Дыханье последней любви.

САКУРА Открывать глаза было больно. Потолок. Знакомый до безобразия. Едва различимые голоса. Предположительно - в коридоре. И отвратительное состояние пациента. Видимо меня. Сомнений не было никаких: я в госпитале Конохи. Из внутренних ощущений только пульсирующая головная боль. Ну и отсутствие чакры. Скорее всего ещё не успела восполниться после боя с тем психом. Надеюсь, Какаши хорошенько его встряхнул! Но как же стыдно… Отключилась прям в разгар схватки… А на этом… этом… блять, сенсее скорее всего и не царапинки! Когда увижу, надо будет первым делом попытаться ещё раз объяснить, что я чувствую, не хочу сдаваться так просто. Может, он думает, что не подхожу ему, но я докажу: мы идеальная пара! Уже соскучилась. Хочу увидеть, услышать, а если он не злится, то можно даже и обнять… Эх, голова начала пульсировать сильнее, и почему не чувствую, как восполняется чакра? Надо сесть. А потом позвать врача, чтобы узнать про состояние подробнее. Первые две попытки прошли не удачно. Так сказать, за старания можно и три. С третьей села, но резко пожалела. К больной голове прибавилась тошнота и мушки перед глазами. Когда смогла сфокусировать взгляд, поняла, что в палате не одна. В кресле у окна, скрестив руки на груди и завалив голову на плечо, спал Наруто. Ну вот и узнаем, что было дальше после моей отключки. - Наруто…Кхм, кхм... – после, видимо, долгого сна, голос охрип, и воздух царапал сухое горло, вызывая кашель, который и разбудил Наруто. -Сакура… Господи, Сакура! – он рванул ко мне, кажется, со скоростью света, и заключил в слишком крепкие объятья. Повторно не хватает воздуха! Спасите! - Воды… Пожалуйста… – шепчу, все таким же охрипшим голосом. - А? Да, конечно. Сейчас! – Опять эти резкие, взволнованные движения. Такое чувство, будто я провалялась здесь слишком долго. - Спасибо, - принимая стакан говорю я – Сколько я не приходила в себя, Наруто? - Неделю, ты была в чем-то типа комы… Но, думаю, бабуля Цунаде расскажет лучше… Сейчас! – Он создает теневого клона, и тот, вылетев почему-то через окно, скрылся из вида. – Ты помнишь, что было до того, как ты потеряла сознание? - Вопрос он задал тихим голосом, в котором я уловила осторожность… Мне не нравится, что всегда эмоциональный и прямолинейный Наруто начал осторожничать! Ой как не нравится! - Помню имбецила, который решил меня убить. Он владел неплохим запасом чакры, и проскальзывало чувство, что у него подтекает кукуха. Какаши вступил с ним в бой, а я разбиралась с его куклами. Кстати, может он нукенин из Суны? Не хочешь отослать птичку Гааре? – Последним я хотела более-менее разрядить ситуацию, но напарник, почему-то совсем поник. Сел в кресло и потер ладонями уставшее лицо. Тааак… - Наруто, где Какаши? Его ранили? Он где-то в больнице? – Чувствую, как разливается волнение. А вдруг тот идиот ему навредил?! Тогда я самолично сделаю из него грушу для битья или отдам Орочимару на опыты! - Понимаешь, Сакура, Какаши… Он… - Договорить, он, к сожалению, не успел. Дверь чуть ли ни вылетела с петель. В палату вихрем влетела Цунаде-сама. - Сакура, девочка моя! Я так сильно волновалась! Как ты себя чувствуешь по десятибалльной шкале? - На четверочку с минусом, Цунаде-сама… Но подождите с остальными расспросами. Где Какаши? В какой он палате? Сильно его потрепали? А я ему говорила… - Сакура… Понимаешь… Какаши, он… - Наруто снова начал мямлить. Что за чертовщина?! - Сакура, Какаши умер. Его поддерживали чакрой, но вчера в шесть вечера зафиксировали смерть мозга. Сегодня будет кремирование. Что?.. Умер?.. Резкая боль пронзила все тело. Ещё осознать ничего не успела, только, вижу, как на одеяле появляются новые влажные пятна… Прошиб озноб, а в районе груди собралось что-то большое и невыносимо тяжелое… Господи… такое чувство, что сейчас все внутренности покинули меня - с такой силой всё сжалось. Слышу будто через закрытую дверь голоса. Приглушенные… и смысл сказанного теряется, так и не доходя до меня. ~ Как, умер?.. Его больше нет?.. Не верю. Я не верю!!! НЕ ВЕРЮ!!! – Меня начало дико трясти. Обхватываю голову руками, пытаясь осознать смысл данной фразы, о принятии вообще молчу. Этого просто не могло произойти. Только не с ним! Это же Какаши… Легендарный копирующий ниндзя. Он не мог так просто… Так просто… В этот момент я почувствовала укол от иглы шприца и вырубилась. Второе пробуждение далось легче. Пришли легкость и чувство, будто спала на пушистом облачке, а не на жестком матрасе больничной палаты. Знаю я одно такое средство… Мне вкололи успокоительное и приправили это дело витаминчиками с чакрой. Сама так неоднократно делала, только ускоренно и на поле боя, так что там как-то без сна обходилось. Сев на кровати, первым делом проверила резерв чакры… Ничего. Пусто. И даже намека на пополнение нет… Хотя, после таких вложений со стороны медиков, уже все должно было восполниться несколько раз… Что за чертовщина такая?.. Какую дрянь использовал тот поехавший? Долго размышлять на тему чакры не получалось. Следующей мыслью в голову влетел Какаши. Резкая боль снова сдавила все внутренности. Почему именно он?.. Как бы эгоистично не звучало, но я с б0льшим удовольствием обменяла бы любого на него. Почему не умер кто-нибудь другой?.. Тут же себя одернула. Так нельзя, Сакура. Ты в первую очередь медик! И кому, как не тебе, знать, что всякая жизнь бесценна! Соберись. Ты женщина не робкого десятка и должна перенести это с высоко поднятой головой. Без слез. Хорошо… без слез на публике. Знаю, что тяжело, и внутри всё превратилось в кровавое месиво. Но ты должна показать всем, чего стоит женщина, посвятившая себя легендарному Какаши Хатаке! Должна… Медленно поднимаюсь на ноги. Нужно найти зеркало… А лучше идти в свой кабинет: там есть и сменная одежда, и возможность хотя бы умыть лицо. Двигаясь в нужном направлении, понимаю, что иду очень быстро только после того, как несколько раз чуть ли не столкнулась с медсестрами, спешащими в палаты. Хоть я и занимала должность директора этой больницы, однако кабинет был у меня достаточно скромным. Но не об этом сейчас речь… Быстро переодевшись из больничной рубашки в брючный костюм темно зеленого цвета, умываю лицо и расчесываю волосы. С помощью шпилек, которые уже как несколько месяцев валялись у меня в ящике, делаю неаккуратный пучок. Может показаться, что я излишне спокойна или пофигистична. Но мои руки дрожат, а глаза почти не видят окружающую обстановку. Поэтому передвигаюсь по помещению почти наощупь. Невысвобожденные крики отдаются царапающим чувством в горле... Только кому поможет моя истерика? Поплачу потом... дома. Когда всё закончится. Последними штрихами решила нанести на ресницы немного туши, чтобы удержать грозящий прорваться в любой момент поток слёз. И высокий, до отвращения неудобный, каблук для ровной спины. Да, слаба, подавлена и разбита. Да, на грани нервного срыва. Но никто об этом не узнает... Никто сегодня этого не увидит. Ведь я сильная, я всё смогу… Громкий стук каблуков эхом разносился по лестничным пролетам. Терпеть не могу эти несколько десятков ступеней, что ведут в морг госпиталя. Встречает меня знакомый холод и неприятный запах, к которым можно привыкнуть буквально за пять минут. - Сакура-чан, как ты себя чувствуешь? Может тебе рано еще вставать? – Там уже был Наруто. Выглядел он не лучше, чем тогда в кресле палаты, но успел переодеться и даже нацепить плащ Хокаге. Но совсем другой мужчина мне видится в нём. Совсем другой… - Не трогай ее, Наруто. Только слепоглухонемой не знал о том, ЧТО они значили друг для друга. В данной ситуации у нее прав больше, чем у всех нас вместе взятых. – Спокойный, размеренный голос Саске заставил меня собраться и осмотреть с б0льшей концентрацией помещение. Молчаливый Гай-сенсей в инвалидной коляске, стоявшая спиной Цунаде-сама, Наруто и Саске. Но все они виделись мне не больше, чем пятнами… Перед глазами плыло всё. На белой кушетке лежал мой мужчина. Без привычной маски. Ужасно бледная кожа с оттенком синевы словно воском покрыта. Глаза слегка приоткрыты, и кажется, что вот-вот распахнутся. Однако грудь не вздымается от мерного дыхания. Сердце не стучит привычным и до боли родным ритмом. Волосы потускнели, а черты лица сильно заострились. Жизнь навсегда покинула этого человека. Ноги снова превратились в вату… Держаться! (Здесь рекомендуется включить композицию «Lament of Valkyrie» Peter Roe) - Сейчас можно попрощаться. Через час нас ждут в крематории. Какаши не хотел на кладбище. Поэтому надо решить, кто заберет урну. В противном случае мы ее поставим среди тех, за которыми никто не пришел. – Голос Цунаде-самы был совсем негромок, хотя в этой гробовой тишине любой шорох покажется взрывом. ~ Я заберу… - Мой голос был таким глухим и надтреснутым, что я сама его не узнала. Но на это было откровенно плевать. Я не оставлю его здесь. Среди холода забытых и покинутых. Хоть так он навсегда останется со мной. Ну вот подошла и моя очередь прощаться. Как трудно осознать, что у нас нет такого обыденного для всех завтра. У нас больше нет возможности поговорить. Но наконец есть возможность прикоснуться. Так, как хочется. Без порицаний, слухов и глупого «А что скажут?» … В последний раз… Что в принципе и делаю, поднимая часть белой ткани, которой было накрыто тело любимого… Беру его за руку. Она холодная, но такая знакомая и родная… Не смей плакать. Вот в лепешку расшибись, но не смей! Последнее «пока» всегда так тяжело? Наклоняюсь и, крепче сжав его руку, целую посиневшие, холодные губы. А после прислоняюсь своим лбом к его. Где-то там слышатся сдавленные вздохи, но меня они мало заботят. Я не знаю сколько так простояла, вскоре почувствовав, как мне на плечо легла рука. - Сакура, пойдем. Нам пора… – говорит кто-то, но я просто не понимаю, кто это. - Нет, не могу… Еще чуть-чуть… умоляю… - Нам действительно пора, ты уже 30 минут так стоишь. - Нет… Я не могу отпустить его руку… Я не хочу отпускать его! Чувствую, как поперек живота протискивается сильная рука и рывком оттягивает меня от моего любимого. Тянет дальше, но я не могу отпустить его руку. Кричу и упираюсь. Дошло до того, что тело начало сползать. -Сакура, отпусти немедленно! Вы сейчас уроните тело! – громкий голос сенсея, и я резко разжимаю ладонь. А дальше опять чувствую иглу от шприца, что пробивает штанину и впивается в бедро. Все остальное как в тумане… Более-менее пришла в себя, когда уже сидела в тени дерева, на скамейке перед крематорием. Меньше всего хотелось думать о том, что мой Какаши это тот дым из трубы и горстка пепла в печи. Когда все закончилось и нам вынесли урну, то первым взял ее Гай-сенсей. -Прошу, отдайте его мне, Гай-сенсей… Я понимаю, что он для вас значил, но молю… пожалуйста… отдайте его мне… – склонившись в поклоне, перед лучшим другом Какаши, практически хриплю я, так как стоящий ком в горле мешает нормально исторгать звуки. - Сакура, ты ведь понимаешь, что он хотел, чтобы ты жила дальше и не… Как бы сказать… Не цеплялась за прошлое. Хотя… мне, наверное, как никому другому, известно, что происходило между вами… Что бы кто ни думал, и какие слухи тогда о вас не ходили… Вы были семьей. Да и сейчас ты больше похожа на вдову, хоть и не в черном… Какаши бы это не понравилось. Он всегда говорил, что зеленый тебе очень идет… - Его голос менялся. Сначала он держался, потом появилась дрожь и, когда она усилилась, то я резко выпрямилась. Мужчина прижимал урну и рыдал… Беззвучно, но от этого не менее горько. - Я любила его и буду любить. Что бы ни случилось. Пусть от него осталась горстка пепла, пусть он никогда не скажет мне доброе утро, пусть он больше никогда не погладит меня по голове, пусть никогда больше не улыбнется… Но моя любовь к нему жива. Пока я помню его и те моменты, что были между нами и делали мою жизнь ярче, он будет жить! – Всё же не сдержалась… Саске, Наруто, Цунаде и Гай-сенсей смотрели на меня так, будто видели в первый раз. Я улыбалась и чувствовала, как льются по щекам слёзы. Солёные капли текли сплошным потоком из распахнутых глаз, скатываясь к уголкам губ, за ворот рубашки. Впитывались в ткань причудливыми узорами, что оставались в памяти горькими напоминаниями и грозились долгими и ужасными кошмарами. - Держи, Сакура. Надеюсь, ты позволишь мне навещать моего дорогого друга… - Так непривычно было видеть этого мужчину настолько погасшим. Он отдавал в мои руки прах своего дорогого человека. Той женщине, ради которой Какаши отдал свою жизнь… - Вы всегда желанный гость в моем доме, сенсей. – Я не могла умолчать столь правдивые слова. И, держа в руках последнее, что осталось от самого дорогого для меня человека… Чувствовала полное опустошение. Словно я тонкий и прозрачный стеклянный сосуд. Одно неловкое движение – разобьюсь вдребезги...