***
Вновь долгий ночной перелёт в Америку. Самолёт плавно летит над океаном. Больше половины пути над водой самолёт уже пролетел. Впереди ещё долгий путь... Весь экипаж максимально сосредоточен на работе. Штурман каждый час докладывает командиру о погодных условиях и необходимых сменах эшелона, бортинженер держит под своим контролем все системы самолета, а второй пилот, молодой человек Сергей, ответственно выполняет все указания командира. Игорь заметно притомился - за последние дни было большое количество перелетов, отнявшие много сил и энергии, а отдохнуть, и уж тем более нормально выспаться не было никакой возможности. Заметив явную усталость коллеги, штурман Михаил слегка взволнованно сказал: — Игорёк, что-то выглядишь ты совсем не очень. Совсем притомился. Может, пойдёшь отдохнёшь, посидишь с девочками? Думаю, они только рады тебе будут, а Серёга пока последит за всем и порулит. — Никаких «отдохнёшь»! — эмоционально воскликнул Волохов. — Рейс очень ответственный! Да, сейчас мы идём на автопилоте, но надо постоянно следить за всем, а также отчитываться диспетчерам о нашем местонахождении, ситуации на борту и тому подобном. Да и вообще, командир здесь я... — он не успел закончить, так как его прервал бортинженер Геннадий: — Борисыч прав, Игорь. Тебе правда нужно набраться сил, просто немножко подремать и восстановиться. Маруська места себе находить не будет, если вдруг увидит, в каком ты сейчас состоянии. А Серёга не подведёт, ты же его знаешь. Волохов ничего не ответил, а лишь глубоко вздохнул, косо взглянув на рядом сидящего молодого человека. Игорь всё ещё не мог смириться в душе с тем, что совсем скоро Сергей займёт его место первого пилота. До конца он ему всё ещё не доверял, хотя тот уже давно всем доказал, что более чем достоин высшей оценки своих способностей пилотирования. Ко всему прочему, Волохов ясно чувствовал, как что-то там у них складывалось с его дочерью, что ему ох как не нравилось. Спустя пару минут, командир слегка севшим голосом проговорил: — Второй пилот, взять управление! — Высота 9.100, курс 0-54. Управление взял! — ответил ему бодрым голосом Васильев, легким движением надев на себя наушники. Убедившись, что в кабине всё штатно, командир встал со своего места и, переглянувшись с коллегами, вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Голова раскалывалась ужасно, сильно клонило в сон, ноги были ватными. Волохов, слегка опираясь о стены первого салона, медленным и тяжелым шагом дошёл до комнатки, где располагались бортпроводники. Отодвинув шторку, Игорь увидел Наталью, которая, в свою очередь, что-то увлечённо читала. Спустя несколько секунд, она подняла голову на звук и столкнулась с очень уставшим взглядом командира экипажа. — Игорь... Игорь, что с тобой? — взволнованно привстала со своего места Наталья, поспешно подойдя к нему. — Где... Где Маруся?.. — севшим голосом спросил Волохов, тяжело опустившись на сиденье. — Понесла чай во второй салон, а также некоторые пассажиры попросили пледы. Пожалуйста, скажи мне, что с тобой? Ты очень нехорошо выглядишь, — все так же взволнованно спросила Наталья, мягко положив руку Игорю на плечо. От этого прикосновения сердце командира пропустило удар. Как же давно он хотел вновь ощутить её мягкие руки... — Очень нехорошо себя чувствую, Наташ. Видимо, сильный недосып и последние рейсы туда-сюда без перерыва сильно повлияли. — Так, всё понятно. Я так и знала, что когда-нибудь это сильнейшее переутомление возьмёт над тобой вверх. Ты посиди намного здесь, а я сейчас вернусь, — довольно спешно проговорила она и быстрым шагом вышла, закрыв за собой шторку. — Наташа, постой... — хотел было остановить её Игорь, но не успел - она уже была далеко в другой части самолета. Спустя некоторое время, Волохов услышал легкие мягкие шаги, звук которых быстро приближался. Этот звук он узнает из тысячи - такой быстрой летящей походкой ходила его любимая дочка Маруся. Через несколько секунд шторка быстро открылась, а в комнатку для бортпроводников забежала миниатюрная молодая девушка двадцати трёх лет с тёмно-каштановыми волосами и красивыми карими глазами. — Папа?.. Что ты здесь делаешь? Что с тобой, ты себя плохо чувствуешь? — взволнованно и немного растерянно прощебетала девушка, тут же присев перед Волоховым на колени. — Маша, ну встань уже, всё в порядке! Не переживай, просто притомился я что-то... — А я говорила, что не надо было столько рейсов сразу брать, говорила! Мог бы и отказаться, те рейсы были не обязательны, но нет, ты же такой упёртый, ничего тебе доказать невозможно! Теперь ещё как минимум неделю восстанавливаться придётся... — Да я уже понял, что совершил ошибку, понял! — слегка прикрикнул Игорь, бросив досадливый взгляд на дочь. — Ничего, осталось только этот рейс дотерпеть, благо, всё идёт хорошо... А потом обещаю, что буду отсыпаться неделю! — Игорь схватился руками за волосы, чувствуя, как голова внутри вновь больно запульсировала. — Папочка, дорогой... Как же мне тебе помочь... Сейчас, я вспомнила, что в хвосте самолёта в аптечке есть сильное обезболивающее, я принесу! — и, чмокнув отца в макушку, Маруся буквально выбежала из комнатки, быстрым шагом направившись в хвост самолета. Не прошло и минуты, как с другой стороны послышался стук женских каблуков. Спустя секунд десять, шторка с левой стороны распахнулась, и в комнатку вошла Наталья, держа в своей руке небольшую чашечку свежесваренного кофе. — Вот, как ты любишь - твой любимый чёрный кофе со сливками, — произнесла она с небольшой улыбкой, протягивая чашку командиру. — Но... Откуда здесь? Как?.. — с искренним удивлением спросил Игорь, взглянув на улыбающуюся Наташу. Как же он любил эту её улыбку - добрую, искреннюю, светящуюся. Именно так она ему улыбалась всегда, даже сейчас, когда они уже не были парой. А может всё же были?.. — А вот так! Не задавай слишком много вопросов, а то остынет и будет невкусным, — подмигнула она Волохову, а затем добавила: — Надеюсь, это хоть немного поможет тебе. — Спасибо тебе, дорогая, спасибо... — немного растерянно и местами смущенно ответил Игорь, аккуратно взяв чашку в руку. Такого поворота событий он совсем никак не ожидал, ведь до этого момента его общение с Натальей ограничивалось лишь приветствиями, скоромными улыбками и разговорами исключительно по делу. Однако он чувствовал, как с каждой их встречей утихнувшие чувства всё сильнее вспыхивали в его сердце... Игорь аккуратно поставил чашку рядом с собой и, встав с кресла, подошёл к Наталье почти вплотную. Не говоря ни слова, она еле заметно выдохнула, окинув взглядом командира с ног до головы, который был на голову её выше. Они молчали, смотря друг другу в глаза. Оба понимали, что хотят снова быть вместе, как раньше. В следующее мгновение она почувствовала, как он нежно взял её руку в свою, заставив её сердце стучать в несколько раз быстрее. — Наташа... — прошептал он, после чего оставил на её руке легкий поцелуй. Вторая его рука медленно обняла её талию. Наталья почувствовала, как внезапно начала почти задыхаться от нахлынувших чувств, но всё ещё держала себя в руках. Чувства постепенно брали вверх над обоими. Как же он вновь хотел поцеловать её, ощутить её мягкие сладкие губы. Вот он наклонился к ней совсем близко, почти уже дотронулся до любимых губ, как... — Ну, и что у нас здесь такое происходит?! Интересно ты однако болеешь, папа, — вдруг послышался голос Маруси за спиной, который мгновенно отрезвил обоих. Резко отстранившись от Натальи, Волохов несколько раз кашлянул, не поднимая глаз на дочь, а Наталья отошла в сторону, делая вид, будто бы она здесь совершенно не при чём. — Ну, всё мне понятно уже... Голубки, — полушутя-полусерьёзно добавила Маруся, после чего подошла к отцу, держа в руке стакан с обезболивающим раствором. — Вот, развела тебе обезболивающее, надеюсь, немного поможет. Хотя мне кажется, что другая терапия уже явно пошла тебе на пользу, — в её голосе был слышен едкий смешок. — Ну, всё уже, Маша! — тихо буркнул Игорь в ответ, махнув рукой, после чего взял стакан и залпом выпил раствор. — Присядь лучше, пап, — уже более спокойно сказала Маруся, однако шутливая улыбка всё ещё не сходила с её лица. — И как же так вас обоих угораздило, ума не приложу... — тихо и задумчиво буркнула она под нос скорее себе, чем кому-либо ещё, однако и Игорь, и Наталья прекрасно услышали эту фразу. Минут пять в комнате стояла гробовая тишина, был слышен лишь шум двигателей самолета. Все были поглощены своими мыслями. Прервать эту тишину решилась Маруся, которая, как ни в чем не бывало, сказала, пожав плечиками: — Ладно, пойду посмотрю новые вызовы... Не успела девушка пройти и несколько шагов, как вдруг послышался резкий хлопок. Самолёт затрясся так сильно, что Маруся, не удержавшись на ногах, упала, больно ударившись головой об пол. Многие пассажиры громко вскрикнули от такой большой неожиданности. — Маруся! — крикнули в один голос Волохов и Наталья, мгновенно подбежав к девушке. Благо, та была в сознании. — Что... Что происходит?.. Мы падаем?! — в ужасе крикнула Маруся, чувствуя как сильнейшие вибрации сотрясают самолёт. — Не знаю, но я сейчас же пойду к ребятам! — громко крикнул Волохов в ответ дочери, помогая ей подняться. — Но ты же себя плохо чувствуешь! — крикнула Наталья, стараясь перебить сильнейший скрежет и гул двигателей. — Я им нужен! Случилось что-то очень серьезное! Срочно начинайте готовить пассажиров к аварийной посадке! — крикнул Игорь и, не дожидаясь ответа, ринулся к кабине пилотов, чувствуя как внутри начал завязываться сильнейший узел тревоги. Подбежав к кабине, Волохов со всей силы постучал в неё. Дверь открылась в ту же секунду. — Что произошло?! — крикнул командир, стараясь перебить своим голосом страшный гул двигателей. Он уже подсознательно понимал, что один или два из них точно вышли из строя. — Командир, оба левых двигателя полностью вышли из строя! В одном из них пожар! — крикнул в ответ бортинженер Геннадий. — Автопилот также вышел из строя, в данный момент нахожусь на ручном управлении! — проинформировал командира второй пилот Сергей, изо всех сил стараясь держать самолёт под контролем. — Бортинженер, выключить неисправленные двигатели! Второй пилот, передать управление! — громко и невозмутимо приказал командир, стараясь внутренне успокоиться. — Высота 9.100, курс 0-57. Управление передал! — ответил Васильев, передав Волохову управление. — Неисправные двигатели выключены! — уже более спокойным тоном оповестил командира Геннадий, так как после выключения жуткий рёв двигателей прекратился, а самолёт перестало трясти. Но возникла другая более серьёзная проблема - самолет стало заметно клонить влево, в сторону неисправленных выключенных двигателей. Это создавало большие трудности в управлении, Игорь изо всех сил старался выровнять самолёт, что у него получалось с большим трудом. — Штурман, срочно запросить аварийную посадку в Ванкувере! — Есть! — тут же откликнулся штурман Бершидский на команду командира, после чего стал оперативно связываться с землей. Как же им крупно повезло, что океан они уже перелетели...***
— Боже... Зачем я выбрала такую профессию, — со слезами на глазах прошептала Наталья, чувствуя, как от страха всё внутри начало стягиваться в тугой узел. — Наташ... Они... Они обязательно смогут! Они обязательно посадят самолёт, — так же со слезами в голосе ответила Маруся, после чего взяла руку Натальи в свою. — Мы в хороших руках! Наталья ничего не ответила, а лишь подняла голову немного вверх, чтобы слёзы не начали катиться по щекам. В салоне была тишина, так как все пассажиры понимали, что скорее всего это были их последние минуты жизни. Кто-то молился, кто-то плакал навзрыд, кто-то просто сидел, смотря в одну точку... Все были в ужасе и шоке. И вот последние секунды в воздухе... Из небольшого окна иллюминатора Наталья увидела огни аэропорта и взлетно-посадочной полосы. Самолёт по прежнему летит с наклоном влево, однако он уже был не таким большим. Встречные потоки воздуха немного раскачивают его в разные стороны, создавая ещё большие препятствия пилотам для посадки. «Игорь... Я люблю тебя! Ты самый лучший и искусный лётчик из всех, что я знаю, настоящий профессионал своего дела. Я всегда восхищалась тобой и твоим мастерством. Спасибо тебе...» — думала про себя Наталья, мысленно прощаясь со своим любимым мужчиной. Она закрыла лицо руками и нагнулась вперёд, приготовившись к аварийной посадке. «Папа! Я верю в тебя! Ты у меня самый лучший, ты обязательно, обязательно сейчас посадишь самолёт!» — думала Маруся, изо всех сил стараясь отгонять от себя слёзы. Три... Два... Один... Земля. Касание. Практически идеальное, будто бы и не было никаких неисправностей. Восторженные крики и аплодисменты пассажиров. Наталья чувствует, как пелена слёз счастья полностью застилает ей глаза, а эмоции хлещут через край. Она чувствует, как Маруся крепко обнимает её, после чего в глазах внезапно темнеет...***
— Мне кажется, она вот-вот очнётся... — послышался знакомый голос бортинженера Геннадия. Чувствуя, как силы постепенно возвращаются, Наталья аккуратно открыла глаза и, увидев перед собой весь экипаж в полном составе, медленно села диване. — Наташка!!! — восторженно воскликнула Маруся, бросившись ей на шею. — Ты очнулась, ты с нами! — Маруся! Ты неисправима! Дай человеку нормально в себя прийти! — проворчал Волохов, однако сам не мог сдержать искренней радостной улыбки. Он был счастлив видеть свою любимую в сознании. — Маруськааа, — радостно протянула Наталья, обняв крепко девушку в ответ. На несколько секунд повисла пауза. Все были просто очень счастливы. — А где мы находимся? — спросила Наталья, окинув взглядом большую гостиную со множеством больших мягких диванов и столов с разными закусками и напитками. Комната была настолько большая, что каждый член экипажа мог спокойно отдохнуть, поспать и восстановить силы. — Это - место для отдыха и восстановления, если можно так выразиться. Команда аэропорта Ванкувера любезно предоставила нам эту гостиную, чтобы мы могли прийти в себя. Если нужна будет какая-то медицинская помощь - смело можно к ним обращаться. Завтра нам дадут инструкции, как быть дальше. Двигатели нашего родного ИЛа совсем вышли из строя, ему требуется серьёзный ремонт. А пока до завтрашнего утра вся эта гостиная в нашем полном распоряжении, — пояснил штурман Бершидский, после чего улыбнулся. — Ребят, я... я не знаю, как благодарить вас, вы просто наши герои, — с улыбкой сказала Наталья, поднявшись с дивана. К глазам вновь подступили слёзы счастья. — Поддерживаю! — прощебетала Маруся в ответ, после чего обе стюардессы зааплодировали. — Ну-ну, полно вам, — с доброй улыбкой остановил их командир, после чего подошёл к Наталье чуть ближе, встав рядом с ней. Почувствовав, что их лучше оставить одних, штурман Михаил с шутливым намёком позвал всех: — Ребята, там в соседней комнате такой вкусный чай наливают! Думаю, вам всем однозначно стоит попробовать! — Да, пожалуй, это хорошая идея! — поддержал штурмана второй пилот Сергей, нежно обняв при этом за талию рядом стоящую Марусю. Игорь заметил это, нахмурился, но ничего не сказал против. Он чувствовал, что его отношение к Сергею постепенно стало меняться. Остальная часть экипажа удалилась, оставив Игоря и Наталью наедине. На протяжении минут пяти они просто смотрели друг другу в глаза и улыбались. У обоих блестели в глазах огоньки счастья. Тут Наталья отвела взгляд в сторону, чувствуя как на глаза стали наворачиваться слёзы. Голову и сердце не покидали сегодняшние страшные события. — Знал бы ты, как сильно я сегодня боялась потерять тебя... — тихо прошептала она, чувствуя, как непрошеная слеза покатилась по щеке. Наталья аккуратно смахнула её тыльной стороной ладони, чувствуя, как сердце начало сжиматься от накативших воспоминаний. Она обняла себя руками, взгляд её по-прежнему был отведён в сторону. Игорь ничего не ответил, понимая, что не может найти нужных слов. Он сам сегодня очень боялся её потерять, но до конца верил, что этого не произойдёт. Вновь повисло молчание. Теперь оно уже было не таким непринуждённым, как до этого, в нем чувствовалось какое-то напряжение и тревога. Не выдержав больше такой длинной паузы, Игорь тихо подошёл к Наталье вплотную, обняв её двумя руками за талию. Она, в свою очередь, нежно обняла его в ответ, положив голову ему на грудь. — Наташа, я... Прости меня... — вдруг прошептал он, опустив взгляд вниз. — Прости за всю ту боль, что причинил тебе когда-то, прости, что так нелепо всё получилось. Я... Я... — он хотел было продолжить, но Наталья его перебила: — Уже давно простила... — прошептала она в ответ. — Я люблю тебя, — ещё тише прошептал он, наклоняясь к её губам ближе. Она подняла голову, заглянув в его глаза и счастливо улыбнулась. — Надо же, сам Игорь Волохов признаётся мне в любви, — шутливо прошептала она, заставив его слегка покраснеть. В следующее мгновенье она чувствует, как его губы нежно накрывают её, вовлекая в поцелуй. Она сразу же отвечает на него, слегка углубляя его. Его руки бродят по её спине, заставляя Наталью вздыхать и выгибаться от накатывающего наслаждения. Она томно выдыхает, когда чувствует его влажный поцелуй в шею. Она чувствует, как ноги постепенно становятся ватными и вот-вот начнут подкашиваться. Ей кажется, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди от нахлынувших чувств... Ах, что же делал с ней этот мужчина! Наталья слегка откидывает голову назад, чувствуя, как Игорь проделывает дорожку из поцелуев от ключицы до груди, при этом постепенно расстёгивая пуговицы на её блузке. — Люблю тебя... — прошептал Игорь сквозь поцелуи, параллельно снимая блузку со своей любимой. — И я тебя... — ответила она также шепотом, чувствуя, как желание разгорается в ней все сильнее и сильнее. Как же сильно она любила этого мужчину. Как нежен он был с ней, как целовал её! Он уже давно знал каждый изгиб её идеального тела и каждый раз целовал её с такой нежностью и трепетом, будто боялся что она сейчас исчезнет, испарится... Аккуратно подхватив Наталью на руки, Волохов аккуратно положил её на диван, не переставая целовать каждый миллиметр её тела. Юбка уже давно лежала где-то рядом с блузкой, а его любимая богиня была перед ним в одном нижнем белье. — Ангел мой... — прошептал Игорь, вновь накрывая её губы уже пылающим и страстным поцелуем. Как же давно они ждали этого, ждали этих волшебных минут воссоединения их душ. Всё это время они любили друг друга, но по совершенно разным причинам были порознь. Такие родные, но при этом такие разные. Командир экипажа и стюардесса. Он на двадцать с лишним лет её старше, а влюбился так сильно, что ни за что не готов отпускать. И будет с ней рядом, всегда, при любых обстоятельствах. И пусть же весь мир подождёт...