Пламя Ольстера

Ноябрь 1971-го, Белфаст.       По улице шли пятеро солдат в пятнистой унифроме, оливковых бронежилетах американского производства, каски были в чехлах. Четверо из них были вооружены винтовками L1A1, пятый же тащил на себе старый пулемет «Брен», из которого стреляли, наверно, еще по египтянам в Суэце. Оружие солдаты держали наготове, постоянно осматривались. В любой момент им под ноги могли бросить гранату или выпустить очередь из автомата в спину. — Ну и дыра, чтоб ее, — пробормотал рядовой Найджел Харрис, оглядывая практически однотипные низкие домики из коричневого кирпича, стоящие, казалось, чуть ли не сплошной стеной по сторонам улицы. Промышленные трущобы Фоллс-Роуд, района Белфаста, ему не нравились. — Чертовски уныло, — прибавил он. — Проклятые ирландцы, — проговорил рядовой Харви Кантербари, поправляя стальную каску «Мk 4» в оливковом чехле. — Вздумалось им побунтовать на нашем веку. Еще и туман этот, черт… Ничего ровным счетом не видать. — Да брось, Харви, они с самого начала века бунтуют, — усмехнулся Майлз Найтли, уроженец шотландского города Дорноха. — Везде есть свои плюсы. Например, в такую рань никакие «пэдди»* не шатаются. Даже скучно. — Лучше уж так, чем пуля в спину, — проворчал недовольный Харрис. — Но из тумана ее пустить проще. Трусливые подонки, камень кинуть — запросто, выстрелить и сбежать — проще простого, а вот чтобы по-человечески, в честном бою сражаться — никак. А ты что думаешь, младший капрал? — обратился он к шедшему рядом и до сих пор молчавшему Льюису Мак-Сканлену, невысокому шатену из Инвернесса. — У юных — революция в мозгах, все гневом отзывается в ногах, а ведь идут-то против тех, потом с кем жить, и всех в сердцах клянут нещадно, рвясь избить. Они устали быть запуганными, злыми, гонимыми приказами людскими…* — немного помолчав, продекламировал он. — «Блэк Саббат», альбом «Хозяин действительности», «Дети могил». — Ну, мы знаем, что ты рок слушаешь, но что с этого? — не понял Харви. — А я о нашей действительности, — ответил младший капрал. — Ирландские католики имеют весьма веские причины нас ненавидеть, вдобавок еще они идут против нас, то есть против тех, с кем они жили и с кем им придется жить дальше, — Мак-Сканлен ненадолго замолчал, после чего продолжил говорить. — Сам посмотри, в каком дерьмовом месте они обитают. Но и убивать из-за обид времен еще семнадцатого века — немного поздновато. — Почему мы так неэффективно работаем? Американцы вон, во Вьетнаме всех жгли и жгут не по-детски, — продолжал Харрис. — Чужая территория, конечно, не своя. И ты погляди, что с ними стало, — спокойно ответил Мак-Сканлен. — Они с прошлого года войска выводить начали. — Что, предлагаешь разбомбить собственную страну? — Найтли снова усмехнулся. — Надеюсь, что тебя не возьмут в премьер-министры однажды. — А тут тоже не совсем правильно. Сколько бунтов было в Британской империи? Почему-то раньше их давили не так, как сейчас. — Люди мягче стали, — буркнул Харрис. — Действия разведки говорят об обратном. Что такое «пять методов» знаешь? — А ну отставить разговоры, — приказал командир отделения капрал Пол Стовелл. — Вон, поглядите, кто-то тоже в такую рань шатается.       Навстречу шотландским горцам шел, судя по всему, местный житель. — Странный какой-то, — присмотревшись, произнес Найджел.       Парню было на вид около двадцати пяти, может, даже немного меньше. Черные лохматые волосы, квадратное лицо. Одет в костюм, который был в моде еще году в шестьдесят четвертом. — Давай проверим, а то я уже от скуки сейчас загнусь, — предложил Майлз. — Разрешаю. Подозрительный он какой-то, — ответил Стовелл.       Мак-Сканлен молча указал рукой ирландцу, чтобы он остановился. Подошедший к нему Харви без церемоний развернул его, толкнул к стене и грубо обыскал. Остальные бойцы наблюдали за ситуацией вокруг. Кантербари протянул капралу документы ирландца. — Кристофер Рейли, значит? — пробормотал Пол. — Он чист, сэр, — сообщил Харви. — Ну так пусть катится отсюда, — Стовелл вернул парню его документы и подтолкнул в спину. — Почему мы его не задержали? — спросил Льюис. — Я был бы рад его задержать, но он чист. И так слишком много людей просто так в наручники заковали, — ответил Пол. — А он, может, просто от девочки домой шел. ***       День, однако, таким же тихим не оказался.       Колонна «Сарацинов» двигалась по городу. Ирландцы, мимо которых проезжали бронетранспортеры, грозили им вслед кулаками, выкрикивали ругательства, а один из католиков схватил урну для мусора и с воплем «Ублюдки!» швырнул ее в головной БТР. Эффекта, однако, это не возымело.       Несколько ирландцев перегораживали путь британцам металлическими бочками и корпусом сгоревшего легкового автомобиля, но вскоре разбежались, чтобы не попасть под колеса бронетехники. «Сарацины» с грохотом и лязгом снесли импровизированную преграду, но вынуждены были остановиться перед толпой. Католики перегородили дорогу, другие же залезли на крыши стоявших поблизости домов. Как только БТРы остановились, в них полетели камни, бутылки с зажигательной смесью и самая отборная ирландская ругань. — Они устроили заваруху, чтобы прикрыть снайпера! — произнес второй лейтенант. — Погнали, парни!       Солдаты с противоударными щитами и дубинками начали вылезать из БТРов, выстраиваясь в линию перед беснующимися ирландцами. За ними пошли бойцы, вооруженные гранатометами — они должны были пустить слезоточивый газ. Камни, кирпичи и мусор полетели и в них.       Последними следовали бойцы, задачей которых была проводить обыски, и, в случае необходимости, вступить в схватку со стрелками ИРА. — Используйте гребаный газ! Сейчас! — послышалась команда. Сразу захлопали выстрелы из гранатометов — гранаты со слезоточивым газом полетели на крыши и в толпу. Солдаты двинулись вперед, закрываясь щитами от летевших в них тяжелых предметов. Для устрашения они стучали дубинками по щитам. Толпа начала отходить, продолжая швырять камни в наступающих на них солдат. Вскоре они сблизились, началась рукопашная схватка, в которой победа, несомненно, досталась британцам. Солдаты начали избивать ирландцев дубинками, сбивать с ног противоударными щитами и пинать ногами, вдобавок осыпая их оскорблениями.       «Малиновые береты» принялись врываться в ближайшие дома и проводить там обыски.       Молодой ольстерский констебль в черной униформе, фуражке, бронежилете и вооруженный револьвером, внезапно открыл огонь по крыше. — Снайпер! — заорал он.       К нему мгновенно подбежало отделение капрала Стовелла. — Вижу его! — прорычал взбешенный сопротивлением безоружной толпы Кантербари, вскидывая винтовку. Прозвучал выстрел, но Харви промахнулся. — Нельзя его упускать! За мной! — капрал выскочил из-за БТРа и ринулся на правую сторону улицы, уже практически полностью очищенную от толпы. Его бойцы последовали за ним. Тем не менее, группа ирландцев, завидев шотландских стрелков, попыталась не дать им пройти и даже бросила несколько кирпичей, к счастью, мимо. Раздавая направо и налево удары прикладами, локтями и ногами, королевские шотландцы прорвались через католиков и побежали по улице дальше, стараясь не упустить из вида «пэдди», который улепетывал по крышам. — Отпустите меня! Отпустите меня, ублюдки! — вопил схваченный парашютистами ирландец. В руках он сжимал «коктейль Молотова» и пытался поджечь тряпку, но ему не дали, схватив за руки. — Заткнись, тварь! — солдат наотмашь ударил его дубинкой по голове.       Шотландцы бежали дальше, иногда постреливая, но ирландский снайпер оказался на редкость удачливым — пули пролетали буквально в дюймах от него. Бойцы давно уже давно покинули ту улицу, где их сослуживцы разогнали толпу, и находились сейчас в незнакомом им месте.       Мак-Сканлен остановился, и, прищурив свои голубые глаза, в очередной раз вскинул винтовку. Выстрел, второй, третий… Ирландец вдруг заметно пошатнулся. — Подстрелил, — коротко бросил Льюис, не опуская винтовку. — Ага, сейчас я его, — проговорил Кантербари, поднимая свое оружие. Он дважды нажал на спуск, и ирландец, раскинув руки, упал на дорогу. — Хана ему.       Мак-Сканлен, вскинув винтовку, выпустил на всякий случай контрольный прямо в голову повстанцу, после чего поменял магазин. — Черт, капрал, а где мы? — почесывая затылок, усмехнулся Найджел. — Вроде бы все вокруг такое же унылое, как и раньше. — Кажется, ты это уже говорил, — ответил Харви. — Все промышленные, мать их, трущобы унылые, однообразные, тошнотворные и… Можешь дальше сам продолжить. — Разговорчики, — строго сказал Пол. — За мной.       Едва солдаты повернулись, чтобы идти к своим, как вдруг по ним открыли автоматический огонь. — Твою мать!       К счастью, шотландцы успели найти укрытие, а вот ольстерскому констеблю не повезло — одна из пуль угодила ему в бронежилет, а следующая в голову. — Прикройте! — Мак-Сканлен сорвался с места, вскинув оружие.       Его товарищи начали стрельбу на подавление. До раненного бедняги было чуть меньше четырех ярдов, однако риск получить пулю был гораздо выше. Упав рядом с констеблем, Льюис вынужден был схватиться за винтовку и открыть по ирландцам огонь. Он увидел, что стрельба ведется из окон четвертого этажа здания напротив, в сотне с лишним ярдов. «Два ствола», — мысленно зафиксировал он.       Ирландцы, видимо, не были очень хорошо подготовлены, поэтому почти одновременно расстреляли боезапас. Мак-Сканлен, воспользовавшись краткой передышкой, начал оттаскивать констебля за стену здания, где сейчас находился Найтли, высматривавший вражеских стрелков. — Младший капрал, что там? — взволнованно спросил он, продолжая целиться из своего «Брена». — Двое, третье и четвертое окна справа налево, предпоследний этаж, — быстро проговорил Льюис, доставая из подсумка перевязочный пакет. Вскрыв его зубами, он начал бинтовать голову раненному констеблю. Парень был без сознания, но жив, ему все же повезло не покинуть этот свет раньше положенного. Он был, наверно, ровесником младшего капрала — лет двадцать пять. Круглое лицо, бритое, прямой нос, на висках оспины, губы тонкие, и прическа «андеркат», вышедшая из моды три десятилетия назад.       Майлз, выждав, когда ирландцы снова начнут стрелять, открыл по ним огонь из пулемета. Гильзы со звоном посыпались на асфальт. — Черт, мы так стреляться будем, пока патроны не закончатся, — выругался Стовелл. — Берем раненого и уходим, а они пускай там хоть с крыш свалятся. — Не уверен, но я, кажется, попал в одного, — проговорил Найтли, складывая сошки пулемета. ***       Когда бойцы вернулись, парашютисты все еще продолжали обыски, некоторых личностей уже арестовали. — Что вы тут делаете? — зло бросил один из них, крючконосый загорелый грек, увидев шотландских стрелков, которые просто шли мимо. — Эта наша зона ответственности, валите отсюда! — Костас, завязывай давай! — прикрикнул на него сержант-парашютист, но тот проигнорировал слова старшего по званию. — О, попрыгунчики пожаловали, — усмехнулся Кантербари. — И хрен ли ты нам указываешь?       Внезапно из-за угла резко вышла какая-то девушка, наверно, она жила где-то поблизости. От столь неожиданного появления грек нервно дернулся и выпустил в нее короткую очередь. Мак-Сканлен, внешне сохранявший невозмутимость, подошел к ирландке и проверил сонную артерию. — Еще живая. Носилки и санитаров сюда, живо, — сказал он, сохраняя ровные интонации голоса. — Слышь ты, солдатик, — Георгиос начал угрожающе наступать на шотландца. — Ты за кого заступаешься? За врагов? — Это — безоружный гражданский, — Льюис не сдвинулся с места. Невысокий, но крепкий, он мог на равных противостоять парашютисту. — Прежде, чем стрелять, обычно смотрят, — добавил он. — И лично от себя рекомендую переставать в глаза долбиться.       Лицо Мак-Сканлена было невозмутимо, только глаза выдавали его бешенство. В них читалось желание взять этого негодяя и приставить к ближайшей стене за военное преступление. Мало того, что парашютист открыл огонь по гражданским, так еще и не признавал своей вины и считал, что все сделал абсолютно правильно. — Знаешь что? Пошел ты. — Я старше по званию. — Пошел ты снова. Я тебе не подчиняюсь.       Терпение Мак-Сканлена, наконец, кончилось. Он понял, что грек не понимает слов, а такие, как он, уважают только силу. Льюис шагнул к нему, резко нанося удар снизу вверх, под челюсть. Парашютист едва не упал, однако на ногах удержался. Малиновый берет слетел у него с головы. — Скотина, — Льюис буквально выплюнул это слово. — Ах ты… — прошипел в ответ грек, сжимая кулаки. К нему мгновенно подскочили два его сослуживца и принялись оттаскивать от шотландца, которого, в свою очередь, уже держали Харрис и Кантербари. — Мразь, — проговорил Мак-Сканлен. — Теперь я понимаю, почему местные так ненавидят парашютистов. — Он вообще на голову отбитый, — принялся рассказывать Найджел. — Говорят, недавно он пристрелил влюбленную парочку и сказал, что принял их за террористов. — Что, сухой из воды вышел? — удивился Найтли. — А военная полиция? — Кому сейчас есть до этого дело, — проворчал Харви. — Да ну его нахрен, честно. Пошли на базу, завтра снова ранним утром шататься по городу и ждать смерти.