежду, начал целовать мою спину, перевернув, начал кусать мои соски, что-то говорил. Но я уже не понимал, было такое ощущение, что я просто наблюдатель, как бы стою в стороне и все вижу. Я не испытывал боли, пока в мою попу не вошел его палец. Резкая боль привела меня в чувство, я вскрикнул.       — О, да! Не сдерживай себя! Кричи, наслаждайся этой ночью! — он ввел второй палец, стало еще больнее, невыносимое ощущение, боль пронзает все мое тело. Затем он всунул что-то холодное, тонфа, я пытался отстраниться, но меня насаживали на оружие.       — Не нравится? — он вошел в меня членом, ощущение весьма поменялось. Я сжался.       — Расслабься, а то будет больно. Хотя нет, так лучше, — и не смотря на то, что во мне было невозможно двигаться, он не прекратил входить в меня, а только ускорил темп. Я больше не могу, нужно потерять сознание или уже сразу умереть. Да, тогда я готов был низко пасть, лишь бы не чувствовать его в себе. Дышать тяжело, горло болит. Видно пошла кровь в анусе, так как его движения стали не так ощутимы, тут он задел что-то во мне. Стон слетел с моих губ, он начал все быстрее вдалбливаться в меня, боль сменилась другим чувством. Удовольствием? Да, раньше я кричал от боли, а теперь стонаю, как последняя шалава. Он заметил это. Усмехнулся и, излившись в меня, перевернул мое тяжелое тело на спину.       — Нет, так не пойдет, наслаждаться буду только я, — он приподнимает меня за руки, ставит на колени.       — Нет, — я стал выкручиваться, вырываться.       — Надо, мой милый, — разжав мои челюсти, он запихал мне в рот свой член. Противно, скользко, от его движений меня начинало тошнить, он добирался до гортани. Язык инстинктивно пытался вытолкнуть не родимое из рта, тем самым доставляя этому ублюдку больше радости. Излившись в мой рот, он наконец оставил меня. Я ненавидел самого себя, как низко, я сильнейший хранитель лежу, испачканный в чужой сперме и своих же слюнях, меня поимел во все щели какой-то выродок, я даже не смог за себя постоять. Он подошел ко мне, похлопав по моей макушке.       — Хороший мальчик. Ты как всегда все гордо перенес, эх, я надеялся, что ты поплачешь. Знаешь, если бы не моя любовь к тебе, то я бы давно тебя убил, — лучше бы он меня убил, нежели жить теперь с таким позором. — А все потому, что вокруг тебя носятся всякие Дино, а ты только мой, запомни это хорошенько!!! — после этих слов я потерял сознание.