Кодоку

      Влажно. Светло. Вокруг вибрация. Много вибрации. Запах. Подползти ближе. Вцепиться жвалами. Впрыснуть яд. Свернуться вокруг. Сожрать. Почистить лапы. Ползти дальше. Запах. Подползти ближе. Вцепиться жвалами. Впрыснуть яд. Свернуться вокруг. Сожрать. Почистить лапы. Ползти дальше.       «Прекрасный экземпляр».       Вибрация. Новый запах. Отрывает от поверхности. Зацепиться лапами. Готовиться сожрать. Много запахов. Пытаться ползти. Падение. Темнота. Ползти. Много запахов. Трясет. Дезориентация. Много вибрации. Готовиться к атаке. Ползти. Светло. Падение. Темно. Очень много запахов. Готовиться атаковать. Вцепиться жвалами. Впрыснуть яд. Свернуться вокруг. Жертва. Запахи. Вцепиться жвалами. Защищаться. Свернуться вокруг. Много запахов. Движение. Впрыснуть яд. Готовиться к атаке.

***

      Проклятый будильник никак не затыкается. Мерзкий звон отдается в голове. Отчаянно не хочется открывать глаза. Но я делаю над собой усилие и тут же сожмуриваюсь. Ярко. Слишком ярко. С каких пор в нашем городе вдруг светит солнце?       С трудом отрываю голову от подушки. Сажусь на краю кровати. Черт, холодно. Тоже мне, лето, солнце… До отопительного сезона еще далеко. А дома такой дубак, что единственное желание, пульсирующее в мозгу — это забраться обратно в кокон одеяла. Проспать до того момента, когда лето будет не просто символическими цифрами на календаре. Хотя кого я обманываю? В этом городе никогда не бывает нормального лета. Когда-то думал переехать отсюда куда-нибудь поюжнее, но сначала учеба, потом работа, чтобы помочь матери с лечением. Когда матери не стало, оказалось, что очень сложно поменять привычный ритм и сорваться в никуда. Поэтому пять дней в неделю все так же просыпаюсь под мерзкий звон будильника и иду на работу.       Впихиваю ноги в тапочки. Поношенные уже, надо бы за новой парой зайти. Протягиваю руку и беру со спинки стула халат. Заворачиваюсь целиком. Неспешно иду в сторону душа. Я всегда просыпаюсь на пару часов раньше, поэтому нет необходимости в спешке. У меня час на сборы. По пути включаю радио в коридоре. Эта привычка осталась еще со времен, когда мама была жива — она любила слушать какую-то волну с классической музыкой. Я не испытываю теплых чувств к классике, поэтому у меня играет бодрая современная попса. Самое то, чтобы настроиться на нужный ритм утром.        Быстро принимаю душ. Бодрит. Умываюсь, чищу зубы. Смотрю на себя в зеркало. Блин, снова пора бриться. Ненавижу этот процесс — никакие супердорогие средства не убирают мерзкого ощущения цепляющихся за лезвие волосков. Потом кожа сначала жжется, а к вечеру уже начинает чесаться. На голове бы так волосы росли. Кстати, помнится, Люба из маркетинга говорила, что в салоне, который она регулярно посещает, можно избавиться от растительности на роже. Вроде эффекта надолго хватает. Надо бы узнать адрес этого чудо-салона. Но это потом. А сейчас полностью погружаюсь в ненавистный процесс: размазать пену по лицу, провести лезвием. Хорошо, что сейчас делают хорошие станки. Первый раз я брился опасным лезвием. Помнится, то ли крепко задумался о чем-то,то ли отвлекся на какой звук... И хорошо так проехался по коже, оставив длинный порез. Мать потом смеялась, спрашивая, какая кошка меня подрала. Хотя кошек у нас отродясь не водилось. Она не любила шерсть по округе. Как и лишний мусор.        Из коридора доносится ритмичная музыка. Двигаясь в такт, одеваюсь и иду на кухню. Достаю кофемолку и засыпаю в нее зерна. Есть какое-то необъяснимое удовольствие в процессе приготовления настоящего кофе. Терпеть не могу растворимый. Ни вкуса, ни запаха. Нажимаю на кнопку. Винт начинает вращаться и перемалывать зёрна. Пять секунд, пауза. Еще пять секунд. Опять пауза. Кто-то из друзей научил, что надо обязательно делать перерывы, иначе механизм быстро сгорит. Открываю крышку и вдыхаю горьковатый аромат. Засыпаю в кофеварку. Сколько раз пытался варить кофе в турке, получается какая-то ерунда. Ошметки плавают, вкус не тот. Или вообще убежит, а ты оттирай потом плиту. Поэтому купил самую недорогую кофеварку с чайничком внизу. Заливаю водой и иду жарить яичницу с беконом, пока вода постепенно закипает и, пройдя через специальную трубку наверх, начинает тонкой струйкой литься сквозь фильтр с насыпанным порошком, разнося по кухне просто божественный запах.       «В эфире - новости, и сейчас мы расскажем Вам о самых обсуждаемых событиях этой недели. На днях издание New York Times опубликовало статью, в которой известный продюсер Харви Вайнштейн обвиняется в многочисленных сексуальных домогательствах. По данным издания, в течение тридцати лет Вайнштейн склонял к интимным отношениям молодых актрис и других сотрудниц своей компании, обещая за это карьерное продвижение…»       Наливаю готовый кофе в кружку и сажусь за стол. Очередные скандалы богатеньких. Они тоже хорошо идут фоном под завтрак, хотя бессмысленная музыка мне нравится больше.        «…поведение продюсера спровоцировало волну критики от его коллег по цеху. В интернете запустили флешмоб с хэштегом MeToo, где каждая женщина может наконец-то открыто заявить о ситуациях домогательства по отношению к себе…»       Как будто этот Харви такой знаменитый, чтобы о нем так много говорили. Наверняка очередной пиар-ход. Так сейчас многие делают. Вон, у нас в компании маркетинговый отдел тоже в последнее время работает над всяким «черный пиаром», как они это называют. То придумают лозунг «Наша косметика сотрет следы последних лет с Вашего лица!», то предложат крем для рук на рожу наносить, а потом опровержение выпускать, когда продажи взлетели до небес… Мы иногда всем отделом от их идей ржем в курилке, как кони. Однако каким-то чудом эти их бредни срабатывают, и в последнее время наша продукция увеличивает продажи стахановскими темпами. Чудеса, однако…       Складываю посуду в посудомойку. Накидываю пальто. Выключаю радио на каких-то политических новостях. Опять скандальных. Запираю дверь и спускаюсь вниз. Иду к машине. Конечно, до офиса не так далеко, и вполне можно было бы пройтись даже пешком. Но в этом чертовом городе в любое мгновение может начаться дождь. Не люблю таскать с собой зонты. Не люблю общественный транспорт. Не просто так же я, в конце концов, потратил кучу денег на эту машину. И продолжаю тратить до сих пор: то резину поменять, то страховку оплатить, то бензин залить. А то и вовсе какая деталь навернется, и приходится нести кровно заработанные в очередной сервис. Да и лучше уж доехать с комфортом, а не толкаться с бабками в автобусе. Вот куда они прут по утрам? Вечная загадка…       Завожу мотор. Включаю радио.        «…на сегодня все, а сейчас возвращаемся к нашим заявкам. Наша следующая композиция — Имейджин Дрэгонз — Беливер».       Прикольная песня. Мне нравится. Правда, под нее лучше бы ехать по трассе куда-нибудь в сторону моря, а не торчать по пробкам. Но, как говорится, что имеем, то имеем. Да и море я, если честно, видел последний раз еще в школе. Сначала все уходило маме на лечение, а потом просто стало лень куда-то переться. Собираться надо, планировать, место искать… Да ну его.       Дорога до офиса занимает полчаса. Паркуюсь на свое обычное место. Закрываю машину и иду в сторону здания.       — Ромка как всегда вовремя, четко за полчаса приезжает!       Оборачиваюсь на голос. Ко мне идет коллега, Стас из сисадминов. Немного полноватый, но неплохо выглядящий парень для своих тридцати. Особенно с учетом его профессии. Всегда представлял себе сисадминов эдакими полными неухоженными дядьками. Или совсем молодыми парнями-ботаниками, с сальными волосами и непременно в толстых очках из-за посаженного от монитора зрения. Но знакомство со Стасом сумело разрушить во мне эти стереотипные образы просто в пух и прах. Одевался он аккуратно, вещи по последнему «писку моды», как говорится сейчас среди тинейджеров. Хорошая стрижка. Да и в технике разбирался, как боженька. Я себя рядом с компьютером чувствую бухгалтершой бабой Клавой, которой до пенсии осталось лет пять: куда показали — туда и тыкаю. Могу снять отчеты в 1С. Посмотреть заказы. Могу даже в соцсети заползти или кино какое посмотреть. Но все остальное для меня — темный лес. Ну не дружу я с высокими технологиями.       — Да ты тоже, гляжу, не опаздываешь. Ну что, согласно ежедневной традиции на утренний перекур?       — А то как же!       Дурацкая привычка появилась еще на первой работе, когда «перекур» означал не только вдыхание дыма через фильтр, но и законные пятнадцать минут отдыха между погрузкой коробов по фурам. Я давно уже не поднимаю ничего тяжелее папки с документами, но привычка никуда не делась. Как говорил один умный психолог на телевидении в далеких нулевых, оральная привычка — самая сильная, поскольку идет из младенчества. Не знаю, насколько это правда, но уже больше десяти лет я стабильно выкуриваю по полпачки в день. Да и с коллегами со смежных отделов удается пообщаться, по работе-то не так часто приходится пересекаться. Процессы налажены, и все работают достаточно автономно. Так что курилка — дополнительный источник общения и слухов. Ну и способ немного переключиться от цифр и табличек.       Мы отходим от парковки и садимся на лавочку. Стас допивает свой «кофе с собой», который он обычно берет по пути на работу в местной «Шоколаднице». Меня жаба душит переплачивать за кофе из кафешки, хотя в средствах я не особо стеснен. Видимо, это отголоски тех времен, когда нам с мамой пришлось особо туго, и основная часть заработка тогда ещё молодого пацана уходила на необходимые ей лекарства.       — Слышал, что сегодня Марго из своего очень срочного отпуска вернется.       — Это та, которая ассистентом у Глебыча работает?       — Ну да. Свалила на прошлой неделе. Резко так. Говорят, Глебыч рвал и метал. Он же в своем расписании сам нихрена не разберется без Марго. Это она ему все планировала так, что тот все успевал. А без нее у него с календарем явно не все ладно.       — Ну, может, заболел кто из родственников. Она и так без отпусков работает, что же, он неделю без нее продержаться не может? Тоже мне, сенсацию сделали.       — Не знаю. Но что-то все сильно удивились, когда она свалила. Бухгалтерия всю неделю это обсуждала так активно, что мне аж через стенку все было слышно. Там такие версии любопытные были…       — Ой, ладно. Знаем мы нашу бухгалтерию. Те и правительственный заговор из обычной просьбы сделать могут.       — Хе, ну да. А еще жабы завистливые. Блин, ничего не скажешь, Марго, конечно, симпатичная баба…       — Как-то не обращал внимания. Ладно, пойдем, Ромео, а то мы сами сейчас в бухгалтерию с тобой превратимся.       — Да упаси Бог!       — С каких это пор ты стал верующим?       — А как же? Я ж программист. Верю в Бога из машины. Ты что, не знал? Не найдется ли у Вас, Роман, минутка поговорить о всемогущем цифровом разуме, несущем бессмертие страждущим кускам мяса?       — Да иди ты.       Продолжая перекидываться идиотскими шуточками, мы направляемся в сторону здания. Новое. Красивое, зараза. Помнится, в детстве мне хотелось стать архитектором. Только карандаш в моей руке вытворял такие кульбиты, что ни один строитель не взялся бы за мои проекты: фасады неровные, окна кривые… Ну не умею я рисовать. А уж чертить и подавно. Вот и оставил эту затею и занялся тем, что было мне понятно и доступно.       Входим в большую стеклянную дверь. Я подхожу к турникету, прислоняю пропуск. Загорается зеленая лампочка. Прохожу вперед, жду Стаса. Вместе идем в сторону лифта. Нажимаю кнопку вызова.       Мой слух вдруг улавливает гулкий, размеренный стук каблуков по бетонному полу. "Цок. Цок. Цок". Обычно я не обращаю внимания на посторонние звуки. Поэтому удивленно оборачиваюсь. В нашу сторону неспешно идет брюнетка в черном пальто. Останавливается рядом с нами.       — Доброго утра, мальчики.       Мягкий, неспешный, вкрадчивый голос заполняет собой все пространство. Дыхание на мгновение замирает.       — Доброе утро, Марго.       Почему-то только сейчас я присмотрелся к ней, хотя работаем в одной компании уже больше пяти лет. Хрупкая. Тонкая. Медовые глаза смотрят сквозь тебя. Легкая, вежливая улыбка касается губ, слегка тронутых помадой.       Раздается короткий, но слишком громкий звон, и лифт распахивает перед нами свою пропасть. Мы проходим внутрь, нажимаем нужный этаж. Двери захлопываются, как крышка гроба. "Стоп. Почему такая странная ассоциация? Причем здесь гроб, Рома?"       Я никогда не страдал клаустрофобией. Но сейчас почему-то чувствую нарастающую внутри панику, будто меня не только захлопнули, но и закопали вместе с этим лифтом. Глубоко под землю. Становится трудно дышать. Нутро вопит о том, что нужно защищаться. От кого? От чего? Дышать... Жить...        Разум лихорадочно мечется, пытаясь уцепиться за крохи реальности, которая начала резко ускользать от меня. Мне кажется, что вокруг стало темнее. Движение. В углу? Напрячься... Вдруг тонкий, чуть горьковатый аромат завладевает моим вниманием. Безраздельно и безжалостно. Вкусно... Что это, сандал? Осторожно вдыхаю, словно боясь обжечься. Поворачиваюсь к источнику. Марго... Почему я раньше не замечал, какая она милая? Хрупкая, тонкая, как тростинка. Тёмные локоны беспорядочно спадают на плечи, огибая, обнимая. Хочется коснуться, быть ближе. Вдыхать этот странный запах с ноткой сандала. Почувствовать под пальцами кожу...       Самым краешком взгляда замечаю, как Стас с интересом смотрит на девушку.       «Сожрать».       Откуда это слово?       Наконец-то лифт останавливается и открывает двери. Коробка открыта. В голове пульсирует.       Марго легонько кивает и уходит. Все дальше. Все недоступнее...       — Ром, ты решил сегодня лифтером поработать?       Медленно перевожу взгляд на источник звука. Он далекий, как из трубы. Смаргиваю пелену с глаз. Стас уже вышел из лифта, и с улыбкой смотрит на меня.       — А, черт, да... конечно... уже иду.       "Сожрать".       Сбрасываю наваждение и выхожу вслед за ним.       Какого лешего?..