Merci

Ровно 1 попытка есть у Жана Моро. Только одна попытка выбраться из угольно-черной пучины собственных чувств, привычек, страданий и боли. Но только одно неверное движение и паутина вновь затянет его вглубь, а сам Жан станет добычей огромного чёрного паука. Лишь одна попытка на жизнь, на новое счастье осталась у него в запасе. По крайней мере она есть, а ведь у того же Жана годами ранее не было даже доли этой призрачной надежды. Кто же тот ангел, который донёс сквозь затянутое небо этот шанс? Ее сложно не заметить. Моро приметил хрупкую девушку с радужного цвета волосами пастельных оттенков ещё на одном из банкетов. Как такая миловидная девушка может играть в команде Лисов? Хотя, зная характер их сборной за ней скрывается ещё та история. Жан никогда бы не подумал, что именно она станет его ключом к спасению. Даже нет, скорее пинком. Только благодаря Рене Уокер у ворона без крыльев сейчас есть шанс на реабилитацию и возвращение в родное гнездо. Не сказать, что оно прямо-таки родное, но за столько лет уже нельзя было не привыкнуть к нраву этого места и давящим стенам чёрного цвета. Неудивительно, что после своей поправки Ворон рвался в гнездо всеми силами, хотя именно там он и получил увечья и возвращаться точно не было вариантом. По крайней мере сейчас, пока в гнезде завелся паразит. Ну как завёлся, там он с самого его начала, но уже как некоторое время его действия достигли апогея жестокости, хотя сам Моро этого не замечал. Не в том плане, что ему было не больно или что он наслаждался этим. Он просто был сломлен. Его надежда, вера, сила воли и характер были сломаны и поглощены этим самым паразитом и по итогу осталась лишь машина до игры. Безусловно мощная и необходимая на поле машина. Схожий случай был со всеми остальными Воронами, но скорее в меньшей степени. К примеру, своей королеве паразит никогда не наносил тяжких физических травм, да и Кевин не имел изначально и доли того запала. Жана ломать было интересно, наблюдать как с каждым днем он затухает, а Дэй изначально не пытался сопротивляться. Паразит питался страданиями и болью, но сейчас он остался без своей единственной игрушки. Королеву он потерял ещё раньше по собственной же глупости, как ребёнок оставляет свою любимую игрушку где-то на скамейке, а когда приходит — ее уже нет. Забрали. Теперь второй, не столь любимой и дорогой вещи, доставалось за двоих, пока королева расправляла чёрные крылья, чтобы самовольно отрезать их и отречься от престола. Сейчас Кевин Дэй уже не тот зашуганный Ворон, а гордый и сильный Лис, а Жан не может решиться. Не может отрезать крылья и взлететь без них к свободной жизни, как сделал Кевин, который сейчас усиленно предлагает Моро возможность. — Ты понимаешь, что Троянцы — это твой шанс? Ты не можешь вернуться в Гнездо и в Лисью нору точно не сунешься. — А ты понимаешь, что ОН меня убьёт? — Я тоже думал так, но как видишь пока что живой… Дэй уже был готов продолжать список плюсов, как их прервал громкий стук в дверь, за которым залетел светлый ураган. Сначала Жан секунд 10 фокусировался на реальности, пытаясь понять кто перед ним. Черты лица знакомые, да и эту улыбку он уже где-то видел. Из-за травмы его взгляд так и не смог нормально поймать чёткость, а мозг наотрез отказался вспомнить кто это, благо что Дэй подал голос. — Это Джереми Нокс. Капитан Троянцев — Приятно познакомиться. Ты ведь Жан, да? Надеюсь, что не ошибся, у меня плохая память на имена. В любом случае, я думаю, что ещё запомню тебя Казалось, что эта лучезарная улыбка сейчас могла заменить лампу в больничной палате. Только сейчас Моро смог увидеть все более-менее чётко и перед ним предстал статный блондин с загорелой кожей в солнечных очках и чуть растянутой майке красного цвета. Казалось, что он сияет изнутри. — Да, моё имя Жан. Я не уверен, что мы ещё пересечемся, поэтому не пытайся, запомнить моё имя Лицо Джереми резко изменилось. Глаза округлились в удивлении, а брови съехали вверх. — Слушай, Жан, я понимаю как тебе тяжело, но дай Троянцам шанс. У нас замечательная сборная. Мы ещё заткнем Воронов и Лис в следующем сезоне После этих слов капитана Троянцев, Жана передернуло. Ранее он не допускал даже мысли о том, чтобы когда-то выйти на поле против Воронов, а сейчас ему об этом с такой лёгкостью говорят… Эта мысль пугала, но одновременно завораживала своей несбыточностью. — Я не прошу тебя сразу доверять нам. Я прошу лишь дать шанс. — не успокаивался Джереми. — Жан, это лучшая сборная, которую я знаю. Для тебя Троянцы могут стать спасением — пытался подтолкнуть его Дэй. Не сказать, что Жан был в здравом уме, когда подписывал этот контракт, но в любом случае эти разговоры на него никак не повлияли. Его смыслом жизни был и останется экси, а сейчас Троянцы — это его единственная возможность играть. Нет, он не был таким повернутым как Кевин, просто экси — это все, что у него осталось от прежней жизни. Уже через несколько дней Жан Моро, облаченный во все черное, как истинный ворон, стоял в аэропорту с небольшой спортивной сумкой. Вещей у него было не столь много, поэтому все можно было унести, как ручную кладь, чего не скажешь о Джереми, который специально прилетел в Вирджинию только за новым игроком всего лишь на неделю, но шел с довольно большим чемоданом. Что уж говорить о весе, если Нокс еле-еле затаскивал его по лестнице, хотя он был довольно силен физически. Ну это понятно, иначе он просто не смог бы играть в такой сборной, как Троянцы. — Жан! Давно не виделись! Ну как, готов? — с привычным дружелюбием спрашивал Джереми, на что получил лишь сдержанный кивок. Всю дорогу он пытался завести с ним диалог, который все равно в итоге переливался в монолог капитана. Он рассказывал обо всем: о ребятах из команды, о семье и сестрах и все это было так… Тепло? По-доброму? Это было незнакомо Моро от слова «совсем», воспринималось, как какая-то угроза для его жизни. Он видел в этом подвох, шел словно по тонкому льду. Он выглядит надежным, сильным, но сделать неверный шаг — он не выдержит, и ты упадешь в черную воду, туда, в самую глубь. Оттуда, со дна этого водоёма Джереми казался ему каким то… Недосягаемым, слишком идеальным, солнечным. В общем не для него. У него не может быть такого человека рядом, для Ворона это недопустимо. Этот свет от Джереми и погубит его. Сначала ослепит, а потом беспощадно отрежет крылья и оставит умирать… Так всегда поступали с Жаном и исключений быть не может. Этот парень надеется, что вскружит ему голову и сможет использовать? Нет, он уже слишком много пережил, а старые шрамы тому напоминание. Но… Разве Жан даст отпор? Разве сможет оттолкнуть? Джереми — его капитан, а Риман — его мастер. Иначе быть не может, ведь Жан Моро может и обрел физическую свободу, но сознание все ещё в той самой чёрной комнате наедине с Рико и пока он не сможет дать ему отпор, оттолкнуть его от себя он все ещё будет в этой клетке. Клетке грязи, оскорблений и боли. Он только что из нее выбрался и обратно не хочет. Нет смысла скрывать — он боится Джереми. С одной стороны, как это милое солнышко можно бояться? Дружелюбный, разговорчивый, за их недолгое время знакомства выложил Жану буквально всю свою биографию, но ведь это и пугает. Он слишком открытый. Кто знает, что может скрываться за этой милой улыбкой? Не то, чтобы Жан видел много улыбкой в своей жизни. Обычно агрессию в его сторону всегда была открытая, ведь пудрить ему мозги никто и никогда не собирался. Он лишь вещь и смысла в этом нет, но Джереми — совершенно другой случай. На этом моменте вся логика Моро сломалась, ведь одна из его частей кричала, что ему нельзя довериться новому человеку, что он точно так же ударит его ножом в живот и оставит умирать, а вторая была заинтересована… Кем на самом деле является этот Джереми и что ему нужно от него на самом деле? Нокс был вовсе не похож на того, кто может использовать в корыстных целях, да и что можно взять от самого Жана? Блондин не похож именно на садиста, который будет наблюдать за его страданиями. Моро точно не был трусом, нисколько, но хочешь ты того или нет — воспитание в гнезде дает свои плоды и поэтому единственным его страхом сейчас был даже не Джереми, а Рико, только справляться с ним методами Кевина он не хочет и не собирается. Нынешнее время для него было каким-то сказочным сном, ведь он не чувствует этого гнета на себе и у него нет ни одного перелома черт возьми. Жан Моро цел физически, но абсолютно разбит морально и пока осколки души француза тряслись в, так называемой, оболочке, которая обычно именуется как тело, самолет приземлялся на разгоряченную и обогретую солнцем землю. Ну здравствуй, Калифорния!