Когда растает снег

      Когда они пообедали и обсудили все возможные исходы, то Се Лянь задумчиво посмотрел на потолок.       Кажется, он сильно устал.       Не только физически, но и морально. Всё тело ужасно болело, так хотелось просто лечь и отдохнуть. Голова разрывалась от поступающей информации, но он упрямо пытался её «переварить». Му Цин с Фэн Синем начали спорить о чём-то, но Се Лянь их будто и не слышал. Он витал где-то в своих мыслях и воспоминаниях, полностью забыв про реальность.       Вэй Ин тоже был в странном состоянии. Он пытался не подавать виду, насколько сильно он волнуется и боится. В груди и в ноге всё сильно жгло, он еле сдерживался, чтобы не шипеть от боли. Если бы Мин И и Му Цин не позаботились о его ранах, то, вероятно, сейчас он был бы уже мёртв из-за огромной потери крови.       Они сидели так ещё какое-то время, будто готовились к самому худшему. Было так тихо, как в поле перед огромной бурей.       Се Лянь встал. Все остальные посмотрели на него, ожидая, когда он что-нибудь скажет. Но он молчал, думая, как теперь им сказать про договор с Вэнь Жоханем. Чтобы избежать такой неприятной сделки с ним насчёт Лан Цяньцю, он предложил ему свою помощь в одном деле. Вэнь Жохань, безусловно, согласился.       — Есть ещё один момент, — начинает Се Лянь, наливая себе воды. — Когда я «гостил» у Вэнь Жоханя, он предлагал помощь в устранении Лан Цяньцю. Позже завладеть его бизнесом, а в дальнейшем за эту помощь я должен буду докладывать о делах мафии.       — Ци Жун рассказал ему о тебе? — догадывается Му Цин. — Ну что за идиот…       — И что ты ему ответил? — любопытно спрашивает Вэй Ин. — Ты правда согласился?       — Нет, я никогда бы на такое не пошёл, — пожимает плечами Се Лянь. — До того, как попасть к нему, у меня было пару мыслей на всякий случай. Вэнь Жохань прямо сказал, если я не соглашусь на его сделку, то он убьёт меня. Поэтому взамен на свою жизнь, я предложил ему информацию, как победить в выборах мэра города.       — Что ты… — в шоке уставился Фэн Синь. — Ты в курсе, что именно этого и нельзя допустить?       — В чём секрет? — интересуется Вэй Ин. Его взгляд сосредоточен на Се Ляне, но иногда голова начинает сильно кружиться, и он теряет эту сосредоточенность, пропуская слова мимо ушей.       — Я предложил ему список тех людей, которые смогут повысить его рейтинг, но он не согласился, потому что не доверяет. Поэтому мне лично придётся заниматься этим. Вэнь Жохань знает, что я работаю в мафии, поэтому несложно догадаться, каким образом я смогу ему помочь, — рассуждает Се Лянь. — Однако, если я помогу ему, всё то, что мы делали прежде, будет абсолютно зря. Я не могу допустить его на место мэра. Я поставил на то, что мы сможем обвинить его в покушении на семью Цзян, а также отправить петицию против возможного назначения Вэнь Жоханя на эту должность. Конечно, для этого нужно множество нарушений закона с его стороны, чем нам и нужно заняться, помимо спасения семьи Цзян.       — Сложно. Нельзя прыгать выше головы, — хмуро говорит Му Цин. — Раз мы влезаем в эти дела, то этим подставляем всю организацию. Чем дальше, тем будет хуже и опасней. Шэньу это так просто не оставит, если узнает. А он узнает, это точно. У него везде свои глаза и уши.       — Оставь его мне. Я уверен, что смогу убедить его, — говорит Се Лянь. — Тем не менее, нам надо как можно скорее найти нарушения Вэнь Жоханя. Думаю, вы, Му Цин и Фэн Синь, сможете этим заняться? У вас всё-таки больше связей, чем у меня.       — Сможем-то сможем… — Фэн Синь о чём-то задумывается. — Но разве Вэнь Жохань уже не позаботился обо всех своих грешках? Он наверняка уже избавился от всего.       — В этом и вся сложность, — кивает Се Лянь. Он пару секунд молчит, раздумывая о том задании. — Мне давали секретное задание. Человек из семьи Не заказал слежку за Вэнь Жоханем.       — Не Минцзюэ? — удивляется Вэй Усянь. — Не верится как-то… Он человек, который бы не стал с вами сотрудничать. Это странно.       — Я тоже так подумал, — соглашается Се Лянь. — Я подозревал, что некто смог от имени главы Не отправить этот заказ, но… Это было бы очень сложно, вероятно, даже невозможно.       — Тогда ты просил помощи с делом… — вдруг вспоминает Фэн Синь. — Это про это было?       Се Лянь кивает. Тогда всё закрутилось, и рассказать толком не получилось. Но сейчас самое время, как показалось Се Ляню. Хоть это делает их задачу сложнее, но таким образом они, возможно, смогут найти между всем этим что-то общее. А это общее было, Се Лянь чувствовал, он что-то упускает.       Он походил туда-сюда, рассуждая:       — Если так подумать, то в семье Не есть тот, кто имеет что-то против Вэнь Жоханя. И он настроен очень серьёзно. Если предположить, что именно он подставил Вэнь Жоханя, подорвав дом Цзянов, то… — он замолкает, вдруг вспомнив про кое-что ещё. — Дело Су Молина… Кто-то переубедил Су Шэ обвинять меня, а вместо этого направить расследование на Вэней…       — Так значит, этот человек — не наш враг? — говорит Вэй Ин, но тут же хмурится. — Однако у него слишком радикальные меры… Пострадали невинные люди. Не Минцзюэ и правда так не поступил бы. Он бы шёл напрямую, безо всяких хитростей и уловок. Не Хуайсан — тем более. Он в такое не вмешивается… Значит, это может быть кто-то из ближних подчинённых?       — Мэн Яо? — предлагает Се Лянь, но сильно сомневается. — Я не знаю, что он за человек, однако, на первый взгляд, кажется неспособным такое провернуть.       — Я тоже думаю, что это не он, — качает головой Вэй Ин. — Он всегда слушается главу Не и без его ведома бы ничего не стал делать. Да и какие у него мотивы?       Се Лянь задумывается, вспоминая ту фотографию. На ней был как раз Мэн Яо и Су Шэ. Совпадение ли это? Или всё-таки это разные вещи?       Му Цин устало выдыхает, но потом зовёт Фэн Синя.       — Мы пойдём. Если будем рассиживаться тут, то точно ничего не добьёмся. Сколько у нас времени?       — До выборов осталась неделя. Нужно найти хотя бы одно дело, за которое Вэнь Жоханя могут осудить.       — Бессонные ночи… — протянул Фэн Синь, весело толкая Му Цина в бок. — Давно мы с тобой вместе не работали.       — Если ещё вечность так пройдёт — я не расстроюсь, — закатил глаза Му Цин.       Они попрощались и ушли, оставив Се Ляня и Вэй Ина одних. Му Цин дал запасные ключи Се Ляню, говоря, чтоб сегодня не вылезали отсюда. Вэй Ин грустно усмехнулся. Ему в ближайшее время вообще ходить нельзя.       Се Лянь снова включил новости по телевизору, слушая про семью Цзян. Ничего нового не говорили.       — Почему меня объявили без вести пропавшим? — угрюмо спрашивает Вэй Ин. — Лучше бы Цзян Чэна искали, а не меня.       — Тебя могут подозревать в этом взрыве, — говорит Се Лянь. — Если я не ошибаюсь, то Цзян Яньли помолвлена с Цзинь Цзысюанем? Она не претендует на место главы семьи. Цзян Чэн пропал, и остался только ты.       — На что ты намекаешь? — злится Вэй Ин. — Мне совсем не сдалось это всё!       — Я знаю, — кивает Се Лянь. — Но как ты докажешь это людям?       Вэй Ин поник, осознавая своё плачевное положение. Он опустил голову вниз, вспоминая, как Цзян Чэн ругался на него. Он и правда вечно попадает в какие-нибудь неприятности…       Се Лянь дождался того, как новости пройдут, и засобирался.       — Куда ты? Му Цин сказал не высовываться.       — Думаю, что это было адресовано тебе, — улыбается Се Лянь. — Если за мной следят люди Вэнь Жоханя — это, конечно, очень плохо. Но нужно в этом убедиться. Потом увижусь с Сань Ланом.       — Слушай, а парень, Мин И, — вспоминает Вэй Усянь, — он же тот человек, которого Хуа Чэн поймал у себя?       — Ну, да, — неуверенно говорит Се Лянь. Если Вэй Ин работает на Хуа Чэна, то неудивительно, что он знает подробности.       — Он подозрительный, — говорит Вэй Ин, предостерегая Се Ляня. В любом случае, он не может рассказать ему всей правды. Хэ Сюань — опасный человек и преследует какие-то свои цели. Даже если Хуа Чэн договорился с ним, это не значит, что он не предаст в любой момент. — Я бы ему не доверял.       — Не волнуйся, я знаю, — говорит Се Лянь, вспоминая Мин И и Ши Цинсюаня. Цинсюань доверяет ему и считает лучшим другом. Се Лянь мог бы тоже доверять, но предпочтёт сначала убедиться лично в хороших намерениях этого человека. Вэй Ин прав, Мин И — личность очень туманная.       Он вышел из дома, надеясь, что за ним не следят. Дом Му Цина был хорошо охраняем, поэтому с позволения хозяина Се Лянь воспользовался видеокамерами, чтобы посмотреть обстановку снаружи. Охранник молча прокручивал всю съемку за последние часы, пока они тут находились. Никого подозрительного не было. Се Лянь отдал распоряжение, чтобы следили в том же духе, и если обнаружат кого-то, то следует сразу звонить Му Цину.       Хоть вероятность того, что придут за Вэй Ином, была мала, Се Лянь решил перестраховаться.       Он вызвал такси, чтобы доехать до офиса Хуа Чэна. Даже если там его не будет, Се Лянь дождётся. Это безопасное место, как раз для таких важных разговоров.       Однако прежде чем заехать туда, он зашёл в какой-то дешевый магазинчик и купил другую одежду и кепку с очками. Это хоть и нельзя было назвать хорошей маскировкой, однако внешность она меняла.       Теперь вместо молодого мужчины, в зеркале был юноша лет восемнадцати. Он напоминал себе какого-нибудь примитивного рэпера, что казалось ещё более нелепо. Се Лянь тяжело выдохнул. Когда садился обратно в такси, поймал странный взгляд водителя. Он ничего не сказал, но по его взгляду было всё и так ясно.       Они доехали без происшествий. Се Лянь, поблагодарив водителя, вышел. Офис все ещё восстанавливали после пожара, поэтому в здании ходили рабочие. Охрана не сразу его заметила, чем и воспользовался Се Лянь, прожмынув вместе с каким-то человеком.       Се Лянь мог бы просто попросить его впустить. Однако это заняло бы много времени. А учитывая его внешний вид, то охраны бы вовсе не согласилась бы сотрудничать и звонить Ин Юю за подтверждением.       Инь Юй как раз был около кабинета Хуа Чэна. Он пересматривал документы, которые сейчас нужно будет показать господину Хуа. Он мельком заметил странный образ и обернулся.       — Почему посторонние здесь, кто его впустил? — хмуро говорит он. Инь Юй сразу не признал в незнакомце Се Ляня.       — Инь Юй, — Се Лянь снимает очки и кепку. Инь Юй удивленно смотрит на него, а потом здоровается, — Сань Лан тут?       — Да, я сейчас извещу его, — растерянно говорит Инь Юй.       Се Ляню было неловко, что он появился именно таким странным образом, но уже ничего нельзя было поделать. Он стал дожидаться, когда выйдет Инь Юй. Работники косо посматривали на него, и от их взглядов Се Ляню становилось некомфортно. Он уже сто раз пожалел, что решил одеться именно так.       Не прошло и двух минут, как Инь Юй вышел. До этого в его руках были какие-то папки, но сейчас их не было. Видимо, Хуа Чэн очень занят. Се Лянь выдохнул, жалея, что отвлекает Сань Лана.       Они виделись не так уж и давно, но достаточно, чтобы Хуа Чэн успел соскучиться. Услышав, что Се Лянь пришёл и ждёт за дверью, он готов был сам пойти к нему. Однако Инь Юй требовательно попросил взять документы. Хуа Чэн устало посмотрел на них и взял. Посмотрит чуть позже.       Се Лянь зашёл внутрь. Кажется, с его последнего раза тут немного поменялась обстановка, и сама атмосфера тоже. Хуа Чэн встал со своего места. Улыбка на его лице говорила сама за себя. Се Лянь тоже был рад его видеть.       — Гэгэ, я не ожидал, что ты придёшь, — он чувствует себя неловко. Хуа Чэн впервые задумался над тем, как приветствовать Се Ляня. Пожать руку? Раньше они просто здоровались, но сейчас будто нужно сделать что-то ещё.       Се Лянь не чувствовал того же, потому что он больше думал о том, сколько дел у Хуа Чэна. Его взгляд то и дело падал на рабочий стол.       — Я отвлекаю тебя? Прости, постараюсь быстро.       — Не торопись. В любом случае, я должен немного отдохнуть от всего этого.       — Что ж, — кивает Се Лянь, — тогда, прошу, расскажи, что известно о семье Цзян. Нет никаких известий? Вэй Ин сейчас в безопасном месте, так что насчёт него можешь не волноваться.       — Ничего нового у меня не вышло узнать, — хмурится Сань Лан. — Кроме того, я пока не могу выйти на след Цзян Чэна. Еще два дня и его объявят без вести пропавшим, как и Вэй Ина.       — Почему Вэй Ина признали пропавшим?       — Я постарался над этим. Если бы он остался один, то его тут же бы обвинили во взрыве.       — Понятно. Это разумно, — соглашается Се Лянь. — У тебя есть какие-нибудь предложения, кто мог взорвать дом?       — Вэнь Жохань, тут без вариантов, — твёрдо говорит Хуа Чэн. — На это указывает многое: от подпорченной репутации из-за Вэй Ина, до изначальных его планов.       Се Лянь нахмурился. Недавно он обсуждал это с остальными, и они считали совсем иначе. Се Лянь делится этим с Сань Ланом, но мотает головой.       — Ты прав, Вэнь Жохань уже давно решил проблему с девушкой. Однако он из всего выжмет выгоду, поэтому хочет подставить Вэй Ина, якобы он подстроил это всё. Пока он не будет объявлять о помолвке Вэнь Чао. Люди будут думать, что он принял ту девушку. Из-за этого на него никто не подумает, ведь не будет же он ранить собственную невестку. Если они похитили Цзян Чэна, то не выпустят его до тех пор, пока Вэй Ина не обвинят в преступлении. А может, и вовсе его убьют и повесят на Вэй Усяня. Таким образом, семья Цзян будет расформирована и на пути стоять не рискнет.       Всё это казалось просто и понятно, в отличие от того, что надумал Се Лянь.       — Но твоя версия тоже логична, — задумывается Хуа Чэн. — Если кто-то и правда очень сильно ненавидит Вэнь Жоханя и старается избежать своего появления в свете, то делать это чужими руками — очень удобно. Но в таком случае, положение Вэй Ина нисколько не меняется. Он останется козлом отпущения.       Они замолкают, обдумывая всё это. Сань Лан сел на своё место и предложил Се Ляню сесть напротив.       — В любом случае, ты пришёл сюда не только для этого? — в его голосе едва слышна надежда. Се Лянь расслабляется, услышав спокойный голос Хуа Чэна. Напряжение, накопленное за эти несколько дней, начинает убывать.       — Я пришёл увидеться с тобой и убедиться, что ты не умер от своей работы, — Се Лянь хоть и приехал сюда, чтобы узнать что-нибудь новое, но больше хотелось увидеться с Сань Ланом. Они знакомы достаточно, чтобы волноваться друг за друга, так ведь? — Тебе бы и правда отдохнуть немного.       — Если бы я мог поставить вместо себя своего клона, то я бы мог отдохнуть, — усмехается Хуа Чэн. — Ну, а так, всегда будут дела, которые я должен сам решать, думаю, ты понимаешь.       Се Лянь кивает. Сань Лан просит принести им кофе. Настаёт странная тишина.       — Сань Лан, когда все эти дела и проблемы закончатся… Может, сходим куда-нибудь отдохнуть?       Хуа Чэн с замиранием сердца ожидал подобные слова. Когда же наконец услышал, то уголки губ сами по себе потянулись вверх.       — Как скажешь, гэгэ, я не против. Постараемся решить всё побыстрее.       — Да, — усмехается Се Лянь. — Кстати, Сань Лан, как давно Вэй Ин работает на тебя?       — Да не так давно, — Хуа Чэн задумался. — Мы просто были давно знакомы, поэтому он один из немногих, кому я могу доверять.       — А что насчёт Инь Юя?       — К чему эти вопросы? — удивляется Сань Лан.       — О, прости, просто у меня есть пару вопросов, на которые я никак не могу найти ответа, — говорит Се Лянь. Он слегка улыбается. Хуа Чэн пытается догадаться, что задумал Се Лянь, но на ум ничего не идёт. Се Лянь определённо смог его заинтриговать.       — Что у тебя на уме, гэгэ?       — Ничего такого… — вдруг тяжело выдыхает Се Лянь. — Вероятно, все твои друзья не доставляют тебе столько проблем, как я. Если я могу чем-то помочь, то говори. В конце концов, я в неоплатном долгу перед тобой.       — Мне ничего не нужно. Твоё присутствие уже радует меня, — спокойно говорит Хуа Чэн. Это спокойствие во многом показное, потому что внутри он сейчас разорвётся от счастья. Он еле подавляет широкую улыбку, чтобы не вызвать странных подозрений. — Но что за вопросы, на которые ты не можешь ответить?       — У меня такое чувство, будто мы когда-то виделись раньше… Я думал, что, возможно, пересекались, когда я приезжал на званный ужин к семье Цзян, или как-то ещё… — задумчиво произносит Се Лянь. — Хотя, возможно, был просто похожий человек… Но у меня это странное ощущение еще с первой нашей встречи. Ответь, не могли мы видеться раньше? Может, ты помнишь меня?       Хуа Чэн задумался на секунду, но для него это длилось, кажется, целую вечность. Он перевернул всю свою память, вспоминая ту судьбоносную встречу.       На сцене стояли Се Лянь и ещё один парень. Они отыгрывали свои роли безупречно, так что даже сердце замирало при каждом новом ударе клинков и новой реплике. Голос Се Ляня был пьянящим и таким звонким.       Мальчик смотрел на них сверху, контролируя свет прожектора. Он переводил его на Се Ляня, в надежде, чтобы его видели все. Им должны были восхищаться так же, как он.       Не смея отводить взгляда, маленький ребёнок продолжал наблюдать за каждым движением руки Се Ляня. Они двигались так быстро и изящно, что хотелось встать рядом с ним и повторять.       Могло ли на свете хоть что-то сравниться с ним? Вероятно нет. Се Лянь был похож на божество с цветком в одной руке и с мечом в другой. Он будто парил по сцене, нанося всё больше ударов демону. Разве этот актер, играющий демона, мог с ним сравниться? Се Лянь всецело поглощал любовь зала, затмевая всех вокруг. Даже скрывая своё прекрасное лицо, он смог влюбить в себя многих девушек.       Хун’эр хотел бы быть на его месте.       Он завидовал этому парню, что так просто смог завоевать чужую любовь. Пока они репетировали здесь, он много раз пытался понять, как у него это получается?       И однажды он понял. Се Лянь был добрым и спешил всем на помощь, если понадобится, однако самое главное — деньги. У него были деньги и какая-никакая власть. Люди всегда тянулись к таким, чтобы извлечь выгоду.       Маленький Хуа Чэн тогда впервые понял, что, вероятно, Се Лянь это понимает. Наверное, у него никогда не было настоящих друзей.       Хун’эр решил не подходить к нему, чтобы тот не счёл его попрошайкой. Он лишь наблюдал за ним издалека.       Ежедневно прибираясь в гримёрках, он неожиданно наткнулся на Се Ляня. Это встреча была настолько волнующей, что Хун’эр потерял дар речи.       — Что ты тут делаешь? — интересуется Се Лянь и садится на корточки напротив него. — Ты потерялся? Где твои родители?       Мальчик уставился на него, разглядывая черты лица. Он был так близко.       — Этот паршивец мешается вам, господин? — женщина в возрасте, вошедшая без стука, тут же хватает за ухо мальчика и тянет к себе. — Ты, негодник, я же говорила прибираться в других гримёрках! Что ты тут забыл?!       — Он… — Се Лянь хотел было спросить, что происходит, как его тут же перебивают.       — Он у вас что-то взял? Если так, то прошу прощения… Это мальчишка растёт без родителей, а я на свою голову взяла его под опеку…       — Нет-нет! Он ничего не брал!       — Точно, паршивец? — она тряхнула его с такой силой, что Се Ляню стало не по себе.       — Не брал я ничего… Сами сказали же пол протереть… — тихо говорит он, сдерживая слёзы. Его ухо покраснело, и Се Лянь нахмурился.       — Отпустите его, всё же в порядке.       Женщина хмуро посмотрела на Хун’эра и опустила его, оттолкнув на пол. У неё больше не было времени возиться с этим мальчишкой, поэтому она поспешила уйти. Хун’эр встал на ноги и хотел было тоже уйти, но Се Лянь остановил его.       — Всё в порядке? Прости, кажется, из-за меня у тебя проблемы…       Хун’эр посмотрел на него покрасневшими глазами, словно ища что-то в лице Се Ляня. Но тот смотрел на него также невозмутимо, лишь немного хмурясь.       Се Лянь сразу заметил неряшливый вид паренька и перевязанный глаз. На его лице была грязь, которая свидетельствовала о непрекращающейся пыльной работе. Се Лянь улыбнулся.       — Ты работяга у нас. Спасибо тебе за труд.       Хун’эр раскрыл глаза, удивляясь.       Его никто никогда не хвалил.       Но он всё ещё молчал, не зная, что ответить.       — Ты, наверное, кушать хочешь? — спохватился Се Лянь. — У меня есть кое-что. Будешь маньтоу? Оно очень вкусное, тебе наверняка понравится.       Мальчик смотрел на него ещё какое-то время, а потом нерешительно шагнул вперёд. Он взял в руки ещё тёплое маньтоу. Только сейчас Хун’эр заметил, насколько был голоден. Его живот предательски заурчал, и Се Лянь улыбнулся.       — Ешь-ешь, если хочешь, у меня есть ещё. Обычно я не ем такое, но сегодня друзья принесли мне это, потому что времени на еду нет. Это хороший перекус, не считаешь?       Он откусил. Было вкусно. Если для Се Ляня это было немного «пресновато», то для Хун’эра это был деликатес. Он с трепетом прожевывал каждый кусочек, не желая, чтобы этот вкус пропадал с языка.       — Ладно, я пойду на репетицию. Ты останешься тут?       Хун’эр качает головой и выходит следом за Се Лянем. Тот уходит на сцену, оглянувшись и махнув рукой на прощание.       Долгое время они не виделись и никак не пересекались. Хун’эр успел соскучиться по Се Ляню и тому вкусу маньтоу. Он то и дело заглядывал в его гримёрку, надеясь встретить его там. Но Се Ляня почему-то не было. Шли дни, но даже репетиций не было.       Хун’эр начал потихоньку забывать его, когда Се Лянь вдруг снова появился. Он стоял на сцене в красивом костюме и с мечом в руке. Люди вокруг быстро поправляли ему длинный подол и причёску, пока мужчина напротив что-то объяснял.       Это была генеральная репетиция. Сегодня должен был кто-то приехать и посмотреть на то, что приготовил Се Лянь. Хун’эр пробрался поближе, чтобы разглядеть. Однако его тут же заметила злая уборщица и уже двинулась на него. Он успел сбежать от неё, но так ничего и не увидел.       Се Лянь видел, как знакомый мальчишка убегает от той женщины. Он мимолётно улыбнулся, думая, что сегодня тоже угостит его, если встретит.       Так и случилось. По удаче случая, или же намеренно, Хун’эр шёл как раз ему навстречу. Се Лянь широко улыбнулся, увидев его, но улыбка тут же померкла, когда он увидел разбитую губу.       — Привет, ты в порядке? — мальчик не сразу замечает его. Он хотел пройти мимо очередного актёра, но поняв, что это был Се Лянь, на глазах появились еле заметные слёзы. Он быстро закивал головой. — Тогда пошли, я угощу тебя маньтоу. Они же тебе понравились?       Хун’эр пошёл следом за ним, тихо шмыгая носом. Ему было непонятно: то ли он рад, то ли злиться. Сердце разрывалось от двух чувств. Он так сильно злился на эту женщину, но был также сильно рад встрече с Се Лянем.       — Как тебя зовут? — интересуется Се Лянь, наблюдая с каким аппетитом ест мальчик.       — Хун’эр, — это первое слово, которое он сказал Се Ляню. Его голос был слегка хриплым и очень тихим, что приходилось напрягать слух. Но тот, по-видимому, привык так говорить, поэтому ничего не понял.       — А меня Се Лянь, приятно познакомиться.       — Приятно, — Хун’эр смотрит на Се Ляня своим одним глазом и спрашивает. — Когда ты выступаешь?       — Завтра. Приходи посмотреть, будет красиво, — улыбается Се Лянь и вдруг вспоминает ту женщину. Она же его точно не отпустит. Мальчик думает об этом же и грустнеет. Се Лянь чувствует себя немного неловко и не знает, что сказать.       Они особо и не говорили больше.       А на следующий день Хун’эр напросился помогать со светом прожектора. Ему пришлось очень высоко залезть, но, самое главное, оттуда было всё прекрасно видно.       Выступление было только начато, и до конца оставалось много времени. Се Лянь не мог заметить, что кто-то сверху наблюдает за ним. Однако что-то подсказывало, что мальчишка смог обхитрить ту женщину и сейчас тоже смотрит на него. Улыбки под маской было не видно, но он улыбался. Сегодня был прекрасный день.       Вдруг сверху послышался грохот. Се Лянь напугался, но виду не подал и продолжил выступление. Однако спустя секунды свет, который должен был падать на него, резко сменил направление. А в это время детский крик раздался на весь зал.       Се Лянь поднял голову, видя, как падает Хун’эр. Ни секунды не медля, он подбежал, чтобы поймать его. Маска с его лица упала, как и меч. Му Цин встал в стороне, не понимая, что ему теперь делать.       Се Лянь совсем не хотел, чтобы выступление прервалось, поэтому поставил на ноги испугавшегося ребёнка на пол и встал перед ним. Му Цин быстро среагировал и уже в роли демона хотел напасть на Хун’эра.       Они, вроде, и спасли положение дел, но некоторые люди поняли, что так не задумывалось. На пару секунд зал затих, но потом резко взорвался аплодисментами. Мало кто по-настоящему понял, что произошло.       Начальные акты были закончены. Хун’эра забрала та женщина. Се Лянь уже знал, что мальчику не поздоровиться, но ничего поделать не мог. Его самого отчитывали, проклиная чуть ли не весь его род.       Хуа Чэн улыбнулся.       — Я не знаю, возможно, встречались когда-то давно, — он пожимает плечами. Се Ляня это совсем не убедило, и он нахмурился.       — Ты же мне врёшь. Это видно по твоей улыбке.       Хуа Чэн смеётся, осознавая, что не может контролировать свою радость.       — Гэгэ, правда, я рад, что ты, возможно, помнишь меня.       — Так, мы встречались?! — вскрикивает Се Лянь. — Сань Лан, так ты знаешь меня?! Рассказывай немедленно!       — Постой-постой! — Хуа Чэн выставил перед собой руки. — Мне обидно, что гэгэ не может вспомнить меня сам.       Се Лянь смотрит на него в ступоре, а потом недовольно фыркает.       — Совсем нечестно, Сань Лан. Я бы тебе сразу рассказал.       Хуа Чэн хитро улыбается. Се Лянь совсем на него не обижается, потому что самому интересно вспомнить. Он задумался, прокручивая воспоминания в голове.       — Дай хоть подсказку? — неловко спрашивает он.       Хуа Чэн качает головой. Се Лянь не знает, плакать ему или смеяться. Почему же его память такая плохая? Если он встречал Хуа Чэна раньше, то обязательно должен был запомнить это.       Пока он вспоминал, в двери постучались. Инь Юй зашёл чем-то взволнованный.       — Господин Хуа, нам пришли известия о возможном нахождении Цзян Чэна.       — И где же? — Хуа Чэн сразу становится серьезнее. Он немного расстраивается от того, что их совместное время с Се Лянем снова прервали. Однако помочь Вэй Ину он тоже должен. Как он и говорил ранее, Вэй Усянь — один из немногих его друзей, которым по-настоящему можно доверять. Он дорожит этим.       — В поместье Цишань Вэнь.       Се Лянь хмурится. Если б он там был, то Вэнь Нин сказал ему ещё тогда. Возможно, они сами не знали? Но такое маловероятно, ведь они подчиненные Вэнь Жоханя и Вэнь Чао.       — Это точно?       — Нет, — качает головой Инь Юй. — Есть только небольшие сведения об этом. Но, скорее всего, он там.       — Почему ты так уверен? — спрашивает Се Лянь.       — Ему больше негде быть. Если его не могут найти, значит, кто-то хорошо прячет. Сами подумайте, если он ранен, то из города бы не смог уехать. А в городе мы искали в каждом районе.       — Но как он попал к Вэням? Вэй Ин ведь тоже был там, а значит, они должны были увидеть друг друга.       — Это остается загадкой.       — Инь Юй, позаботься об этом и узнай, там он или нет, — Хуа Чэн встаёт, расправляя плечи. — А мы займёмся петицией против кандидатуры Вэнь Жоханя.       Инь Юй кивает и уходит.       — Но как нам убедить членов городского собрания, что Вэнь Жохань — не самый подходящий человек? Это будет проблематично даже для тебя.       — Да… — задумчиво произносит Хуа Чэн. — Но у нас есть ещё время, так что пока будем искать тех, кого не нужно уговаривать. Определённо, найдутся такие, например, из совета семей.       — Если их ещё не запугали.       — После того, что случилось с семьёй Цзян, они испугаются ещё больше. И это подтолкнет их к действиям. Ты сказал, что те двое будут искать компромат на Вэнь Жоханя? Они точно смогут?       — Да, я уверен. Они найдут что-нибудь. Пока мы будем говорить только с советом семей, а когда будут доказательства, то предъявим их представителям городского собрания. Тогда всё обернётся против Вэнь Жоханя.       Се Лянь встал с места, пытаясь отвлечь Хуа Чэна.       — Так, когда мы первый раз встретились?       — На сце… Эй, ты меня заговорить пытался?       Се Лянь улыбается. Ему отчего-то совсем не хочется говорить о проблемах сейчас. Хотя дела и так плохи, но ему хочется хоть чуть-чуть позабыть о них. В любом случае, сейчас они смогут только договориться о встрече с кем-нибудь. Не факт, что их примут.       Се Лянь смотрит внимательно на Хуа Чэна, но всё равно не может его вспомнить. Где-то в глубине сердца он уже знает ответ, но он никак не хочет выйти наружу.       Мальчик с перевязанным глазом…       — Ты любишь маньтоу? — вдруг спрашивает Хуа Чэна и наблюдает за его реакцией. Улыбка потихоньку расползается по лицу, говоря сама за себя. — Так ты тот мальчик, которого я поймал во время выступления?       — Да.       — Подожди, но это не то… Мы виделись ещё ведь? Я устроил тебя на работу в нашу компанию? Неужели и правда ты?..       — Я. Когда мы первый раз встретились… Я, честно, не поверил, что это ты.       Се Лянь выдохнул. Это всё было очень неожиданно и странно. Хуа Чэн не был похож на того грязного мальчишку со сцены или же на худощавого подростка. Сейчас он стал совсем другим. Даже и не скажешь, что его прошлое было таким.       — Знаешь… — как-то слишком тихо проговорил Сань Лан. — Я очень благодарен тебе за твою доброту. Если бы не ты, я тут не сидел. Когда я узнал о смерти твоих родителей, то хотел найти и как-нибудь помочь. Но найти тебя было невероятно сложно…       Се Лянь, кажется, впервые услышал грусть в его голосе.       — Ты ведь пропал ещё до того, как мы объявили себя банкротами? — вспоминает Се Лянь.       — Да. Я решил, что нужно учиться. Смог поступить с первого раза… В общем-то, даже и забыл про тебя…       — Ты мог бы и дальше жить своей жизнью.       — Ты помог мне, и я хотел отплатить тем же, — говорит Хуа Чэн. — Кроме того… Помнится, кто-то сказал мне жить ради него…       — Чего-сь?..       Се Лянь неловко уставился на Сань Лана. Он начинал краснеть и, не выдержав этого стыда, отвернулся.       — Только не говори, что ты…       — Ты сказал это, а потом забыл. Однако мне это дало мотивацию к жизни. Я правда очень тебе благодарен, несмотря ни на что.       — Сань Лан… — простонал Се Лянь. — Я правда это сказал именно тебе? Как же это было глупо… Сказать кому-то жить ради себя…       — Гэгэ, — Сань Лан хотел был повторить те же слова, что сказал ранее, но Се Лянь его перебил.       — Ни слова! Я сгораю со стыда, даже если это помогло тебе… Это ирония судьбы…       — Разве плохая ирония? Теперь мы с тобой хорошие друзья. Судьба свела нас… Э-эм… — Хуа Чэн запнулся на середине фразы, немного краснея. Он совсем не так хотел сказать это. Теперь звучит очень странно.       — Хватит надо мной шутить, Сань Лан… — Се Лянь закрыл руками горящее лицо. Хуа Чэн усмехнулся. — Сань Лан!       — Гэгэ так смущается.       — А тебе нравится ставить меня в такое положение, да? — спрашивает Се Лянь.       — Если гэгэ это не нравится, я больше не буду, — улыбается Хуа Чэн, заранее зная ответ.       — Не то чтобы не нравится, просто стыдно.       — Так, тебе нравится?       — Сань Лан, ты уже издеваешься.       — Прости-прости, просто это забавно.       — Будет забавно, если в следующий раз я ударю тебя за это.       — Ты правда это сделаешь?       — Нет, — выдыхает Се Лянь. Он, кажется, наконец-то успокоился и смог взглянуть в глаза Хуа Чэну. — Ты похож на хитрого лиса, Сань Лан.